Hearts in halves // Сердца пополам

Эндрю       Дыхание остановилось, когда Нил коснулся губами нежной кожи шеи. Прислонившись к стенке душа, Эндрю смотрел, как по его телу бежала вода. Гипс был надёжно завëрнут в целлофан, и где-то между делом было решено, что Нил будет помогать Эндрю с душем каждый день. Если такое можно считать помощью…       — Тебе нравится? — прошептал Нил.       — Да, — вымучал Эндрю, и Нил лицом зарылся в его шею.       Эндрю откинул голову назад, так что видел только пар, поднимающийся к потолку, и чувствовал только губы на ключицах, челюсти, плече — том, что не было сломано. Нил осторожно кружил в нескольких сантиметрах от его тела, и Эндрю закрыл глаза, полностью доверяя, зная, что он никуда не двинется без разрешения или предупреждения.       Не укладывалось в голове, насколько естественно это было, словно и не прошло несколько месяцев. Не всегда было просто — просто не было никогда — но несмотря на это чувствовалась какая-то лёгкость. Это была не потеря контроля, это была уверенность. Он гладил руки, плечи, живот Нила, по которым так скучал, и вспоминал, что такое чувствовать. Усеянная шрамами его кожа была в то же время гладкой, как шёлк, и слишком горячей из-за температуры воды. Ощущения одновременно притуплялись и обострялись от пара. Сердце Эндрю грозилось выпрыгнуть из груди. Нил отстранился, тяжело дыша.       Не так давно в этом же самом душе Эндрю хотелось содрать с себя кожу, а сейчас было так хорошо, как не было уже очень давно. Ещё вчера Эндрю просил о помощи Эбби, чтобы помыть свои поломанные кости, а теперь здесь же, живой, он снова стоял под горячей водой с Нилом. Время потеряло значение.       Эндрю наклонился к Нилу и поцеловал его, проскользнув языком между мягких губ. Тот, не раздумывая, ответил на поцелуй, и Эндрю зарылся пальцами в его волосы, притягивая ближе.       Нил помог ему помыть голову, расслабленно проводя пальцами сквозь волосы, и когда с душем Эндрю было покончено, наконец сполоснулся сам. То, каким терпеливым и собранным всегда был Нил, сводило с ума. Он делал всё, что бы ни понадобилось Эндрю, и даже больше, его и просить не надо было об этом. Иногда это были такие мелочи, о которых Эндрю даже не подумал бы — например, массаж головы или конфеты, которые чудесным образом всегда находились у него под рукой. Эндрю каждый раз съедал все, не сомневаясь, что рано или поздно у него сгниют зубы, но и тогда Нил ничего не говорил.       Когда оба вытерлись и оделись, Нил спустился приготовить что-нибудь перекусить, и Эндрю ждал его, чувствуя себя совершенно бесполезным. Спустя пару минут Нил вернулся с сэндвичами и пачкой чипсов.       — Когда у тебя в этом семестре встречи с Бетси? — спросил он.       Эндрю замер. Он не говорил, что перестал ходить к ней, и не особо хотел делать это сейчас, поэтому просто назвал привычное время.       — В понедельник в четыре.       — Ты пропустил эту неделю, — удивился Нил.       — Да, — согласился Эндрю.       — Ну ладно, — кивнул Нил. — Я позвоню ей и спрошу, можно ли приходить до или после тебя. Можем начать на следующей неделе.       Эндрю не ответил. Он сделал себе пометку написать Бетси и спросить, свободно ли его обычное время. Она могла уже записать кого-то. И должна была бы, учитывая какими жестокими были его слова. Эндрю не очень хотелось возвращаться к терапии. Только если ради Нила? Эндрю понимал, что должен вернуться к этому. Нельзя было продолжать заниматься саморазрушением. На Нила и так навалилось достаточно, он не должен заниматься ещё и проблемами Эндрю.       Эндрю не рвался снова идти к Би. Как ему вообще объясниться перед ней? Он, скорее, просто не станет этого делать, если говорить откровенно.       — Как думаешь, нам нужно идти на следующую игру Лисов? — спросил Нил, прерывая его мысли.       — Мне придётся, — Эндрю пожал плечами. Ваймак ясно дал понять, что он слишком долго отлынивал и что отныне он должен присутствовать на всех играх.       — Ясно. Я не знаю нужно ли мне идти с тобой. Нам с Парсой, — сказал Нил. — Или это будет цирк?       — Чем раньше ты с этим покончишь, тем раньше это перестанет быть цирком, — ответил Эндрю.       — Что, если там будет пресса?       — "Без комментариев". Всё просто.       — И правда, — Нил задумчиво откусил от своего сэндвича.       — И я хочу, чтобы ты был в моём поле зрения, — добавил Эндрю, потому что это правда.       Нил проглотил кусок и отхлебнул воды.       — Рано или поздно нам придётся разобраться с этим страхом.       — Придётся. Но не сейчас, — сказал Эндрю.       — Согласен. Не сейчас.       Вскоре они покончили с едой, и Нил пошел вниз помыть тарелки. Эндрю достал телефон и нашел переписку с Бетси, где в последнем сообщении уточнял время их первой встречи в этом семестре (что было несколько недель назад).       Откладывать дальше было некуда. Он написал Би: “Понедельник в 4?” Та ответила не сразу, её сообщение было коротким: “До встречи". Эндрю почувствовал облегчение, хотя по-прежнему не совсем понимал, что ещё чувствовать по этому поводу.       Нил лёг на кровать рядом и закрыл глаза. Эндрю смотрел на парня, позволяя занять все свои мысли ему и его чуть приоткрытому во сне рту. Волосы Нила были мокрыми, и его кудряшки были разбросаны в разные стороны, беспорядочными прядками спадая на лоб или на подушку. Он выглядел забавно. Ему нужна была стрижка. И всё равно Эндрю не отводил глаз.       Спокойно шли дни. Эндрю ходил на учёбу, и Нил приходил в кампус вместе с ним: оба ещё побаивались надолго расставаться друг с другом. Нил снова тренировался, поэтому Эндрю ездил с ним в Лисью Нору, чтобы тот мог побегать на стадионе или в тренажерном зале на беговой дорожке. Эндрю ещё не скоро разрешат вернуться к физической подготовке. До этого были ещё месяцы. Он начал заниматься физиотерапией, в кампус приходил врач, чтобы помочь с восстановлением. Выходные вся команда провела у Эбби. Они не устраивали никаких пиршеств — в основном, просто смотрели фильмы и болтали. Однажды к ним присоединились Бенсон и Харрисон, чтобы лучше узнать Нила и Парсу. Джек и Шина так и держались в стороне, что ценил Эндрю.       Наступил понедельник, и время до встречи с Бетси пролетело слишком быстро. Решили, что Эндрю пойдет первым, а Нил после него. Люди Стюарта Джесси и Пол, с которыми Эндрю с Нилом понемногу знакомились, отвезли их к офису Бетси, поскольку машину они до сих пор не купили. Нужно было серьёзно ставить проблему в список приоритетов.       Би открыла дверь с тёплой улыбкой, и Эндрю вошёл в кабинет и уселся на диване. Женщина налила электрический чайник и, поставив воду греться, достала всё, что нужно для горячего шоколада: какао и маршмеллоу.       — Очень рада видеть тебя, Эндрю, — начала она. — Я волновалась.       Эндрю посмотрел в окно и сощурился от яркого солнца.       — Ясно, — сказал он, потому что не мог найти слов, чтобы объясниться.       — Мне очень неприятно от того, на какой ноте мы разошлись, — продолжила Бетси, садясь на свое кресло, пока грелся чайник. — Мне очень жаль, что все так вышло. Я кое-что хочу тебе сказать. Ты не против если я сегодня начну с этого?       Эндрю мотнул головой.       — Спасибо, — сказала Бетси. — Первое, касательно Колумбии. Тем утром, когда мне позвонил Аарон, он едва ли мог два слова связать. Не без труда я разобрала всë-таки, что случилось, но, вспоминая, что случилось на день благодарения в прошлом году, я боялась, что произошло что-то подобное. Тогда я приехала, чтобы убедиться, что ты в порядке, и чтобы понять, что нам нужно сделать и как двигаться дальше. По тем же самым причинам я приехала в Колумбию. Поскольку я первая, кто отвечает за твои лекарства и твоё лечение, я должна была быть там на случай, если бы понадобилась психологическая оценка. Конечно, ситуации немного различаются, но приехала я именно поэтому.       — Окей, — сказал Эндрю. Всё было в порядке, он уже отпустил это. На самом деле он и не винил Бетси. Виноват был Аарон, который позвонил ей и Эбби.       — Второе, я прошу прощения, что давила на тебя в прошлый раз. Я не хотела, чтобы ты чувствовал себя некомфортно или чтобы это место перестало быть безопасным для тебя, — сказала Бетси. — Этот год, с уходом Нила, судом и всем остальным, был не из лёгких, и я беспокоилась за тебя. Я хотела, чтобы ты пришёл к разговору о нём в своё время, но также я хотела, чтобы не тратили наши встречи на пустые разговоры.       Эндрю пожал плечами. Он чувствовал себя просто отвратительно и не мог придумать слов, чтобы это описать.       Вода нагрелась, и чайник щëлкнул. Бетси встала, чтобы налить две чашки горячего шоколада. Вместе с водой в них поднимался маршмеллоу. Наполнив обе чашки, Бетси передала одну Эндрю и вернулась в своё кресло. Эндрю поставил чашку перед собой, давая какао несколько минут, чтобы остыть, прежде чем он сможет сделать глоток.       — В любом случае, я очень рада, что ты снова со мной связался, — сказала Бетси. — Ты не безнадëжен. У меня сердце разбивается, когда ты говоришь это. Ты очень важен, Эндрю. Для меня, для своей семьи, для своей команды. Для всего мира.       Послеобеденное солнце пробивалось сквозь окно, подсвечивая частички пыли, летающие в воздухе. Эндрю наблюдал за ними, словно сквозь туман.       — И ты правда делаешь успехи. Постоянно. Я обещаю тебе. Ты…       — Хватит, — перебил Эндрю не в силах больше это слушать. Бетси замолчала и откинулась на спинку кресла с каким-то подавленным выражением на лице. Эндрю устало покачал головой. — Это не твоя вина, а моя. Прекрати, — добавил он, чтобы она поняла.       Медленно на лице Бетси показалось понимание. Она расслабилась и отпила какао. Вернув чашку на стол, она сказала:       — Ты ни в чем не виноват, Эндрю.       Он потянулся за чашкой и сделал глоток. Какао было горячим, Эндрю обжёг губы, но в ту минуту ему нужно было просто чем-то занять руки. В голове носились мысли вперемешку со словами, которые он хотел сказать, но ничего не получалось. Хотелось стереть с лица земли то, что она только что сказала.       — Я знаю, что тебе тяжело это слышать, но это правда, — продолжила Бетси, словно прочитав его мысли. — Можем поговорить сегодня о чëм-нибудь другом?       Эндрю кивнул, показывая, что не против.       — Можешь рассказать мне, что случилось с твоей рукой?       Вопрос удивил Эндрю. Он уже несколько недель ходил с гипсом, но Бетси избегал ещё дольше. Скорее всего, она слышала об аварии от других членов команды, но ей хотя бы хватало чувства такта не говорить об этом и притвориться, что впервые узнала о его травмах.       — Я попал в аварию, — сказал Эндрю. — Не то, чтобы была случайность. В мою машину намеренно врезались.       — Наверное, было очень страшно.       — Да, — согласился Эндрю. — И нет. Всё произошло так быстро. Всё быстро закончилось, и я был по-прежнему жив. Я знал, что не умру. Не знаю, как, просто знал.       — Тот, кто сделал это, всё ещё может навредить тебе? — спросила Бетси.       — Нет, — ответил Эндрю. — Он в тюрьме. Думаю, не исключено, что у него остались люди, которые могут прийти за мной. Или за Нилом. Или Парсой.       — Парса? — спросила Бетси, как всегда делала, услышав новое имя.       — Друг Нила. Из Гнезда, — объяснил Эндрю. — Он вернулся вместе с Нилом в команду.       — Что ты чувствуешь по этому поводу?       