Я никогда тебя не...

      — Я понимаю, что возможно нам с тобой стоит попытаться, но я не хочу делать это у всех на виду, — сказала я честно. Так, как чувствовала. Потому что ненавидела быть перед кем-то уязвимой. Иметь партнера — значило иметь слабое место.       — То есть, ты не готова дать кому-то понять, что мы вместе? — спросил он в ответ, усевшись на кровать. В его голосе была обида.       — Дело даже не в этом. Я знаю, что для большинства это нормально — ходить с кем-то за руку, целоваться и все эти интимные вещи, которые многие делают на виду. Я не могу так, — объяснила я, и он неловко рассмеялся.       — Это всё? В этом причина? Ты думала, я приделаю тебе ярлык? — спросил он в недоумении.       — Не знаю. Я думаю, ты из тех, кто показывает отношения, — ответила я, задумавшись.       — Не с тобой. То есть… Если ты этого не хочешь, я могу не показывать это на людях, но с условием, что они будут знать, что мы общаемся. Ты не будешь шарахаться от меня, когда я к тебе подхожу, и не будешь делать вид, что мы ненавидим друг друга. Я расстался с Глорией. Мне всё это не нужно, — он взял меня за руку. — Мне нужна ты. Одна только ты.       Я смотрела на него, слушала, и не могла оторвать свой взгляд.       — Ладно. Мы можем попробовать общаться на виду. Но ничего большего, — подытожила я в сомнениях. — Я не хочу, чтобы о нас говорили.       — Я понял. Ладно. Давай так, — согласился он хотя бы на это.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила я, коснувшись его лба.       — Забавно, что ты спрашиваешь об этом после секса, — посмеялся он в ответ. — Всё в порядке.       — Ну, мы ведь были заняты, — констатировала я.       — Действительно, — загорелись его глаза, он смотрел на меня как-то по-особенному. Раньше я никогда не видела такого взгляда. В нём было что-то такое, что должно было убедить меня в том, что мы с ним подходим друг другу.       — Мне… Хорошо с тобой, — призналась я, выдавив всё, что могла. Но и это было слишком. Потому что он сразу состроил влюбленную гримасу. — Галпин, не начинай.       — Да я не… Ладно, — произнёс он, покачав головой. — Так ты поедешь со мной в ведьмовской квартал?       — Ты ведь отдал мне билет? — спросила я с подозрением. Я уже чувствовала, что это был его план оказаться рядом со мной.       — У меня есть второй, — растянул он улыбку.       — Так и знала, что где-то подстава. Ладно, поеду. Это ведь завтра? — спросила я, направляясь к двери.       — Уже уходишь? — расстроился он, скорчив печальную гримасу.       — Я должна сделать дела. Но приду вечером, если ты будешь один, — объяснила я, собираясь пойти к себе в комнату.       — Я готов убить своего соседа, чтобы быть с тобой каждый вечер, — улыбнулся он кровожадной улыбкой, и я безмолвно покинула комнату, оставив его одного.       Когда я пришла обратно к себе, меня уже ждала Энид со списком вопросов в блондинистой, любопытной голове.       — Ну… Что было? — вылупились на меня зелёные глаза.       — Ничего, — коротко ответила я, сморщив лицо. — Что это?       Я смотрела на маленькую коробку на кровати и свернутый втрое листок.       — Джеймс заходил. Сегодня излишне грустный. Оставил это. Сказал, что извинение. Он что, обидел тебя? — спросила она, и я молча развернула лист.       — В мои планы не входило мешать тебе. Я не такой плохой, каким могу показаться на первый взгляд. Извини, что выбесил твоего парня. Д.       P.S.: Не сожги общагу.       Я вдруг села на кровать. Не понимала, что они все во мне находили. Мне всегда казалось, что я не подхожу для такого. Я открыла коробку и внутри была очень красивая бензиновая зажигалка в металлическом корпусе. Я достала её и повертела в руках. Он даже сделал гравировку. «В огне страданий и скорби сгорает дотла душевный мусор». ©.       Это был Стринберг. Странно, что он читал его.       — Что там? — спросила Энид, подбегая ко мне.       — Ничего, — убрала я её в карман.       — Уэнсдей… между вами, что… Что-то есть? — спросила она очень удивленно, и явно была смущена.       — Конечно, нет, — коротко отрезала я, отвернувшись. У Энид был такой вид, словно я разочаровала её.       — Знаешь, в последнее время ты стала максимально странная, — сказала Энид, уходя к Вещи на свою кровать.       