Chaosmaker(s)

Вокруг очень пыльно, и трудно дышать. Мертвая тишина оглушает. Пугает до ужаса. Страх грызет внутренности, и этот страх ощущается со всех сторон. Эта часть города похожа на Чистилище – пустое, безжизненное, выжженное. Только души в нем пока живые. Прячутся в темных углах, стараясь дышать беззвучно. Всё еще боятся. И этот страх перед неизбежным-неизвестным постепенно парализует, пожирая волю к сопротивлению. Оставляя лишь крохотную надежду – выжить, просуществовать до завтра. Другая часть города – там, на севере, – тонет в уродливой помеси порока и безволия. Они уже победили. Они уже проиграли. Ничего не изменится, единственный выход – наслаждаться своим положением и не пытаться захапать больше. Неуязвимый не позволит взять больше, чем считает нужным отдать. Его монолит возвышается над городом, в самом центре. Это символ страха и подчинения. Символ неотвратимости неизбежного. Символ внезапной и жуткой смерти. Иронично, что человек – если его можно назвать человеком – куда страшнее этого символа. Статую можно разрушить атомным взрывом. Неуязвимого пытались уничтожить и другими способами, куда более действенными. А он еще живет. Целый, идеально целый, на нем ни единой трещинки. Кто-то утверждает, что на начальных этапах бунтовщики пытались расколоть статую. Покрывали ее подножье царапинами, матерными граффити и уродливыми листовками… Обрывки этих листовок и сейчас где-то сохранились. В этой части города пробиваются клочки из-под пропагандистских плакатов, откуда Неуязвимый светит белозубой улыбкой. Он страшный. Похож на божество, когда-то давно такие парни становились айдолами. А он – дьявол, уничтоживший мир. Он смеется всегда, когда убивает. Этот веселый и жуткий смех слышали те, кто уже в аду. Речь не о мертвых, им все равно, они забыты и наслаждаются своим забвением. Им повезло. Там, под землей, другие. Живые. И они борются, зная, что это бесполезно. Лестница в канализационном люке скрипит слишком громко – старая, ржавая, расшатанная. Эта часть подземки заполнена крысами и темнотой. Дальше – дверь заброшенного коллектора. Металл тот же, из которого сделана статуя Неуязвимого. Будто это поможет. От других – его шпионов – может, и спасет. От него не спасет ничто. Только неизвестность. Она шаткая, как недавно пройденная лестница. И она все еще существует только благодаря Наставнику. Если бы не файлы, оставленные для будущих поколений, обладатели ментальных сил уничтожили бы всех по одному мановению руки Неуязвимого. Впрочем… Если бы этих файлов не было, Неуязвимый тоже был бы уязвим… Если, конечно, от его разума что-то осталось. Код ДНК и условный сигнал открывают дверь. Там – другой мир. Ад. И там не осталось надежды, зато все еще жив дух борьбы за выживание. Там шумно, многолюдно и хаотично. Но там легко найти тех, кого ты ищешь. Точнее – тебя найдут быстрее. - Идем со мной. – пожилой невысокий мужчина улыбается глазами. - Вы – Искатель? – шепчет он, не узнавая собственного голоса. - Он самый. – кивает старик. – Но лучше без этого. Конспирация. Зови меня просто Саншин. Он больше не задает вопросов, только молча следует за Искателем, долго петляя промеж частых запутанных перпендикуляров местных улочек. - Вы уже знаете, зачем я тут. – он нарушает молчание спустя долгих полчаса. - Ага. Ты новый в этом мире. И тебе нужна помощь. Он готов расплакаться. Они знают. Преследующая его всю жизнь паранойя здесь просто отступает. Он давно знал, что придет сюда. Он успел запомнить все. И он очень боялся этого. Но это было неизбежно, оставалось только смириться. Он не знает, есть ли у него цель – последний сон приходил несколько месяцев назад. И он увидел то жуткое, что выкинет его плохо подчиняющаяся сила. Увидел, как она забросит его сюда. И вот он здесь. А его ждали. Ему помогут. Ему…попытаются помочь. - Вы ведь знаете, кто я и откуда? – он не удерживается от вопроса, оказываясь перед дверью лаборатории. - Ты хотел сказать – «из какого времени»? – ухмыляется Искатель. Он кивает. - Нам неизвестен точный год… Он открывает рот, чтобы назвать дату, но старик прерывает его: - Это сейчас неважно. Летоисчисление утеряно. Но раз уж ты – со своей силой – пришел сюда…значит, ты нам необходим. Наставник предрекал твое появление. Так что не бойся. Ты здесь, чтобы сотворить эту историю. Он не понимает, о чем идет речь. Но ему отчего-то спокойно. Лаборатория похожа на верхние этажи «Амбреллы» из Resident evil, разве что бюджет на декорации поменьше. «Это