Папочка

      У Годжо Сатору уже давно не было секса. И, конечно же, это проблема. Не критическая, но всё же проблема. Которая приносит некий дискомфорт. Хотеть и не иметь возможности решить свою проблему — факт, который сильно бьёт по его самолюбию.       В последнее время чисто руками можно было хоть как-то помочь себе расслабиться, но это совсем не то, чего жаждало его тело. Дрочка для него была чем-то хорошо забытым старым. По юности это допустимо и даже приносит удовольствие, но когда тебе уже под тридцать, это кажется чем-то довольно постыдным. Не по статусу. Особенно ему. Но делать было нечего.       В чём же его проблема? Нет, он не утратил свою привлекательность и всё ещё популярен среди женщин, желающих переспать с ним море, дело здесь совсем в другом. У него просто не было на это времени. Совсем.        Всё своё время он уделял либо уничтожению проклятий и работе, либо одному маленькому фактору, который требовал буквально всё время, оставшееся после работы. Разорваться не получается. Тут либо работаешь, либо проводишь время с этим фактором, либо ведёшь себя крайне глупо и посвящаешь всего себя сношениям ради утоления желания. Свой выбор он уже сделал. Не жалеет, но всё-таки хотелось бы несколько лишних часов в сутках, чтобы потратить их чисто на себя.        Как же ему хочется прекратить это самоудовлетворение и заменить чью-то руку на что-то другое. Более желанное. Но фактор…        — Папочка, качай меня сильнее, — детский смех выдернул его из мучительных раздумий, заставляя крепче ухватиться за верёвку на качелях, подталкивая их уже чуть сильнее, набирая скорость. Девочка тут же радостно запищала, весело болтая ножками, когда начала подлетать на качелях выше.       — Держись крепче, Момо. Иначе улетишь.        — Если улечу, поймаешь. — Тут лишь оставалось согласиться. Никуда не денется. Конечно, поймает, не даст упасть с высоты и, не дай Бог, разбить колени.        Его малышка. Его маленький фактор, который изменил всю его жизнь. Крошка Момо, недавно они отпраздновали её третий день рождения. Сатору любит её так сильно, как никогда и никого. Он даже не знал, что может так, пока не появилась она. Он безумно счастлив сейчас, но жизнь стала такой сложной.       Кажется, ещё совсем недавно он спокойно себе жил в своё удовольствие: убивал проклятия, был учителем. Всё прекрасно, хватало время на себя и никаких проблем с личной жизнью не было. Пока одним днём к нему не постучали в дверь. На своём пороге он увидел незнакомую девушку с ребёнком на руках и, судя по всему, её родителей. Как она заявила ему сразу, это его ребёнок. Сделать аборт ей не позволили родители, так что пришлось родить. Но так как детей она не хотела, решила сбагрить младенца ему, а сама ушла. Оказалась она не такой уже и незнакомой. Было у них что-то всего один чертов раз, когда он по глупости напился и забыл про защиту. Как результат его череды глупых действий — нежеланных ребенок.        Сперва Сатору был очень зол и обвинил её в обмане, мол, не его это ребёнок и он вообще не при делах, за что на него сразу накинулись родители той девушки с оскорблениями. Будучи в полном шоке от происходящего, он решил хотя бы посмотреть на ребёнка. И это, наверное, была его ошибка, а может и самое верное решение за всю жизнь. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что ребенок действительно его. Маленькая девочка, так безумно похожая на него, от цвета кожи и волос до носика и губ. Точная копия, разве что другого пола.        Он взял её. Отказаться не смог. Одна мысль, что его частичка окажется в детском доме, так неожиданно рвала его сердце. Взял её и оставил с собой. Как же было сложно первое время, это буквально худший год в его жизни. Он совсем один, ничего не знает, не умеет, вынужден справляться с младенцем, которому постоянно нужно внимание, забота и любовь. В один момент ему даже начало казаться, что он сходит с ума. Это особенно было ощутимо, когда малышка спала, и в доме царила тишина.        