самый ценный алмаз

      — ранение сквозное, жизненно важные органы не задеты, пулю я извлек, так что жить будет.       кир на слова врача лишь кивает и отпивает еще вина из бокала.       — найди максима, он тебе заплатит сколько нужно.       и врач покидает зал, а кир остатки из стакана залпом выпивает, смотря в одну точку на стене.       выпивает, стараясь заглушить, забыть события этого дня. слишком много всего произошло за одни лишь сутки.       ни о чем не думает, лишь наливает еще почти до самых краев стеклянного бокала для вина.       — кир, хватит бухать.       через пару минут в комнате максим появляется и садится рядом с курседом, тот никак не реагирует, продолжая пялиться на стену.       мапп вздыхает и, когда сплитовый в очередной раз подносит стакан к губам, вырывает бокал из татуированных рук, заставляя обратить на себя внимание.       — кир, ты же понимаешь, что нам нужно что-то предпринимать, а ты тут алкашкой заливаешься.       — где шизо?       мапп цокает и глаза закатывает от того, что курсед пропускается его слова мимо ушей, игнорируя.       — в комнате закрылся.       ставит стакан на стол, а курсед медленно кивает, вздыхая.       шизо, наверное, обиделся.       кир же как лучше хотел, но теперь сережа лежит с огнестрельным ранением.       все из-за кира.       ну вот почему шизо такой... влюбчивый?.. если бы не это, то сейчас было бы намного проще.       — как там сережа?       — не делай вид, будто тебя это волнует.       а курседу ведь и правда интересно состояние парня.       это ведь он его...       — меня это волнует.       мапп смотрит на него пару секунд, пытаясь найти в мимике хоть каплю лжи, но не может — лицо волосами прикрыто.       — он сейчас еще в отключке после наркоза, но миша сказал, что все окей, ранение не тяжелое, рана быстро затянется.       сплитовый все внимательно слушает и угукает.       — а где он... ну, сейчас находится, не к батарее ты ж его обратно приковал?       — он у меня.       курсед удивленно брови вскидывает.       — все равно у нас больше мест нет. сначала хотели его сюда положить, но тут ты сидел, поэтому...       — перенесем его в мою комнату?       — что?       — в мою комнату.       максим несколько секунд молчит, хлопая глазами.       — его нельзя сейчас беспокоить, пусть в моей лежит, я тут посплю.       — нет.       — кир, ты пьян. иди поспи, завтра на трезвую голову все решим.       курсед молчит пару секунд, стиснув зубы. опять его слова обесценивают, опираясь на то, что он пьян. но спорить или конфликтовать  сейчас сил просто нет. хочется лишь завалиться на кровать и поспать двое суток.       — ладно.       соглашается с маппом и уходит к себе в комнату.       как только врач приезжает, шизо сразу в свою комнату идет, не желая ненароком что-нибудь увидеть.       было как-то больно смотреть на сережу, истекавшего кровью.       его лицо тогда было еще бледней, чем обычно. видимо, из-за того, что крови много потерял.       как он там сейчас? все ли хорошо?       шизо думает, надеется, что все хорошо. ведь от ранения в плечо еще никто не умирал.       не хочет видеть брата, потому что это от его рук сережа сейчас страдает. хотя кир ничего не обещал, сказал лишь, что подумает.       но если бы курсед хотел убить, он попал бы в голову или в грудную клетку с первого раза.       странно.       но хорошо, что не попал.       лежит всю ночь и заснуть не может.       борится с мыслями, что хотел бы засыпать с сережей. всегда. и просыпаться тоже.       хочет обнимать его во сне, прижимая к себе.       хочет целовать его в милое личико и сухие губы.       хочет, чтобы тот прижимался и целовал в ответ.       шизо кажется, что слишком многого он хочет, но ничего с собой сделать не может.       «сережа милый», — крутится у него постоянно в голове.       и терпеть он это больше не может. встает и покидает свою комнату.       как в тот вечер.       он знает, что сережа сейчас в комнате максима — приглушенно слышал голоса из его комнаты, понимая, что это мапп и его знакомый врач.       идет в комнату друга.       окна в комнате плотно зашторены, чтобы никакой свет не попадал. акумов лежит на спине с закрытыми глазами — значит спит.       шизо подходит ближе, чтобы лучше чужое лицо разглядеть. черные ресницы слегка подрагивают во сне, а губы приоткрыты. сережа одеялом укрыт по грудь, и на левом плече виднеется бинт.       