не декорации» – одергивает он себя. Все реально. Здесь происходит борьба с последствиями прошлых событий. Здесь…творится борьба с самим прошлым. Они спускаются ниже, и воздуха начинает не хватать. Стерильность и яркий свет лабораторных коридоров напоминают ему больницы, где он часто бывал в детстве – от этого неприятные мурашки бегут по коже. - Мы почти на месте. – замечает Искатель. – Потерпи. Я приведу тебя к Сонгю, и ты ему поможешь. Ты всем нам очень поможешь. Одна из дверей распахивается от легкого прикосновения Искателя к сенсорной панели. Оттуда слышны звуки разговора. Темноволосый мужчина в лабораторном халате сидит за столом и говорит с…голограммой. Голограмма выглядит как лицо – нижняя половина этого лица то ли в тени, то ли прикрыта темной тканью. А глаза… Взгляд острый, четкие нахмуренные брови с залегшей посередине морщинкой придают строгости – реальной, не напускной. В отличие от голоса. Голос по-мальчишески звонкий: - …пришло время. Я давно предупреждал, что это произойдет именно сегодня. Надеюсь, у вас все готово. - Еще бы. – тихо бормочет ученый. - Это случится через семь минут после того, как Искатель приведет пришельца. Вы обязаны успеть. И вы успеете. – голограмма исчезает. Ученый в белом халате трет лицо и ворчит: - Сколько же в вас пафоса, Наставник. Почему я? Как же бесит, кто вообще решил, что эту миссию следует поручить мне? И Саншин где-то шарится, когда уже появится чертов пришелец? - Я привел его. – весело говорит Искатель. Мужчина резко оборачивается – его удивленное и немного испуганное лицо кажется... Как же его описать? Будто…у него нет возраста. - О, я смотрю, ты выбрал подходящий аватар. – усмехается старик. – Он…не выделяется. - Главное, что он хорошо функционирует. – ворчит ученый. – Потому что другого нет, а вернуться в свое тело я не могу. - Ты уничтожил все следы? - Спрашиваешь. У меня иногда возникает ощущение, что Наставник – просто тролль. Кто поверит в существование «эффекта бабочки», не проведя эксперимент. - Тот факт, что записей не сохранилось, не означает, что… Их диалог прерывает шум. Там…наверху – паника. Один из звуков – громкий, оглушающий – заставляет его рухнуть на пол и прикрыть голову. Это взрыв! Он уже видел взрывы, видел последствия – это жутко. Его трясет. - …ой…Малой! Пришелец! Он вскидывает голову. Ученый хватает его за плечо, трясет и орет: - Вставай! Ты нужен нам! Тяжелые звуки быстрых шагов все ближе. Свет в лаборатории мигает. - Живо! Он несется по коридору следом за Искателем и ученым, те что-то кричат друг другу, но он не разбирает слов. Сзади слышатся выстрелы. - Охрана не выстоит. – это тихое замечание старика достигает его сознания. - Успеем! Надо их остановить! Пока человечество не подверглось тотальному уничтожению. В конце коридора еще одна дверь из непробиваемого, непроницаемого темного металла – большая, круглая, похожая на дверь сейфового хранилища в каком-то крутом банке. Открывается медленно и со скрипом, когда ученый вводит код. Они ныряют в узкий проход, и старик зовет: - Молодняк, помоги. Выиграем пару минут. Он берется за тяжелую кованую ручку вместе с Искателем, и они из-за всех сил тянут дверь на себя, пока не слышат долгожданный щелчок. Звук быстрых шагов десятков ног уже близко, но дверь отрезает их от этого страха. Ученый тем временем тыкает в сенсорный экран посреди круглого зала, тонущего в полутьме. У дальней стены зажигается свет. Там стоит странная машина. Она похожа на гигантский аппарат МРТ – как будто в нем можно сделать МРТ целому динозавру или Лох-Несскому чудовищу… Ученый возвращается к ним, хватает его за руку и ведет к машине. У него заплетаются ноги. - Не паникуй, пришелец. Все получится. Назови параметры. - Ч…что? – губы тоже немеют. Сзади слышится приглушенный дверью звук взрыва, заставляющий его втянуть голову в плечи. - Дверь не пробить. – быстро говорит Искатель. – Помоги Сонгю – вбей нужные цифры. Ученый – Сонгю – подводит его к боковой панели машины, там виднеется маленькая черная коробочка, похожая на старые электронные калькуляторы. - Но я не… – он понимает, что глупо сейчас что-то доказывать. Подносит руку к циферблату и тыкает вслепую, то и дело поглядывая через плечо. - Ты уверен, что это сработает? – нервничает ученый, обращаясь к старику. - Нет. Но у нас нет выбора. Придется поверить Наставнику. - Если на той стороне я окажусь один – это пиздец. – усмехается Сонгю. - Мое тело выдержит. И не в таком дерьме бывал. Внутренности аппарата светятся матовым. - А теперь, пришелец, отойди. – спокойно говорит Саншин. – Ты сделал свое дело. - Мне…нельзя с вами? – пугается он. - Нет. Это должны быть мы. – отвечает Сонгю. Старик подходит к ученому, и они становятся перед входом в машину. - Сныкайся где-нибудь. – советует Искатель. В его голосе почему-то слышится издевка. – Выиграешь время. Наверное… - А…как скоро вы вернетесь? – спрашивает он. Перед глазами почему-то мутнеет. - Мы не вернемся. – отвечает Сонгю. – Прости, пришелец. И спасибо. Они входят внутрь, и свет расползается изнутри машины, затапливая все вокруг. А он не может даже пошевелиться – ноги будто вмерзли в пол. … Когда зрение возвращается – он вспоминает. Вспоминает все. Он хотел в космос. Но время было неподходящее. Слишком много нерешенных проблем было на Земле – какие там поиски внеземных цивилизаций, какое исследование неизведанного, если близится геноцид? Его босс поручил ему не менее важную миссию. Его босс был таким же, как он сам. Нет… Не таким. Он был обладателем мощной ментальной силы. Тэый никогда не достигнет его уровня. Он старался, правда…Но уже поздно. Тихий звук шагов даже не пугает. Голос сзади кажется ангельским пением. - Они ушли? Он молча кивает. И зажмуривается. Обладатель голоса обходит его сбоку, и Тэыю кажется, что его задевает призрачной рукой. - Косяк в дате. Молодец. Все правильно сделал, гость из прошлого. Сонбэ над тобой хорошо постарался. Он распахивает глаза. Зрение все еще мутное. Он не может перестать плакать. Это он. Он все это сделал. Он не хотел. Но запустил… - Все произойдет, как и говорил Наставник. Предельно четкие инструкции оставил… Почему ты плачешь? Ты не виноват. Ты просто часть неизбежного. – призрачная рука касается волос, лица, смахивает слезы. – Посмотри на меня. Я не люблю убивать тех, кто меня боится. Это скучно. Спокойное лицо Неуязвимого уже не пугает. Хотя он прямо перед ним – живой, во плоти… Нет, бесплотный. И даже это не пугает. - Они проиграли. – Неуязвимый растягивает уголки губ в улыбке. Тэыю в этой улыбке чудится искреннее облегчение. - Не бойся. Так надо было. Уже все. Мы справимся с последствиями. – морщинки в уголках глаз делают идеальное лицо старше. И человечнее. Тэый выдыхает. И больше не может вдохнуть. --- - Ну и…что это за…хуйня? – спросил Хёнджэ. - Похоже на какой-нибудь фильмец Дэни Вильнёва. – заметил Чанхи. – Если мы выпустим это как короткометражку, можем стать знаменитыми. Пришелец из прошлого шел по ночному антиутопическому городу, спустился в каналью, встретил дедка Санён-хёна, тот привел его в лабу к Профессору, потом на лабу напали, они сбежали, прыгнули в машину времени, а пацика с собой не взяли, тот заплакал, пришел главгад, похожий на нашего Бабая, похвалил пацика за косяк с датами и замочил его. Именно такую картинку они и увидели. Все рвано, и в то же время тягуче-медленно, тупо и главное – нихуяшеньки не понятно! - Упыреныш. – позвал Чанмин. – Конвертер может конвертировать воспоминание в картинку со звуком… Но ты же полюбас чувствовал что-то еще? - Это был сон. – отозвался Хёнджун. – Хотя и поразительно реалистичный. У этого парня все вещие сны такие. Короче, как я понял… Если это его собственное будущее, то произойдет следующее: он устроится на работу к некоему боссу с мощной ментальной силой. Не хочется думать, что это буду я, потому что я не планировал его вербовать, но хер знает, вдруг я передумаю. Потом на Земле случится какая-то хуйня, угроза геноцида, и босс вместо космоса отправит его в будущее. Запрограммирует его таким образом, чтобы пава пацана дала сбой и вместо предсказания будущего замутила ему реальное перемещение. В будущем миром правит Неуязвимый, все дико сцут перед ним, а пацан находит под землей бунтовщиков. Саншин-сонсэнним, которого там зовут Искатель, приводит его к Профессору, который уже в курсе того, что должно произойти, потому что голограмма Наставника оставила инструкции. Скорее всего, эта машина создана также по инструкции Наставника. Кстати, судя по картинке, Наставник – и есть чувак в маске, значит… Ладно, потом о выводах. Короче, Профессор на самом деле аватар Чан Сонгю, а его настоящее тело уничтожено. И они уводят пацана в ту часть лабы, где стоит машина, спасаясь от нападения подчиненных Неуязвимого. Им надо успеть. Профессор тащит пацана к машине, просит ввести цифры, он че-то тыкает не глядя, ибо щас в штаны наложит. Кажется, он не понимает, что вводить, потому что Саншин-сонсэнним сказал, что