* * *
Тянулся очередной будний день длинной недели. Друзья ждали начала уроков и сонно остановившись возле длинного ряда металлических шкафчиков, вели разговор о чем-то непримечательном, когда Эш вдруг отвлеклась и чуть вытянула шею, а потом улыбнувшись помахала. Ребята непонимающе оглянулись и увидели Трэвиса. Парень шагал по школе, опираясь на костыли. Теперь он выглядел гораздо лучше, чем тогда, когда они нашли его в травмпункте. Синяки почти зажили, а оба глаза широко раскрывались. Фелпс тоже увидел их и на лице показалась улыбка. Он тут же подковылял к друзьям и радостным тоном поздоровался. – Привет! – Он поприветствовал Ларри, Салли и Тодда крепким рукопожатием, а после приобнял Эшли и Софью. Все ребята восприняли это как воссоединение, будто именно так и было всегда. – Ну что? Ты теперь на своих троих? – посмеиваясь сказал Джонсон. Фелпс рассмеялся в ответ. – Ну да… б*я. Получается на троих. – произнес он и стукнул костылем о пол. Компания еще долго активно болтала обо всем подряд, а после звонка нехотя разбредалась по кабинетам. Постепенно Трэвис вливался в компанию. Друзья почти совсем перестали предвзято относиться к нему. Он был совсем не таким как они, но это не вызывало дисбаланса, а наоборот как будто добавляло перчинки в размеренную жизнь ребят. Только сейчас для друзей начали открываться новые качества Фелпса. Оказалось, что он отзывчив и готов прийти на помощь в бытовых ситуациях. Это невозможно было разглядеть за той маской хладнокровного человека, которую он так долго носил не снимая. Несмотря на свою эмоциональность, Трэвис легко схватывал настроение остальных и умел быстро вставать в положение.* * *
Так ребята провели больше недели и притирались друг к другу все сильнее. В один из таких обычных дней Софья и Ларри уже сидели в кабинете ИЗО в ожидании урока. Вдруг из-за угла показался Трэвис и подковылял к ним ближе. Парень поставил костыли в сторону и сел на стул. – Б*я… как же я за*бался с этими штуками таскаться! – раздраженно произнес он и развалился на сидении. – Мда… – сказал Джонсон приближаясь к Фелпсу. Он, усмехнувшись, взял костыли и принялся ходить с ними по классу. – Ну Ларри… – сквозь смех проговорила Трокмортон, глядя на балующегося с ходулями друга. – А я вот так не могу теперь. – наблюдая за прыгающим Джонсоном, сказал Фелпс, смеясь. – Да ниче скоро уже сможешь. – произнес Ларри. – Ну да. Скоро… гипс снимут, а там уже расхожусь. Хорошо там хотя бы ничего серьезного… – ответил Трэвис. – Все харе скакать, нужно на место садиться. – поднимаясь, проговорил Фелпс и, опираясь на спинку стула, подошел к нужному месту. Джонсон вернул ему костыли и тоже разложил вещи. Прозвенел звонок. Суета и гул сменились монотонной сосредоточенной работой. В классе было тихо и только шум шуршания карандаша о бумагу нарушал идиллию. Так было ровно до того момента, пока преподаватель не вышел из класса. Друзья сидели рядом и разговорились. Сначала разговор зашел о рисовании и Ларри активно участвовал в нем, но очень скоро тема сменилась и он больше не мог высказываться так часто, да и чувствовал, что его слова будут лишними. Улыбка постепенно погасла на лице Джонсона и он только изредка бросал взгляд на общающихся между собой и смеющихся ребят. Ларри видел как увлеченно они беседуют друг с другом, видел, как Трэвис смотрит в глаза Трокмортон, когда та говорит что-то, как она легко бьет его в плечо после очередной черной, но смешной шутки. В груди Джонсона зародилось горькое чувство какой-то ненужности, но совсем не оно вызывало желание раствориться в окружавшей суматохе. Раньше урок рисования был самым лучшим временем в неделе далеко не только потому что творчество – его страсть. Оно казалось только приятным дополнением к самой главной его слабости. Именно в эти недолгие часы он мог побыть вдвоем с Софьей, мог быть увереннее рядом, не бояться, что кто-то скажет что-нибудь об их разговорах, о его скромных попытках, да и просто