Со временем всё, конечно же, прошло и стало легче. Начались его счастливые дни в роли папы. Он привык к этому. И сейчас совсем ни о чём не жалеет. Единственное, чего бы ему хотелось — это немного личного времени. И такая возможность, кажется, у него наконец-то появится. С горем пополам он всё-таки подыскал для дочки садик. Он надеялся, что это станет его спасением, а время, пока малышка в саду, станет теми самыми лишними часами в сутках лишь для него. Скорее бы.       Чертова няня в который раз опаздывала, тем самым заставляя опаздывать и его. Нужно было отправляться в техникум, а её всё нет. Хорошую няню найти безумно сложно, а такую, которая работает допоздна, ещё сложнее. Эта хотя бы нормальная, но до вечера не работает, от чего после работы он сразу идёт домой и проводит время с дочкой. Времени на поиски лучшего у него тоже нет. Иногда помогает Мегуми, но пользоваться добротой парня Сатору не рискует.        Подождав, пока няня придёт, Сатору поцеловал на прощание дочку и ушел. Работу никто не отменял, а он ещё и в ответе за первогодок. Сложно.        На работе всё было тихо. Тренировки, занятия, бумажки. Скучно, но зато относительно тихо и спокойно. Есть хоть немного времени побыть в своих мыслях и отвлечься от родительской суеты. В последние дни он жутко замотался с поиском этого детского сада. А затем ещё и куча документов нужно и масса вещей. Жуть. Быть родителем так сложно. Ребенка воспитывать нужно, одевать, обувать, кормить, искать няню, садик. А вскоре у Момо проявятся клановые техники и нужно будет её тренировать. Как он всё это будет успевать один, даже не представляет. Мозг закипает.       Пользуясь своим небольшим перерывом и попивая газировку, Сатору вышел на улицу, наслаждаясь приятной свежестью после дождя. Чудно. К нему подошла Сёко, интересуясь, как его Момо, и они немного поговорили. Но вдруг в поле зрения мелькнул до боли знакомый силуэт.       — Кто это?       Рядом с директором стояла какая-то девушка. Сатору сразу обратил внимание на её стройные ноги, которые так великолепно выглядели в туфлях на невысоком каблуке. Юбка черного платья, которая едва доставала до колен, так волнующе дрожала от лёгкого дуновения ветра. Так дразнящие. Кажется, вот-вот можно увидеть больше. Но нет, ветер был не настолько сильным. Взгляд Годжо скользнул вверх, зацепившись за небольшой, но соблазнительный вырез на груди. Всё прилично, но даже части обнаженной груди хватило, чтобы его мысли приобрели нескромный оттенок.       Её темные длинные волосы волнами спадали на плечи. Они так блестели на солнце. Он смотрел на неё и не мог отделаться от мысли, что знает её, но из-за темных очков не мог всё никак узнать.        — Не узнаешь? — заметив, как Сёко от чего-то усмехнулась, Сатору нахмурился, но, получив ответ, почувствовал, как сердце предательски подскочило в груди. — Это же твоя любимая Рэми.       — Что? Это она? — выпучив глаза, он снова посмотрел на девушку. И точно, это без сомнений была она. Рэми… Как же больно и одновременно хорошо произносить её имя, пусть и мысленно. — Она вернулась?        — Судя по всему, — Сёко снова усмехнулась, наблюдая за его реакцией. — Даже не отрицаешь, что она любимая. Я поражена.        — Ну… это довольно бессмысленно отрицать. Тем более перед тобой. — Сатору не любил говорить о своих чувствах, но с Сёко несколько раз доводилось. К счастью, она не болтливая и хранила секреты. — Впрочем, прошло уже… пять лет с тех пор.        — И правда. Как быстро время пролетело. Может, это твой второй шанс?        — Шанс? — задумавшись, Сатору удивлённо почесал висок через повязку. — О чём ты вообще? У меня не было шансов тогда, а сейчас с моим мелким фактором — тем более.       Как не крути, его дочка вообще не помеха, если он хочет просто переспать с кем-то на один раз. Но если решит задуматься о серьезных отношениях, то тогда уже число желающих заполучить его значительно снизится, если вообще не скатится к нулю. Особенно если девушка молодая, младше него. Наличие у него ребенка отталкивает. Беда.        — И всё-таки, может, стоит попытаться? Рэми повзрослела, и сейчас ваша разница в возрасте не должна играть роли.        — Так сказала, будто мне уже пятьдесят, — Годжо нахмурился, снова переводя взгляд на Рэми.       