Эндрю пожал плечами.       — Он помог Нилу. Он… я не знаю. Может, я жду, что он будет меня ненавидеть.       — Почему?       — Большинство ненавидят, — сказал Эндрю. — Как минимум, поначалу, — он ещё раз глотнул какао. — Нил сначала ненавидел меня. Иногда мне кажется, что сейчас я могу нравиться людям только из-за него.       — Из того, что я вижу, Нила очень любят, — сказала Бетси. — Но так же любят и тебя. Важно помнить, что никто не в силах заставить полюбить. Я думаю, Эндрю, что если бы ты поверил в себя хотя бы на половину так, как ты веришь в Нила, ты бы понял, что к тебе притягивается столь же много людей, как к нему, — она помолчала. — Ты не всегда слышишь, что о тебе говорят. Я слышу.       Мгновение Эндрю молчал, обдумывая её слова. Иногда было тяжело отгородиться от влияния Нила на его жизнь. Нил занимал огромное место в ней, и Эндрю до сих пор учился справляться с этим, пытался втиснуть его и удержать в своих руках. Без Нила Эндрю был не самой лучшей версией себя, и теперь он гадал: если Нил делает его лучше, становился ли он хуже без него? Если брать за показатель прошедший год, то да.       Эндрю так зациклился на том, чтобы вернуть Нила, что даже не подумал о том, что было бы, если бы у него ничего не получилось. Продолжил бы он разрушать себя или выстроил бы свою жизнь вокруг чего-то другого? Хотелось бы верить, что второе, но глубоко внутри Эндрю понимал, что скорее случилось бы первое.       Было тяжело думать о своей жизни без Нила. Эндрю хотел устроить свою жизнь вокруг него, но это было ужасно. Тупо. Настолько нездорово, что переходило все границы.       — Ясно, ясно, — сказал он и зарылся в подушки дивана.       — Мы можем и дальше развивать эту идею, пока работаем вместе, — сказала Бетси. — Лично я думаю, что ты заслуживаешь намного больше веры, чем даёшь себе.       — Ладно, — ответил Эндрю.       — Что ж, — продолжала женщина. — Должна признать, я слышала новости от твоих товарищей по команде, и, если ты готов, я хотела бы поговорить о Ниле.       — Ладно.       — Ты пришёл сегодня из-за него? — осторожно спросила она.       Эндрю не ожидал, что она начнет с этого. Казалось, Бетси всегда улавливала то, о чëм он не говорил вслух.       — Да, — признал Эндрю.       — Не против рассказать мне подробнее об этом?       — Ему сейчас хватает забот, — объяснил он. — Я не хочу быть одной из них.       — Хорошо, — сказала Бетси. — С твоих слов выходит, что беседы со мной приносят тебе пользу и заодно приносят пользу Нилу. Я правильно понимаю?       — Вполне, — ответил Эндрю.       — Эндрю, — сказала Бетси, и в её голосе промелькнуло что-то очень похожее на грусть. — Почему ты решил прекратить наши встречи, если считал, что они приносят пользу?       И вот оно. Каким-то образом Бетси подобралась к самой сути проблемы, как делала это всегда, сколько бы он ни увиливал и сколько бы ни пытался закрыть тему. Эндрю допил остатки какао, пытаясь придумать, как лучше сказать.       — Этому человеку нужен был я, и я не хотел, чтобы он пришёл за тобой.       На мгновение у Бетси упала челюсть, но она быстро пришла в себя. Сбитая с толку она откинулась на спинку своего кресла. Женщина подумала о чём-то, и на секунду её взгляд ожесточился, после чего выражение на её лице вновь смягчилось.       — Это было очень внимательно с твоей стороны, Эндрю. Спасибо.       Тот лишь пожал плечами и до конца часа смотрел в потолок.

