Второй шанс

Ткани летят в разные стороны, пока неферут ищет подходящий наряд, который сможет скрыть постыдные следы. Раны детства давно затянулись, не мучая девушку ночными кошмарами и причиной тому Эпистат, которому однажды, под покровом ночи, Эва призналась. Но почему давно забытый и прожитый страх вернулся к девушке? Зачем дурная решила этого проклятого Париса навестить? Не о нем ли, тогда Амен предупреждал её? О нём — уверена Эвтида, от этого ещё хуже становится. «Нельзя Амену знать.» решает для себя она. Не придумала ничего лучше Эва, как постыдные следы браслетами золотыми скрыть. Собравшись наспех, мнимую уверенность на себя напускает, чтобы не подумал и не догадался никто, что обидеть её кто-то посмел. Нельзя, чтобы до Тимофея или Амена знание это дошло, не сдобровать тогда обидчику. Не была Эвтида палачом, пусть и обижали её, смерти не желала никому, не хотела такой грех на Ка свою брать. Таких людей Боги сами покарают, но Эва способствовать этому точно не будет и не хочет. По дворцу гуляет и названного брата ищет. Он всегда поможет, от всех бед её защитит. Душа её родственная. Пусть из-за Амена и сам на себя не похож, что вместе с Суной на неё наседает. Все равно ей, не тот день, чтобы о Верховном Эпистате думать. Не изменяя себе, Исман из библиотеки со свитками выходит, всегда новые практики изучить рад. Эву не видит, от того на неё налетает практически. — Слава Богам, нашла тебя! — вздыхает облегченно Эва, помогая свитки собрать, которые выпасть успели. — Что-то мне подсказывает, что искала меня не просто так. Колись, Эме, что случилось? — спросил он. — Ничего серьезного — отмахнулась она — Мазь заживляющую можешь мне дать или сделать? Тренировка не по плану прошла. — практически правда, но подробностей Эвтида не рассказывает, не нужно брату знать. — Нерасторопная — смеется Исман, — Почему я не удивлен? — Потому что знаешь меня всю жизнь практически? — по доброму фыркает Эва, руки на груди скрещивая, — Так поможешь мне? — Будто выбор у меня есть. — закатывает он глаза, — Пойдем, в комнате у меня должны быть травы нужные. Весело щебеча идут брат с сестрой. Эвтиде удается даже забыть о случившимся утром. Поблагодарила брата и к себе отправилась. Старательно синяки мазью обрабатывает. Из покоев своих выходить не собирается и гостей принимать тоже. Садится за свитки, что Йос ей одолжил, переписать и вернуть их нужно, потом изучать будет. Летописца хорошего из неё в Фивах не вышло, но навык улучшился, сама к знаниям тянуться начала. Сейчас бы ей ни один охотник и тем более Эпистат, слова дурного не сказал о том, как она иероглифы выводит. Смешно Эвтиде от этих мыслей стало, но головой машет. Нельзя ей об Амене думать. Время к закату приближается. Спина и руки затекли ужасно. От того решает неферут единственное живое существо во всем дворце навестить, что вопросов задавать не станет. Тихонько к конюшне крадется. Верный жеребец её в стойле стоит, завидев Эвтиду Арион фыркает довольно и копытом о дверцу бьет, внимание девичье привлекает. — Здравствуй, красавец, — щебечет она. Щетки в руки берет и ласково по мелкой шерсти проводит. Конь покорно стоит, заботу неферут принимая. Голоса знакомые Эва слышит и напрягается тут же. «Боги, вы продолжаете надо мной смеяться?» Но любопытство всегда лучше других чувств у Эвтиды развито было, поэтому тихо, словно мышка приближается к выходу, чтобы узнать о чем Верховный Эпистат со своим охотником разговаривает. Вместе с любопытством у Эвы ещё был хорошо развит навык влипать в разные ситуации и сейчас, не успев подойти ближе, о ведро с водой запинается. Амен и Тизиан стремительно внутри конюшни оказываются, удивленными и насмешливыми взглядами неферут одаривают. — Опять сбежать пыталась, Дурная? — спрашивает Тизиан, руки на груди скрещивая. — Нет. — недовольно фыркает девушка. — Время позднее, Эва. — как данность говорит Эпистат. — Возвращайся во дворец, пока солнце не село. — Тебя это не останавливает — парирует Эвтида. — Сам говорил, что ночью вершатся темные дела. — усмехается она, хитрый взгляд прищуривая. — Прогуляться хотел. — улыбается краешком губ Амен. Видит, что в глазах его неферут любопытство детское светится, но сам в лице не меняется, — Тизиан, проводи её. — Ещё чего?! — зашипела Эвтида и от охотника отпрыгнула — Раз тебе, Господин, гулять можно. Мне уж тем