какое-то время находиться с ней в обстановке, которая объединяет их. Сейчас и эти мгновения у него отобрали. Даже хуже. Его заменили. Теперь этим временем будет пользоваться другой человек. Ларри не мог найти себе места и долго ерзал на стуле под голос их разговоров. Но сил терпеть больше не было и, кинув раздраженный взгляд в сторону Трэвиса, он поднялся с места. Трокмортон развернулась к другу и сразу четко уловила его настроение, девушка взволнованно пересеклась с ним взглядами. – Ты куда? – она пыталась понять, что могло вызвать такие эмоции и внимательно наблюдала за его жестами. – Сейчас приду… – развернувшись спиной к подруге и удаляясь к двери, бросил парень. Джонсон вышел из класса и раздраженно двинулся в сторону туалета. Он сам не заметил, как оказался возле распахнутого окна и уже прикуривал сигарету. Парень сел на подоконник и не спеша делал тяжку за тяжкой. Он сжимал в руке пачку и нервно набивал ногой о батарею ритм какой-то песни. Беспокойство и обида в душе ничуть не утихли. Обижаться было бессмысленно, он знал это. Можно было только бесконечно винить себя самого за протянутое время, за трусость. Ларри только в эту секунду начал осознавать, что подсознательно сам посадил Трокмортон на полочку недостижимого. Отношения с ней не казались ему чем-то, что в действительности могло бы произойти и это было ошибкой. Но кажется он слишком поздно понял это. Сердце сжималось в груди тяжело становилось дышать. Все так стремительно менялось в его жизни, но он вовсе был не готов к таким неприятным поворотам судьбы. Софья вызывала в нем слишком много противоречащих эмоций ежесекундно. Он то был готов подарить ей одной целый мир, то почти ненавидел, сам не зная за что. Какое-то непреодолимое эмоциональное истощение терзало Ларри в эту секунду. Фелпс оказался нормальным человеком, но и теперь Джонсон не мог считать его своим другом. Сейчас он из ряда его врагов переходил в ряд соперников, но Ларри не знал, будет ли играть в эту игру, потому что проигрыш стоил бы слишком многого. Прозвенел очередной звонок и Джонсон пришел в себя. Он срочно потушил сигарету о заднюю часть козырька за окном и выкинул ее на улицу. Парень закинул в рот жвачку и нехотя зашагал в сторону злосчастного кабинета.* * *
Как только Ларри вышел из класса, Софья тут же повернулась к Трэвису и покачала головой. – Чего это он опять, интересно… – вздыхая проговорила девушка и продолжила рисовать. – Он последнее время какой-то странный. Ничего мне не рассказывает. Случилось что-то наверное… – грустно размышляла Трокмортон. – Ой… – цокнув, проговорил Фелпс и, усмехнувшись, продолжил. – Да нравишься ты ему. Вот и все. Софья лишь кинула мимолетный удивленный взгляд, а потом посмеялась и ответила. – А тебя действительно хорошенько головой приложили, Трэвис… – Как хочешь… – посмеиваясь, ответил Фелпс. А сам, вздохнув, взглянул на девушку и покачал головой.* * *
Джонсон шел по почти полностью пустым коридорам, потому что находился в отдаленной части здания. Он все еще витал в облаках и не особо обращал внимания на окружавшую его обстановку. Однако неожиданно рядом раздался чей-то грубый голос, кричавший на кого-то. Ларри очнулся и непонимающе заглянул за поворот. Он увидел смутно знакомого парня, который свирепо смотрел на Джессику, чуть отступавшую от него назад. Джонсон не понял сути того, что парень говорил ей, но увидел, как тот толкнул девушку в плечо. Она тоже не стеснялась выражений в его адрес и собиралась накинуться на него тоже, когда он уже вновь замахнулся на нее. Но Джонсон резко возник между ними. Ларри схватил парня за запястье и с раздражением, еще до случившегося кипевшим в нем, взглянул в его разозленные, но удивленные глаза. – Че ты делаешь? – серьезно и грубо бросил Джонсон. Парень освободился от руки, сдерживавшей его. – Бл*ть тебе какое дело? Иди нах*й отсюда. – чуть убавив злость в тоне ответил тот и уже собирался оттолкнуть Ларри, но он предусмотрительно