Прости, я люблю тебя

            Солнечные лучи врезаются в хмурое лицо Кима, который в очередной раз забывает с вечера закрыть шторы. Перевернувшись на другой бок, он медленно открывает глаза, беря в руки рядом лежащий телефон и проверяя его. Дата на экране смотрит на него равнодушно, или с сочувствием, или это он сам все это проецирует исходя из собственного разочарования в себе.       Прошло уже два года с момента событий, которые Ким пытается анализировать из раза в раз, запутавшись и потеряв себя в череде бесконечного сожаления о тех действиях и словах, которые причинили сильнейшую боль молодому сердцу Порче.       За это время расцветающий юноша постепенно начал терять свою прежнюю детскую наивность, обретя если еще не полную, то почти готовую к жизни уверенность в себе, завел множество друзей в университете, стал писать еще больше песен и выступать на сцене приглашающих его клубов и кафе. Правда, тех песен, которые с нежным трепетом писал и исполнял Порче для Кима больше не было, как будто все это было плодом воображения, иллюзией, которую Ким продолжал хранить в своей памяти вот уже долгое время.       Тяжело вздохнув, Ким поднялся с постели, и собравшись, спустился в столовую, в которой его уже ждал завтрак. Видя его приближение, личный шеф-повар Лим уже налил свежий кофе, и добавил к нему две ложки сахара и молока, все как любит господин Ким, хотя первоначально, когда Лим только-только начинал с ним работать, на первый завтрак он подал крепчайший кофе без сахара и молока, считая, что такие властные и жесткие люди предпочитают и напитки соответствующие, но к его большому удивлению, когда Ким попросил добавить сахара и побольше молока, Лим был приятно удивлен. Люди, которые не соответствуют его ожиданию вызывают еще больший интерес.       — Доброе утро, Господин Ким, — добродушно произнес Лим.       — Да, наверно, — блуждающий в своих потоках мыслей Ким, взял ароматный кофе, и удовлетворенно вздохнув, приступил к завтраку.       — День сегодня предстоит не простой, я бы хотел приготовить для вас ужин немного пораньше и оставить, чтобы вы могли потом его разогреть, если вы не против конечно, — взволнованно проговорил Лим.       — Ты же знаешь, я могу и сам позаботиться о себе, но в чем причина?       — В главном доме в самом разгаре подготовка ко дню рождения Господина Кинна, все сейчас буквально на ушах, поэтому всем поварам в главной семье приказано сократить свой обычный рабочий график и уделить больше внимания к главному меню, — энтузиазм и предвкушение буквально излучались из Лима, как большой профессионал и любитель своего дела, он уже прокручивал в голове множество блюд, которыми сможет порадовать гостей.       Ах да, день рождения самого Господина Кинна, как же Ким мог забыть.       После того, как их отец окончательно отошел от дел и передал правление Кинну, все немного выдохнули. Кинн действительно со временем стал очень уважаемым человеком, смог поднять статус семьи на еще более высокий уровень, но есть одна вещь, чувство, внутри самого Кима, которое он испытывает, глядя на брата. Зависть. Не черная и злая, нет, он завидует Кинну, потому что тот может открыто показывать свои чувства к Поршу. После того, как Порш стал главой второй семьи, их пара расцвела как никогда прежде. Они не стеснялись показывать того, как сильно уважают и поддерживают друг друга. Конечно, ссоры тоже частый гость в их доме, но со временем они стали проходить все более и более конструктивными, они стали партнерами, которые могли спокойно и без драк обсудить все что их беспокоит, найти компромисс и укрепить свои отношения.       И Ким, смотря на счастье своего брата, мечтал о своем, своем прекрасном, умном и сияющим болью в сердце счастьем, которое он так глупо и хладнокровно упустил.       — Раз это приказ самого Господина Кинна, тогда я не смею противиться, — с легкой усмешкой сказал Ким.       — А вы, Господин Ким, не хотели бы в этом году посетить день рождения? Вы не раз пропускали праздники главной семьи, может быть, в этот раз придете? Ходят слухи, что Господин Кинн с Господином Поршем в этом году собираются сказать что-то очень важное на торжестве.       — Важное? Надеюсь, они не собираются все бросить и оставить на нас с Танкхуном?       — Чтобы все узнать, вам следует прийти на праздник Господин Ким, — с улыбкой сказал Лим.       — Думаю, мы еще обсудим это с Кинном.       Ким не собирался приходить на очередной праздник жизни главной семьи. Какие бы новости там ни были озвучены, он все равно узнает о них рано или поздно.       