более! — с гордо поднятым носом к Ариону направляется. Тизиан сказать, что-то хочет, но видит, как Амен одним взглядом показывает, чтобы оставил их. Охотник довольно хмыкает себе под нос и оставляет их наедине. Злобно пыхтит Эвтида, что Амен вновь с ней, как с ребенком маленьким обращается. Не в Египте они. Власти не имеет над ней. Седло застегивает, проверяя несколько раз, что все ремни затянула, внимания на Эпистата, старательно не обращать пытается, пока он молча наблюдает за ней. — Куда отправишься? — подает он голос низкий и тихий, бархатный, но строгость никуда в нем не делась. — Куда глаза глядят! — раздраженно выпаливает она. — Жаль. — задумчиво потягивает Амен — Думал, что в сторону водопада, о котором Суна рассказывала. Хотел узнать не хочет ли юная Неферут компанию Эпистату составить? — старая их шутка, разговаривать в третьем лице друг с другом. Уверен Амен, что на Эвтиду подействует. Внимательно наблюдает, не скрылось от него, как на лице Эвы улыбка мимолетная отразилась. — Возможно. — отвечает она с усмешкой хитрой, — Но почему решил туда отправиться и почему на закате? — Интересно стало. — пожал равнодушно плечами Амен — А на закате отправляюсь, потому что время свободное появилось. — Откуда узнал, что в конюшне буду? — спрашивает Эва, голову на бок склонив. Уверена она, что незамеченной пробралась. — Не знал — отвечает охотник, — Один хотел съездить. Внимательно Эвтида Эпистата рассматривает, пытается в глазах голубых ложь разглядеть, но не видит. Правду говорит ей охотник, от чего улыбается глупо ему. В молчании коней своих из дворца выводят. Амен указания охотникам своим раздает, но не слушает Эва, не интересно ей. Когда коней оседлали и дворец скрылся из виду, решила спросить: — Если один ехать собирался, зачем меня позвал? — Твоей компании я всегда рад, Эва. Эвтида предлагает Амену посоревноваться, кто быстрее до нужной развилки доскачет. Озорные улыбки и огоньки в глазах у мужчины и девушки отображаются. Летят на своих жеребцах, не уступая друг другу. Эва смеётся весело, темные локоны развиваются на ветру. Амен думает, что прекраснее и не видел нечего, а смех её лучше музыки, самых искусных мастеров. Любуется своей неферут, коня незаметно притормаживает, чтобы Эва победным смехом ещё больше его сердце и душу наполнила. К водопаду добираются, когда уже солнце за горизонтом спряталось. Жаркий день был, от чего ночную прохладу хотелось больше всего ощутить на разгоряченной коже. Разговаривают о мелочах всяких, что интересного за эти годы у них произошло. — Раньше при виде колесниц тряслась вся, а сейчас лучше некоторых мужчин в седле держишься. — Колесниц все так же избегаю. Если есть возможность верхом или в колеснице поехать, всегда первое выберу. — проговаривает она, ласково по гриве коня поглаживая. Шум воды первое что слышат. Эва заметно приободряется, вперед Амена скачет, быстрее к любимому месту. С коня спрыгивает, не заботясь о том, что привязать его нужно. Не убежит никуда Арион. Глаза завороженные, жадно красоту вокруг поглощают, ночью это место ещё прекраснее ей кажется, таинственнее и уединение. Светлячки летают, словно звезды спустившиеся с небес, озаряя своим светом вокруг. Не думает, идет просто. Не ощущает прохлады и липкости тканей, что смуглую кожу окутывают, головой крутит и не слышит ничего вокруг. Рот в изумлении открывает, едва слышно проговаривает: — Не была я здесь ночью, как много упустила. Амен молчит, за девушкой наблюдает, но слова долетают до него, от чего улыбается довольно, что позволено ему радость вместе с ней разделить. Накидку и остальную амуницию снимает, к воде приближается. Эва и во все про него забыла. Взвизгивает удивленно, когда на бедрах крепкие руки ощущает, а сама от земли отрывается, на плечах Амена оказываясь. Он головой крутит, да по волосам проводит. Усмехается довольно, когда тонкие пальцы Эвы в голову ему вцепились. Испугалась и напряглась вся, но сейчас не совестно Амену было. Незаметный поцелуй на внутренней стороне её бедра оставил, рядом с коленкой. Напряглась Эва больше прежнего, дыхание задержала. За волосы его дернула, заставляя в глаза ей посмотреть, зашипела злобно: — Исфет! Что удумал опять? — Чувствительная, — довольно промурчал он, голову сильнее назад откинул и смотрел на неё. Шипела кошкой дикой на него, а взглядом точно придушить хотела, от