Выдуманная жизнь

      Господин и молодая госпожа Чоу сидели на главном месте, стараясь уделить внимание всем гостям. Видно было, что эти две недели дались им довольно тяжело, но такова дань традиции семьи и не в их праве было её нарушить. На них уже были надеты не плотные свадебные наряды, но хорошо пошитые удобные красные платья с золотой вышивкой по рукавам и подолу. Жених распространял вокруг себя спокойствие и доброжелательность, озаряя подошедших к ним заклинателей легкой улыбкой, тогда как невеста лишь устало подняла глаза, выражая небольшое участие. Очень красивый мужчина и абсолютно серая мышь.       — Мы хотим выказать почтение вашей семье, — заговорила Нина, принимая из рук жениха пиалу чая. — Моё имя старейшина Нин Хейен, а это, — она указала кивком головы в сторону второго подошедшего, — старейшина Ли Шенли. Мы прибыли из ордена Возвышения по Вашей просьбе.       — Я счастлив, что мое прошение было так скоро рассмотрено. — Жених подал вторую полную пиалу Ли и легко склонил голову в приветствии. — Меня зовут Чоу Чжоу, а мою супругу, что вошла в мою семью, — Чоу Юнь.       Голос мужчины был таким же, как и его вид — полным благочестия и спокойствия. Совсем не таким должен быть голос человека, чью молодую жену преследуют неудачи и страх смерти.       — Господин Чоу, — поклонился Ли, — нам бы поскорее справиться с этим делом. Я — мастер по заклятиям. Могу ли осмотреть ауру Вашей супруги чуть позже?       — Разумеется, но только в моём присутствии.       — Конечно, Вы не подумайте, в этих действиях не будет ничего предосудительного.       — Как Вас разместили? — задал вполне резонный вопрос хозяин дома.       — Вы знаете…       — Нас всё устраивает, — перебила Нина Ли, пока он не наговорил чего лишнего. — Мы Вас долго не потесним. Утром уже отправимся дальше.       — Кхм…       — Так скоро? — удивился хозяин. — Вы уже знаете, что за напасть нас настигла?       — Мы это скоро узнаем и примем все возможные меры для устранения проблем.       — При первом осмотре усадьбы можно точно выявить, что никакой негативной энергии в округе нет, — Ли начал доставать из рукавов небольшие бумажные талисманы. — Вот эти защитные обереги нужно будет развесить по всем частям света. Лучше бы, чтобы это делали те, кто непосредственно здесь проживает.       — Всенепременно этим займемся в ближайшее время. — Прозвенел уличный гонг и хозяева стали подниматься со своих мест. — А сейчас просим простить, но у нас сегодня еще есть запланированные дела.       — Конечно же, — сказала Нина. — Мы не смеем задерживать.       Забрав остальных учеников, заклинатели решили сделать полный обход по периметру усадьбы, после чего еще раз поговорить с хозяевами.       Чоу Чу увязался за ними. Если по-началу он никак не мог поспеть за скоростью, заданной Ли Шенли, то потом просто отстал и пропал из виду. Это немного напрягло Нину, но никак она не могла понять почему. Больше думая о прогнозах гадалки, а не о деле — девушка упустила тот момент, когда к ней обратился старейшина Ли.       — Что? — нервно отступила на шаг назад от преступившей ей дорогу горы девушка.       — Я спросил, сколько? — опять сократил расстояние Ли.       — Зелёные тапочки!       Нина не придумала ничего лучше, чем спрятаться за первым рядом стоящим человеком, кто же знал, что это будет маленький Сыван. Ну хоть какая-никакая, но защита.       — Что? — замер от недоумения старейшина Ли.       — Вот и я о том же. — Нина смутно догадывалась, что её спутник мог хотеть узнать про это дело и её мысли, а также о её вскользь брошенных словах об утреннем отъезде. Поэтому она рискнула: — Давайте лучше разделимся, и каждый будет делать то, что ему лучше даётся?       — Хм… — Ли Шенли сцепил руки за спиной и склонил голову набок, отчего его короткая вуаль открыла вид на красивую линию подбородка. — Тогда мы с учеником пойдем снова к хозяевам. Что же будете делать вы?       — Лин и Сен могут разведать обстановку среди прислуги.       — Но учитель…       — Учитель…       — Или отправиться обратно в орден самостоятельно, — грубо осадила учеников Нина, но те не смели больше перечить. — Я же обойду гостей.       — Какой смысл во всех этих хождениях? — Ли снова попытался подойти ближе к Нин, но тут ему помешал маленький ученик, зажатый между ними, словно сыр в хлебе.              — Ты от меня что-то скрываешь?       — Конкретней.       — Твои эти переглядки со старым господином Чоу.       — Он был моим учеником много лет назад, — почти не соврала Нина, — у нас есть общее прошлое.       — Тогда ты ужасный учитель, то-то у тебя на пике так безлюдно.       Вот тут Шенли, конечно, был не прав. На самом Пике Безмятежности было предостаточно учеников. Школа всестороннего развития пятиконечной звезды включала в себя множество обязательных дисциплин. Соответственно, учителей тоже было много и у каждого с десяток, если не больше, учеников. Просто у самого Нин Хейен учеников не было до недавнего времени, как он два года назад выбрал себе из толпы двух самых никчемных мальчишек, а потом и какого-то оборванца притащил с улицы прямо посреди учебного года. Ли Шенли всё это прекрасно знал, но хотел как-то задеть этого человека и никак не мог найти к чему придраться. Раньше таких проблем не наблюдалось.       — Старейшина Ли завидует моему пику Безмятежности? — Нина хотела сказать это в более шутливой форме, но отчего-то получилось совсем уж грубо.       — Было бы чему завидовать.       — Ну как же — на Вашем пике Спокойствия ведь не протолкнуться, да только все молодые парни. А мой пик полон свободного пространства и столько красивых дев его заполняет… — и добавила с издевкой: — даже вокруг старейшины Ана таких нет.       — Глупости. — Старейшина Ли явно больше не собирался слушать ничего из того, что вылетает изо рта ЭТОГО человека. И как он мог подумать, что тот стал нормальным?       — Ну вот. — Нина проследила долгим взглядом за уходящими Ли Шенли и его учеником и тяжело опустила руки на плечи впереди стоящего Сывана. — А мы с тобой отправимся на кухню.       — Зачем? — мальчик дёрнулся, как от удара, но развернулся и посмотрел своими чёрными глазками на учителя.       [«Предупреждение! Нарушение характера персонажа».]       — Что же ты глупый такой? — сделала Нина голос чуть построже, чтобы не нервировать лишний раз Систему. А то она только сбавлять баллы горазда. — Или надо было отправить тебя с мастером Ли?       — Нет, учитель, — поклонился Сувениры. — Простите.       — Значит, на кухню.       Нине очень много сейчас стоило не потрепать мальчишку по волосам. Такой послушный и такой маленький. Надо как-то будет незаметно его ещё покормить, ведь видно, что ребенок не наелся — вон как смотрит своими большими глазками на кухарок и слуг, разносящих блюда гостям.       — Учитель! — к ним приблизился запыхавшийся Чоу Чу, в руках у него была бамбуковая коробочка, в которой обычно разносили горячую пищу. — Прошу простить этого старика. Я так закрутился, что забыл предложить Вам наш фирменный семейный десерт.       — В этом сейчас нет нужды Чоу, — хоть Нине и было интересно, но дело превыше всего, — мы хотели поговорить с гостями и прислугой. Можешь отправиться с нами.       — С превеликим удовольствием, учитель. — Чоу Чу лишь перехватил короб поудобнее, с явным намерением накормить учителя позже. — Хотите я распоряжусь, чтобы маленького ученика покормили?       — Зачем такие траты? — непонимающе посмотрела на него Нина. — Он только из-за стола.       — Если бы Вы были более внимательны, — подал голос неизвестно отчего осмелевший всегда молчащий Сыван, — то знали бы, что учителю не важны наши трудности, особенно мои.       — Маленький ученик, ты не прав. — ответил ему Чоу, оглядев того с ног до головы; голос его был как никогда строг и сух. — Учитель имеет право даже ноги об тебя вытирать, если ему вздумается. Вставая на путь бессмертия ты отрекаешься от семьи и всех земных благ. На первом месте для тебя — Боги, а на втором — учитель. На этом всё.       — Но у Вас есть семья, — не унимался маленький герой. — И Вы почему-то отказались от пути заклинателя.       — Я был плохим учеником. — Чоу Чу тяжело вздохнул, чуть сгорбился и пошёл вперёд.       — Не говори такую чушь в уши моему маленькому ученику, — Нина сама себя не понимала, но ей было важно отстоять самомнение этого старика, который вдруг решил принизить себя, ведь всем известно, что это Нин Хейен действительно плохой учитель. — Он ещё даже не принял ученических обетов, так что для него всё не так серьёзно, как для тебя.       — Вы хотите его отдать другому? — остановился Чоу и поднял непонимающий взгляд полный сомнений прямо на старейшину; голос его с каждым словом становился всё тяжелее. — Но кто его возьмёт кроме Вас? Или, спустя семьдесят лет, в Асен Сондао теперь берут кого ни попадя?       — Возраст сделал тебя грубым? — стушевалась под таким напором девушка. — Или ты всегда таким был?       — Прошу, простите этого ученика, учитель. Но я честен.       — Мальчик просто ещё не вырос, — начала оправдываться Нина, схватив того самого мальчика за шиворот и подтащив ближе к Чоу Чу, мол, вот — смотри. — Оттого и слабоват.       — Он и не вырастет, если не будет давать отпор старшим и не станет нормально питаться.       — Что ты сказал? — конечно Нина расслышала, но не поверила своим ушам: неужели эти пацанята продолжают издеваться над малышом?       — Старшие ученики издеваются над своим младшим братом, — подтвердил её мысли Чоу Чу. — Да и пусть издеваются, это закаляет характер. Но они переходят черту.              — Ты сделал им замечание? — Нина уже отпустила Сывана, но тот всё равно продолжал стоять непозволительно близко ко взрослым.       — Я для них всего лишь старик…       — Ты их старший брат по учению.       — Я забрал все свои обеты…       — Но продолжаешь звать меня учителем, — перебила старика Нина.       — Потому что я помню, что Вы их так и не приняли.       Чоу Чу грустно улыбнулся, потрепал глупого мальчишку за макушку и возрадовался в душе тому, что смог отвлечь учителя от неподобающего поведения мальца. Ему ли не знать, как строг бывает учитель и как скор он на расправу.       — Проследи, чтобы этот ребенок поел, — как же Нине хотелось побыть сейчас в одиночестве. — Но не переусердствуй.       — Конечно, учитель.       — Спасибо, учитель.       Младший и старший синхронно поклонились, сцепились локтями и дружно понеслись в сторону кухни. Детский сад на выгуле.       — О…       Пока Нина ходила с Ли, потом с Сываном, уже солнце почти село. По её внутренним часам сейчас ощущалось около восьми часов вечера, может и уже девять. Идти разговаривать с хозяевами было поздно, да и не о чем. Толком всё равно не удалось ничего узнать. Негативной энергии нет, следов неупокоенных духов тоже не нашлось. Отчего же все решили, что тут дело для заклинателей?       Встретившись с Ли недалеко от спальни, что им выделили на эту ночь, и обговорив ещё раз всю проделанную работу (а Ли ещё и успел в детектива поиграть, даже улики собрал), старейшины решили разойтись до полуночи, чтобы по последнему кругу проверить энергетику поместья.       