Я, молча, достала зажигалку и сожгла его письмо на нашей крыше, развеяв его над Невермором. Не желала объясняться перед Энид. Тем более насчёт Джеймса. Я не обижалась на него, мне скорее было непонятно его поведение. Излишне навязчивое. Но в жизни бывало всякое. И я не могла отрицать, что он был красив и оригинален. А с учётом того, что я о нём узнала, мне вдруг стала как-то понятна его защитная реакция на всё вокруг.       — Мы с Тайлером решили общаться, — сказала я, как вернулась с крыши.       — Общаться? Просто общаться?! — возмущенно произнесла Энид, чуть ли не открыв рот.       — Да, а что тебя удивляет? — спросила я, собирая принадлежности для душа.       — Ничего… Просто интересно, вы так решили или ты как всегда поставила его перед фактом? — спросила она, чем заставила меня проглотить ком. Что это вообще было? Она защищала его.       — Мы договорились об этом. Оба, — холодно сказала я и направилась мыться.       Я вышла из душевой в районе семи вечера, заплела косы и переоделась в обычную одежду. Джинсы и футболку. Для того чтобы направиться к Тайлеру. Мы провели вечер вместе. Просто лежали и смотрели фильмы, но я ощущала, как отдыхаю рядом с ним, засыпая на его плече и прижимаясь к нему.       Ранним утром перед поездкой в Ведьмовской квартал нас собрали в холле. Мы с Тайлером стояли рядом, и Джеймс буквально испепелял нас своей ухмылкой. Бьянка сообщила ректору, что Дивина заболела и не может поехать.       — Может, кто-то ещё желает? — спросил мистер Вайли, и Джеймс тут же поднял свою руку.       — Я очень хочу! — улыбнулся он, после чего Энид тоже подняла свою.       — И я хочу! — вскрикнула она.       — Синклер, нужно быстрее реагировать, — посмотрел на меня Джеймс.       Буквально не сводя с меня своего взгляда, но обращался к ней со своей фирменной улыбочкой.       — Мистер Паркер был первым, — констатировал ректор, и Тайлер напрягся.       Он наклонился и прошептал:       — И не говори, что это совпадение. Он явно делает это специально, — сцепив зубы, сказал он, горя от злости.       Я понимала, что он прав. Но что я могла? Джеймс не слушал. Более того, когда мы сели в автобус, он сел за нами. И мне казалось, что он смотрит прямо сквозь сиденье. Тайлер медленно положил ладонь на моё колено, и я напряглась.       — Никто не увидит. Расслабься, — сказал он шепотом, ведя рукой по моему бедру и заставляя меня развести ноги. Его рука пролезла прямо под мою юбку, и он касался меня мизинцем, заставляя окончательно терять рассудок, глядя в окно. Секунда с закрытыми глазами, и я услышала голос сзади.       — Снимите гостиницу, — прошептал грубый, недовольный тон, и я вдруг поняла, что даже его приёмы напоминают мне Тайлера в кинотеатре. Один в один. Он словно копировал его. Тайлер буквально сразу психанул, чуть сдвигая руку вниз.       — Я его убью, — дёрнулся он назад, и я тут же схватила его за футболку.       — Хочешь, чтобы тебя и в этот месяц больше никуда не отпускали? Он же этого и добивается. Прекрати вестись на его выходки, — сказала я возмущенно, так, чтобы и сам Джеймс услышал.       — Какая сердитая, — произнёс он себе под нос.       — Заткнись, блядь, уже, — выругался Тайлер, обезумевши от злобы.       — Хватит! — психанула я, встав с дивана, и ушла на переднее сидение.       Потому что мне просто надоело выслушивать эти конфликты. Всю оставшуюся дорогу мы ехали раздельно. За нами присматривал Влад, он был сопровождающим.       Когда мы остановились, мне так понравилось то место. Полуразрушенный квартал. Площадь, где практиковали сожжение. Всё настолько нетронутое, что можно было учуять запах гари. Мне казалось, что именно здесь я смогу взаимодействовать с предками. Я выбежала из автобуса, даже не дождавшись Тайлера. Мы с Бьянкой одни из первых направились в сторону опаленных столбов. Пепелище. Я словно ощущала там запах смерти.       — Кажется, здесь действительно убивали, — озвучила Бьянка, глядя на место захоронения вблизи. Огромная табличка на общей яме.       Я коснулась её, но ничего не произошло. Зато я всю дорогу наблюдала за тем, как вокруг ходит Джеймс и касается всего почти также как и я. Я даже начала думать, что он экстрасенс и делает тоже самое. Тайлер же просто считывал информацию со стендов. Он даже не напрягал меня там, как и обещал. Не лез ко мне, не отвлекал. Этот квартал был огромным. Я обошла всё вдоль и поперёк. Но мне было интересно вызвать чертово видение, хотя бы одно. И я направилась к месту проведения шабашов. Повсюду висели ведьмины амулеты. Это место всё было погружено в атмосферу тоски и уныния, потому что ведьм там отныне не было. Но я ощущала кожей их духовное присутствие.       — Твоя способность появляться в таких местах удивляет, — прозвучал довольный голос.       — А ты что здесь делаешь? — спросила я, не ожидая увидеть его, потому что все остались на площади.       — Брось, это же самое интересное, — ответил он, сорвав с хижины амулет. – Знаешь, что это?       — Ведьмин узел с турмалином…или аметистом, — ответила я, проходя дальше.       — В курсе, что это чушь. Побрякушки для туристов, — улыбнулся он, выбросив его в сторону.       — Не знаю. Моя бабушка собирает подобное. Но она не совсем ведьма, — сказала я, осматривая местность. — Ты что-то об этом знаешь?       — Многое, — ответил он, уходя вдоль хижин и ритуальных столов. Либо он пытался произвести впечатление, либо реально знал, о чём говорил.       Внезапно вокруг начался сильный ветер. Словно затягивал всё в воронку, я обратила на это внимание, но решила уйти оттуда, пока Тайлер не пришёл и не подумал чего-то лишнего.       Я дошла до середины квартала и увидела вдалеке разрушенную церковь. Что-то манило меня зайти туда. Оглядевшись, я направилась внутрь. Закрытая на засов снаружи дверь насторожила. Я кое-как сняла его и зашла. Сожжено было буквально всё. Огромный крест в середине церковного зала держался на соплях. Я прошла дальше и увидела маленькую дверь, которую приоткрыла. Естественно мне стало интересно оказаться там, и я буквально сразу оцепенела от страха. Там было столько человеческих останков, что мне было не зайти внутрь. Будто кто-то запер здесь их целенаправленно. Жуткая картина. Я вылезла оттуда с неприятным осадком на душе, и увидела Влада, который стоял, скрестив руки на груди, и качал головой.       — Аддамс, что из слов «не лезьте туда, где закрыто» ты не поняла? Идём, здесь всё кое-как держится, — сказал он, зазывая меня рукой к выходу. И только мы с ним вышли из здания, как я ощутила, словно меня резкой волной ветра сносит с ног, отталкивая от огромного металлического колокола, который с мощным звоном упал прямо на место, где я стояла. В моих ушах зазвенело, я на секунду моргнула от падения. Влад лежал в другой стороне. И я видела, как Джеймс держал руки в воздухе, и только потом я осознала, что он нас спас. Телекинез? Или что это…       — Паркер! Какого хрена?! — завопил Влад, — Здесь нельзя использовать способности! Живо ко мне! Поедем к ректору по этому вопросу.       Он встал и отряхнулся, а Джеймс смотрел на меня исподлобья, нахмуренный.       Я услышала голос Бьянки:       — Но он же спас вас! Вы не имеете права его сдавать!       Только потом я увидела и Тайлера. Он тоже всё видел.       — Подождите. Было бы лучше лишиться преподавателя и ученика? Если нужно кого-то наказать, то накажите меня. Это моя вина, что я ослушалась и пошла сюда, — сказала я, встав перед Владом.       — Это вам не шутки. Ваши способности должны быть под запретом на выходе из Академии. Я дал слово ректору, что строго прослежу за этим, — психанул Влад, уставившись на нас.       — Мы сохраним это в тайне, — резко заступилась Барклай, и Влад смягчился.       — Ладно. Больше никаких выходок! Возвращайтесь к автобусу, — нервно произнес он, замыкая нашу линейку.       Тайлер дождался меня, и мы пошли рядом.       — Как ты? Ушиблась? — спросил он, глядя на мой локоть.       — Нет… — увидела я небольшую ссадину, но это была ерунда по сравнению с тем, что могло случиться.       — Он спас тебе жизнь, — констатировал он, с опасением глядя на меня.       — Похоже, что так, — ответила я, пожав плечами, и слышала, как Влад отчитывает Джеймса позади.       — Он экстрасенс? Что за способность? Похоже на телекинез, как у того парня в очках, — спросил Тайлер почти шёпотом.       — Возможно, я не знаю, — ответила я скупо и отстраненно, вспоминая, как он разодрал Роуэна на куски.       — Уэнс, я помню его, и я не хотел, — взял он меня за руку. У меня сразу же началась прилюдная паника.       — Тайлер, ты обещал, — указала я, глядя на толпу и, опустив взгляд, направилась дальше к автобусу.       Поездка была испорчена, все сидели в негодовании. И я понимала, что это была моя вина, но оправдываться за это не собиралась. Разве что перед одним человеком.       