***
Я часто предлагал Тайлеру странные идеи по нескольким причинам: разнообразить нашу семейную жизнь, то есть поэкспериментировать, и побесить его, иногда заведомо возлагая на то, что он откажется. Чего мне только не приходило в голову за эти годы, — все это нужно было лишь ради того, чтобы сохранить «американские горки» в наших отношениях, чтобы Тайлер не разлюбил меня раньше времени, — но реакция Тайлера по-прежнему оставалась непредсказуемой, ведь его ответ в тот или иной раз зависел от множества факторов. Он мог с криками отказаться от какого-нибудь совершенно безобидного предложения, но мог с ехидной улыбкой согласиться на полнейшее безумие даже в рамках его понимания. И не припомню всего, что предлагал сделать Тайлеру, оставлю это на другой раз. Не всегда нам удавалось избежать закона. Тем не менее — я был счастлив с Тайлером, чем бы мы не занимались. Несмотря на то, что никогда не смогу понять Тайлера хотя бы наполовину, я определённо знал, что у него всегда был недостаток адреналина, ему вечно требуется что-то новое, и я искренне не хотел, чтобы он со мной заскучал, оттого напрягал мозги и выдумывал новые способы развлечься. Единожды мы попробовали тройничок на лыжном курорте. Я очень ревновал и вскоре отбросил мысль предлагать ещё хоть раз что-то подобное. Так, когда в голову ничего не приходило уже несколько дней, ни на что не надеясь, я предложил Тайлеру просто станцевать вальс. Да, обыкновенный вальс, без всяких извращений, раз уж на то пошло — мы перепробывали дохрена и больше, но никогда не танцевали. В школе меня всегда отшивали в предложении потанцевать. На выпускной я единственный оказался без пары. Прошло столько лет, но далёкий отголосок обиды на одноклассник, и, пожалуй, женщин в целом, остался (Тайлер никогда не простит меня за мою инфантильность). И мне захотелось восполнить этот пробел с Тайлером. Предложив это Тайлеру, я ожидал, как минимум, непонимающего взгляда, а, как максимум, ещё долгих издёвок над собой из-за того, что меня так обижает незаинтересованность женщин мной. И он был бы прав: эта ситуация и породила в глубинах души отторжение по отношению к женщинам, тогда я не был готов признать, что из двадцати девочек не понравился ни одной. В общем, чего угодно, но не того, что Тайлер ласково улыбнётся и скажет: «давай, почему бы и нет?». В его глазах сверкало нечто заинтересованное и прекрасное. Я не мог оторвать взгляда и унять трепета и восхищения. Наверняка в школе Тайлер был популярен у каждой девчонки. Все мечтали станцевать с ним на каком-нибудь дурацком осеннем балу. Наверняка Тайлер становился там королём каждый год подряд. Наверняка за него голосовали все, потому что понимали, насколько никчёмны на его фоне. Наверняка Тайлер не придавал значения всем титулам, но самодовольно улыбался. Его улыбка и сейчас ослепляла меня, заставляла стыдиться своей. Она была такой же ничтожной, как и я во все года. В старшей школе меня все считали куском дерьма и игнорировали. Даже задирам было тошно трогать такую обоссанную тряпку, как я. Было даже обидно. Мне хотелось провоцировать людей, чтобы эти чёртовы уроды обращали внимание. Тайлер вскочил с дивана, стал разминаться, а я понял, что не умел танцевать. У меня банально не было шанса научиться: все девчонки отшивали, глядя так, словно перед ним стоял не человек, а двухметровый гниющий таракан. В то время приходилось после каждой неудачи приходить домой. Закрываться в комнате и обзывать каждую отказавшую девушку последней шалавой. В лицо было страшно говорить, потому я — как жалкий червяк — прятался и плевался желчью. Какой же я идиот, раз предложил танец! Нужно было снова листать дерьмовые порно-журналы и предлагать Тайлеру попробовать позу оттуда, а не танцевать. Школьные годы давно прошли, вместе с ними и тупые балы, нежелание вальсировать почему-то продолжало возникать время от времени. Наверное, в этом была виновата моя неудовлетворённость «лучшими годами» в жизни. В моём случае они походили на затянувшиеся серые будни, различие которых состояло в количестве учебников в сумке. Мне не с кем было общаться. Я был жутко одинок. «Мы будем танцевать?» — спросил Тайлер, облизывая нижнюю губу. Хотелось ему отказать, отмахнуться от своих же слов, назвав их тупой шуткой. Но останавливал серьёзный взгляд Тайлера, которому чисто невозможно отказать. Наверняка он знал об этом и постоянно пользовался своей «способностью». Возможно, благодаря этому в школьные годы он трахнул больше десятка девчонок. «Сейчас» — сказал, а сам представил, как кто-то схватил кувалду и размазал мои мозги по стенке точным ударом в голову. Интересная смерть. Она пришлась бы сейчас очень кстати. Она бы уберегла от самого большого позора. Она бы спасла репутацию и не сделала меня ещё большим куском дерьма. Хотя… Куда ниже падать? Я и так барахтаюсь на дне в луже собственной блевотины. Чтобы потянуть время, я достал телефон и начал копаться в своём плейлисте, чтобы найти подходящую музыку и включить её через колонку. Конечно, у меня и в помине такой музыки не было, я лишь оттягивал время под давящим взором Тайлера. