Под темнотой брезента…

      — Юр, — произнёс он сипло.       — Что?       — Поцелуй меня.              Под брезентом было жарко. А после просьбы Володи, казалось, стало совсем невыносимо. По телу разлилась сладкая истома, что брала начало откуда-то из центра организма и заглядывала в каждый уголок тела, заставляя его пробуждаться.              Когда Юра коснулся губами губ Володи, он не думал, что Володя в этот миг позволит им зайти чуть дальше. И то, что происходило после, стало слишком ошеломительным.              Чужой язык, ворвавшийся в рот, умело исследовал новую территорию. Юра терялся от необычных ощущений, потому что даже не подозревал, что может быть так хорошо.              Ещё никогда он не целовался по-взрослому. И этот поцелуй, такой серьёзный, такой первый, пробуждал внутри огромную силу.              Захотелось большего. Ниже пояса заныло: казалось, что вся кровь устремилась именно туда и головной мозг начал постепенно отключаться.              Володя не отодвигался. Он обхватил Юру и придвинул к себе ближе. Настолько, насколько мог. Между их телами не осталось просвета, но Юре такое было только в радость.              А ещё брезент, который прятал их от внешнего мира, добавлял остроты ощущений. Было тесно, горячо и влажно. И не хотелось останавливаться.              Пусть и неумело, но Юра всё же целовался, стараясь перенять действия Володи, который прижимался слишком отчаянно.              В какой-то момент они оказались на боку, прижатые максимально близко, и Юра, забывший обо всём на свете, протянул руку к спине Володи, вытащил сбившуюся рубашку из-под шорт, коснулся пальцами раскалённой кожи, словно у Володи была лихорадка. Несмело провёл вверх, по позвоночнику, задирая рубашку ещё выше. Володя судорожно выдохнул, но не попросил остановиться. Прижался ещё ближе. Губы стали грубее: они жадно захватывали Юрины, и от этого по телу бегали электрические разряды. Юра ощущал, как в шортах становится тесно. Конечно, он не раз уже испытывал такое чувство, но впервые он испытывал его в присутствии другого человека — человека, который уже глубоко пророс в его сердце. Человека, который вызывал самые светлые и прекрасные чувства.              Юра понимал, что до одури хотел Володю. Рука гладила спину, и Володя тоже позволил себе смелость: он так же опустил руку вниз, на Юрину талию, слегка сжал, а затем повёл раскрытой ладонью по бедру, схватился покрепче и внезапно потянул ногу Юры на себя, заставляя Юру перекинуть её через него. Теперь они стали совсем близко, и Юра мог почувствовать ответное возбуждение.              Это ошеломляло. Неужели он мог кого-то возбуждать? Юре не верилось, но горячее тело Володи доказывало обратное.              Пальцы Володи тем временем подобрались к Юриной ягодице и сильно сжали, так, что Юра даже охнул сквозь поцелуй, но от движений Володи желание только ещё сильнее распалялось.              И Юра неосознанно потёрся бёдрами о бёдра Володи. Тот промычал в поцелуй — и это было сладким звуком.              Они разорвали прикосновение губ, и их загнанное дыхание было слишком шумным, но Володя даже и не думал отстраняться. Он придвинул лицо ближе и на ощупь начал осыпать Юру поцелуями: в нос, в подбородок, скользнул к шее.              — Ты сводишь меня с ума, — послышался его шёпот. Юра весь покрылся мурашками. — Останови меня, — Володя коснулся губами кожи возле кадыка. Юра сглотнул.              — И не подумаю, — сдавлено, с хрипотцой в голосе ответил Юра и также осмелел: опустил руку на Володину пятую точку и тоже сжал, упиваясь этой упругостью. Сразу вспомнились зарядка и эти невозможные сексуальные красные шорты, что так ярко подчёркивали аппетитные полушария.              И сейчас Юре позволено было сжимать их, мять, гладить.              Рука Володи вновь поднялась выше и теперь вела по груди, спрятанной за рубашкой. Пальцы задевали маленькие пуговки и опускались дальше и дальше. Юра почувствовал, как Володя в нерешительности застыл возле его шорт.              — Пожалуйста, — едва ли не проскулил, сам не понимая, о чём просит. Володя провёл носом по его щеке, аккуратно, с нежным трепетом поймал губами его нижнюю губу, оттянул слегка, прикусил зубами. Юра ощутил табун мурашек, которые неслись по телу, будто беговые лошади по ипподрому.              — Чего ты хочешь, Юрочка? — взволновано спросил Володя, его собственное дыхание было сбившимся.              — Прикосни… — Юра запнулся. — Прикоснись ко мне. Я хочу… — ощутил, как предательски краснеют щёки, и порадовался, что в такой темноте не видно его умоляющего взгляда. Он хотел Володю до дрожи! Хотел ощутить его руки там. Понять, каково это, когда тебя касается любимый человек. — Я хочу ощутить тебя…              Володя резко прижался к нему губами, раздвинул Юрины губы языком, вновь ворвался внутрь горячего, податливого рта, провёл по нёбу своим языком, коснулся языка Юры, заставляя того ёрзать в нетерпении. А в следующее мгновение Юра почувствовал Володину руку на своём паху. Пока что Володя трогал его через ткань шорт, но и этого хватало, чтобы испытать под закрытыми веками взрыв тысячи огней.              Володя просто гладил, невесомо, даже не надавливал, а Юра едва ли не скулил от переизбытка чувств.              Возбуждение нарастало, искало выхода. Твёрдый член хотел ласки.              И Володя дал её. Подарил. Его пальцы расстегнули пуговицу, затем потянули за язычок молнии и нырнули под резинку трусов, теперь уже обхватывая плоть и сжимая.              Почудилось, будто из глаз посыпались искры. Так сильно было это прикосновение, что Юра просто выгнулся и прижался сильнее, даже не сдержав короткий стон.              — Тише, мой хороший, — прошептал Володя, затыкая его губами, — нас могут услышать, — поцелуй снова приобрёл грубость, потому что Володя начал двигать рукой. Юре казалось, что Володя и сам смаковал свои движения, пьянел от них и терял разум.              И Юре так сильно нравилось, когда Володя позволял себе отпустить контроль. Когда разрешал иррациональному прийти на место рационального.              Володе хватило несколько движений. И Юру настиг оргазм. Стон потонул в напористом поцелуе. В глазах потемнело ещё сильнее и чувствовалось такое высвобождение, какого, пожалуй, Юра ещё не ощущал. Даже когда помогал себе рукой.              Всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что сделал Володя.              Дышали загнанно. Будто пробежали километр без остановки. Юра уткнулся лбом в плечо Володи, чувствуя, как тело вспотело, а затем ощущая и чужое возбуждение.              Юра, расслабленный после оргазма, сам потянулся к шортам Володи, не спрашивая ни у кого разрешения. Володя шумно дышал ему куда-то в макушку, Юра даже не заметил, как сполз чуть ниже.              Его руки, слегка потные от ещё не ушедшего возбуждения и немного трясущиеся от подкативших эмоций, с третьего раза расстегнули железную пуговицу, такую холодную, в сравнении с температурой под брезентом, и залезли внутрь.              Юра даже не церемонился. Природное любопытство, охватившее его, хотело изучать и трогать.              Ладонь обхватила внушительных размеров, возбуждённый член Володи и грубо провела туда-сюда. Володя втянул воздух носом.              — Слишком… Сухо для подобных действий, — пробормотал он, и Юре ничего не оставалось сделать, как вытащить руку и смочить её собственной слюной.              — Лучше? — хрипло спросил он, когда вернул ладонь на место и провёл ещё раз, но только уже нежнее.              Володя кивнул, и Юра просто продолжил давать ему ласку так, как умел: немного рвано, в некоторых местах грубо, но в то же время нежно поглаживая головку большим пальцем.              Чувствовать Володю в своих руках было невероятно. Юре нравилось ощущать, что Володя становится мягким, теряет вечный контроль, отдаётся ощущениям и позволяет себе расслабиться рядом с Юрой.              Ведь когда ещё испытывать эти эмоции, как не сейчас?              — Очень хорошо, — совсем тихо простонал Володя, и Юра почувствовал напряжение в его теле. Миг — и оргазм настиг его партнёра. Горячая жидкость вылилась и испачкала Юрины руки, но Юра в этот момент испытал гордость за себя.              Потому что это он был причиной такого состояния. Потому что это ему было позволено стать свидетелем кульминации. Володя глубоко дышал, приходя в себя, а Юра просто беспорядочно тыкался губами в слегка мокрую шею Володи и наслаждался его неповторимым запахом.              Через секунду Володя поймал его губы своими и утянул в ещё один головокружительный поцелуй, который прервал горн, трубящий на подъём.              — Нам нужно привести себя в порядок и идти, — прошептал Володя и ни йоту не отодвинулся от Юры.              — Знаю, — прошептал в ответ Юра и прижался ещё раз, чтобы получить очередной взрослый поцелуй. — Ещё секунда, и идём.              Когда они возвращались в лагерь, Юра всё не мог спрятать улыбку, что преследовала его после того, как они выбрались из лодки. Ему понравилось то, что они сумели забыться, и теперь он надеялся, что повторение такого неизбежно.