Она всё ещё болтала с Ягой. Разница в возрасте. Всего каких-то пять лет. Это немного, но в школьные годы всё-таки казалось некой проблемой. Он уже закончил обучение, когда она только пришла на первый курс. Сатору помнит её очень хорошо, всегда была такой красивой, но первые несколько лет он не обращал на это внимания. Ведь ей было всего пятнадцать, а ему уже двадцать. Негоже взрослому парню засматриваться на пятнадцатилетнюю девчонку.        Но всё изменилось после лета, когда Рэми была на третьем курсе. Можно сказать, тогда он и влюбился в неё. Но она не обращала на него внимания. Вообще. Да и отношения у них сложились не очень. Сложно сказать почему. Когда она перешла на четвертый курс, он как раз стал работать учителем, и тогда, как ни странно, их отношения стали немного лучше. Она нравилась ему, но он всё никак не мог понять, нравится ли он ей также. Из-за этой неуверенности ничего и не делал. Да и Рэми была всегда довольно популярной среди парней. Поклонников завались, на любой вкус. И таких Годжо, как он, у неё было ещё штук десять.        Когда она закончила обучение, он решил, что теперь можно попробовать покорить её сердце. Но его ждал провал. Он до сих пор помнит тот день, когда она, убегая от нежелательной свадьбы, садилась на поезд, собираясь уехать сначала в другой город, а затем и вовсе улететь из страны. Свадьбу хотели родители, нашли ей жениха, который старше лет на двадцать. Неудивительно, что Рэми сбежала. Он понимал её, как понимал в тот момент и то, что возможно, больше не увидит её, а его чувства к ней, так и останутся невысказанными с ним до конца дней. Зачем ей было знать об этом? Тогда он решил, что она просто останется в его сердце, как нереализованная мечта, к которой можно бесконечно стремиться и не потерять никогда.        Неожиданно было увидеть её вновь. Словно тех пяти лет, когда они не виделись и не было. До чего же всё глупо. У него мог бы быть шанс теперь, но его нет.       — Да уж, время идёт, а твой взгляд на неё остаётся прежним.        — Ты не видишь моих глаз, — возразил он, хотя это было глупо. Подруга видела его насквозь. Она слушала его сопливые рассказы о Рэми, слушала его нытье, когда он так болезненно переживал её отъезд, как влюблённый сопляк, которого отшила красотка. Это были дивные времена.        — Мне это и не нужно, — выбросив окурок, Сёко отвела взгляд в сторону, заметив, как к ним приближается девушка, которую они только что обсуждали.       — Сколько лет, сколько зим, Сёко! — улыбаясь, Рэми крепко обняла Иэири, на что та довольно хмыкнула.        Раньше они очень хорошо ладили, к тому же Рэми была её ученицей, если так можно сказать. Она также обладала обратной проклятой техникой и иногда помогала Сёко в её подвале.       — Всё ещё куришь? Как вредно! Давно не спала? Беда! — выбросив руку вперёд, прямо перед лицом Сёко, она выпустила маленькое облачко свечения, которое тут же растворилось, а вслед за ним и исчезли синяки под глазами женщины, как впрочем, и её усталость. Рэми могла не только лечить серьезные раны, но и просто улучшать самочувствие других такими слабыми импульсами. — Так значительно лучше. Свежая, как сорванная с грядки помидорка. — Кто бы мог подумать, что её, повидавшую многое, всё ещё можно чем-то смутить, но так и было. Щеки покраснели.       — Да уж, давно не виделись, — Сёко похлопала по щекам, приходя в себя. — Ты практически не изменилась. Разве что стала ещё лучше выглядеть.       — Пять лет прошло. Думаю, все мы изменились, и не только внешне, — усмехнувшись, девушка сняла свои очки.        Сатору невольно вздрогнул. Как же приятно было снова увидеть эти глаза цвета лаванды. Нереальные, глубокие, чистые. Зеркало души. В них можно было увидеть космос, взрыв вселенной и мириады ярких звёзд. Наверное, Сатору считал её глаза куда более красивыми и удивительными, чем свои. Бескрайнее лавандовое поле.        — Что за повязка? Словно из магазина для взрослых.        — Только извращенец увидит в обычном куске ткани вещь из магазина для взрослых. — Рэми удивлённо вскинула брови, но тут же рассмеялась.        — Откуда тебе известно о моей натуре? — теперь уже удивлялся он, а смеялась всё ещё она. Годжо чувствовал себя дураком. — Громадный какой! Но до директора ещё далеко, — ухмыляясь, Рэми бросила взгляд на Ягу, который уже был занят своими делами.       На её памяти Годжо был довольно худым, но не тощим. Он следил за собой и всегда был в форме, но сейчас набрал массу, от чего выглядит не только высоким, но и внушительным. Уже далеко не мальчишка.       — Я не думала, что ты вернёшься. — Девушка вернула взгляд на Иэири.       — За границей хорошо, но дома всё-таки лучше. Да и сейчас стало спокойнее. Я решила вернуться.        — С родителями всё хорошо? — на вопрос Годжо девушка неоднозначно пожала плечами, поджимая губы.        — Хорошо ли… не знаю. Сложно сказать. Они злятся на меня за то, что я убежала, им пришлось извиняться перед Тайра за мой поступок.        У неё была довольно выгодная партия для замужества. Тайра влиятельны и богаты, но это совсем не то, чего хотела она сама.       — Долгое время мы не общались, но сейчас всё немного лучше. По крайней мере сейчас я ни от кого не завишу и могу сама решать как жить. Им это не очень нравится, но, думаю, все из прошлого поколения застряли в древности, где брак только ради выгоды.       — Значит с родителями больше не живёшь?       — Конечно нет. Купила квартиру в центре. Останусь там, подальше от родового поместья.       — А что же делаешь здесь?       — Ничего такого. Быть учителем точно не собираюсь, но буду сотрудничать с местными магами. Старейшины в восторге, что я снова в Японии, уже думают над тем, как использовать меня. Наивные пни.       Способности Рэми были довольно уникальными, от того и так интересовали совет. Раньше она часто ездила на различные задания решая магические проблемы, но сейчас она решила действовать немного иначе.       — После того как меня едва не прикончили, я решила немного отойти от магический дел.       — Что?       — Мне попался один охотник на магов. Покромсал меня не слабо и сбросил со скалы, прямо как в американских фильмах, когда избавляются от тела. Помню, как летела, а перед глазами белый свет, а затем такой громкий шмяк и всё в труху. Часа три валялась пока не собралась по кусочкам. Жуткое зрелище. Какое счастье, что тот придурок не додумался мне голову отрубить. Тогда бы точно всё…       Сейчас она всё вспоминала с улыбкой и так легко рассказывала подробности. Но тогда было пипец как страшно. Несколько месяцев после она была отшельницей, практически не покидая свой дом. Сейчас всё в порядке.       — Как хорошо обладать обратной проклятой техникой. Даже следа не осталось о том жутком дне.        — Где это было? Что случилось с тем охотником? — подобный рассказ заставил сердце Годжо задрожать. Он и представить не мог, чтобы кто-то поступил так жестоко с Рэми. Не верится. Она могла умереть, а он и не узнал бы об этом. Как тошно.        — Он настиг меня в Дании. Многим не нравится, что есть маги, способные лечить других. Наверное, он просто не знал, что я могу лечить и себя. Такая большая ошибка. Что с ним случилось? Ну, скажем так, его настигла жестокая месть, — издав жуткий звук, она провела ладонью по горлу, давая четкий ответ на вопрос. — Ну, не будем о плохом, я тут планирую открыть магазинчик неподалёку. Буду, как Кенто-сан, помогать магам, но в то же время жить обычной жизнью. Буду владельцем магазина.        — Магазин сладостей? — столкнувшись с ним взглядом, Рэми, улыбаясь, кивнула. Да уж, это была её давняя мечта. Он помнит и сейчас она вот-вот реализуется. А что насчёт его давней мечты?        — Всё верно.        — Наверное, это даже хорошо. Тихая жизнь ещё никому не повредила. Надеюсь, у тебя всё получится, — Сёко ободряюще похлопала её по плечу. — Но как давно ты вернулась? Никто об этом, похоже, не знал.        — Не так давно, около недели назад. Просто решала свои дела.        — Ясно.        — Что ж, была рада увидеться, но мне уже пора. Так много дел, — метнув взгляд на наручные часы, девушка шумно вздохнула. Время летит быстро. — Мы обязательно ещё увидимся, — поправив волосы, Рэми хитро сощурилась, напоследок одарив Годжо довольно странным, как ему показалось, взглядом. — Как неожиданно, тебе бы поскорее решить свою… проблему. Это сильно отражается на энергетическом фоне. Я очень удивлена. Как интересно, — оставив их в недоумении гадать, что всё это значит, Рэми махнула на прощание и стуча каблуками, ушла.        