К тому же не было никакого желания, он своим мрачным лицом только подпортит всем настроение.       А самая важная причина его постоянного отказа всегда присутствует на всех торжествах. Самая яркая звезда любого праздника, Киму казалось, если он только взглянет на него одним взглядом, то все его существо притянется к нему как к Солнцу, которое притягивает все планеты вокруг себя, также и Ким, безропотно и совершенно без сопротивления последует за своим личным Солнцем, куда бы оно не повернуло.       Но он очень сомневается, что Порче захочет не просто поздороваться с ним, а даже находиться в одном помещении. Они не виделись уже столько времени, Ким может только осторожно подглядывать за ним в социальных сетях и мимолетно узнавать о его жизни из уст Порша, слушая украдкой его разговоры с Кинном.        ***        Вечером этого же дня Ким сидел в кабинете Кинна и слушал поручения, которые ему предстоит выполнить за несколько дней.       Киму пришлось частично вернуться в семейное дело, так как Кинну требовалась поддержка как лидеру клана, и к брату он испытывал больше уважения, чем к отцу со всеми его темными, мутными и грязными делами, которые пришлось распутывать не один год.       Тем более сейчас, в его основной музыкальной деятельности наступил настоящий кризис. Все его песни носят мрачно-тоскующий оттенок, многие фанаты очень переживают за него, и чтобы не транслировать свою внутреннюю боль еще и в творчестве, Ким решил взять небольшой перерыв на восстановление, которое идет довольно медленно и сложно.       -…и после того, как вы подпишите договор, товар надо будет направить на склад к субботе, — монотонно продолжал Кинн, ходя по кабинету из одной стороны в другую. — На этой неделе я думаю мы закончим это дело, надо бы побыстрее со всем разобраться, в воскресенье праздник, — радость в глазах Кинна буквально искрила.       — Так не терпится получить праздничный отсос?       — У тебя его явно давно не было, судя по твоей физиономии, — ехидно заметил Кинн. — почему бы тебе наконец не сменить гнев на милость, и сходить с кем-нибудь на свидание?       — Ты знаешь почему.       — Знаю, но и закапывать себя в могилу в течении нескольких лет из-за разбитого сердца тоже не стоит.       — Ты не понимаешь.- постепенно Ким начинал закипать злостью.       — Нет, я как раз понимаю. Открыть свое сердце другому человеку после того, как оно было все изранено, не просто, очень не просто.       Ким резко сорвался с кресла и подошел к Кинну, прямо смотря ему в глаза.       — Я не желаю открывать свое сердце кому-либо, ты действительно не понимаешь. Никто не сравниться с ним. Никто даже близко не заставлял меня чувствовать то, что я чувствую к нему. Порче самый дорогой человек для меня. Я уважаю его, восхищаюсь им и люблю его. Но я проебал его, понимаешь? Я подонок, который использовал его в своих целях, потерял то сокровище, которое не заметил сначала. Пытаясь защитить его от этой жизни, нашей жизни, я только продолжал причинять ему страдания.       — Скажи мне, скажи, Кинн, если бы ты сейчас использовал Порша как игрушку, разменный материал, а он бы узнал об этом? Что бы ты чувствовал? Не думаю, что ты просто забыл об этом, — тяжело дыша Ким пытается отойти от брата, но Кинн аккуратно обнимает его, прижимает голову к своему плечу и тихо произносит на ухо:       — Прости, возможно, я не до конца понимал твои переживания все это время, ты никогда не делился ни со мной, ни с Танкхуном своей болью, и я думал, что для тебя это не сильно значимо, теперь я понимаю как тебе больно, — тихо слушая Кинна, Ким сильнее обнял его, и первая слеза скатилась по его щеке.       Все это время Ким рассчитывал только на себя, таков их мир, забывая, что его братья находятся в такой же ситуации, и они всегда готовы поддержать своего младшего брата. Все истерики, крики происходили только в его собственном доме, никто не видел их, не видел, как он крушил мебель, разбивал руки в кровь, кричал, сидя около своей постели, как слезы застилали глаза, а перед собой он видел такого же плачущего Порче, который так невинно открыл свое сердце Киму и поплатился за это.       Слезы Кима все больше капали с лица и Кинн достал из кармана брюк свой платок и начал аккуратно утирать влагу с щек брата.       — Послушай, я думаю сейчас, вы двое, можете поговорить друг с другом, ты понял все свои ошибки, и заслуживаешь второй шанс, и даже если Порче решит не давать его тебе, ты заслуживаешь прощения. Ты заслуживаешь как минимум разговор, вы двое его заслуживаете, — Ким внимательно смотрел на брата и думал над его словами. Действительно ли он заслуживал второй шанс? Скорее всего нет, но вот разговор, Кинн был в чем-то прав. Ким избегал Порче, не хотел своим присутствием напоминать о том, какую боль причинил, он не думал о себе, лишь о том, как Порче станет легче, если Ким исчезнет из его жизни.       В прошлом, Ким пытался поговорить с мальчиком, звонил, писал, записал песню, лишь бы донести о том, что он очень сожалеет о том, что сделал и хочет искренне извиниться, рассказать о чувствах, которые поглотили его, но понял он это слишком поздно. Порче более не желал слышать и видеть его, он вырывал свою боль из сердца с корнем, ушел в себя, даже с Поршем не хотел делиться, только через полгода, он набрался сил рассказать обо всем, Порш клялся пристрелить Кима как только тот войдет в главный дом, но Кинн со временем смог немного уговорить его, и когда Порш увидел его в следующий раз он отделался всего лишь кулаками в лицо. Ким считает, что это еще слабо, сам себя он наказывает до сих пор.       — Кимхан, приходи в воскресенье на мой день рождения, Порче будет там, и вы наконец посмотрите хотя бы друг другу в глаза, ты убегаешь от него, поговорите уже наконец, как взрослые люди, смотреть как ты мучаешь себя не приносит никому радости, даже если ты считаешь по-другому, — Кинн высвобождает брата из объятий и внимательно смотрит на него.       — Наверное ты прав, в чем-то, — Ким после истерики выдохся, поправил свою одежду, и посмотрел на Кинна, — хорошо, я приду к тебе в воскресенье, но не обещаю, что исход разговора может принести радость в твой день.       — О, я буду рад если ты придешь вне зависимости от всего, к тому же мы с Поршем и правда хотели бы сообщить важные для семьи новости, — Кинн подошел к своему креслу у стола и сел, уперевшись руками в стол, посмотрел на Кима.       — Я надеюсь, вы не обрадуете нас новостями что Порш беременный, — улыбнувшись сказал Ким       — Твои шутки выходят за рамки этого дома       — Собственно, как и я брат, увидимся на твоем празднике, — Ким выходит из кабинета Кинна с облегчением, что кто-то наконец разделил терзавшую его боль все это время, в его душе начинает закрадываться маленькая надежда и предвкушение от грядущей встречи со своим сокровищем.       Даже если все пойдет по худшему сценарию, возможность просто наконец увидеть своего любимого и посмотреть в его прекрасные глаза Ким не упустит.        ***       Следующим утром, Кинн просыпается и тянется на постели чтобы обнять своего возлюбленного, но к удивлению, не обнаруживает его в их кровати.       Хмурясь, Кинн идет искать Порша по дому, и по мере приближения к кухне начинает чувствовать усиливающийся запах жареного хлеба и кофе. Повернувшись к нему спиной, за кофеваркой стоял Порш, что-то напевая себе под нос и наливал уже вторую чашку кофе для них, завтрак ждал на столе, и Кинн, прислонившись к дверному косяку, с щемящим сердцем наблюдал, как его возлюбленный осторожно пробует чашку кофе которая, судя по всему, предназначалась Кинну и добавляет две ложки сахара, как любит Кинн, потому что сам Порш пьет кофе только с молоком, и взяв аккуратно чашку понес ее за стол.       Насмотревшись на Порша, Кинн решает подойти к столу и нежно обхватить любимого за талию, Порш на это только повернул слегка голову и ярко улыбнувшись, положил голову Кинну на плечо.       — Завтрак готов, можете приступать Господин Кинн.       Кинн воспринял приглашение на свой счет, и с ехидной улыбкой аккуратно начал массировать бока Порша, зная, что его талия имеет отдельный вид чувствительности.       — Господин Кинн, я говорил совершенно о другом виде завтрака, — прикрыв глаза, Порш положил свои руки на руки возлюбленного и направил их вниз, вдоль тела, приближая к паху.       — О, поверьте мне, Господин Порш, глава второй семьи, этот завтрак будет не менее питательным, — специально выделяя тот статус, который Порш имел сейчас в их клане, Кинн кладет руки на пах Порша, начиная медленно и сильно сжимать его член с яйцами, одновременно с этим начиная целовать от уха до плеча шею Порша, прикусывая и зализывая.       Ответная реакция не заставила себя долго ждать, член главы второй семьи начал наливаться кровью, выделяясь на фоне домашних шорт.       — Кинн… — с придыханием выстонал он, схватил своими руками Кинна за ягодицы и попытался притянуть к себе сильнее, желая почувствовать вставший член своего партнера.       — Ты всегда так быстро возбуждаешься, так нравится мой член в тебе, а, Порш? — прикусив ухо, Кинн убрал руки с паха возлюбленного, и не дожидаясь возмущенного вздоха, забрался Поршу в шорты минуя трусы, сразу обхватывая тяжелый набухший член, начиная медленно водить по нему.       