чего улыбку озорную, точно мальчишескую, а не грозного воина, вызвала у Амена. Но голос его спокойный, строгий произнес — Не сделаю дурного. Пока сама не попросишь. Пошутил просто. Расслабься, Неферут, насладись прекрасной ночью. Выдохнула Эва, но спокойствия ей не принесло. Сложно рядом с ним в трезвом рассудке оставаться. Тем более, когда все стало ещё запутаннее, чем было в Египте. Старается не думать об этом, тревожные мысли откинуть. Продолжает головой крутить на природу отвлечься. Амен молча стоит и чувствует, как медленно Эва расслабляется, но озорное настроение никуда не делось. Руки на талию её перемещает, пока и сказать ничего не успела, подбрасывает и в воду кидает, а она только нос зажать успела. Ожидает мужчина, что теперь точно живым во дворец не вернется, но Эва выныривает, звонко смеется и в ладошки хлопает: — Ещё, ещё хочу! Амена водой обрызгивает и от него убежать старается. Дразнит, словно хищника голодного, а он и рад поддаться. Ловит её и снова в воду подкидывает. Удается неферут расслабиться и мысли все дурные откинуть. Весело в воде плещется. Хочется больше ощущений острых испытать, чтобы со всем забыться. Не думает — делает. К водопаду ближе подплывает, пока Амен замысел её не раскусил, а то точно сделать не позволит. Ловко верх забираться начинает. — Непокорная, слезай. Пока не расшиблась! — строго грозит он. — Не расшибусь! — кричит она — Много раз так делала. Амен, смотри! Разбег берет и прыгает в пропасть, не боясь о камни разбиться, потому что нет там их, много раз проверяла и прыгала. Сердце в пятки уходит, когда в свободном падении летит. Разряды страха по телу проходятся. Нос зажимает, да конечности к телу хрупкому прижимает, чтобы не отбить нечего. От полета все тело её мурашками покрывается, пока водная гладь в свои теплые объятья её не принимает. Из воды Эва вынырнула резко головой назад дернув и руками по лицу, волосам провела, влагу убирая. Когда глаза открыла, увидела что Амен хмуро смотрит и даже злобно, взгляд тяжелый, строгий но не в глаза Эвтиды, а на руку её. «Исфет, браслет!» испугалась Эва, другой рукой следы закрывая. По сторонам озирается, пытаясь украшение найти. Отворачивается от Амена, чтобы больше не увидел. Только толку от этого движения не было. Амен стремительно к ней приблизился. За запястье её взял. Крепкая хватка, но нежная, невесомой казалась. Знала Эва, что обман это все, захочет руку выдернуть — не сможет. Не смотрел на неё Амен, следы разглядывал. — Кто? — Никто, браслеты натерли! — защищается ложью Эва. — Лучше врать умеешь. — с упреком говорит Эпистат. — Много вспомнил, чтобы знать лучше или хуже врать умею? — не унималась неферут, не в напоре охотника дело было. Не хотелось ей думать и вспоминать о Парисе сейчас, когда на душе спокойно стало. — Достаточно. Вспомнил и узнал тебя, Эва. Сама скажи, знаешь же, узнаю все равно. — строго сказал Амен, большой палец его нежно смуглую кожу поглаживал. Наклонился и невесомые поцелуи оставлять на запястье девичьем начал, будто залечить пытался — Обещал же, что защищать тебя буду. Никому в обиду не дам. — шептал он. Не знала куда деть себя Эвтида. Хотя нет — знала. В это мгновение перед ней весь мир померк. Не думала она о том, что опасно ему любить её, что на родную землю возвращаться нельзя, что избегать его должна. Все дороги вели к нему. С самой первой встречи. И сейчас она делает этот шаг на встречу спасению и погибели своей и его. Тонкие пальцы потянулись к его щеке, острые контуры очерчивая. Только тогда голубые глаза с изумрудными встретились. — Знаю, но сам просил насладиться моментом. — шепчет она, практически прижимаясь к нему. Амен молча стоит, только рука, вместе с Эвиной, опустилась. Тонул в лукавых глазах, боясь пошевелиться. Спугнуть. Осторожно Эва руку на шею его переместила в мокрых волосах, цвета луны путаясь и на себя тянет. В долгожданный поцелуй утягивая. Её поцелуй очень легкий и сладкий. Он наслаждается вкусом её губ, вкус которых был слаще меда, опьяняли сильнее самого дорого вина. Не так было в комнате тогда. Подается вперед на встречу к ней, желая испить её, словно источник найденный в знойной пустыне. Губы Амена накрыли её, вдумчиво и медленно. За талию её обнял, ближе к себе притягивая. Ни одного поцелуя её не упуская, каждый ловил, каждым насыщался. Эва в губы ему стонет. Заставляет