сплитовый на колени перед кроватью садится, держа лицо напротив лица брюнета, и смотрит на его умиротворение.       на лице грустная улыбка при одном виде его виде.       и сейчас шизо понимает, что он ему понравился.       хоть и не знает сережу как человека, потому что не общался с ним, но в будущем хочет это исправить.       сплитовый знает его прошлое — то, что нашел мапп. знает и понимает его чувства сейчас.       хочет узнать его поближе.       хочет рассказать о себе все.       но он не уверен, что сережа его вообще когда-то полюбит.       ведь по-любому думает, что шизо такой же... такой же, как курсед.       от этого плохо становится.       колени уже болят от долгого нахождения на твердом полу.       но шизо терпит.       все жизнь готов на коленях перед сережей простоять.       аккуратно чужую руку берет в свою и гладит большим пальцем по ряду выступающих костяшек, а потом, не долго думая, их пальцы переплетает, сжимая своей ладонью чужую.       вот так он и засыпает: на коленях, держась за руку с сережей.       — шизо еще в своей комнате? – спрашивает кир, заходя на кухню.       там мапп за столом сидит и ест что-то, по-моему, это яичница.       — не знаю, я его сегодня еще не видел.       кир вздыхает и разворачивается, направляясь в комнату к брату.       извиниться хочет и поговорить.       дверь в комнату младшего оказалась приоткрытой. выходил значит, наверное.       курсед дверь сильнее открывает и видит перед собой лишь кровать со скомканным одеялом.       шизо нет.       кир челюсть сжимает.       значит, он в другом месте.       курсед не знает почему такую агрессию вызывает в нем сережа... хотя, когда он думает только о нем ощущает себя вполне нормально.       злость вызывает отношение шизо к сереже.       то, что младший так прилип к этому пареньку, да так, что засыпает с ним вместе второй день подряд.       комната маппа находилась напротив комнаты шизо, так что далеко идти не пришлось.       курсед открывает дверь. и уж никак он не ожидал увидеть шизо на полу. думал, что тот рядом с сережей ляжет.       и только сейчас кир мог увидеть акумова после случившегося. тот до сих пор спал, с перевязанным плечом, на бинте было видно круглое пятнышко крови на месте, где находилась рана.       видимо, ранение ночью кровоточило.       взгляд идет дальше и только сейчас замечает, что руки брата и сережи вместе переплетены.       кир неосознанно кулаки с силой сжимает, оставляя на ладони следы от длинных ногтей.       курсед опять раздражается.       то ли от того, что шизо так унижается, стоя на коленях, то ли от их с сережей контакта.       опять, как и вчера утром, подходит к шизо и трясет за плечо, чтобы тот проснулся.       — шизо, проснись.       старается говорить максимально спокойно, чтобы с утра брату настроение сильно не портить.       хотя шизо настроение испортило лишь одно присутствия брата рядом.       он не хотя поднимает голову и смотрит сначала на брата, а потом на сережу, который все так же продолжает спать.       колени ужасно болят, да и все ноги в целом затекли, как рука, на которой находилась его голова во время сна.       шизо кидает еще один недовольный взгляд на брата  и потом уже встает окончательно. и как бы того не хотел, отпускает руку сережи.       — пойдем.       старший кивает на выход и направляется туда, пока шизо еще пару секунд остается стоять возле кровати, но после медленно идет за братом, который ведет его в свою комнату.       кир открывает дверь в свою комнату, пропуская младшего вперед. тот недоверчиво смотрит на брата, но все же проходит внутрь, а курсед следом.       — ему нужно бинт поменять.       говорит шизо, садясь на край чужой кровати.       — я знаю. поменяю чуть позже.       младший тут же на него свой взгляд пускает, обеспокоенный что ли.       — нет.       — почему?       шизо молчит.       не сказать же ему, что он боится оставлять сережу с киром наедине.       — я поменяю.       кир усмехается.       — ты ж не умеешь.       точно.       шизо себя мысленно по лбу бьет за такую тупость.       — тогда мапп, он-то точно умеет.       — не, мапп и так вчера с ним возился, пусть сегодня отдыхает.       шизо губу закусывает.       а в груди беспокойство за сережу, потому не знает, что курсед может с ним сделать один на один.       — я знаю, что ты боишься за акумова, но, поверь мне, вчера я не хотел его убивать.       шизо нервно усмехается.       — а зачем тогда стрелял в него?       — он у меня пистолет забрал.       младший замирает.       он был уверен, что сережа даже понятия не имеет, как эту херню держать, а тут...       — так зачем ты достал его?       — так нужно было.       шизо молчит, все это тупые оправдания, которые смысла не имеют.       — я хотел его отпустить, правда... я не хотел убивать и ранить тоже, просто... все произошло так быстро, что я ничего не понял...       видя, что младший как-то скептически к этому относится, решает рассказывать дальше.       — я хотел сделать как можно лучше, но получилось как всегда через задницу. ведь ради тебя, ты же меня умолял его отпусть. просто пожалуйста, если обидел, я не хотел делать твоему... сереже больно. тем более, ты же знаешь, что если бы я хотел, я бы давно его убил, а не сидел ждал чего-то.       тут кир прав.       шизо уже думал об этом, но обида за любимого человека взяла свое.       — ладно, хорошо, я больше не буду на тебя обижаться.       как ребенок говорит младший и лезет в объятья, вызывая на лице кира улыбку.       — шизо, сгоняешь в город за обезболом для твоего сережи, плечо пиздец болеть может.       — бля, может ты или мапп съездите?       — мапп занят, а я буду твоему сереже повязку менять.       шизо неловко становится на фразе «твой сережа», кир говорил это специально, выделяя первое слова, будто над младшим издевается.       так оно и есть.       — ла-адно.       — ключи от машины на тумбочке в зале.       младший кивает и уходит, а кир идет в комнату к маппу, где сережа находится.       вчера доктор оставил бинты и специальное средство, чтобы рану обрабатывать.       зайдя внутрь, курсед обнаруживает, что акумов до сих пор спит.       то ли на него так наркоз подействовал, то ли это из-за того, что он до этого нормально два дня не спал.       подходит ближе, смотрит на тяжело вздымающуюся грудь, на бледное лицо, на руку, которую совсем недавно брат держал в своей.       кир аккуратно за здоровое плечо трясет, чтобы проснулся.       сережа брови к переносице сводит и голову в сторону поворачивает. хочет сам перевернуться на другой бок, но простреленное плечо не дает этого сделать, и акумов от боли мычит и слегка поднимается, открывая глаза.       видит перед собой серьезное лицо курседа и замирает, не смея пошевелиться.       а кир, видя перед собой встревоженное лицо и большие глазки, в которых страх мелькает, улыбается.       сережа правда милый.       — доброе утро.       начинает кир, будто ничего не было.       будто и не похищал и не стрелял вовсе.       акумов еще больше пребывает в шоке, не в силах отвечать.       — не бойся, я хочу лишь бинт поменять.       кир кивает на окровавленную повязку и продолжает:       — так что сядь, чтобы удобней было.       сережа молчит и слушает, потому что немного побаивается сплитового.       тот садится рядом и находит бантик, на который завязана повязка. аккуратно распускает и потихоньку начинает снимать бинт.       сережа тихо наблюдает за всем этим и дрожит, когда чужие холодные руки по оголенному телу проходятся.       акумов шипит, когда курсед старается убрать бинт от запекшийся крови.       — больно?       сережа неуверенно кивает, рассматривая черты чужого лица. они были приятными. глаза, к сожалению скрыты цветными волосами, но можно легко рассмотреть острую линию челюсти, прямой нос и пухлые губы, которые тот постоянно облизывал.       акумов понял, что засмотрелся.       — потерпи, пожалуйста.       кир не знает, как нужно относится к людям, которых, по факту, похитил. ведь до этого никогда никого в заложники не брал.       но уверен, что точно не так.       им не обрабатывают рану, не спрашивают больно ли, они не вызывают трепет, они не кажутся милыми...       стоп.       кир замирает от этой мысли, прижимая ватку, что вмиг красной становится, с обрабатывающей жидкостью к ране.       сережа опять шипит то того, что щипет.       — тише.       курсед кладет руку на чужой бок, сжимая, чтобы не дергался, пока старший обрабатывал.       а акумов дрожать сильнее начинает — кир пальцами чувствует и слышит, как его сердце стучит.       ему страшно.       страшно и больно.       кир меняет ватку, так кровь до сих пор идет.       жалко как-то серегу становится.       у него учеба, друзья, которые, наверное, волнуются. а он тут сидит, и вся его судьба в руках сплитового.       он не может его отпустить.       сейчас не может.       