Так и ходили они туда-сюда пол ночи. Светало в этих краях рано вне зависимости от времени года, поэтому решили разойтись пораньше, чтобы помедитировать перед дальней дорогой. Никто не возражал, Лин и Сен вообще уже давно спали, туда же отправили и ученика Ли. Не смогли только избавиться от присутствия Сывана и старика Чоу. Но если со старым хозяином никто спорить не мог, то вот у мальчишки со старейшиной Ли вышла почти ссора, и пришлось Нине их примирять. В своей книге Нина отчётливо прописала неприязнь этих двоих друг к другу, до такой степени, что повзрослевший Сыван, чтобы отомстить своему учителю, начнёт избавляться от старейшин ордена именно с Ли Шенли. Странный выбор, если учесть, что Шенли и Хейен тоже как-то особо не дружили. А Нина бы хотела. И с ним, и с Аном, и с Су… да даже с Гуаном, хоть и было немного стыдно его обманывать.       Находясь в этом мире всего-ничего, она уже навоображала себе всякого. Что бы она изменила, что бы добавила. Могла ли она написать всё это на самом деле? Но эти люди… Да и имена. Нину ни на минуту не покидало ощущение, что это всё не взаправду. Стоит чему-то случиться, как она проснётся. Или, если вспомнить грузовик в стекло, то просто умрёт. Возможно, это всё же перерождение? Или бред угасающего разума? Чего бы ей хотелось больше?       Так за нечего делать она и бродила по саду, который привлек её внимание днем. Сыван и старик Чоу о чём-то тихо переговаривались, сидя на отдалённой лавочке, недалеко от круглых ворот, и поедая какие-то тянучие сладости из плетеного короба. Конечно, Нине не составило бы труда услышать с такого расстояния, о чем там говорят ученики, но она не хотела нарушать их идиллию, поэтому любовалась прудом с рыбками издалека. В воздухе пахло цинниями и немного сыростью — будет дождь.       «Система. Выведи на экран количество баллов и объясни ещё раз, как происходит списание и начисление?».       [«У пользователя сейчас на счету 245 баллов. Списание производится за неправомерные действия и нарушение характера персонажа при общении с главным героем и второстепенными персонажами. Начисление сейчас происходит только от выполнения открытых заданий и при некоторых бонусах от главного героя».]       «Интересно девки пляшут… и как же мне набрать нужное количество баллов? Сколько выдашь за деревню Хе?».       [«200 баллов. Но потом станет доступно больше заданий одновременно. Мой совет — общайтесь больше с главным героем».]       Больше Нина решила с Системой не разговаривать. Ей казалось неправильным вот это вот шизофренические общение с самой собой. А голос в голове ещё и отвечает. Лучше воспринимать её как голосовой помощник, типа: «Алиса, включи музыку», — «Какую Вы предпочитаете?». И дальше, не дождавшись ответа, начинает играть шансон.       На такой мысли девушка повернулась в сторону восточного угла, чтобы уйти незаметно отдыхать, но остановилась, как вкопанная. Только что через достаточно высокий кустарник перепрыгнула тонкая фигура в белых летящих одеждах. Нина быстро оглянулась на учеников, но они сидели себе спокойно, словно ничего не происходило. А может… ?       Девушка не стала спорить со своими глазами, а быстро зашагала к скрытому проходу между кустами. Заметив изменение в настроении учителя, Чоу остановил разговор с маленьким учеником и двинулся следом. Сывану ничего не оставалось, кроме как пойти тоже, хотя его никто и не звал.       «Призрак» в белом свернул было к маленькому домику, но на середине пути отошел к плетистой розе, что овивала собой целый уголок с чайным столиком и мягким диваном.       Нина уже не думала, что ей видится, потому что, несмотря на предрассветный мрак, она чётко разглядела женственную красивую фигуру и прекрасное лицо незнакомки.       — Как тебя зовут? — прошептала в темноте Нина.       — А это так важно? — так же тихо отозвался призрак.       