Когда мы приехали, разошлись по комнатам. Тайлер поцеловал меня в щеку на прощание, пока никто не видел. Я вкратце рассказала Энид, что произошло, почему мы вернулись раньше. И она вдруг всерьёз занервничала.       — Уэнсдей… Не пойми меня неправильно, но он не нравится мне, — резко встала она в позу.       — Ты о чём? — спросила я в ответ.       — О Джеймсе. Он ведёт себя странно, — отчеканила она с недовольным видом.       — Странно для тебя или для меня? Потому что я тоже веду себя странно по твоим подсчётам, а по моим это делаешь ты. И вот в данный момент тоже. То ты говоришь, что он классный и душка, то он тебе не нравится, — сказала я с осуждением. Меня реально напрягало такое поведение. Тут попахивало Тайлером.       — Когда это я называла его классным?! — вскрикнула она, выпучив глаза.       — Сразу, как только он заселился, мисс всеобщее обожание, — ответила я с сарказмом.       — Ладно, может и называла. Но это не имеет ничего общего с тем, как он ведет себя сейчас, — замямлила она, и я еще сильнее напряглась.       — Энид. Дай свой телефон, — рявкнула я, взглянув на неё холодным взглядом.       — Что? Зачем?! — спросила она с излишней тревожностью, взявшись за карман.       — Живо дай телефон. Потому что я уверена, что твоё ужасно странное поведение связано с Тайлером. Если я узнаю, что вы переписываетесь за моей спиной, тебе не жить, Синклер. И ему тоже! — угрожала я, протягивая руку.       Она вдруг замерла передо мной, хлопая ресницами с видом ангелочка, и резко побежала из комнаты, как ненормальная.       — Я убью тебя! — крикнула я вдогонку, и так на них обозлилась, что мечтала придушить во сне. Их обоих. Взяв телефон в руки, я настрочила огромное гневное сообщение, а потом стёрла его и написала одну строчку.       — Галпин. Передай Синклер, что вы оба трупы.       Я не стала дожидаться, когда он придёт оправдываться, и пошла к Владу в фехтовальный зал, чтобы поговорить о Джеймсе. Мне хотелось узнать, что он может о нём рассказать.       Но когда я пришла туда, как раз наткнулась на него.       — А где Влад? — спросила я, опешив. Не рассчитывала увидеть его там.       — Пошёл докладываться руководству, — пояснил он, улыбаясь. — Он прикроет меня, но хочет провести профилактическую беседу.       Даже этот текст из его уст звучал как стёб. Его будто вообще не волновало наказание, и этим он напоминал меня.       — Что это было? Ты обладаешь телекинезом? Почему тебя направили сюда? — спросила я, пока было время. Он уставился на меня, встав в метре и не сводя глаз. Сейчас я понимала, что между нами гораздо больше общего, чем кажется.       — Тебе кто-нибудь говорил, что ты доставучая? — спросил он, расплываясь в ухмылке.       — Постоянно, — коротко ответила я.       — Что ж… А что безумно красивая? — уточнил он, строя застенчивый взгляд. Приторность его поведения говорила о том, что он прекрасный актёр. Всё его отношение было игрой.       — Этот психологический трёп на меня не действует, — ударила я его с кулака по плечу. — Говори!       — Ауч! — схватился он за руку. — Чёрт! Какая ты сильная… И, блииииин…безумно красивая. Я повторюсь.       Он буквально издевался надо мной. Чёртов манипулятор. Похлеще самого Галпина.       Его рука вдруг поднялась, он провёл ладонью и, откуда не возьмись, в воздухе появилось синее пламя. Словно мы с ним были им окружены. Это было столь показательно и красиво, что я обомлела. Не просто телекинез. Но почему он так хорошо определял запахи, мимику, жесты… Этого я не понимала до сих пор.       — Стоп… Ты — ведьмак? — спросила я, уставившись на него, и он кивнул, касаясь ладонью сердца. Чёрт.       — Почему Стриндберг? — спросила я о зажигалке.       — Первое, к чему побуждает одиночество, — это разобраться с самим собой и со своим прошлым, — процитировал он «Одинокого».       Внезапно мы услышали шаги, и Джеймс щелкнул пальцами. Всё исчезло, и только мы с ним, недоумевая, стояли в метре друг от друга, когда внутрь зашел Влад.       — Аддамс, Паркер, отлично, как раз вы-то мне и нужны, — подытожил он, глядя на нас. — Будете волонтёрить. С завтрашнего дня. С 10 до 12 в антикварной лавке Джерико. За свою выходку. И не опаздывайте.       Мы вдруг посмотрели друг на друга. Дьявол. Это могло стать настоящей проблемой… Особенно когда об этом узнает Тайлер…