этот звук Амена в себя прийти. Отстраняется от неё, но не выпускает из объятий. Оба тяжело дышат. Приник своим лбом к её лбу и прошептал: — Ты злиться на себя будешь, Неферут. — Ни об одном нашем поцелуе не жалела. Даже зная, что должна. Никогда. — шепчет ему в ответ. — Пока не согласна со мной домой вернуться. Поспешил тогда, желая вкус твоих губ вспомнить. Больше подобного не допущу. — Докажи мне, что сможешь себя защитить. Нас уберечь сможешь. Поеду за тобой не задумавшись. Лед и пламя вновь встретились, в страстном танце. Поцелуй отчаяния, спасения и мольбы. Рука Амена переместилась на скулу девушки, бережно к себе притягивая. Он целовал её осторожно, вкладывая в этот жест то, что докажет, но не будет спешить. Она же целовала его с отчаяньем, позволяя себе забыться. Расслабиться и быть спасенной её охотником. Но вновь, Амен усилие над собой делает, разрывает поцелуй и с нежной улыбкой говорит: — Доверься мне, моя Неферут. По глазам вижу, что не готова ещё. Сделаю все о чем просишь. Эва молча кивает. Нет в ней сил спорить. Верит ему, как и всегда верила. Сможет он. В этот раз точно сможет. Не зря боги их Ка вновь переплели. На берег выходят Амен в накидку свою Эву заворачивает, чтобы согрелась. Молчат оба, наслаждаясь единением друг с другом. Эва глаза устало трет, устала маленькая шезму. Домой собираются, только Амен настаивает, чтобы с ним ехала на одном коне. Эва Ариону говорит, чтобы рядом держался и не убегал далеко, сама пытается на коня залезть, только мышцы не слушают её, Амен помогает, закидывает её и сам следом залазит. Эву за талию одной рукой придерживает, пока она тихо сидит и к груди его крепкой прижимается. Носом по макушке её провел, запах вдыхая: — Лесные ягоды и мята — улыбается он. — М? — сонно спрашивает Эва, старательно пытаясь не уснуть. — Запах твой. Помню, как первый раз его услышал в библиотеке, когда наблюдал за тобой. — усмехнулся Амен, Эва голову на него подняла и брови вопросительно выгнула — Смутить тебя хотел, да только сам в дураках остался. — Ты не рассказывал об этом. Почему сейчас решил? — Хочу чтобы знала, что творишь со мной, Неферут. — произнес он, на лбу Эвы поцелуй невесомый оставляя — Хочешь узнать, чем зацепила? — Языком своим острым? — усмехается она. — Не только. Твой дерзкий и наглый взгляд. Эва внимательно на него глядит, не зная что спросить или сказать. Покорно ждет, когда Амен объяснит ей. — Ты единственная, кто на меня с таким вызовом смотрит, будто жизнь тебе твоя не дорога. — он усмехнулся, — Единственное, что не получилось стереть из моей памяти, так это твой дерзкий взгляд. — Всегда жила одним днем, готовая к тому, что завтрашний день не наступит. — устало произнесла она. — Поспи. Я держу тебя. Больше Эва и не пыталась сопротивляться, прикрыла глаза и в сон провалилась, ближе к Амену прижимаясь. Сейчас душа и сердце на месте её были. Ко дворцу с рассветом уже прибыли. Встретил их Тизиан и пара охотников. — Не удержался и придушил её, от греха подальше? — весело хмыкнул он. — Скорее она придушить меня хотела. — усмехнулся Амен, — Помоги. — приказ-просьба с губ сорвалась, к другу обращенная. Тизиан аккуратно сонное тело девушки взял, пока Амен с коня спрыгивал и обратно в его руки Неферут Непокорную ему отдал. Амен охотникам приказ отдает, чтобы о скакунах позаботились надлежащим образом. Во дворец поднимаются. Не смущают Эпистата любопытные взгляды прислуги, уверенно идет к покоям Эвы, рядом Тизиан с ним идет, докладывает, что сделали и как. Амен ему указание дает, чтобы узнал, были ли конфликты у Эвтиды с кем-то, объясняет, что следы на её руках характерные увидел. Эва не сказала кто, но уверен Амен, что стражник тот виновен, но доказать сначала надо, тогда и руки спокойно отрезать ему можно. Тизиан кивает и удаляется. Тяжелый и медленный шаг по коридорам, Амен только на Неферут свою смотрит, как мирно спит. В покои заходит её и на кровать аккуратно кладет, одеялом укрывая. Балкон закрыл и зашторил плотнее, прислуге указание уже дал, чтобы не тревожили её. На кровать присаживается рядом. Рука сама тянется непослушные пряди с лица её убрать. Наклоняется и целует: лоб, щеки и нос. Обещает себе, что не отпустит больше эту дерзкую девочку. Уходить собирается, только тихий шепот заставляет его замереть и обернуться. — Я скучала, Амен. — бормочет сквозь сон Эва.