Сатору нахмурился. Она так смотрела и так говорила… будто, знала о его проблеме. Проблеме с отсутствием секса. Сёко, конечно, ничего не поняла, но он догадался о чём речь. Но всё не мог поверить. Откуда ей знать? Предположила? Нет! Именно знала. Но как? Чёрт! Это совсем сейчас не самое главное.        Рэми вернулась. А вместе с ней и то, что он думал уже давно прошло. То, что долго спало в закромах его сердца, проснулось, выбило дверь с ноги, и расправив крылья теперь трепещет, так забавно щекоча стенки живота. Этого только не хватало. Словно тех пяти лет, что они не виделись и не было.        Прикусив губу, Годжо всё никак не мог оторвать взгляда от её силуэта, отдаляющегося всё дальше и дальше. Такой чарующий силуэт. Юбка колышется от движений бедер и лёгкого ветра, так дразняще подпрыгивает, подогревая его интерес и желание посмотреть, что там под ней. Какой же он… Рэми вернулась спустя пять лет, а первое о чём он подумал это: «Что у неё под платьем?». И сейчас думает об этом, провожая взглядом. Как плохи его дела. Отсутствие секса сказывается на нём сильно. Он готов возбудиться лишь от вида юбки и женских ног. Что собственно и происходит сейчас.       Ощутив, как член в штанах дернулся, Сатору шумно выдохнул. Прекрасно. Только этого сейчас не хватало. Как в старые добрые ему всё ещё остаётся лишь дрочить, вновь представляя Рэми. А сейчас она выглядит ещё лучше, чем раньше. Просто до безобразия хорошо. Она стала такой… сочной. Как спелый персик. Один укус и весь рот и губы в сладком соке.        Понимая, что такими сравнениями он лишь делает себе хуже, Сатору решил ретироваться, пока Сёко ничего не заметила. А скоро станет заметно. Со стыда он не сгорит, но всё-таки не хотелось бы быть пойманным.        Закрывшись в своём кабинете, Сатору устало упал на кресло, досадливо запуская пальцы в волосы, до боли сжимая их у корней. Как и раньше, хотелось, чтобы так сделала Рэми. Сжала его светлые волосы, а затем села к нему на колени и поцеловала. Он всегда представлял медленный поцелуй, томный, такой завораживающе страстный и сочный. В его фантазиях все поцелуи с Рэми были именно такими неторопливыми. От того и такими возбуждающими. Она всегда смаковала его губы как замороженный фруктовый лёд, который так любила. Во рту становилось так сладко.        Чертыхнувшись, Сатору открыл глаза, опуская взгляд вниз на свои штаны. От своих фантазий он совсем потерял самообладание. А его член так совсем начал жить своей жизнью, с силой оттопыривая ему брюки.        Не хотелось. Как же не хотелось вновь заниматься этим. Но решить свою проблему, которая возникла так внезапно и требовала срочного внимания, по-другому не получится.        Неторопливо расстегнув штаны, Сатору достал полностью на всё готовый член, несильно сжав его в руке. Такой горячий. Он сразу отозвался на его движение. Вверх и вниз. Подцепив каплю жидкости, он легко потянул её вниз, размазывая по длиннее. Наблюдая, как твердеет и всё больше наливается кровью его собственная головка, когда он оттягивает тонкую кожу вниз. Член мгновенно стал каменным.       Прикрыв глаза и запрокинув голову, Годжо, как в старые добрые, предался своим фантазиям. Никогда его фантазии не были такими яркими и чёткими, если он не воображал Рэми. Так было раньше, и так оставалось всё ещё. Так расслабляет. Но это совсем не то. Тело требует разрядки совершенно другого типа.       Вслед за движением собственной руки, он проваливался всё глубже в фантазии. Он постоянно это делал раньше. Рэми вызывала в нём море желания. Она возбуждала одним своим видом, голосом. Абсолютно всё заставляло его тело реагировать. В голове всплыли картинки из прошлого, как он дрочит у себя на кровати, представляя, как Рэми вся раскрасневшаяся стонет под ним от удовольствия. Её волосы разбросаны по подушке, грудь тяжело вздымается и покачивается в такт его неторопливых движений внутри неё. Её длинные ноги вокруг его бедер, руки царапают спину, а она так сладко стонет, пока он входил в неё, растягивая тесные стеночки всё сильнее, проникает глубже и глубже.       