шагнул в сторону, закрывая девушку спиной. – Во-первых ты орешь на всю школу, идиот! Во-вторых ты ее ударить хотел… – Тебе какое дело? – не отводя глаз от Ларри, проговорил парень и постарался вновь отодвинуть Джонсона от Джессики, но тот не сдвинулся с места. – Ты животное, бл*ть… иди отсюда. – с неприязнью глядя в глупые глаза парня, проговорил Джонсон. – С тобой разговаривать не о чем. Он шагнул на парня, заставляя его отступить. Ларри заметил, что пропала уверенность в движениях оппонента и продолжил. – Все… Давай-давай… – он положил руку на плечо собеседника и отодвигал его в сторону выхода. – Потом поговорите… Парень с неопределенностью бегал глазами, но скоро осознал, что у него не остается выбора. Он раздраженно шаркнул ногой по полу и убрав руки в карманы начал удаляться. Но секунду спустя опять повернулся к Джессике. – С*ка, мы не закончили. – Да иди ты уже! – бросил Ларри, которому надоела искусственная пустая напыщенность. Парень скрылся. Джонсон тяжело вздохнул и повернулся к девушке. – … Спасибо… – удивленно произнесла она и чуть улыбнулась. – Пожалуйста. – кивнул Ларри. Джессика затараторила еще что-то, но он уже не стал ее слушать. Он отлично помнил, кто перед ним и не имел к этому человеку ни грамма уважения. Джонсон кивнул и попрощавшись ушел.* * *
Ларри вернулся в класс и по нему совершенно не было видно, что он расстроен. Парень собрал все силы и старался вести себя как обычно.* * *
Время продолжало лететь быстро. Фелпсу сняли гипс и парень проходил реабилитацию. Друзья окончательно свыклись с новым членом компании. Теперь время они проводили вшестером. Веселье не угасало. Трэвис теперь вместе со всеми приходил в квартиру Трокмортон, а пару раз был и у Джонсона. Ребята гуляли вместе в парке, даже несмотря на травмированную ногу Фелпса. Он сам настаивал на том что бы сходить с ними. Трэвис и Джонсон баловались и шутили друг над другом, но между ними всегда чувствовалось какое-то – но. Их баловство больше походило на соревнование кто лучше, кто сильнее, а шутки часто балансировали на грани, всегда они пытались зацепить. В один из дней, ребята снова пришли в гости к Софье и разбрелись по квартире. Ларри должен был помочь Лизе и ненадолго спустился к себе. Все ждали его. Трокмортон взяла пачку сигарет и вышла на балкон, за девушкой последовал и Фелпс. Они перекинулись всего несколькими фразами и придвинулись к окну. Софья надела куртку и поеживаясь стояла облокотившись на подоконник, а Трэвис чуть поджав плечи встал рядом с ней боком к форточке. Они курили, вокруг не было ни единого звука, кроме завывания прохладного ветра сквозь оконную раму. Друзья молчали, задумавшись о чем-то своем. Фелпс повернул голову в сторону окна, но часто довольно нагло смотрел и на Трокмортон, которая, казалось, совершенно не видела этого, погружаясь в свои мысли все дальше. Парень докурил первую сигарету, но не желая уходить закурил вторую. Он продолжал поглядывать на Трокмортон и, чувствуя безнаказанность, теперь еще уверенней изучал ее. Фелпс успел отчетливо рассмотреть и небольшие ступни, которые Софья бесконечно переставляла и ставила на носочки, чтобы не замерзнуть на холодной плитке балкона, и стройные голени закрытые только лосинами. Он видел ее длинные волосы беспорядочно падающие на спину и изящные руки и пальцы, сжимавшие тлеющую сигарету. Трэвису почти не было видно ее лица из-за пряди волос. Фелпс бесцеремонно, но осторожно поднес руку и заправил мешавшую прядь за ухо девушки. Она тут же пришла в себя и непонимающе посмотрела на друга. – Просто поправил… – поднимая руки произнес парень и ухмыльнувшись отвернулся. – Ну… ладно… – вздыхая и возвращаясь к своим мыслям, проговорила девушка. Трэвис уже пару дней замечал за собой легкий интерес к Трокмортон. Он все больше задумывался о том, не надумывает ли, но все четче понимал, что действительно чувствует что-то. Это ощущение привязанности возникло у него и раньше, но только легкими