ему нужна хотя бы минимальная медицинская помощь. если кир его отпустит, то он, возможно, пойдет в больницу, а там будут спрашивать откуда ранение, и что сережа им скажет? соврать в таком случае не получится.       сережа же по-любому умный мальчик, в музеи ходит. он, наверное, о чем-то мечтал.       а сейчас думает лишь о том убьют ли его сейчас, или завтра.       курсед новый на рану наматывает и заглядывает в глаза сережи, что за процессом внимательно следит.       зеленые глаза бегают то по собственной ране, то по чужим рукам, рассматривая татуировки на них.       кир улыбается и крепко завязывает бантик.       — пойдем.       курсед берет парня за руку, переплетая их пальцы.       как это делал шизо.       ведет его в свою комнату, чтобы максима не стеснять.       — тут пока поживешь.       сережа лишь глазками хлопает, комнату рассматривая.       конечно, она гораздо лучше, чем прошлая, хотя бы тем, что тут есть кровать.       кир легонько толкает сережу вперед, чтобы тот дальше прошел.       — я не буду тебя к наручникам приковывать, но дверь закрою.       и, подаждав, пока парень кивнет, комнату покидает.       и сережа слышит звук поворота ключей.       — я купил!       в зале показывается  шизо с упаковкой обезбаливающих в руках.       — молодец. отнеси их сереже. он в моей комнате, если что. ключ в двери.       шизо мигом направляется в комнату к брату, поворачивает два раза ключ в замочной скважине и открывает дверь.       сразу же видит акумова, что стоит возле окна и смотрит на него.       — привет.       улыбается, подходя ближе.       а сережа растерянно смотрит парня.       не привык к такому отношению. и тем более не думал, что его будет проявлять преступник.       — как плечо?       — нормально...       — кстати, если болит, вот...       отдает ему коробку с таблетками, а тот послушно принимает.       — лучше сейчас выпить, чтобы потом не болело.       сережа молчит и смотрит то на парня, то упаковку.       — точно! сейчас воды принесу, подожди.       и быстро за дверью скрывается, оставляя непонимающего и шокированного акумова одного.       но не на долго.       буквально через минуту шизо возвращается со стаканом в руках и еще какой-то тканью.       — держи.       сережа из блистера одну таблетку вынимает и водой запивает.       плечо действительно побаливало.       — а, и еще вот, кофта, а то ты без верха ходишь, в доме холодно.       сплитовый протягивает черную ткань.       — спасибо.       и шизо опять улыбается, как ребенок.       а сереже неловко.       ну где вы видели похитителей, что свои вещи заложникам отдают и таблетки дают, чтобы ничего не болело.       но пытается вещь на себя надеть, но поднимать руки из-за простреленного плеча больно.       шизо видит как кривится чужое лицо от боли  и не знает, что делать.       руки сами тянутся к краю лонга и тянут вниз, чтобы полностью надеть его на худое тело.       дальше повисает молчание.       они все так же стоят у окна.       сережа за ухо прядь волос заправляет, чтобы в глаза не лезла.       — а... почему ты так обо мне беспокоишься?       акумов все же решает задать этот вопрос, который вводит в ступор шизо.       он думает, отвечать правдой или...       — ты милый.       сережа брови к верху поднимает в удивлении, а потом на его лице легкая улыбка возникает, которую он за волосами прячет, и думает, что не должен так реагировать.       шизо тоже улыбается, смелеет и руку свою к чужим волосам тянет, обратно за ухо убирает, чтобы чужое лицо видеть.       акумов дергается, но руку не убирает.       у сережи мягкие волосы.       — ты еще вчера со мной спал.       — я и сегодня спал.       для черноволосого такое поведение становится все странее и странее.       — да?       — да. меня разбудили до того, как ты проснулся.       — зачем ты это делаешь?       — я же уже говорил — ты милый.       — а тебе идет улыбка.       теперь краснеет и смущается уже сплитовый.       и акумов невольно сравнивает их с братом.       они одинаковые. такой же нос, такие же пухлые губы и форма челюсти.       различие лишь, наверное, только в цвете одной половины волос и в татуировках — у старшего их больше.       красивые.       — ну, ладно, я пойду?       когда они больше не разговаривают, шизо решает, что, может, акумов прилечь хочет или один побыть.       — сегодня придешь спать со мной?       — ты не против?       — ты же все равно придешь.       — обязательно.