***

Нил       Нил сидел под дверью кабинета Бетси и беспокойно дёргал ногой. Он переводил взгляд с двери на часы, пока ждал, когда закончится час Эндрю. Он нервничал так, как не нервничал уже очень давно. Нил прогонял в голове то, что можно было сказать, а с чем лучше было пока повременить. Он думал о том, что “должен” и чего “не должен” говорить, по порядку рассортировывая свою жизнь по этим категориям. Он больше никому не принадлежал. Он не был собственностью мафии. Он был предан себе и только себе.       И все равно Нилу, наверное, не стоило слишком распространяться о Стюарте, чисто из принципа. Или нужно было просто честно рассказывать обо всем, так же честно, каким он был с Эндрю? Если признаться в своих преступлениях в прошлом, обязана ли Бетси сообщить о них? Если рассказать, что его дядя — босс мафии, обязана ли она сообщить об этом?? Нил понятия не имел. Наверное, ему стоило почитать о юридической составляющей работы психолога. Нужно было лучше изучить вопрос или спросить кого-нибудь заранее.       Нил достал телефон и сделал несколько запросов в гугле, но остановил себя. Наверное, не стоило заниматься подобным. Разве копы не могут отследить телефон?? Но с чего бы вдруг копам вообще заводить на него какое-то расследование??? Нил все еще мог быть им нужен из-за Ичиро. Нет. Они получили все, что было нужно, от сестёр Парсы. Но в любой момент копы могут прийти, чтобы расспросить его о Стюарте. Если он оступится, могут потребовать проверить телефон. Может, нужно уничтожить этот телефон и достать новый?       Растущий страх и паранойя никак не успокаивали его расшатанные нервы.       Нил насильно сделал глубокий вдох. Он не обязан говорить Бетси ничего, чего не хотел говорить. Она не станет заставлять его говорить о том, о чëм он не хочет говорить. Верно? Нила едва ли не трясло. Верна заставляла говорить о том, о чëм он не хотел. Блять. Блять. Блять.       Стрелка часов показала, что время Эндрю закончилось, и тот, ничуть не задерживаясь, вышел из кабинета Бетси и с пустым лицом подошёл к Нилу.       — Как прошло? — спросил тот по большей для того, чтобы отсрочить свой прием.       — Старая добрая Би, — сказал Эндрю, что ответом можно было назвать лишь с большой натяжкой, но что Нил предпочёл на время оставить без внимания.       — Хорошо. Она сделала тебе горячий шоколад? — спросил Нил, метнув быстрый взгляд на открытую дверь кабинета, которая так и ждала его.       — А что? Собираешься выпить чашечку? — бросил в ответ Эндрю.       — Нет, — выпалил Нил. — Просто интересно.       Эндрю сел рядом с ним, и Нил повернулся к нему.       — Я не помню, о чëм она должна сообщать, а о чëм не имеет права ничего говорить.       — Ты можешь её спросить, — предложил Эндрю.       — Это будет подозрительно.       — Разве?       — Да, — ответил Нил. — Поэтому я спрашиваю у тебя.       — Ты спрашиваешь у меня, потому что боишься Бетси, — прямо посмотрел на него Эндрю. — Начни с простого. Помнишь, я говорил о том, что можно рассказывать не только о пиздеце в своей жизни? Может, сейчас тоже стоит попробовать. Так будет проще привыкнуть и потом понемногу двигаться к более серьёзным вещам.       — Хорошо, — Нил сглотнул и несмело снова посмотрел на открытую дверь. — Я справлюсь.       — Развлекайся, — сказал Эндрю, открывая журнал, который взял в комнате ожидания.       — Ага.       Нил медленно поднялся со стула и, войдя в кабинет Бетси, закрыл за собой дверь и сел на диван. С прошлого года внутри ничего не изменилось внутри. Стеклянные фигурки, пакетики с какао, очки Бетси, её прическа, её дурацкий прикид — всё было так же. Так странно было снова оказаться здесь. Никуда возвращаться не было так странно, как сюда. И это было ещё слабо сказано.       — Привет, Нил, — тепло улыбнулась Бетси. — С возвращением! У меня на душе полегчало, когда я услышала, что ты снова в Пальметто. Мы все по тебе очень скучали.       Нил кивнул, сомневаясь, что говорить. Он перебирал темы для разговора, но ничего не мог придумать.       — Как у тебя дела?       — У меня? — на лице Бетси было полнейшее удивление. — О, у меня все хорошо, спасибо, что спросил. Я завела еще одну кошку, маленькая такая, рыженькая. Назвала ее Яблочком, — она достала телефон и показала Нилу экран блокировки с изображением двух котов — серого и рыжего.       — Мило, — сказал Нил, подыскивая новую тему, думая, о чëм бы ещё спросить. — Почему Яблочко? Она рыжая.       — Это забавная история, — Бетси улыбнулась. — Яблоки у меня обычно лежат в вазочках. Добавляет уюта и всё такое. Яблочку они так нравились, что она с ума сходила всякий раз, как я покупала яблоки. Она играла с ними, как сумасшедшая, и мяукала, стоило только их увидеть. Она так резвилась, и я подумала, что будет мило назвать её Яблочком.       — Кошки едят яблоки? — с любопытством спросил Нил.       — Редко. Иногда, в очень малом количестве им можно по чуть-чуть давать яблоки, — ответила Бетси. — Но Яблочко их не ест, ей просто нравится играться с ними и потом облизывать лапы.       — Здорово, — ответил Нил. — Не думаю, что собакам можно шоколад, — он понятия не имел, почему сказал это, но это была первая мысль, пришедшая в голову и хоть немного связанная с темой разговора.       — Ты прав, — не подавая вида, сказала Бетси. — Собакам вреден шоколад, — она помолчала. — Ты любишь собак, Нил?       — Нет.       — А кошек?       — Нет.       — Домашние животные — это не для всех. Это совершенно нормально, — Бетси улыбнулась. — Можно даже не подозревать, что тебе они нравятся, до определённого возраста или пока не доведётся пообщаться с животными.       — У меня никогда не было домашнего животного, — пожал плечами Нил, — но не думаю, что они мне нравятся.       — В этом тоже нет совсем ничего необычного, — сказала Бетси. — Итак, расскажи мне, Нил. Каково это, снова вернуться в команду?       Нил немного удивился тому, что она не спросила его тут же об Ичиро, рехабе или Гнезде, но, скорее всего, держась более легких тем, она пыталась сделать так, чтобы он почувствовал себя комфортнее. Нил с трудом признавал, что это работало. Он беззвучно выдохнул от облегчения.       — Это здорово, — сказал он. — Я так скучал и сейчас просто счастлив вернуться. Скоро я снова начну тренироваться. Все очень добры ко мне. Я немного переживал о том, что они скажут или будут думать, но пока что всё хорошо.       — Рада это слышать, — сказала Бетси. — Я не могу много рассказывать про других своих клиентов, но могу сказать, что команда очень тебя любит. Они скучали всей душой.       — Ясно.       — Если позволишь спросить, из-за чего конкретно ты так переживал?       — А, ну, знаешь, — сказал Нил, хотя и понятия не имел о том, что знала Бетси, если вообще знала ли. — Я волновался, что всё изменится, когда я вернусь. Или ещё что-то.       — Ещё что-то? — спросила Бетси.       — Нет, — быстро ответил Нил. — Больше ничего. Просто, что всё может измениться. Может, я волновался, что Лисы будут вести себя по-другому. Не знаю.       — Тяжело может быть надолго разлучаться с друзьями или семьей, — сказала Бетси. — Страшно думать о том, что люди могут измениться без нас или, возможно, отдалиться от нас. Расстояние невероятно тяжело переживается в любых отношениях, будь то дружба или что-то другое.       — Я знаю, — Нил пожал плечами. Изнутри давил дискомфорт, и становилось всё неуютнее. Господи, как же он ненавидит психотерапию.       — Но, похоже, всё прошло хорошо, и это просто прекрасно, — продолжила Бетси. — Чаще всего нам просто нужно небольшое подтверждение. Нам нравится знать, что по нам скучают и что нас любят, неважно, какое между нами расстояние или сколько времени прошло.       — Думаю, — начал Нил, поëрзав на диване. — Может, я волновался, что они возненавидят меня.       — Почему?       Нил медленно вздохнул, думая.       — Новости. Почти весь мир думал, что я… я не знаю. У всех было впечатление, что я… наверное. Просто в Гнезде я много делал того, что не сделал бы обычно. Я не хотел, чтобы Лисы или Эндрю увидели эту сторону меня. Это было ужасно. Каждая секунда была ужасна.       — Продолжай, — осторожно подталкивала Бетси.       — Большую часть я, на самом деле, не помню, — сказал Нил, отводя взгляд. Со всех сторон в сознании подкрадывались стены. Не хотелось говорить об этом, ни о чëм из этого. Не сейчас. Так же? Или Нил просто боялся? В пизду, он понимал, что боится. Он был в ужасе. Каждое воспоминание об этом пугало, и было чувство, словно он наклонился над обрывом, чтобы посмотреть в бесконечную темноту внизу.       Но Нил слишком долго позволял страху управлять своей жизнью. Одно за другим, он терпел мгновения страданий в Гнезде молча, потому что боялся каждого из них, точнее того, что они могли сделать. Нил не боялся смерти, но его мучители в Гнезде были куда хуже. Сейчас он знал только то, что не хотел больше подчиняться своему страху. Если поговорить с Бетси было страшно, то он должен встать и сделать это.       — Я переспал кое с кем. Несколько раз. Мы, типа, были вместе. Я не хотел, чтобы мои друзья подумали, что это… что я хотел этого. Я не хотел, чтобы Эндрю так думал.       — Ты встречался с тем, с кем не хотел быть вместе? — повторила Бетси. — Если быть точнее, у тебя был секс с тем, с кем ты не хотел быть. Я правильно понимаю?       Нил пожал плечами и отвел взгляд.       — Нил, — медленно сказала она, — это было по согласию?       — Да, — тут же ответил Нил, хотя не до конца понимал, почему. — Что-то вроде. Наверное. Мне тяжело об этом говорить. Знаешь, что? Я совсем не хочу говорить об этом. Это последнее, о чем я хотел бы сейчас говорить. Это отвратительно.       — Хорошо, хорошо, — сказала Бетси. — Нам не обязательно сразу углубляться. Можем выбрать совершенно другую тему, если хочешь. Что угодно, пока тебе комфортно.       Нилу стало плохо. Он сказал слишком много. Ему вдруг стало тесно в собственной коже, боль пронзила тело.       — Я не понимаю, почему не понимаю этого, — сказал он, не справляясь с дрожью в голосе. Он дëргано пробежался руками по лицу и зарылся пальцами в волосы. — Иногда мне кажется, что люди идут за мной, а я понятия не имею, что делаю. И я боюсь, что это проблема для Эндрю, хотя он и говорит, что всё нормально. А я даже не знаю, почему, потому что во всём остальном я ему верю, но почему-то не в этом, и, мне кажется, это потому, что я не могу этого понять. Я не знаю, что я сделал. Я не понимаю. Если я не могу этого понять, как он может быть таким понимающим??       — Все хорошо. Эй. Нил, нет ничего страшного в том, что ты запутался, — спокойно сказала Бетси. — Нормально — злиться и негодовать. Едва ли найдётся то, что будет сложнее, чем испытывать эмоции, но это очень важно. Успокойся. Выдохни. Ты имеешь полное право на эти эмоции.       Нил сделал несколько глубоких вдохов, как было сказано. Они никак не успокоили рвущееся из груди сердце и подступающую тошноту.       — Я не люблю терапию, — пробормотал он. — Как это исправить? Тебе это никак не исправить.       — Я не могу изменить то, что случилось, — сказала Бетси. — Ты прав. У меня нет машины времени, ни у кого нет. Но я могу помочь тебе преодолеть это. Я могу помочь тебе разобраться в том, чего ты не понимаешь. И я могу показать тебе способы выразить себя и выпустить свои эмоции, всё, что ты сдерживал, наружу, чтобы отпустить и исцелиться. Ты веришь мне?       — Нет, — выдохнул Нил. — Да.       Его пробило пламенным гневом. Гневом на мир, на Тетсуджи, на Ичиро и Гнездо, ад на земле. До сих пор тлеющим гневом на отца за то, что этим чëртовым долгом испоганил Нилу всю жизнь. Гневом на мать за то, что оставила его одного вариться во всём этом. Гневом на самого себя.       