наплывами, которые он игнорировал. Фелпс знал, что она просто не могла ему не понравиться. Софья определенно была в его вкусе, да и неоценимая помощь, которую она оказала ему, не могла не заставить парня чувствовать себя обязанным ей. Именно эта мысль заставила очнуться снова. – Эм… – неуверенно протянул он. – Слушай… я поговорить хотел. Просто все никак время не найду. Девушка посмотрела на него в ожидании продолжения. – Я хотел сказать тебе – спасибо… – улыбнувшись начал он. – Я не могу представить свою жизнь иначе, точнее я не хочу ее представлять. Без тебя мне не видать таких друзей… – говорил Трэвис. Трокмортон улыбнулась и ответила. – Пожалуйста… Я до последнего сомневалась, что у меня получится. – ответила она. – Рада, что тебе лучше. – Спасибо, что поверила в меня. Я теперь твой должник. – подмигнув сказал Фелпс и затушил сигарету о блюдце. Трокмортон улыбнулась и продолжила. – Я в тебе не ошиблась. Сейчас я действительно это вижу, да и ребята видят тоже. Ты действительно хорошо вписался в нашу компанию. – поддержала друга Софья. – Я очень рад. – усмехнувшись произнес он и, кивнув, повернулся к окну. Они еще недолго молчали, но вскоре Трокмортон возобновила разговор. – Те ребята больше не привязывались? – Нет. Сейчас вообще меня не трогают… они видимо на прощание меня так… – слегка озлобленно закончил фразу Трэвис и указал на свою травмированную конечность. Вскоре вернулся Ларри и ребята принялись болтая, искать чем бы заняться. Так ничего интересного и не пришло им в голову, поэтому было принято решение поужинать. – Ну что, кто поможет? – спросила Софья, разворачиваясь к друзьям. Ларри и Салли вызвались поработать. – Отлично. – улыбаясь и подходя ближе к кухне сказала Трокмортон. Фелпс, Моррисон и Кэмпбелл разместились за столом, напротив небольшой кухоньки и расслабленно о чем-то разговаривали. Трэвису была не особо интересна тема, поэтому он искоса поглядывал на крутящихся возле плиты друзей. Он внимательно следил за Джонсоном и Трокмортон, старался цепляться за каждую мелочь. Сейчас он отчетливо видел, как Ларри смущенно подвигается в сторону, когда Софья подходит слишком близко, как с неконтролируемой нежностью, посматривает в ее сторону, пока она не может этого заметить. Такой образ Джонсона был крайне непривычен Фелпсу. Трэвис привык воспринимать парня, как черствого, хладного металлиста, и совсем не ожидал увидеть его таким уязвимым. Он точно знал, что только что-то действительно серьезное могло заставить Ларри быть таким неуверенным и податливым. Трэвис тяжело вздохнул и посмотрел в окно на заходящее солнце, погружаясь в свои мысли все дальше. Он почти сразу заметил, что Ларри неровно дышит к Софье, но надеялся, что просто ошибся. Сейчас же все четко встало на свои места. Такая расстановка дел не устраивала его. Джонсон явно сильно влюблен и мешать ему было бы грубо со стороны Трэвиса, что отлично осознавал и сам парень. Фелпс уже начал воспринимать Ларри, как друга и не мог позволить себе так нагло растоптать все его надежды, проявляя интерес к Трокмортон. Но что оставалось делать ему самому? Трэвиса сильно удивляло, что за все те недели, проведенные рядом с ребятами, он ни разу не увидел какого-то яркого проявления чувств Джонсона, даже напротив, он видел, как неуверенно парень пытается не подавать виду, что его сердце было затронуто ею. А сама Софья будто действительно не видела того, что происходит с другом, она чувствовала изменения, но совершенно не связывала их с собой. Или просто не хотела связывать…* * *