Сыван понял, что все уже целиком и полностью забыли о его существовании. Поэтому решил спрятаться недалеко от входа у каменной статуи какой-то женщины.       — Да, — коротко ответила Нина и переместилась немного в сторону, будто закрывая собой старика, так не вовремя появившегося прямо за ней.              — Мое имя Чоу Ми! А моего сына звали бы Чоу Чен! — взревела женщина, завидев старика, и ее волосы задвигались вокруг головы, будто в невесомости. — Он бы вырос прекрасным человеком, возможно, даже великим. Но они не дали ему даже родиться!       — Это не так! — старик Чоу попытался всеми силами успокоить, судя по всему, бывшую невестку, но никак не мог подобрать правильных слов. — То, что произошло — чистая воля случая!       По бегающему взгляду Чу, Нина сразу поняла, что тот врет. Что-то он ей все-таки недорассказал. Судя по состоянию девы Ми, она должна была умереть достаточно давно, как минимум полтора месяца назад. Но ее схоронили за день до свадьбы, то есть две недели назад. Это на сколько же она переполнена злобой и негодованием, что осознанно отказалась от перерождения, чтобы отомстить. Что-то тут не сходится. Нина поняла, что глобально ошиблась, не могли же ее намеренно ввести в заблуждение. Дева Ми — не призрак. Пока Нина рассуждала, Чоу Ми растянула ярко алые губы в уродливой ухмылке и прыгнула, метясь длинными ногтями прямо в шею старика.       Девушка полностью отдалась власти момента. Мысль о предстоящей охоте захватила её целиком. Нина сложила пальцы правой руки в призывающем жесте и ее Ло полетел прямо в нападавшую.       — Учитель! — воскликнули двое, мальчик и старик.       — Духовный меч не навредит призраку!       — А кто сказал, что это призрак? — в этот момент дева Ми упала и перекатилась на бок, проследив движение клинка взглядом, она не спешила подниматься. — Мой маленький Чу, ты, оказывается, был не очень хорошим учеником.       Нина не знала, почему она сказала именно эти слова, но ей сейчас казалось, будто ей кто-то управляет — не очень приятное ощущение. Охота? Охота на кого? На живого человека?       [«Начисление +20 баллов к харизме главного злодея».]       Ведешь себя правильно — списание, творишь всякую дичь — начисление. Какими способами Нина должна изменить характер своего персонажа, если она умрет раньше от исчерпания лимита?!       Сыван тоже ничего не понимал. Его учитель сражался с каким-то призраком или нет? Это демон? Тогда почему не ощущается демоническая энергия? Мальчик своими собственными глазами видел, как мастер Нин пошел в атаку своим Божественным клинком. Такое не каждому дано лицезреть, поэтому его сердце сейчас забилось с такой мощью, будто собиралось вырваться из грудной клетки, а уши наполнились шумным набатом. Сыван смотрел на технику своего учителя не моргая. Тот ведь даже не напрягался — он будто играл с противником, понимая, что тот ему не соперник.                    Женщина в когда-то белом платье сейчас выглядела совсем плохо. Она тяжело дышала, часто и глубоко, а ее красивое лицо исказила гримаса ненависти. Кожа ее уже блестела от пота, тело и руки обильно кровоточили. Но учитель отчего-то не останавливался.       [«Уровень отношения главного героя понижен. Пользователь получает +20 баллов».]       Все атаки от Чоу Ми были исключительно ментальными. Еще до своего замужества она обучалась у мастеров секты Разума, что славились своими возможностями и связями в службе императорской стражи. Все знали их, как специалистов по добыванию информации. Что может быть сложного в том, чтобы воздействовать на человеческий разум теми или иными заклинательскими техниками, являющимися скрытой специализацией их маленькой секты, навлекая на них миражи и ведения, проникая в самое сердце мыслей. Но трое людей перед ней вели себя совсем не так. Это не правильно!       — Почему ты продолжаешь атаковать?! — воскликнула Ми, поднимаясь с земли и призывая свое оружие — два веера с заостренными краями. — Это неразумно, я ведь здесь жертва!       — Жертва? — прошептал заклинатель в белом. — Жертва — это хорошо.       — Что? — только и успела сказать Ми, как длинное тонкое лезвие прочертило полосу на ее щеке.       Глаза женщины расширились и она уставилась на нападающего.       — Почему бы тебе не уйти из этой семьи и не оставить их в покое, раз тебя здесь больше ничего не держит? — Нина, наконец, смогла взять себя в руки и вцепилась в Ло, крепко сжав его эфес в кулаке. — Месть не приведет ни к чему хорошему.       — Месть? Я лишь избавлюсь от помехи. Ему не быть ни с кем, кроме меня. Он не имел права отказываться от меня только потому, что какой-то прощелыга сказал, будто я больше не смогу зачать! Я отказалась от собственного совершенствования, променяла долгую жизнь на какие-то несколько десятков лет рядом с ним, — дева Ми медленно двигалась в сторону заклинателя. — А он так быстро нашел мне замену.       Из-за нахлынувших на нее неприятных и совсем нежелательных воспоминаний, Нина пропустила удар. Девушка не успела среагировать, когда Ми изогнулась пружиной и рывком пнула ее ногой прямо в грудь, туда, где находилось золотое ядро. Удар был такой силы, что Нина отлетела на десяток метров и влетела в открытую дверь маленького домика, как мяч в ворота. От удара духовной силой прямо по сосредоточению энергии, ее охватило чувство бессилия, будто до этого момента она совсем не ощущала силы притяжения Земли. К шуму в голове еще добавилось оповещение от Системы о списании баллов.       Чоу Ми спокойно зашла в домик вслед за Ниной и первым делом любовно огладила несколько фигурок и заколок на этажерке. Ее лицо в этот момент было настолько одухотворенным, что даже немного туповатым. Отклонение Ци. Отказавшись от совершенствования тела и духа, девушка должна была заблокировать своё внутреннее золотое ядро, которое было для заклинателей по типу маленькой энергостанции прямо внутри тела (дуговой реактор Тони Старка). Что же она сделала с собой, чтобы вновь начать заклинать? За две недели этого сделать было невозможно, не применяя демонических методов.       — Мы же любим друг друга. Чжоу любит меня, а не эту богатенькую наследницу. Это ее семья поспособствовала тому, чтобы я потеряла наше дитя на последнем месяце. Глупый доктор сказал, что я больше не смогу иметь детей. Чжоу просто расстроился. Он никогда не отказывался от меня.       — Потеря ребенка не имеет никаких сравнений, — от удара у Нины чуть съехал талисман изменения голоса, поэтому голос звучал хоть и хрипло, но слишком по-женски, что насторожило деву Ми. — Схоронив дитя, родитель будто хоронит сам себя…       — Схоронив? — прошипела Ми и шагнула ближе к заклинателю, а заклинателю ли? — Как может так спокойно рассуждать о материнстве и детях ТА, — она сорвала большую шляпу с головы Нины, что девушка еще раз приложилась затылком о деревянную подпорку, и дева Ми начала резко отступать назад, к окну, — кто самолично отказалась от возможности быть матерью? Ты, ведь, теперь даже не женщина. Так, что же ты такое?       Нина все еще непонимающе смотрела на разъяренное лицо Чоу Ми, боль в затылке принесла ее ушам дополнительных шумов. Но взгляд зацепился за правую руку девушки, со сложенным в ней заклинанием.       — Учитель!       Размытое пятно пролетело между двумя заклинательницами и благополучно словило метнувшийся от Ми сгусток силы. Глухой звук удара тела об пол привел немного Нину в чувства и она, действуя на голых инстинктах, послала Ло прямо в противника.       