летоисчисление «утеряно». Потом Профессор с дедком лидера-хёна прыгают в машину, а пацик все вспоминает – что его заслали туда нарочно, чтобы поруинить им планы. Он думал, что спасет мир, а на самом деле отправил их хуй знает куда. Или когда. Приходит Неуязвимый, говорит, типа, молодца, выполнил свою миссию, не реви. И кокает его. Я чувствовал, что он не может вдохнуть. Мне знакомо это ощущение. Сердце пережато, кровь не поступает в легкие… - То есть…тот чувак – это все-таки я?! – охуел Хёнджэ. – Неуязвимый… - Мне кажется, нет. – покачал головой упыреныш. – У него та же пава, и внешне вы очень схожи, но… То, что он говорил пацану… Насчет «сонбэ». Если сонбэ – это чувак в маске, он же Наставник, может быть, это и ты. Если же сонбэ – босс того пацана, который «хорошо поработал» над ним… И если это я – значит, Неуязвимый – это стопудняк не ты. Ты не назвал бы меня «сонбэ». А Наставник, выходит, вообще играл на обе стороны. Обманул Профессора с дедком, и сам все рассказал Неуязвимому. - Блядство. – выругался Санён. – Я до сих пор нихуя не понял. - Что, если чувак в маске, он же Наставник – и есть будущий босс пацана? – спросил Чанмин. - Нет, непохоже. – нахмурился Хёнджун. – В его голове образ ровесника. Лица не было, но его босс был молод. А Наставник…будто бы старше, причем…ну конкретно так старше. - А чувак в маске – это не можешь быть, например, ты, но из будущего? Они же захватили машину, выходит. Тогда они могли отправить тебя в прошлое, чтобы ты тут наворотил дел, запутав самого себя и своих временных союзников. Да еще и снабдили пиздатыми технологиями будущего, чтобы ты мог воротить эти самые дела. А твоя пава к тому моменту настолько апгрейднулась, что наш конвертер не распознал ментальное вмешательство? И заодно ты каким-то образом обменял силу Тэяна… А еще ты втерся в доверие к Профессору, оставил инструкции на будущее, чтобы он… Стоп, а херли тогда он не изменился?! - Если это тело, в котором мы привыкли его видеть – аватар... – прошептал Хёнджун. – …то может, его настоящее тело – это как раз тот водила? А Чан Сонгю в аватаре Профессора – это Чан Сонгю из будущего?! - Он пришел сюда! – Чанмин вскочил. – Чтобы изменить будущее и не дать тебе провернуть всю многоходовочку! Спелся с твоим дедом, и они напиздели, что он из Первых! А на самом деле у него нет павы, сечете?! Или она есть, но появилась в будущем, а не в прошлом, и это, возможно, не откаты, а как раз способность создавать аватары, перемещая свое сознание в другие тела. А устройство из говна и палок, с помощью которого он делает откаты – просто технология будущего. И получается, придя из будущего, сначала он устроился в универ, отучил Ли Дахи, потом работал со мной, спиздил мои исследования, потом нашел твоего деда, предложил сотрудничество, внедрился к тебе, поломал тебе кукуху откатами, потом поставил в такие условия, чтобы засунуть в нашу кодлу… В надежде, что ты не вырастешь серым кардиналом и не заставишь Хёнджэ захватить мир! - Я не захвачу этот гребаный мир! – взорвался Хёнджэ. – Нахуй оно мне надо?! - А может… – тихо подал голос Хёнгу. – …в той реальности все ваши друзья погибли? И вы с Хёнджуном вместе поехали крышей и устроили апокалипсис… - Но если Наставник – это я, значит, я прыгнул обратно в прошлое, чтобы все-таки его устроить? – задумался Хёнджун. – Или я, наоборот, хочу что-то изменить? - Погодите-ка. – Чанмин сел и поднял обе руки. В одной из них был зажат пульт. – Упыреныш, давай увеличим изображение? Ты сможешь понять, твои ли глаза у голограммы? - Свои я, наверное, узнаю. – пожал плечами Хёнджун. – Но если Профессор из будущего общался только с голограммой, роль Наставника мог вообще сыграть кто угодно. Хоть обычный актер. Да хоть персонаж, созданный нейросеткой! Чанмин снова поднялся с кресла, подошел поближе к экрану, отмотал до нужного момента и увеличил изображение. Картинка была не самой четкой. Они всматривались долго, периодически поворачиваясь к Хёнджуну, чтобы оценить сходство… Но… - Это не я, чуваки. – вздохнул Хёнджун. – Я понял, чьи это глаза. …Хёнджэ тоже понял. Не только нахмуренные брови и миндалевидные черные глаза-оливки были узнаваемы. Голос же! - Чанмин…это ты. Чанмин медленно отошел от экрана, сел обратно в кресло, нахмурился – почти как голограмма Наставника, покусал губу...