Так за школьной суетой и веселыми прогулками летело время. Фелпс успешно проходил реабилитацию и уже неуверенно, но мог пройтись самостоятельно. Трэвис совсем освоился в компании друзей и теперь еще свободнее шутил и общался с ними. Никого больше не смущало его присутствие. Наступила зима, но снега пока не предвиделось. Солнце уже золотило серые тучи у линии горизонта, оттеняя силуэты голых деревьев, а ветер становился прохладнее, когда друзья в очередной раз возвращались в апартаменты после прогулки, нарушая умиротворение звонким смехом. Среди них не было только Тодда, который сразу после школы поспешил вернуться в апартаменты, так и не объяснив ребятам причины. Сейчас он не отвечал на сообщения и звонки, поэтому компания сделала вывод, что он не будет с ними в эту ночь. Очень скоро они ввалились в небольшую квартиру Трокмортон. Друзья уже давно освоились и теперь вели себя у нее, как дома: свободно лазали в холодильнике, а иногда даже покупали что-нибудь на ночевку и оставляли у подруги, приходя, заваливались на диван и спокойно брали то, что им оказывалось нужно. Софья была только за, потому что они все стали друг для друга одной большой семьей, их родители знали о них гораздо меньше, чем члены компании, именно ребята всегда были рядом в сложных ситуациях и в минуты душевных переживаний.* * *
Джонсон сел за стол и уставился в экран телефона. Так прошло несколько минут, когда он наконец поднял взгляд. – Не отвечает даже… – недовольно проговорил парень и отложил гаджет в сторону. – Ну он же говорил, что будет занят сегодня. – пожимая плечами, отозвалась Эшли и подсела к другу. – Ну да… чем он там вечно занимается интересно? – произнес Салли. – Да. Мне вот тоже интересно. Я его почти не знаю, он у вас несильно разговорчивый. – активно включился в разговор Трэвис. Парень открыл банку пива, купленную по дороге и продолжил. – Тодд же типа умный дох*ра, да? Чем он обычно занимается? – Ой… если бы мы были частями одного тела, то Тодд явно был бы нашим мозгом! – усмехнувшись проговорила Эшли. – Так, как он умеет мыслить, наверное, никто больше не умеет. – девушка начала перечислять то, что он уже успел починить и сделать. – а gear boy… это же вообще. – она продолжала говорить расслабленным тоном, но вдруг остановилась, осознавая сказанное под пристальным напряженным взглядом друзей. – Эт еще что? – задал вопрос Фелпс. – Да для компа какая-то штука, он еще не закончил ее, так что пока мало что рассказал… – не подавая виду вступила в разговор Трокмортон, она наплела еще что-то, прикрывая остальных. Только когда Трэвис кивнул и продолжил потягивать пиво, а друзья смогли облегченно выдохнуть. Они задумались и молчали какое-то время, пока Эш вдруг усмехнувшись не подняла на них взгляд. – Слушайте, как вы думаете, если бы мы были частями одного тела, чем бы я была? – девушка рассмеялась, глядя на улыбающихся друзей. – Эш… – подходя ближе проговорила Трокмортон. – Если выражаться образно, то ты точно была бы нашим сердцем… – приобнимая подругу, сказала Софья. – В нашей компании ты отвечаешь за эмоции. Кэмпбелл в ответ умиленно обняла девушку. – А я? – отозвался Трэвис, улыбаясь. – Ой, Трэвис – смеясь начала Софья. – Ты был бы нашей печенью… – Чего это? – нарочито обиженным тоном проговорил парень. – Ты даже сейчас сидишь пиво хлещешь! – сказал Джонсон. – Ну не такой уж я и алкаш! Ну и ладно. Печень – тоже важный орган… – закатывая глаза, но продолжая улыбаться, отозвался Фелпс. – Ну я видимо лицо нашей компании… – указывая на протез, усмехнулся Фишер. Друзья посмеялись и активно поддержали его. Трокмортон подошла к Ларри и положила руку ему на плечо, от неожиданности парень даже вздрогнул. – Ну а мы с тобой явно легкие… – улыбаясь другу, проговорила она. Джонсон посмеялся и ответил. – Мда… Это точно…* * *
Вокруг было темно. Такая знакомая комната, сейчас казалась совсем небезопасным местом, нужно прислушиваться к каждому шороху, улавливать каждый скрип половицы. Из освещения нарочно остался только тусклый прожектор маленькой настольной лампы, но и его было вполне достаточно, чтобы разглядеть то, что требовалось. Тодд бесконечно поправлял очки и закусывал подрагивающие губы. Он с усилием вглядывался в текст, но голова отказывалась работать в эту секунду. Дрожащие пальцы перелистывали выцветшие страницы, внимательно скользили по строчкам, но как сильно бы ни напрягалось зрение, написанного было не разобрать. Стук сердца отчетливо раздавался в голове, сбивая с толку и так потревоженный разум, хотелось бы никогда не находить эту вещь, но кажется время назад уже не вернуть…* * *