Он хотел быть у неё первым. Часто представлял как срывает её цветок, который, считал, цвёл именно для него; лишает её невинности и они хорошо проводят время. Он всегда считал, что должен быть её первым мужчиной, он хотел быть её первым. Но на деле её невинность досталась кому-то другому.        Увеличивая темп движений рукой, он снова окунулся в воспоминания. Как дрочил прямо под окном её комнаты в общежитии, представляя, как она переодевается перед сном, как ходит голая в душе. Представлял это всё и ублажал себя, прямо как маньяк извращенец. Ничего не мог с собой поделать. Ему было уже за двадцать, дрочить стыдно, ведь он мог запросто переспать с любой девчонкой, а он стоял под окном семнадцатилетней девушки, которая даже не обращала на него внимания, и фантазировал о ней всякую грязь. Это было выше его. Сильнее. Такая непреодолимая тяга. Влечение, которое усугублялось его непонятно откуда взявшейся влюбленностью.        От того он и представлял часто, как именно любит её в своей постели, как целует каждый сантиметр нежной кожи, осыпает горячими поцелуями шею, спускается ниже к груди, уделяя внимание каждой, играя с её сосками у себя во рту, слушая её тихие стоны, ощущая пальцы в своих волосах. А затем он спускается ниже, целуя плоский живот, пальцами подцепляет трусики, стягивает их, и вот уже его горячее дыхание там, где вскоре они соединяться, но сейчас он так сладко ласкает её языком, наслаждаясь уже более громкими стонами удовольствия. Его девочка такая сладкая, такая нежная, он долго не может оторваться, наслаждаясь её вкусом, пока она сжимает его волосы на затылке и дрожит. Ей нравится то, что он делает своим языком.        Издав томный вздох, Сатору размазал очередную каплю жидкости скользя ещё быстрее по длине, чувствуя, как член начинает дрожать.        Именно сейчас он представлял Рэми стоящей на коленях у его ног, представлял вместо своей руки её горячий рот и сочные губы, которые так сладко смыкаются вокруг его твердой головки, принося так много удовлетворения как эстетического, так и сексуального. Рэми делающая ему минет, с членом во рту, выглядела безумно красиво.        Словно наяву Сатору видел её сейчас перед собой, наблюдал за тем как движется её голова, а вслед за ней его член исчезает всё глубже у неё во рту. Она справляется великолепно, как он всегда и представлял, заглатывает глубоко, давая ему насладиться жаром своего рта и мягкостью пухлых губ. Её руки нежные, она так плавно водит по всей его длине, целует и облизывает каждую вздутую вену. Она наслаждается тем, что делает, словно его член это тот самый любимый ею фруктовый лёд на палочке.        Снова хриплый стон срывается с его губ, он на пределе, он почти всё, а фантазий осталось ещё так много. Рэми не хочет уходить, она встаёт с колен и снимает своё платье, так эротично облизывая свои губы, и водит руками по шикарному телу. Под его томный взгляд она раздевается полностью. От вида обнаженного тела его бедра слегка поднимаются, член словно увидел, куда можно пристроиться и двинулся навстречу, туда, где горячо и тесно, туда, где будет хорошо, где он получит то, чего так нехватает.        Разминая в руках свою грудь, девушка подошла ближе, устраиваясь на его коленях, позволяя его члену наконец-то оказаться в желанном месте. Сатору снова стонет отдаваясь этим ярким ощущениям желанного тепла женского тела. Рэми ёрзала, скакала на нём, как на резвом жеребце, принимая его всё глубже.       Обхватив руками её ягодицы, помогая двигаться ещё быстрее, он как вампир в поисках крови присосался к её твердому соску. По телу мгновенно разлилось тепло, его словно наизнанку вывернуло. Перед глазами пелена, а из рта томный протяжный стон. Это был конец. Вершина его удовольствия.       Открыв глаза, Сатору в шоке уставился на свою руку и пах, полностью залитый его же спермой. Он кончил. Так глубоко погрузился в свои фантазии, что на мгновение поверил в то, что Рэми и правда была здесь, сосала ему, а затем трахалась с ним, он правда думал, что так и было, пока не очнулся и понял, что довел себя до семяизвержения сам. Всё было до боли реалистично.        