Нил сделал еще несколько вдохов, пытаясь унять свою ярость. Хотелось ударить что-нибудь. Хотелось убить кого-нибудь. Хотелось убить всех. Наконец Нил закрыл глаза и побеждëнно опустил голову на руки.       — Я не хочу, чтобы Эндрю пришлось с этим возиться. Так что да.       Когда Нил поднял глаза, Бетси посмотрела на него с сочувственной, почти знающей улыбкой.       — Тогда договорились. Нил? Ты очень хорошо держишься. Я так горжусь тобой. Остановись на мгновение и почувствуй гордость за себя за всё, что ты пережил. Ты ни в чëм не виноват.       — Хорошо.       Нил откинулся на спинку дивана, думая о том, как это было ужасно, но что он прошёл через это. Пока ещё ничего не закончилось, и ему придётся ещё вернуться сюда и приходить каждую неделю, чëрт знает, сколько раз. Он сомневался, что справится с этим, но знал, что точно попробует. От его часа осталось ещё несколько минут, и Нил решил как можно скорее переключиться обратно на нейтральные темы.       — Интересно, любит ли Эндрю животных, — сказал он. — Он никогда не говорил. Но один раз, в прошлом году, перед финалом мы шли мимо магазина домашних животных и он остановился, чтобы посмотреть. Жаль, что я не помню, сказал ли он что-то.       — Ты можешь спросить его, — предложила Бетси. — Знаешь, у некоторых людей есть лечебные собаки и кошки. Звучит смешно, но это правда работает.       — Серьёзно?!       — Да. Животные, особенно специально выдрессированные, могут помогать с различными тревожными расстройствами, депрессией, хроническими болями и повышением уровня кортизола. Обычно это собаки, но, думаю, можно встретить и другие виды животных.       — Это так странно, — пробормотал Нил, представляя это.              — Есть о чëм подумать, — улыбнулась Бетси. — Расскажешь потом, что он ответит.       — Хорошо, — согласился Нил. Он пытался представить Эндрю с собакой, или кошкой, или ящерицей, но особо не получилось.              Наконец время вышло, и Нил поднялся на выход. Довольный, что на сегодня они закончили, он поспешил прочь из кабинета и подошёл к Эндрю, сидевшему в комнате ожидания. Он всё читал тот же журнал, но, заметив Нила, оторвался и встретил его скучающим, но слегка любопытным взглядом.       — Прочитал что-нибудь интересное? — спросил Нил, кивая на журнал о научных открытиях в его руках.       — Ничего, чего не знал до этого, — ответил Эндрю. Он встал и поднял руку к подбородку Нила, вглядываясь в его лицо. Увидел он или нет то, что искал, Эндрю скользнул рукой в волосы Нила, на секунду запутался пальцами в рыжую копну и отпустил. — Идём. Мне нужно покурить.       Нил, довольный, кивнул, и вместе они вышли из здания.       Когда они вернулись к Эбби, наступило время идти в душ, и Нил занялся заворачиванием рук Эндрю в целлофан. На это ушло не больше пяти минут, и они пошли в ванную. Не спеша, Нил раздел их обоих, не забывая оставить несколько поцелуев там, где позволял Эндрю, и они оба встали под душ.       Нил все еще был немного не в себе после разговора с Бетси, но он решил, что ничто не поможет избавиться от этих ощущений так, как поцелуи с Эндрю до беспамятства. Это было не лучшее решение, но его было достаточно, чтобы заглушить страхи и сомнения, медленно гниющие в его сознании. Этого было достаточно, чтобы разогнать мысли, забыть, как говорить, чтобы потерять себя. Эндрю поглощал все в нём, и Нил каждый раз приходил к нему, возвращался к его ореховым глазам, нежным губам, сильным рукам и терялся в них снова и снова.       Нил не мог жаловаться, когда Эндрю прижал его спиной к холодной плитке и задержался губами на его шее. Нил не мог спрятать мурашки, пробежавшие по всему телу от накрывших его ощущений, и не мог дышать ровно, когда Эндрю переходил губами с одного места на другое.