Одновременно с этим начиная давить своим собственным членом на ягодицы Порша, подстраивается под движения рукой спереди, синхронизируя удовольствие их двоих.       Через пять минут активных движений Порш начал громко стонать, получая стимуляцию одновременно с двух сторон, он был близок к разрядке.       — Кинн, пожалуйста, — задыхаясь тихо произнес Порш.       — Пожалуйста что? — Кинн и сам уже был близок, его член терся прямо между ягодиц Порша, — Мой господин хочет кончить? Или господин желает ощутить всю полноту ощущений с моим членом внутри? — от грязных и горячих слов, вырывающихся из уст главы клана, Порш готов был расплавиться уже здесь, не отходя от стола, но его мозг подкинул варианты того, что член его партнера обычно вытворял с ним, и желание ощутить его перекрыло все возможные варианты развития.       — Кинн, нам срочно нужно в постель, немедленно       — А как же завтрак самого заботливого мужчины? — Кинн останавливает движение и аккуратно высвобождает руки из шорт Порша.       — Если мы сейчас же не трахнемся, я запру тебя в спальне, буду выжимать из тебя все соки несколько дней, и никто из клана не поможет тебе, — развернувшись в руках Кинна, он запрыгивает на него, обхватывает ногами талию, чувствуя твердый член, упирающийся через шорты прямо в дырочку.       — Такой грозный глава второй семьи, кто сказал что я буду против наказания? — усмехаясь, Кинн осторожно несет свою драгоценную ношу в спальню, укладывая его на постель, зная нетерпеливость своего мужчины, он сразу же начинает снимать его шорты, а затем и легкую майку, которую Порш чуть ли не разрывает на себе в попытке быстрее избавится от одежды.       — Ты всегда возбуждаешь меня, а потом я не могу остановится, — Порш притягивает Кинна за плечи к себе, начиная обцеловывать его лицо, лоб, щеки, нос, подбородок, наконец он целует его в губы, прикусывая нижнюю, начиная раздвигать их своим языком, чувствуя как Кинн от ласк плывет и кладя свое тело на Порша, притираясь своим пахом о пах, отвечает на его поцелуи еще активнее, сплетаясь языком с Поршом.       Несколько минут активных поцелуев и ласк по всему телу делают их гипервозбужденными, Порш наконец снимает трусы Кинна, хватая его налитый кровью член, соединяя со своим, начиная активно двигать рукой за счёт выделяющейся смазки их двоих.       Кинн закрывает глаза от удовольствия, тянется лицом к лицу Порша, тяжело дышит, и готов уже вот-вот сорваться в пропасть наслаждения, как вдруг Порш прекращает двигать своей рукой, и спускается ниже по своему паху прямо к дырочке, смазывая ее их предэякулятом. Кинн не может оторвать своего взгляда от этого действия, слюна скапливается во рту.       Порш начинает медленно вводит два своих пальца в себя, чувствуя небольшое наполнение и жар от того, что Кинн смотрит на него в этот момент. Он начинает растягивать себя пальцами, желая добраться до простаты, одновременно смотря как Кинн ласкает свой член.       — Боже, я не могу перестать смотреть на тебя, ты такой сексуальный и горячий, я могу кончить, просто глядя как ты ласкаешь себя, — прошептал Кинн Поршу на ухо, заставляя его еще больше покраснеть и добавить уже третий палец.       Несколько минут спустя Порш подвывал от растяжения в себе уже четырех пальцев, смотря как член Кинна изнывал от смазки, их лица были покрыты ярким румянцем, зрачки заполнили всю радужку глаз, они смотрели друг другу в глаза лаская себя и мечтая соединиться в одно целое.       — Я больше не могу, хочу тебя в себе, быстрее, — произнес Порш, демонстративно вытаскивая свои пальцы из дырочки и разводя ноги шире, открывая горячий и откровенный вид для Кинна.       Придвинувшись вплотную к телу Порша он сразу впился губами сплетая языки и не разрывая поцелуй переместился сверху на него.       Притираясь членом к дырочке, Кинн начал немного дразнить своего любовника, водя вперед-назад членом не вводя внутрь.       — Ты серьезно чувак? Решил повыебываться в этот момент? Хорошенько трахни меня, и тогда я подумаю над тем, чтобы приготовить тебе новый завтрак за место остывшего, — грозно сказал Порш, приподнимая таз, желая быстрее почувствовать член любовника внутри.       — Не сердитесь, властелин моего сердца и члена, я просто немного поиграл с вами перед десертом, — лукаво улыбаясь, Кинн наконец, медленно начал вводить головку члена к хорошо разработанному и смазанному входу возлюбленного. Оба одновременно выдохнули с наслаждением, улыбаясь друг другу.       