и только после этого выдал: - Пиздец, интересно выходит. - Чанмин… – позвал Санён. – Знаешь, что мне интереснее? Почему там – в будущем – с Профессором мой дед? Он же…он же пиздец старый уже. Это не означает, что апокалипсис произойдет относительно скоро? - А хз. – Чанмин отрешенно пожал плечами. – Либо так, либо твой дед тоже пришелец. Из будущего. Санён загрузился и замолчал. Что за мутную херню они провернули? Или провернут? Они – в смысле не только Профессор и дедки. Они…это и ОНИ тоже. Хёнджун. Чанмин. Возможно, Хёнджэ. Вдруг он все-таки Неуязвимый, но…допустим, потерявший память, или намеренно давший ее себе переписать. А то, что они не идентичны – он мог и пластикой фейс подправить, так ведь? И волосы осветлить – у Неуязвимого из сна того парнишки русые волосы… А ведь вполне может быть, что они ВСЕ участвуют в этом. - Вот что. – наконец, отмер Чанмин. – Чтобы у нас была возможность сложить схему воедино, давайте все-таки сначала глянем дневник. Вдруг записи там наведут нас еще на какие-то мысли, которые впишутся в эти…временные скачки и прочее. - Погоди минуту. – вмешался Санён. – Я должен сначала кое-что сказать. Вчера…у меня не хватило энтузиазма это озвучить, но… Стиль письма. Эти записи с первой страницы. Почерк другой, но сами формулировки… Это очень напоминает то, как выражается дед. Особенно когда он спокоен, например, когда он в детстве пытался донести мне что-то, используя свой опыт психиатра. Все дипломатично и с таким…подъебистым позитивчиком. А на самом деле – четкие директивы. Которым невозможно не следовать. Чанмин ненадолго замолчал, а потом вздохнул: - Хён, давай сначала прочтем. Чанхи молча достал дневник из-за пазухи. И они столпились вокруг, откровенно мешая друг другу. - Нет, так не пойдет. – решил Санён. – Позвольте мне прочесть самому. Вслух. Мы можем обсуждать каждую запись при необходимости, но давайте договоримся не устраивать балаган? И пришлось снова рассаживаться по местам. --- - Вторая страница: «Вам предстоит сотворить историю. На вас лежит ответственность. Вы должны привести мир к текущей точке. От этого зависит выживание. И ваше собственное в том числе. Это долгая, сложная и неблагодарная работа. Но мне доподлинно известно, что вы справитесь. Вы уже справились». – Санён сделал паузу. - Ну пока что все вроде понятно. – кивнул Чанмин. – Чувак пафосно пытается нас припугнуть и одновременно замотивировать, прямым текстом говоря, что перемещается по временной линии туда-сюда, а значит, способен оценить результаты нашего вмешательства. Или невмешательства. - Раз он пишет, что работа сложная – видимо, нам-таки придется вмешиваться. – заметил Чанхи. - Не факт. – возразил Чанмин. - Иногда невмешательство может быть куда сложнее. – добавил Хёнджэ. – Например, если нам нельзя будет предотвращать чью-то гибель. Чанхи перетрусился. Ёнхун обнял его за плечо и прижал к себе покрепче. - Вообще-то я имел в виду не столько это, – пояснил Чанмин, – сколько принцип самосогласованности. Если все должно произойти определенным образом, мы этого не изменим. - Я продолжу. – тихо сказал Санён. Прокашлялся и начал читать громче: – Третья страница: «Я знаю, что вы можете быть напуганы. Что вы можете не поверить этим записям. Поэтому я приведу аргументы, чтобы вы поверили. Мне известно то, что не может быть известно ни одному из ваших врагов». - А вот это прям bullshit. – высказался Эрик. - Ты даже не знаешь, что там дальше, почему ты так уверен? – прищурился упыреныш. - Потому что за нами могли следить! – возмутился пездюк. – Это в их стиле. - Но если там речь обо всех семнадцати – значит, и за нами тоже мог кто-то следить? – спросил Хонсок. - Я продолжаю! – оповестил Санён. – Четвертая страница: «Среди вас есть тот, кто пожертвовал собой ради заботы о других…» - Под это описание подходит половина из нас. – фыркнул Чанмин. - «…Ты сомневаешься в своих решениях, но подсознательно понимаешь, что все делаешь правильно». – закончил Санён. Чанмин закатил глаза: - Под это описание по-прежнему... Нет, стоп. «Сомневаешься в своих решениях…» - Дракончик-хён подходит вроде. – заметил Хёнджун. - Нет, не подхожу. – возразил Джухо. – Как только я принимаю окончательное решение – уже не сомневаюсь. Даже если мои решения вылезают мне боком – я просто признаю, что накосячил. - По-моему, все очевидно. – фыркнул Ханён. – Это Санён-хён. Сами судите – он нас взял под свое крыло, опекает, пожертвовал ради кодлы нормальной жизнью молодого мужика. Бесится на нас, грозится разогнать шарагу. Но понимает, что мы ему нужны. - Фу, как сопливо. – скривился Санён. – Ладно, давайте допустим, что это я. Читаю дальше? Пятая страница: «Среди вас есть тот, кто способен дать вторую жизнь и удержать маленький мир на своих плечах, но отрицает свою ценность»… Коби, ты что, не знаешь, что ты самый ценный кадр?! - Кто сказал, что это я?! - Со второй жизнью все кристально ясно. – согласился Чанмин. – Просто сложи весь урон, который ты отхиллил, и получишь стопицот летальных исходов. А маленький мир – это коллектив. Ты – вице-босс, который умеет зарешать без замесов. - Не всегда. – вздохнул Джейкоб. - Вот тебе и отрицание собственной ценности. – кивнул Санён. – Всегда ни у кого не получится, иначе бы люди не воевали. Шестая страница: «Среди вас есть тот, кто отличается верностью, но считает себя трусом, не понимая, сколько храбрости требуется, чтобы идти против целого мира ради любви». - Это Ёнхун. – Чанхи шмыгнул носом. - Скорее всего. Седьмая страница: «Среди вас есть тот, кто не умеет ненавидеть, но умеет сражаться насмерть»… Я думал, здесь перечисление в порядке старшинства… Следующим, по идее, должен быть Хёнджэ… - Но наши гости разных возрастов. – заметил Хёнджэ. – Значит, дело не в возрасте. И не в порядке присоединения. Я точно помню, что первыми присоединились Ханён, Коби и Кев. Ты упоминал это, когда мы прижали прихвостней Профессора, и ты рассказывал о деле с кафешкой мистера Го. Значит, либо это рандом, либо сначала будете вы, потом я, так как мое присоединение возымело особые последствия, например, те же откаты… Потом Хёнджун, потом гаврики, потом Сеульцы. Думаю, на седьмой странице Джуён. Двойственная натура. Он очень добрый человек, который может все простить, но в форме кота сражается насмерть. Даже если не хочет убивать. - Наверное…это похоже на правду. – помедлив, согласился Джуён. - Окей. Восьмая: «Среди вас есть тот, кто понимает и ценит других превыше всего, и потому боится им навредить». – Санён выразительно посмотрел на Кевина. - По идее это я, хотя я бы сказал, что это…немного ошибочное восприятие. – откликнулся тот. Санён кинул на него нечитаемый взгляд, но спорить не стал. Вместо этого он продолжил: - Девять: «Среди вас есть тот, кто несет ветер перемен, сам того не желая…» - Ну почему, иногда очень даже желая. – скептически заметил Чанхи. – Особенно чтобы позлить несогласных. - Погоди, тут продолжение. «…но лучше всего умеет создать дом». А, ну да, это стопудово ты. - Причем дом и в прямом, и в переносном смысле. – заржал упыреныш. – Ты тут и готовишь, и бабос подбиваешь для «семьи». А клиентке интерьерчик пиздатый замутил недавно. - Так, ладно, пока все понятно, хоть и…чересчур поэтично на мой вкус. – вздохнул Санён. – Беру свои слова обратно, дед так не выражается. Ну или я не знал, что у него талант сказочника. Вообще это как будто не про нашу кодлу, а про каких-то героев…героических. Книжных, в смысле. - Причем книжица косит то ли под сказку, то ли под классику, то ли под романтичный эпос. – согласился Хёнджэ. - Нет, дурни, там не в поэзии дело. – цокнул Чанмин. – Это ж чисто гадалка-психолог на минималках. Очень поверхностное представление о нас из общедоступных источников, чутка размытых формулировок, закос под экстрасенса, чтобы мы занялись апофенией и подогнали описания под себя. - Чанмин, если это писал чувак в маске… – начал Санён. - То это был не тот чувак в маске, который Я в будущем. Почерк не мой, ты че тупишь. - Тьфу бля. Точно. Ладно, похуй, дальше давайте. Где там… Блядь, я начинаю засыпать. И тупить. - Десятая страница. – подсказал упыреныш. – Не расстраивайся, лидер-хён, меня это повествование тоже усыпляет шо пиздец. Мож это сам пацик с сувенирного написал? У меня от его унылого сна было то же самое ощущение. - Если че притащим его обратно. Мы знаем, где он живет. – злобно пообещал Чанмин. – А то он легко отделался вчера, зря так просто отпустили. - Короче, десятая. «Среди вас есть тот, кто одинаково гениален в созидании и разрушении». Чанмин…это ж ты? - Хз. Приблуды я, допустим, созидаю. А вот разрушаю разве что чужие мозговые клетки. - И шаблоны иногда. – пошутил Чанхи. - Ну а вообще, в теории я могу создать оружие. Такое, что Оппенгеймер из гроба вылезет ради очистки своей совести и упокоения мятежной души… Фу, бля, теперь я заговорил как этот сказитель ебаный. - Чанмин, если выяснится, что апокалипсис замутил ТЫ из научного интереса – убью нахуй. – устало сказал Санён. - Ну го. Если выживешь. - Ну нахер тебя, короче. Одиннадцатая: «Среди вас есть тот, кто легко находит друзей в попытках избегать живое». Ладно, это про