Веселясь друзья проводили время дальше. Они должны были остаться у Софьи на ночь, поэтому никуда не спешили. Ребята переоделись в домашнюю одежду и расселись на полу, играя в настольную игру. На часах уже натикало двенадцать. Моррисон так и не вышел на связь, но друзья договорились поговорить с ним уже завтра.* * *
Следующий день был субботой, поэтому друзьям удалось хорошо выспаться. Трокмортон, как обычно встала раньше всех и, чтобы не разбудить остальных, тихо вышла на балкон. Девушка сидела и неспешно выводила линии в скетчбуке. На свежую голову хорошо размышлялось, темы быстро и расслабленно сменяли друг друга. На ее отдохнувшем лице то и дело мелькала улыбка, а глаза устремлялись далеко за крыши серых домов Нокфелла. Вдруг одна мысль так неоднозначно царапнула по душе, что даже брови Софьи чуть дрогнули. Трокмортон вспомнила все то, что было раньше, до того, как она совершила самый отчаянный, но самый лучший поступок в своей жизни. Тот период она помнит, как густую тягучую субстанцию, которая поглощала ее, не давала вздохнуть. Девушка закрыла блокнот и отложила его в сторону. Она подогнула ноги и, обхватив их руками, смотрела в окно. Только в эту секунду Трокмортон осознавала, как сильно изменилась за эти полгода вдали от постоянного гнета. Она чувствовала насколько ярче стали ее эмоции, насколько она стала живее. На глазах выступили слезы, но Софья не дала им воли. За стеной мирно спали ее близкие, ее лучшие друзья, о которых раньше она и подумать не могла. Эти ребята действительно стали первыми, кто так искренне дарил ей свою любовь и заботу. Несмотря на то, что Трокмортон все еще была сильно загружена ответственностью и проблемой недостатка средств, это не могло сравниться с тем, какую ношу ей приходилось тянуть на своих плечах раньше. Мысли закружили ее голову в бессвязном урагане воспоминаний. Слезы вновь заблестели на ресницах и на этот раз удержать их оказалось невозможным. Они тихо стекали по щекам. В сознании Трокмортон всплыл образ материи, новые вопросы появлялись сами собой. «А знает ли она…?»… «Если да, то почему ничего не происходит…». Подсознательно Трокмортон хотела, чтобы она узнала обо всем, чтобы ей уже не нужно было грузом тянуть на себе это бремя лжи. На счет Софьи все еще продолжали поступать те небольшие деньги, обещанные новым мужчиной матери, а это означало, что они, вероятно, все еще вместе. Трокмортон задумалась о том, как давно последний раз видела ее и оказалось, что с момента их последнего разговора утекло уже больше полутора лет. Софья с удивлением заметила, что больше не чувствует такой удушающей обиды, как раньше. Трокмортон понимала, что всегда они были балластом друг для друга и уж лучше вовремя отпустить, чем опуститься вместе на самое дно. Вдруг скрипнула дверь балкона и Софья, вздрогнув, подняла голову. На пороге, потирая глаза, стояла Эшли. Трокмортон быстро избавилась от слез и встала на ноги. – Доброе утро… Кто уже встал? – выглядывая за дверь, спросила девушка. – Доброе… – зевая ответила Эш. – Только я и Ларри… – она посмотрела на подругу. Глаза девушки все еще были чуть покрасневшими. Кэмпбелл, взявшись за плечи Трокмортон, спросила. – Ты чего пла… – Тише, тише… – почти шепотом прервала ее Софья. – Я в порядке, не беспокойся. – легко улыбнувшись, попросила она. – Не говори Ларри, пожалуйста, я правда в порядке. – Ну ладно… ты смотри мне. – обеспокоенно ответила девушка. Трокмортон зашла в квартиру и, вскользь поздоровавшись с Ларри, прошла в туалет. Джонсон все равно успел уловить смятение девушки и, как только Кэмпбелл подошла ближе, вопросительно указал большим пальцем в сторону двери в ванную комнату. Эш пожала плечами и шепотом произнесла. – Сказала, что в порядке…