Отдышавшись, Годжо быстро убрал все следы своего рукоблудства и сел за стол, решив отвлечься работой. Сосредоточиться не получалось, перед глазами раз за разом мелькал образ обнаженной девушки. Он чувствовал себя извращенцем, маньяком, который спустя столько лет снова увидел свою жертву и вновь воспылал прежним желанием. Загорелся, как спичка. Но эта спичка всё никак не затухала, огонь не гас, как бы он не пытался его потушить. Это сводило с ума.        — Чёрт! — ударив кулаком по столу, Сатору досадливо закатил глаза.       Снова хочется сунуть руку в штаны и дрочить пока не сотрёт всё в порошок. Как же мерзко от себя. Всегда было мерзко, как и тогда, так и сейчас. Ведёт себя хуже любого извращенца. Возможно поэтому Рэми не обращала на него внимания?       Но если отбросить всю его похоть и сексуальные фантазии, внутри оставалось много чего другого. Самые теплые, нежные, яркие и такие сильные чувства к ней. Это была любовь, та самая настоящая о которой все говорят. Он познал её. Жаль, что из этого ничего не вышло. Он корил себя тогда за трусость, и вот похоже всё начинается с новой силой. Только не это. И так проблем полно. Вновь страдать и изводить себя по первой любви нет времени и желания. Есть дела важнее.        Нужно занести последние документы и справки в сад. Нужно выполнять свой родительский долг и любить и заботиться о самой важной и главной женщине в его жизни. А ещё нужно купить ей чего-то вкусного и вечером сходить на прогулку. Ну и конечно же тщательно вымыть свои руки после всего, что он тут делал, прежде чем прикасаться к девочке. Да уж…        Уставший, измученный, как своими мыслями, так и ролью сенсея, сразу после работы Сатору первым делом отправился в магазин. Дома не осталось ничего сладкого, а сладости любит как он сам, так и его Момо.        Набрав всего побольше, он отправился на кассу. Рядом плелась женщина, которой не терпелось с ним познакомиться. Кажется неплохой шанс избавиться от напряжения, но женщина не вызывала в нём интереса и желания, да и времени не оставалось. Няня скоро уйдёт, нужно спешить домой. Как же это всё… осточертело. Вот пойдёт Момо в садик, тем временем он подыщет няню, которая сможет работать до вечера, и даст себе необходимое время на себя любимого. Только бы больше не дрочить.        — Привет, красавчик. — Устало вздохнув, Сатору обернулся, собираясь послать настырную женщину, но это была уже не она.       Рэми.       Чёрт возьми. Он только начал остывать после утренней встречи, а тут опять. Только теперь она была в юбке и обтягивающей футболке. За что… просто за что всё это с ним? — Тяжёлый день? Выглядишь таким уставшим. Хочешь помогу?        — Хочу. — Естественно он понимал, что она имела в виду, и такая помощь ему не была необходима, но вот от помощи другого рода он бы не отказался. Жаль, что она предлагает не это, тогда бы он заплатил няне сверхурочные и даже выслушал бы её трёп. Как жаль. — Что ты… тут делаешь? Живёшь теперь где-то в этом районе? — а вот это уже вопрос поинтересней. Если она поселилась где-то поблизости, то есть вероятность, что уже видела его и Момо, ведь они так часто гуляют проходя мимо этого магазина.        — Нет, просто проезжала мимо, мне понравилась вывеска на магазине. Такой забавный котик.       Даже не скрывая этого Годжо расслабленно выдохнул, но тут же снова напрягся. Рэми стоит лишь опустить взгляд вниз и она увидит то, что он купил. И дело не в сладостях. Соки для детей, различные пюре и детская вода. Как-то совсем не хотелось, чтобы она знала его секрет, по крайней мере пока. Как глупо… хочет это скрыть потому что всё ещё надеется на что-то? Идиот.        — Так неожиданно, — вдруг начал он, привлекая её внимание, — было вновь увидеть тебя. Признаться честно, я думал, что больше тебя не увижу.        — Ну, я тоже так думала тогда, — Рэми задумчиво сложила руки на груди, от чего та немного приподнялась, вынуждая Годжо сглотнуть. — Мне было всего восемнадцать и тогда эта свадьба волновала меня безумно. Были опасения, что родители заставят меня выйти замуж даже если я вернусь, поэтому тогда я думала, что уезжаю навсегда.        — И что же изменилось? — его товар наконец-то начали пробивать и тут же складывать в пакет. К счастью Рэми не смотрела.        — Я повзрослела и поняла, что моя жизнь принадлежит только мне, и только я буду решать за кого и когда выйду замуж.        — А ты хочешь этого?        — Думаю — да.        — Понятно.        Это любопытно. Обычно, девушки, которые хотят замуж, относятся далеко не легкомысленно к жизни и ищут серьёзных отношений, как раз ради этого самого брака. Это ему очень подходит, можно рассмотреть Рэми для его серьезных отношений. Он бы запросто утвердил её кандидатуру, но… он в пролёте из-за своего маленького багажа. Не помеха, но некое усложнение. От многого приходится отказываться, пусть и не хочется.        — А ты как? У тебя всё хорошо?       — У меня, — «есть ребенок». Так и хотелось это добавить, но он вовремя замолчал.        В последние годы это всё, что происходило в его жизни. Ещё год он страдал переживая её отъезд, и ещё год блудил в попытках забыться, опять-таки из-за неё. Если задуматься, то думать о Рэми он перестал лишь с появлением Момо, до тех пор он не мог её забыть. Оказывается ему стоило лишь напомнить, чтобы снова начать сходить с ума по ней.       — Всё нормально.        — Да? Ты женат?        — Что? — он напрягся, снова думая, что она видела его с ребенком. — А похоже на то?        — Просто спросила, — ухмыляясь, она пожала плечами. Просто вопрос из любопытства. — Скоро тридцать, да?        — На что это намекаешь?        — Констатирую факт. Думала ты уже давно окольцован.       — Думала? — нет, в его голосе вовсе не было никакой надежды на то, что она действительно думала о нём. Бред.        — Да, думала.        — И что… это хорошо или плохо? — расплатившись за свои покупки, он не спешил уходить, от чего-то дожидаясь Рэми. Ему интересен её ответ.        — Хорошо или плохо, — Рэми облизнула губы, которые так соблазнительно изогнулись в усмешке. — Для меня или для тебя?        Этот вопрос ввёл его в ступор. Хорошо, что он не женат для неё, или для него самого? И зачем он спросил? Лишь поставил себя в неловкое положение. Но деваться некуда, тушеваться нельзя.       — Для тебя.        — Хочешь, чтобы это было хорошей новостью для меня? — этот пронзающий взгляд в котором плясали черти, вонзился прямо в сердце. Она точно что-то знает о нём, и это теперь будет мучить его с новой силой. Впервые у него нет слов, чтобы ответить как-то колко или перевести всё в шутку. — Тогда пусть всё так и будет.        — Издеваешься?        — Что ты? — возмущённо моргнув, она заплатила за покупки и подцепив пакет, одарила его кривой улыбкой. — Я очень переживаю.       Он вопросительно выгнул бровь, и тогда она поманила его пальцем, вынуждая наклониться. Её губы возле уха было чем-то столь волнующим, а шепот казался безумно интимным, но то, что она сказала, вызывало лишь удивление и ещё больше вопросов.       — В чём дело, Сатору, тебе некого трахнуть? Нельзя же так изводить себя, для мужчин это очень вредно.       Сатору выпрямился, смотря на неё хмурым взглядом. Она знает о его проблеме, днём он всё правильно понял. Но… как поняла она? Что выдает тот факт, что он давно не был с женщиной?       — Не переживай, это не заметно, но… довольно ощутимо. Я чувствую это желание и неудовлетворение исходящее от тебя, вперемешку с целой массой других ощущений. Меня это удивляет.        — Чувствуешь? Это… часть твоей техники?        — Не торопись, думаю сейчас не время говорить тебе всё, что я знаю, — Рэми рассмеялась, весело ткнув его пальцем в живот. — Годы идут, а что-то остаётся прежним.        — И что это значит?        — Тебе виднее, — подробностей и разъяснений не будет. Ему остаётся лишь догадываться. — Мне пора, но ещё увидимся.        Сделала она это намеренно или же нет, но опуская руку вниз от его живота, слегка скользнула ладонью прямо по его паху. Усмехнулась с его реакции и ушла.        Сглотнув, Сатору опасливо опустил взгляд вниз. Всего одно неосторожное движение, а у него уже опять кол поднимается. Чёрт возьми, от одного движения. Как же он слаб перед ней. И судя по всему… она об этом знает. Она знает то, чего не должна.        Скрипя зубами и стараясь думать о чем-то мерзком и неприятном, Сатору поспешил домой, уже четко зная, что будет делать вновь, когда дочка заснёт. Это будет точно в последний раз.       Наверное.