Для окружающих все произошло мгновенно, но Нина слышала каждую разрывающуюся ткань, каждую прорубаемую мышцу и связку на теле женщины, разрубаемый прямо по хрящевому диску позвоночник, даже ее последний вдох, так и не перешедший в крик. Только после того, как отрубленная голова откатилась от уже упавшего тела, Нина смогла снять оцепенение и кинуться в другую сторону, к своему ученику.       — Чу!       — Учитель, — на выдохе произнес старик.       — Потерпи, маленький, — Нина попыталась поделиться с ним энергией, но осознание того, что тело мужчины перед ней просто перестало ее принимать, немного выбило из колеи. — Надо позвать кого-нибудь на помощь.       Девушке не дала вскочить и убежать костлявая рука, из последних сил схватившая ее за запястье.       — В этом нет никакой нужды, — старик снова протяжно вздохнул, каждое слово ему давалось слишком тяжело. — Не плачьте, учитель. Гадалка была шарлатанкой.       — Нужно отнести тебя к лекарю, — Нина быстро натянула на свою голову шляпу и поправила вуаль, не заметив как взгляд Чоу Чу заволокло грустью. — Нечего верить во всякие там предсказания.       — Правильно, — Чу с трудом поднял свою руку к лицу человека перед ним и легонечко дотронулся до вуали, медленно проминая ее под своими пальцами, пытаясь прикоснуться к тому, что скрыто. — Она сказала, что я не смогу увидеть новый рассвет… наврала. Учитель, посмотрите, какое прекрасное сегодня солнце.       Сывану казалось, будто он впал в какое-то оцепенение. Вот он только что видел учителя и ту странную женщину, потом ему привиделось, будто он сидит за большим золотым столом, уставленным разнообразными блюдами. Вокруг него бегают слуги в черных плотных костюмах, а по комнате распространился приятный запах летнего жасмина и лимонов. Красивая темноволосая женщина, одетая в желтое с золотом платье, что-то ему говорила, но Сыван ничего не слышал. Глухая тишина. Он пытался разобрать по губам, но из видения его вырвал истошный женский крик.       Когда мальчик полностью пришел в себя, то уже не слышал никаких криков, возможно, они ему просто послышались. Он встал с земли, и, пошатываясь, пошел в сторону маленького домика. Уже начинало светать, поэтому его не удивили служанки, спешащие кто куда. Одна из простых женщин, что работала на кухне, он видел ее вчера вечером, прошмыгнула прямо перед ним в ту же сторону, но дойдя до распахнутой двери, тут же попятилась назад, прикрыв искореженное испугом лицо руками. Сыван тут же ускорил шаг. Слегка толкнув загородившую проход женщину, он вломился в помещение. Скорее почувствовав, а не увидев произошедшее, первым делом его тело решило бежать не оглядываясь, а вторым — избавиться от содержимого желудка. Только пересиля себя и прикрывая нос рукавом, мальчик смог оглядеться. Около окна лежало обезглавленное тело из которого до сих пор продолжала вытекать кровь, сразу впитывающаяся в многослойный наряд и лежащую недалеко шкуру какого-то зверя. Головы видно не было.       Из темного угла чуть дальше доносились хриплые звуки, будто издаваемые раненным зверем. Сыван не был глупцом. Если тело без головы — не учитель, то тот где-то там. Возможно, ему нужна помощь. Мальчик смело шагнул в темноту, осветив помещение маленьким многоразовым талисманом. Его учитель сидел сгорбившись над телом старика и слегка покачивался, будто читая молитву над усопшим. Одна его рука крепко сжимала ладонь дедушки Чоу, а другая монотонно и нежно гладила лицо и волосы, от скулы к виску и дальше, от скулы к виску и дальше… и так не переставая.       — Учитель? — Нина остановилась и застыла, когда маленький герой все же осмелился дотронуться до нее. — Давайте я помогу Вам подняться.       