Ханёна. - Ебать, что за тупые детские загадки. – усмехнулся Ханён. – Или они думают, что мы совсем дебилы? Аж охота до них добраться и чисто по фану им закосплеить Стар Лорда в битве с Ронаном. Чтоб у них реальность расконнектилась сама с собой. - Я в деле. – тут же откликнулся Хёнджэ. – С тебя Квины, с меня стриптиз. - Меня в напарники возьми. – усмехнулся Хёнгу. – И Хвиёна третьим. - Так, господа дэнс-машины и рок-звезды, мы эту хуйню читаем, или где? – поторопил Санён. - Будем воспринимать это, как литературный клуб. – задумчиво поделился Сону. – Хотя бы весело, в отличие от самой «книжки». - Двенадцать! «Среди вас есть тот, чей мир кажется меньше, чем ему доступно. Твой мир больше, чем ты был способен вообразить». - А. – усмехнулся Сону. – Это про пездюка. - Не про тебя разве? – удивился Эрик. - Описание – про меня. А вот «мир»…который второй… - Все, не продолжай, иначе я буду рыдать как тварь. - Не, ты б хоть с одного моего рэпчика так рыдал. – Сону закатил глаза. - Я рыдал, но я суровый мужик, поэтому тщательно скрываю. - Пездюки, ёпт, хорош флиртовать, щас не вовремя. - Пусть хоть перед апокалипсисом пофлиртуют. – хихикнул Хёнджун. – Вот после реально будет не вовремя. - Эти мелкие пиздец кавайные. – шепнул Хёнгу. Хёнджэ не мог не согласиться. - Страница тринадцать. – зевнул Санён. – «Среди вас есть тот, кто стремился сбежать ради безопасности близких, но не смог сбежать от себя». - А че так грубо?! – возмутился Эрик. – И никуда я от себя не сбегал. - Ты сколько Сону динамил? – хитро прищурился Чанхи. - Это было взаимно. – буркнул пездюк. - Пездюки-и! – застонал Санён. – То они флиртовали, щас вообще сраться начнут, как в старые добрые, да? - Нет. – твердо сказал Сону. – Вдруг апокалипсис уже завтра, нахуй тратить на это время. - Чудесно. Замечательно. Охуительно. Я читаю даль… - Хён, ты же сказал, что мы можем обсуждать в процессе. – напомнил Чанмин. – И не сцы, апокалипсис не завтра. Как минимум упыреныш еще не отправил этого додика в будущее, а раньше он никак не случится. - Точно не завтра. – подтвердил Хёнджун. – Если его босс – это я, то мне даже некуда его нанимать. - Ну чисто теоретически, если мы отожмем «H-Tech» сегодня, а там уже готовая машина… – задумался Хёнджэ. - Нет, не проканает. – вздохнул упыреныш. – Пацан уже знал то будущее. Оно снилось ему не один раз, понимаешь? Он шел туда, зная о Наставнике, Неуязвимом, Искателе. А вчера оно приснилось впервые. И самое главное…этот апокалипсис устроил Неуязвимый. Ну, по официальным сведениям. Если апокалипсис и завтра, то либо Джэхёни-хён завтра каким-то образом уничтожит мир, после чего установит тоталитарный режим в стране, зашугает до усрачки всех выживших, замутит себе пиздатый обелиск, сделает пластику, покрасит волосы… Ну либо это еще какой-то чел с такой же павой. Но как по мне, это хрень. Особенно последнее. Ему подобных точно не существует. Иначе дедки об этом уже знали бы и попытались вербануть еще одного такого же имбового. - Или у хёна есть тайный злой брат-близнец. – заржал Эрик. - Кстати, да, а че б нет? – фыркнул Сону. – У Кевина-хёна оказался злой брат и дед-мафиозник, о которых мы не знали два года. - Не совсем. Про деда я знал. И вообще думал, Саншин-сонсэнним рассказал Санёну-хёну про меня еще до того, как я приехал сюда. Это же он мне потом письма от деда притаскивал. А…А вот брат – это и я узнал незадолго до столкновения с Хёнджуном. Черт, я был идиотом, конечно. Если дед моего босса знает моего деда-мафиозника, следовало догадаться, что что-то нечисто, и обсудить это с вами. Тогда не случилось бы… - Прекрати, Кев. – отмахнулся Чанмин. – Во-первых, самоуничижения щас не в кассу. Во-вторых, это один хрен случилось бы рано или поздно. Никто из нас не мог предположить подобное. Хёнджэ усмехнулся: - А что, если мы сами после прочитанного в этой книжульке решим устроить апокалипсис…ну то есть «апокалипсис». – он показал кавычки в воздухе. – Типа, смотрите. Нам надо разыграть апокалипсис, сечете? Сымитировать то будущее, которое увидел пацан. Чанмин юзает паву и создает машину с «кротовой норой», умеющую перемещать в прошлое. Может, не саму машину, а технологию, чертежи. Записывает послания на будущее, где делится своими приблудами типа с будущими поколениями, а заодно предсказаниями о том, что «это произойдет». Потом мы захватываем «H-Tech», упыреныш мочит своего деда, вербует пацика с сувенирного, промывает его, чтобы он думал, что знает о страшном будущем и идет всех