Папа для волчонка

— Тэ, если нас поймают, то выгонят и впаяют административное! — шипел змеёй Чимин. Но тем не менее шёл за другом, не отставая. — Не трусь, Мими. Давай, я так давно хотел тебе их показать, — если создатель смайлика глаз-сердечек и вдохновлялся кем-то, то точно таким Тэхёном. Они шли по коридору и старались особо не выделяться. Даже халаты надели. И вроде как за время работы примелькались, но привлекать лишнее внимание не хотелось. В отделении новорожденных было не так много посетителей и нужно было торопиться. Тэхён обещал показать другу новорождённых чистокровных оборотней, а Чимин, несмотря на свой не слишком бравый характер, согласился на авантюру. Всегда было интересно как выглядят детки в их истинном обличье. В той части города, где они жили, чистокровного было не встретить. А ребёнка и подавно. Волки жили обособленно, никого к себе не пускали и сами на чужие территории не лезли. Полукровки вроде Тэхёна и Чимина по официальным данным были полноправными членами общества, у них были те же права, да и свободу слова никто не отменял, но на деле на них смотрели свысока что люди, что оборотни, а государство просто отдавало на самосуд что людей, что полукровок чистокровным. И разбирайтесь сами, если не хотите ещё больших проблем. И как им удалось попасть в ординатуру в больницу для чистокровных оборотней, а Тэ так ещё и в детское отделение, оставалось загадкой. Магия, не иначе. Но тем не менее вот, крадутся по коридору в сторону палат адаптации. — Давай только тихо и ни к чему не прикасайся. Они сразу учуют запах. — Тэ приоткрыл дверь и шмыгнул мышкой следом. Деток было не больше десяти. Современные кувезы были расположены в шахматном порядке, чтобы медсёстрам было проще за ними наблюдать. Все были такими милыми, что хотелось пищать от восторга. — Подожди, это только новорождённые. Пойдём покажу того, что постарше. — Тэ говорил с такой гордостью, будто своим ребенком хвастался. Крадясь, они прошмыгнули мимо санитара в соседний коридор, один раз спрятавшись в процедурной от проходившего мимо мужчины в костюме. В отдельной палате стоял другого вида инкубатор. На нём не было крышки, но трубки вели с трех сторон. К тяжело вздымающейся груди волчонка шла тоненькая трубка, проследив путь которой Чимин увидел что-то вроде капельницы. Собрался было спросить, что это, но Тэ пробормотав, чтобы поторапливался, а сам лучше подстережет снаружи, вышел. Чимин подошёл ближе. На мягком даже на вид матрасике беспокойно спал малютка с чёрными кудряшками, среди которых торчали самые настоящие волчьи ушки. Маленький пухлый комочек, с плюшевыми ушками и крохотным хвостиком. Он не первый раз видел чистокровного оборотня, за полтора года работы-то, но чтобы такого маленького, милого и сладкого никогда. Ничего же не случится, если он подойдёт ближе? Чимин наклонился низко над ребёнком, стараясь вдохнуть поглубже, пытаясь понять о чём говорил друг, закатывая глаза и расписывая ангельский аромат. Запах молока, сладости и нежной кожи просто сводили с ума. Вот как человек, ну ладно, не совсем человек, может так сладко пахнуть? Чимин придвинулся ближе, буквально нависая над инкубатором. Хотелось дышать только этим запахом. И еле сдерживался, чтобы не пригладить милые кудряшки. Рука уже было потянулась, когда малыш перестал кряхтеть. Ушко волчонка дёрнулось. Чимин замер. Его рука находилась в десяти сантиметрах от головы ребёнка и только сейчас понял, что собрался сделать. Резко одернув руку, он локтем ударился о стенку кувеза. Малыш распахнул глаза. «Вот теперь нас точно поймают», успело пронестись в голове. И первой реакцией было зажмурившись и пригнувшись, ждать крика малыша. Крика не раздалось. Чимин открыл глаза. Волчонок тянул к нему ручки, сжимая и разжимая крохотные пальчики, кряхтя от усердия. И это было настолько мило, что рука сама потянулась навстречу. Ручка с неожиданной силой сомкнулась на указательном пальце и потянула к себе. Чимину пришлось даже подойти ближе. Малыш потянул его палец в рот, но Чимин, улыбнувшись, только погладил его по головке, аккуратно отстраняясь, но не вырываясь. Кожа на пухлой ручке была нежнее бархата и ощущалась просто нереально. Продолжая поглаживать то ладошку, то локоток, Чимин чувствовал, что влюбляется. На бирке витиеватым почерком значилось “Мин Чонгук, 5 мес.”