Пока Сыван поднимал с пола старейшину Нин и кое-как поправлял его одежду, в маленький домик набилось еще несколько человек. В том числе старейшина Ли и хозяин дома — Чоу Чжоу. Последний лишь мельком осмотрел тело без головы и, поморщившись, как от досады, начал давать распоряжения стражникам. Досада на лице любимого человека — неужели, Ми большего не достойна?       Нина не хотела ни с кем разговаривать, особенно с Ли, хотя видела, как того раздувает от вопросов. Она очень сильно устала. И это была не та усталость, от которой можно избавиться лишь отдохнув. Девушка не могла позволить себе облокотиться на маленького ученика, поэтому махнула ему, чтобы шел впереди, и поплелась следом.       Лин Мо и Сен Фао спали медвежьими снами, какие могут позволить себе только подростки в полном расцвете сил. Но Сыван их все равно растолкал, когда привел до сих пор молчащего учителя и усадил за низкий чайный столик.       Все сразу засуетились, натаскали воды, принесли сменную одежду, свежезаваренный чай и закуски. Последние были так плохо нарублены, что Нина не сомневалась — кто-то из ее детей нагло своровал еду на кухне.       Когда ее оставили одну, девушка подняла свое задубевшее тело и, первым делом, проверила все окна и двери, после чего выложила из карманов всевозможные талисманы, денежные пластинки и пару мешочков с травами, за один из которых что-то зацепилось и шумно звякнуло об пол. Нина бережно подняла маленькую золотую фигурку, недолго погрела ее в руках и пошла ополаскиваться в бадье. Ей хотелось поскорее убраться из этого дома.       Говорить, что Чоу Чжоу был относительно в курсе того, что происходит в его доме, не стоило. Поэтому Нина просто решила спустить всё на тормозах и забыть, как страшный сон. Она только что убила своими собственными руками человека. Живого человека. Что она должна чувствовать? Страх? Боль? Отвращение к самой себе? Да что угодно, но явно не усталость. Может это предпоследняя стадия принятия — депрессия? Скорее апатия.       Все отчеты, оплата (от которой Ли чуть было не отказался) и сборы в дорогу заняли около пары часов. Старейшина Ли Шенли ни о чем не спрашивал Нин, только обследовал погибших и узнал сведения у маленького ученика. За это девушка была ему молчаливо благодарна.       Уже перед самым отъездом Нина уведомила господина Чоу, что ей нужно ещё раз осмотреть место обитания «призрака», чтобы точно убедиться в его исчезновении, за что словила несколько недоуменных взглядов. Она легонько поклонилась и быстрым шагом направилась в сторону восточного угла. Ей самой не было понятно, что же она там хотела найти. Зачем? Он был ей никем. Его связывали отношения с Хейен, а не с Ниной. Даже закрывая девушку собой, он спасал не её. Так что же?       В маленьком домике, в самом углу тайного сада восточной стороны, уже было всё убрано. Хотя и не прошло пары часов с момента произошедшего. Даже этажерки, до этого заполненные всякими милыми сердцу вещами, были абсолютно пустыми.       Как просто мы вычеркиваем из жизни людей, что по тем или иным причинам перестают приносить нам пользу. Друзья, любовники, любимые… даже родственники — это просто чужие люди. Ступени для нашего саморазвития. Как только они становятся неудобными, мы тут же находим им замену. Словно старым сапогам. А подумал ли потом кто про тех людей? Смогли ли они перешагнуть прошлое, обновиться и идти дальше? Или погрязли в ожидании, что про них вспомнят, придут, напишут?       Нина оглядела ещё раз помещение и спокойно вышла. Её ждали новые путешествия и новая команда. Просто перешагнуть и жить дальше, новой жизнью, что ей была кем-то дарована.       Только на подоконнике пустой комнаты восседала теперь фигурка Байцзэ — похожая на миленькую толстенькую козочку с львиной гривой, массивными рогами и зубастой пастью, — сделанная из золота.