спасать. И программирует неосознанно подговнить Профессору и Саншину-сонсэнниму. Затем Кев переписывает мне память, чтобы создать имидж суперзлобного говнюка, который считает Хёнджуна своим сонбэ. Я делаю пластику, Коби хиллит мне фейс, чтобы зажил побыстрее, Чанхи советляет мои патлы… А потом случается имитация апокалипсиса, я-говнюк возвожу себе обелиск, Чанмин подкидывает мне те же самые предсказания, меня все боятся, затем вражины ныкаются в подземелье, мутят там машину по указке Чанмина, забывают о летоисчислении, потому что упыреныш их до этого успел промыть, да еще и внушил веру в свое предназначение. Пацик оказывается там, отправляет их в прошлое, куда-нибудь в…подальше. Затем он все вспоминает, потом прихожу я-говнюк, мочу его и раздупляюсь. И все. Мы победили! - Охуенный параноидальный план. – саркастически усмехнулся Чанмин. – Мне нравится. Так и сделаем. - Скучный ты душнила. – вздохнул Хёнджэ. – Я просто не хочу гребаного апокалипсиса, понимаешь? И уж тем более – не хочу в нем участвовать. - А кто хочет, бля. Читай дальше, хён. - Четырнадцатая: «Среди вас есть тот, кому по силам как спасти мир, так и уничтожить. Все зависит лишь от выбора стороны». Ну тут как раз про Хёнджэ. - Бля-а-а!.. – провыл он. – Можно это будет не про меня, а?! Я не хочу быть Неуязвимым. Сука. Бесит. Из-за всей этой херни я опять начинаю ненавидеть свою паву. Имейте в виду, как только мы выясним, кто все-таки является автором этих писулек, я набью ему морду за подобные инсинуации. - Тут сказано, что спасти мир ты тоже можешь. Так что не ной и спасай. – проворчал Чанмин. - Я уже. Предложил вон целый креативный план. А ноешь тут ты. Душнила. - Повторяешься. - Страница пятнадцать: «Среди вас есть тот, кто всегда отдает долги, но не просит возвращения долгов». Э-э… Ну и кто из вас такой отличник? Явно не упыреныш. – Санён обвел взглядом гавриков и Сеульцев. - Не скромничай. – пробубнил Тэян, пихая братца плечом. - Ну, если брать в учет долг перед приемными родителями, можно допустить, что это я. – нехотя согласился Джухо. Да уж, они с Хёнджуном точно друг друга стоят. Оба – цундере. - Окей, дальше. Шестнадцать: «Среди вас есть тот, кто слепо поддается чувствам, и мечтает научиться никогда не сожалеть о них»… Хвиён-ши? - Нет. – тот помотал головой. – Я априори не могу поддаться им слепо, я же эмпат. - А я могу. – усмехнулся Тэян. – К тому же тут отсылка на мою прошлую способность. Точнее – на отходняк. - Ладно… Семнадцать: «Среди вас есть тот, кто теряет самообладание в случае угрозы любимым, и вынужден обретать себя заново каждый раз». - Хонсоки, это ты. – сказал Хёнгу. - Если так подумать, то и Ёнхун подходит. – заметил Чанхи. – Он тоже бесится, если есть хотя бы намек на посягательство на наши с Чанмином тушки… Стоп, тогда это могу быть и я. Пиздец. Я запутался. - Ты намекаешь, что наши бойфренды похожи? – хихикнул Хёнгу. - За-ай… - Ну вот и нафига ты это сказал? – Чанхи закатил глаза. - Ладно, Ёнхун-ши, не злись, вы не похожи. – тут же принялся отбрехиваться телекинетик. – Хонсок не настолько ревнив. Иначе мы бы не практиковали свинг. Ёнхун открыл было рот, но, видимо, передумал возмущаться – вместо этого он подгреб Чанхи поближе к себе. И нервозно посмотрел на отсевшего подальше Чанмина. - Короче, давайте пока согласимся, что это я. – миролюбиво предложил Хонсок. - Восемнадцать: «Среди вас есть тот, чьи тяжелые мысли способны сделать легкой материю». Хёнгу-ши, твоя пава лучше действует в моменты эмоциональных потрясений, да? - Ага. – кивнул тот. – Этот…сказочник точно подметил суть. Хотя мне не хочется верить, что это какое-то провидение или, наоборот, знания человека из будущего. Лучше мне будет стремно от того, что за нами кто-то наблюдал и узнал о наших способностях… Чем я буду ждать апокалипсис. – его передернуло. Санён шумно и длинно выдохнул – чувствовалось, что ему хотелось как можно скорее закруглить эти обсуждения и пиздострадания. - Девятнадцать: «Среди вас есть тот, чьи эмоции – разрушительный ураган и целительный океан». Окей, с Хвиёном все ясно, надеюсь, спорить никто не будет? – он оглядел всю кодлу, никаких замечаний не дождался, удовлетворенно кивнул и продолжил: – Двадцать…Блядь. - Что? – любопытно уточнил упыреныш, который, по идее, ждал описания себя. Санён уставился в глаза Хёнджуна. Тот склонил голову на бок: - Лидер-хён, мне не нравится выражение твоего лица. Что там написано? Санён сглотнул и прошептал: - «Среди вас есть нулевой пациент».