Введя до конца член, Кинн смотрел на Порша сверху вниз, наслаждаясь видом раскрасневшегося, просящего Порша, такого любимого, сильного, властного, но такого нуждающегося в любви. Самое прекрасное мгновение, за такое Кинн мог бы легко пристрелить, лишь бы его личное счастье всегда было счастливо и облюбовано.       Вынырнув из приятных мыслей, Кинн начал двигаться, ускоряясь через каждые несколько минут, тем самым вызывая из горла Порша все более громкие стоны. Жадно хватая за бедра, он притянул его к себе, начиная более глубже и жестче трахать, чтобы Порш прочувствовал всю глубину его любви.       Их поглотила страсть, как будто они только встретили друг друга где-нибудь в клубе на окраине города, не зная имен друг друга, движимые только желанием обуздать свою страсть, только здесь и сейчас, страсть идет на ровне со всепоглощающей любовью, которую они несут вот уже не первый год, каждый раз, они соединяются не только телами, их сердца, бьются друг для друга, в вечной попытке слиться в одно.       Через некоторое время от мощных толчков, движений и стонов они начали чувствовать приближение точки наслаждения, беспорядочные поцелуи по всему телу, укусы, расцарапанная спина, все это движет их к краю, Кинн сбивается с ритма, движения становятся хаотичными, Порш на грани уже не кричит, сипло стонет, что подбивает Кинна взять его твердый член в руку и начать двигать в такт движений.       Порш начал дрожать и закатывать глаза, Кинн потерял связь с реальностью, полностью отдавшись ощущениям, и почувствовав, как Порш обильно изливается ему в руку и дрожит, сам кончает глубоко внутрь любовника, на несколько мгновений чувствуя абсолютное единение с тем, кого любит.       Ложась рядом с Поршем, Кинн пытается отдышаться и одновременно обнять его, прижать к себе и никуда не выпускать ближайшее время, но вообще-то у них сегодня очень тяжелый день, который они так приятно начали.       Приняв душ, и надев костюмы, они снова сидели на кухне, но в этот раз завтрак действительно был из продуктов. Кинн сказал, что предпочтет все-таки выпить тот остывший кофе, который Порш так любовно варил, а вот сам глава второй семьи захотел приготовить все заново, не без помощи своего любовника.       Сейчас они сидели, доедая тосты с кофе и обсуждали грядущий день, когда Кинн решил поднять тему, которая его со вчерашнего дня все никак оставляла.       — Ты же знаешь что произошло вчера между мной и Кимом? — Кинн внимательно смотрел как Порш спокойно допивал свой кофе.       — Да, ты сам вчера весь вечер был не свой, пока я не начал выпытывать у тебя что произошло.       — Что ты думаешь об этом? Есть ли у них шанс найти путь друг к другу? — их двоих очень волновала судьба их братьев. Если по началу Порш после рассказа Порче готов был задушить Кима собственными руками, то спустя время, и многих разговоров с братом, Порш сменил гнев на милость.       — Я думаю как и ты, что для начала им нужно поговорить, я понял, что Ким все это время сжирал себя виной, злостью и обидой на самом себя, думаю, он сам достаточно наказал себя, сейчас, Порче уже не тот наивный мальчик и способен сам решать и действовать, я не буду ему препятствовать какой выбор он бы не сделал, — уверенно сказал Порш глядя на Кинна.       — Хорошо, будем с тобой тогда внимательно наблюдать за ними на дне рождения и, я надеюсь, мы с тобой сможем обрадовать их своими новостями, — улыбнувшись, Кинн встает и взяв Порша за руку выходит из дома на встречу новому дню.              ***              К концу недели Ким успел извести себя как физически, так и морально. Начальная уверенность, что встреча пройдет если не хорошо, то хотя бы нормально, угасала с каждым днем.       Что если Порче даже не захочет его видеть? Уйдет с праздника, с ужасным настроением. Что если скажет ему больше не приближаться к нему никогда в жизни? Что если от злости решит уехать далеко заграницу, чтобы Ким не смог его достать?       Вымещая стресс и тревогу в спорт зале, Ким изнемогал себя настолько, что в назначенный день еле смог собрать себя с постели, все мышцы гудели и требовали отдыха, но он упорно игнорировал свое состояние, когда ближе к назначенному времени, собираясь на день рождения, надевал свой лучший костюм, приводил свои волосы в порядок, желая порадовать того, кого хотел видеть всегда счастливым.       Выходя из своей машины, Ким окинул взглядом холл их главного дома и был действительно приятно удивлен.       