Лузеры

- Микаса! Высокий светловолосый молодой человек в строгом костюме цвета хаки обернулся на нее, как только она вошла. Три прыжка, и Армин крепко обнимает ее. Остальные тоже встретили Микасу как давнюю подругу, с радостными улыбками, теплотой и участием. Армин чуть отошел в сторону позволяя ребятам обнять ее тоже. - Это последний раз, когда вы меня просите! Она обернулась. Острый взгляд бесцветных глаз. Льняные волосы, которые раньше торчали ежиком, отросли и теперь аккуратно уложены на одну сторону. Райнер возмужал и стал еще крупнее. - Привет, Микаса. Дружеская улыбка расцветает на широком лице, и она сдержанно улыбается в ответ. - Привет, Райнер. - О, наконец-то, наконец-то. Руки друзей нетерпеливо разбирают бокалы с темно-бордовым, как густая венозная кровь напитком, который он принес на подносе. - Это коктейль "Кровь Магата" . Райнер сделал его по марлийскому рецепту. Армин протянул свой бокал ей. - Настоящее военное пойло. Дорогущее королевское шампанское, портовый портвейн и еще кое-что. Что именно не скажу. Секрет фирмы. Райнер передал последний бокал Армину, взамен того, который он отдал Микасе. - Сделаю еще один. - Подмигнул и удалился. - Как… - Микаса только повернулась к другу, как двери зала широко распахнулись, и королева Хистория явилась перед всеми в сопровождении своей свиты. Разговоры мигом стихли, и люди почтительно склонились перед ней, прижав правый кулак к сердцу. Она неторопливо плыла через весь зал. Длинное белое платье подчеркивало тонкую талию и свободно расходилось к самому полу. Двое маленьких девочек семенили за ней и несли подол роскошной алой мантии, отороченной шелковистым мехом. - Вольно. Однако. Военные порядки крепко засели на Парадизе. - Приветствую всех жителей и гостей Великой Элдийской Империи. Огромные, небесно-голубые глаза Хистории с величественным спокойствием оглядывали зал. Чуть выше сердца что-то блестит. Это брошь на груди - переплетенные красная роза, символ Гарнизона, и белый единорог, символ Военной Полиции - сделаны из серебра и драгоценных камней. Видимо, символ разведкорпуса, как упраздненной структуры, решили убрать отовсюду. - Сегодня мы собрались здесь, чтобы воздать честь величию Элдийской Империи и заложить основы для ее процветания в новом мире. В свободном мире без титанов и стен. В её внешности было что-то мистическое - словно она была частью прошлого и будущего одновременно. Мягкие золотистые локоны - такие же, как когда она была Кристой Ленц, простой девчонкой из разведки - заколоты на затылке в крепкий узел, придавленный сверху тяжелой золотой короной. - Это новая глава в истории человечества. Глава, в которой Элдия смело выходит на международную арену и начинает диалог с остальными народами. Трон позади нее выглядит слишком большим для щуплой девчонки, какой она была, но под стать королеве, которой она стала. Двери зала распахиваются вновь. Маленький мальчик с растрепанными каштановыми волосами со всех ног бежит к возвышению, от невзрачного блондина с щеткой в руках. - Не буду! Ребенок запрыгивает ногами на маленькое кресло, напоминающее трон, и яростно сверкая изумрудными глазами, встает в боевую стойку. - Хантер, прекрати! Он недовольно взглянул на мать, но ничего не предпринял. - Иди к отцу и дай ему тебя причесать. - Но я не хочу, мама! Маленькому Хантеру плевать, что его королева-мать произносит речь перед послами со всего мира. Он не хочет причесываться. Муж Хистории, наконец, настигает ребенка, проводит щеткой по волосам, игнорируя выпады, снимает его с кресла и отправляет восвояси. Хантер. По виду ему чуть больше трех лет. Сын королевы и ее мужа-фермера, за которым точно никто не стоит. Расширившиеся в немом ужасе серые глаза Микасы переходят от голубоглазой, светловолосой Хистории к такому же фермеру, а потом к своевольному темноволосому мальчику с зелеными глазами. Разве это возможно? Он хмурит детские бровки и смотрит исподлобья на того, кого называет отцом. Это правда. Если только набраться храбрости и не отводить взгляд от неудобной картинки, то вот она. Голая, неприкрытая, уродливая правда. Эрен даже не сказал ей. Детская обида неприятно жжет внутри. Раз он сделал Хистории ребенка, значит любил ее, виделся с ней, уделял время, так почему ей - ни слова? Хистория возобновила свою речь, подняла коронованную голову и поет что-то про важность дипломатии и диалогов. Раздался треск. Бросила быстрый взгляд куда-то в сторону. Военное пойло Райнера стекает на пол с раздавленного в его ручище бокала, пока он переводит шокированный взгляд с Хистории на ее ребенка. Похоже, она сейчас выглядит примерно также. Микаса усилием воли отвела взгляд, закрыла рот, сжала губы и, не выдержав, бросила еще один взгляд сначала на ребенка, а потом на Райнера, и их глаза встретились. Понимание загорелось в ее глазах, и она нашла отражение в его. Лузеры. Вот они кто. Оба.