. — Привет, Чонгуки! Как себя чувствует самый сладкий волчонок? А? — заворковал Чимин. В ответ ему мило агукнули. — Чим? Что ты делаешь? Быстро отпусти его! Он же волк. Блин! Я же просил его не трогать! — Тэ фурией подлетел и не особо церемонясь отпихнул друга. И это волчонку не понравилось. Губки малыша задрожали. Глазки подозрительно заблестели и уже через секунду их оглушило криком. Тэхён хлопнул себя по лицу и пробормотав что-то про безмозглых впечатлительных кретинов, потащил Чимина на выход. Только из противоположной стороны коридора к ним уже спешила медсестра. — Так, быстро в ванную и чтобы ни звука! Запрись и жди, я тебя позову. Чимин шмыгнул в приоткрытую дверь и заперся. За дверью раздался голос медсестры, что-то сердито выговаривающей Тэхёну. Расслышать, о чём они говорили было практически невозможно из-за непрекращающегося плача малыша. Чимину его стало жалко. Почему волчонка держат в отдельной палате? Ему наверное скучно? Или новорождённые не испытывают скуку? И что за трубки? Малыш болен? Когда за дверью раздалось ещё несколько голосов, Чимин напрягся. Тон одного был явно приказной и то, как лебезила медсестра могло означать только одно: кто-то явно серьёзнее врача зашёл в палату. Стараясь даже не дышать, Чимин подкрался к двери. Но сколько ни прислушивался, разобрать толком ничего не смог. Ребенок надрывался в плаче, захлёбываясь, а мужской голос явно был зол. Когда дёрнулась ручка, сердце Чимина остановилось. Он судорожно огляделся, но прятаться было некуда. Звякнул сломанный замок, открылась дверь. На пороге стоял высоченный тип, от одного вида на которого затряслись коленки. Мужчина закатил глаза и оскалившись, шагнул ближе. Чимин пискнув, сжался. Без церемоний схватили за предплечье и потащили наружу. Сопротивляться просто не получалось, потому что его натурально волокли по полу: бахилы скользили по напольной плитке. Когда его отпустили, или точнее подтолкнули, по инерции он сделал ещё несколько шагов, останавливаясь среди комнаты в шаге от второго мужчины с ребёнком на руках. Вот тут страх и пробрал его. Глаза мужчины отливали алым и смотрели с такой злобой, что вся спина покрылась холодным потом. — Ты! — прорычал альфа, скалясь. Как там говорилось в сказке, зачем волку большие зубы? Чимин думал, что захоти тот его разорвать, даже особо вгрызаться не пришлось бы, такими острыми казались клыки. И в голове промелькнуло сразу несколько сценариев смерти. Когда он воспроизводил второй, понял, что к нему даже не подошли. Альфа недоуменно смотрел на ребёнка в своих руках, что снова тянулся к Чимину. Тот в ответ пытался мотать головой и взглядом показать не выдавать его, но волчонок принял пантомиму за игру, агукнув и снова заёрзал. Альфа нахмурился, но сделал шаг к Чимину. Тот отступил назад. Зарычав, альфа кивнул громиле и тот схватил Чимина за плечи, удерживая. Подойдя практически вплотную, он перехватил малыша, развернув к себе спиной, придерживая за грудную клетку. Маленькие ручки активнее потянулись к омеге. Альфа склонил голову на бок. Кивнул охраннику. Тот больно ткнул в спину, подталкивая. Омега подошел настолько близко, что маленькие пальчики наконец ухватили его за волосы и потянули на себя. — Уронишь его, я тебе позвоночник вырву, — хрипло пробормотал альфа, передавая ребёнка Чимину. Чимин его обхватил, как мог. Что-то из разговоров Тэхёна он вспомнил и переместил руку, придерживая головку малыша, второй подхватил под попу. Волчонок замурлыкал, уткнувшись ему в шею. «А волки мурлычут?», про себя офигел Чимин. От странных переглядываний альф стало не по себе, но Чимин старался успокоиться. Пока он держит ребёнка, они ему ничего не сделают. — Ничего мы тебе не сделаем. Перестань паниковать, у тебя запах начинает кислить! — приказал красноглазый. Сказать что-то в ответ не удалось, потому что в палату ворвалась ватага людей. Гомон утихал по мере того, как натыкались взглядом на Чимина с ребёнком на руках. Одним из последних подтолкнули, по-другому не скажешь, Тэ, который со страхом смотрел на друга. — Мистер Мин, я приношу свои глубочайшие извинения. В нашей больнице никогда… Тот самый мистер, просто махнул рукой, приказывая замолчать. Втянул носом воздух, принюхиваясь. — Ты, — указал на Тэхёна, — подойди! Остальные вон. Ослушаться приказа никто не посмел. Друзья переглянулись. — Как так получилось, что в охраняемую палату забралось двое полукровок? — а вот тон этот мистер Мин мог, конечно, выбрать и помягче, возмутился про себя Чимин! Словно снова прочитав его мысли, альфа глубоко вздохнул и обернулся. — Послушай сюда. Ты держишь на руках моего сына. — Указывал пальцем то на него, то на ребёнка, для наглядности. — Который по непонятной причине тянется к тебе. Будь добр контролировать эмоции и не позволять своим феромонам бушевать. Младенцы чувствительны к запахам. Особенно волки. У Тэхёна прояснился взгляд и былой страх пропал. Чимин не понимая и не успевая уследить за реакцией друга, просто мелко закивал. — Отойди, пожалуйста, в тот угол, чтобы нам не приходилось допрашивать твоего друга в другой палате. А то ещё напридумываешь себе невесть что и разбудишь Гуки своим страхом, — альфа наморщил нос, как от противного запаха. И да, волчонок уже тихо посапывал, уткнувшись носиком в шею Чимина и пуская слюни на свитер.