Весь холл украшен подвесными цветами и украшениями, много подсветки, и не кажется, что всего чересчур. Он пошел далее по направлению к главному залу, на подходе к которому уже было немало людей. Некоторых он знал лично, некоторых просто видел, но большинство людей он видел впервые. Ким продолжил свой путь к центру зала, пытаясь отыскать кого-нибудь из братьев.       — Надо же кого занесло, глядишь и снег пойдет, в июле-то! — громкий голос Танкхуна не спутать ни с чем, Ким медленно повернулся на голос брата.       — Пи’Кхун, давно не виделись, но все также прекрасен, это что, новая шубка? — Ким внимательно смотрел на Танкхуна, улыбаясь, чтобы его экстравагантный братец не начал причитать о его поведении.       — Все такой же льстец и мастер заговаривать зубы, — усмехнулся Танкхун, — я знаю, ты ведь не просто так сюда пришел первый раз за несколько лет, признавайся, это Кинн тебя заставил, он тебя запугивал? шантажировал? Братское сердце чувствует подвох.        — Я пришел насладиться праздником и поздравить брата, ты слишком переживаешь, Пи. — мягко улыбаясь сказал Ким.       — Я вырастил вас, я вижу что ты не просто так здесь, это связано с малышом Порче, ведь так? — Ким немного напрягся от слов брата, все-таки он действительно иногда попадал в точку. — Порче сказал мне, что немного опоздает, задерживают в университете, поэтому тебе придется подождать, серьезный Ким, — мило улыбаясь сказал Танкхун.       — День рождения Кинна, вот почему я здесь Пи’Кхун.       — Хорошо, хорошо, серьезный Ким, я понял тебя, наслаждайся вечером, — уже удаляясь по своим делам Танкхун серьезно осмотрел Кима и удалился к гостям с бокалом шампанского.       Тяжело вздохнув, Ким решает поздравить своего брата и выйти на веранду около дома подышать воздухом и настроиться на дальнейший вечер, новость о том, что Порче задерживается странно отозвалась внутри Кима. С одной стороны он оттягивает неизбежное, а с другой жаждет поскорее увидеть лицо, которое снится ему по ночам.       Только через двадцать минут пробивания через множество гостей, Киму наконец удалось увидеть брата с Поршем, которые принимали поздравления и подарки от своих друзей.       Он подошел к ним и решил сначала отдать подарок брату, а затем поздравить.       — Пи’Кинн, я поздравляю тебя, ты хороший глава клана, и я верю что благодаря тебе, наша семья только будет расти в достатке и процветаний, — искренние слова Кима поразили Кинна. Раньше он никогда бы так не сказал, зная брата, эти слова действительно на вес золота.       — Ну, про расширение семьи это он в точку, — слегка хохотнул Порш, как Кинн тут же на него нервно посмотрел.       — Порш!       — Что? У вас прямо-таки экстрасенсорная связь между братьями, — Порш помахал руками вокруг, изображая создание магии.       — Не понял вас двоих, впрочем, как всегда, — хмуро смотрел Ким на них, пока они тихо начали спорить между собой.        — В любом случае, Кимхан, я очень благодарен за твои искренние слова и подарок. Особенно подарок, дилдо в виде пистолета безусловно нужная вещь в этом доме, — на грани сдерживания себя от возмущения Кинн, и на грани истерики от смеха Порш определенно заценили его поздравления.       — Я встретился с Пи’Кхуном, он сказал, что Порче задерживается в университете?       Порш достал свой телефон, посмотрел смс и действительно, Порче написал ему несколько часов назад, что задержится, но он не увидел его из-за подготовки к празднику.       — Да, Порче присоединится к нам позднее, ты можешь провести время с нами, пока он не придет, — положив телефон обратно в брюки, добродушно сказал Порш.       — Спасибо за приглашение, но я все-таки хотел бы побыть на веранде около дома, здесь слишком много людей.       — Тогда отдыхай, мы подойдем к тебе позднее Кимхан, — Кинн обнял брата, и они под руку с Поршем направились к центру зала, чтобы продолжать принимать поздравления.       В течении следующих полутора часов Ким наблюдал за тем, как в пруду около их дома плавают рыбы Танкхуна, и наконец начал понимать его в том, что они действительно успокаивают, пусть даже не на все сто процентов, но глядя на них в голове становится не так душно, мысли плавают из стороны в сторону, так же как и рыбы в пруду.       К нему не раз заходил Кинн, уговаривал присоединиться к ужину, говоря, что через несколько часов будет финальный тост, где они наконец объявят о том, что хотят узнать все в клане. Но как его не уговаривал, Ким не соглашался, он здесь только ради одной цели, точнее одного.       И в очередной раз, когда он слышит звуки приближающихся шагов, он поднимается с места у пруда и решает в последний раз сказать брату, что не присоединиться к ним ни под каким предлогом.       — Послушай Пи’Кинн, я уже устал повторять что не собира…       Взгляд его сначала не фокусируется на фигуре человека, а затем он теряет смысл предложения, которое только что говорил.       — Здравствуй Пи’Ким.       Его сокровище смотрит на него уверенным взглядом, подходит ближе, встает рядом с ним, протяни руку и дотронься, но Ким затыкает себя полностью. Смотрит на Порче, не может говорить, только смотреть.       Он так вырос. Его детская миловидность почти ушла с лица, фигура стала более крепкой, он явно занимается спортом в университете. Прекрасен, всегда был. Только Ким потерял свое счастье.       — Я узнал у Пи’Кинна, что ты наконец решил выйти из своей раковины и прийти на праздник, я хотел как можно раньше приехать сюда, но меня сильно задержали, поэтому я только пришел и как узнал, что ты здесь, сразу пошел тебя искать. — Порче говорил это так искренне, честно, Ким не понимал, он действительно хотел увидеть его? Того кто, растоптал его сердце и душу? Того кто использовал его и играл на его чувствах?       — Почему ты так хотел меня увидеть? Я ведь только и делал, что причинял тебе боль, — с надрывом, Ким немного отошел от Порче.       — Ты прав, из-за тебя я впервые почувствовал, что такое разбитое сердце, после того как ты ушел, я очень долго лежал дома и плакал, плакал, а потом что-то во мне сломалось, и я решил стать немного другим., — внимательно, смотря прямо Киму в глаза сказал Порче.       — Каким?       — Злым. Я стал очень злым, когда ты пытался связаться со мной, я не мог, злость, обида поглотили меня. Все вокруг злило меня, очень долгое время я наверно даже ненавидел тебя.       — Это правильно.       — Нет, Пи’Ким, ты не прав. Ты действительно обманул меня и воспользовался мной, — на этих словах Ким прикрыл глаза в попытках не ударить себя по лицу прямо здесь, — и я действительно люблю тебя, все еще люблю тебя, но доверять тебе мне действительно очень трудно.       Ким не ослышался? Порче все еще любит его? Спустя столько времени, его сокровище все еще выбирает его, почему?       — Порче… Почему, почему ты все еще любишь меня, я не достоин этого, — Порче подходит ближе к Киму, берет его за руку, такая нежная рука Порче, по сравнению с мозолистой Кима. Ким на грани слез смотрит в глаза человека, которого любит уже столько времени, не зная как вообще жил без этого, он думает, что никогда и не переставал любить его.       — Пи’Ким, я много думал о нас, о тебе, и хочу сказать, что моя злость была обоснована, но длилась очень долго, я действительно люблю тебя, и мне следовало выслушать тебя тогда, но я был слишком разбит, чтобы подумать об этом, теперь, я уже не наивный мальчик и готов выслушать все, что ты хотел бы мне сказать. — Порче аккуратно повел Кима на ближайшую скамейку у пруда, они сели. Время уже подходило к закату, прекрасная картина, Ким не думал, что ему еще удастся хоть раз встретить его с Порче.       — То, что я всегда хотел тебе сказать это — прости и я люблю тебя. Прости за боль и разочарования, которые я принес тебе, прости что использовал тебя в своих личных целях, прости что я был трусом чтобы за все эти годы не подойти к тебе. Я действительно полюбил тебя, хотел защитить сам того не замечая, а когда осознал, уже потерял тебя. Я был испуган и труслив, ты намного смелее меня, даже сегодня. Ты открыт всему миру, я же этот мир презираю. Я люблю тебя, всегда любил. Пожалуйста будь счастлив.       Долгое признание вычерпало из Кима последние силы, он был рад, что наконец Порче позволил ему сказать то, что он хранил все эти годы в себе, Ким тяжело поднялся со скамейки и собирался уже покинуть сегодняшнее мероприятие, но мягкая рука крепко держала его, не собираясь отпускать. Ким вопросительно смотрел на Порче, который начал подниматься вслед за Кимом.       — Пи’Ким, я принимаю твои извинения, я слышал от Пи’Кинна, что все это время ты сам истязал себя не в силах простить, но я прощаю тебя, ты достаточно страдал, я понимаю, что ты сделал это чтобы защитить меня от этой жизни, но от судьбы не уйти, пожалуйста, не уходи в этот раз от меня, — грусть в словах Порче разрывает душу Киму, он смотрит на него раненым зверем, моля о быстрой смерти.       — Порче, сокровище мое, я не могу снова причинить тебе боль, пожалуйста, ты заслуживаешь самого лучшего отношения к себе.       Порче внимательно смотрит на него, а затем резко дергает за руку на себя, обнимая Кима так, будто не было всего этого времени. Не было предательств, слез, долгих дней разлуки. Порче нежно обвивает его шею, утыкается головой в шею тяжело дыша.       — Пожалуйста, обними меня Пи’Ким, — мягкий голос Порче у самого уха, который просит обнять его, если есть рай, Ким уже давно в нем, не понимая только за какие заслуги он получает такого ангела. Медленно, не веря своим ощущениям, Ким обнимает Порче и на мгновение забывает как дышать. Все его существо тянется к своему Солнцу, время останавливается в его объятиях, он утыкается ему в волосы вдыхая запах меда и солнца, не может себя остановить. Первые слезы беспощадно стекают по лицу, слезы искупления перед тем, от кого он уже не рассчитывал увидеть даже взгляда.       Ким крепче прижимает к себе самое дорогое что у него есть, минуты пролетают со скоростью света, а они все еще не могут надышаться друг другом. Через некоторое время, Порче аккуратно высвобождается из рук Кима не отпуская его, смотрит в его глаза и улыбается, искренне и чисто.       — Пи’Ким, у нас с тобой все не просто, но все совершают ошибки, и люди иногда причиняют друг другу большую боль, но раны затягиваются, и люди продолжают надеяться и верить в свой счастливый конец. Давай проложим с тобой новую дорогу, раз старая уже развалилась, как тебе такая идея? — с воодушевлением, Порче внимательно смотрит на Кима, желая чтобы человек напротив него наконец отпустил и простил себя, он уже искупил сполна все, пришло время жить полной и счастливой жизнью.       Ким отпускает руки Порче и протягивает их к его лицу, аккуратно обхватывая, нежно проводя по щекам.       — Спасибо Солнце, что даешь мне еще один шанс на счастье с тобой, я больше никогда не отпущу тебя, никогда, — глаза Кима медленно обводят лицо Порче, задерживая свой взгляд на губах. Мягкие и влажные, Порче улыбается ему, Ким медленно приближается к его лицу давая шанс в любой момент отступить, но Порче, его персональное счастье сам пересекает расстояние и первым накрывает губы Кима, начиная осторожно целовать.       Их ощущения делятся на двоих, Ким нежно и осторожно отвечает на поцелуй, ощущая как душа трепещет в его теле, Порче обнимает его, крепче прижимая к себе, желая почувствовать Кима всем телом. Спустя некоторое время они прерываются, пытаются отдышаться прижавшись друг к другу лбами и смотрят в глаза, их счастье наконец стало общим.       — Я правда очень люблю тебя, сокровище.       — Я люблю тебя Пи’Ким.       После долгого времени вместе у пруда, где они многое обсуждали, как им теперь строить свои отношения, Ким и Порче взявшись за руки вернулись в главный зал, где близился конец праздника.       Ведущий мероприятия как раз объявил, что пришло время заключительной речи именинника, Кинн вместе с Поршем вышли на сцену много улыбаясь.       — Всем еще раз добрый вечер и спасибо что сегодня мы отмечаем мой день рождения в кругу таких замечательных друзей, — все радостно аплодируют Кинну, улыбаясь. — Так же особое признание и благодарность я хотел бы выразить своей семье, братьям и моему самому дорогому человеку в жизни. Зал наполнился еще большими аплодисментами, кто-то начал подсвистывать. — Но есть очень важная для нас с Поршем новость, которую я хотел разделить с вами, — резкая тишина в зале создала немного мрачную атмосферу. — Дело в том, что мы с Поршем решили официально заключить брак в Америке и завести ребенка, — Кинн взял Порша за руку и вывел вместе с собой в зал, который взорвался криками и аплодисментами, братья сразу пришли поздравлять Кинна с Поршем, пробираясь через множество людей, все хотели разделить радость главной и второй семьи, наконец внутри семьи окончательно воцарится мир.       — Кинн, Порш, я верил в вас с самого начала, — радостно верещал Танкхун, разливая шампанское из бутылки в разные стороны, — У меня будет племянник или племянница, наконец-то новые дети в этой семье.       За Танкхуном стояли Ким с Порче, которые сначала были в шоке от новости, но искренне рады теперь за своих братьев, видеть их радостные и счастливые лица, это так прекрасно.       — Пи’Кинн, Пи’Порш, мы искренне поздравляем вас, и очень хотим огромную и пышную свадьбу, — радостно говорил Порче, — да, а еще, наделайте кучу детей, — весело добавил Ким.       — О, мы видим, что и ваша свадьба уже не за горами, милые вы наши, — Ким с Порче покрылись легким румянцем от слов своих братьев, но внутренне были с ними согласны.       От таких новостей уже подходящий к концу праздник обрел второе дыхание и веселье продолжалось почти до утра. В дальнейшем, этот вечер вспоминался как самый громкий и веселый, а также послужил началом чего-то нового.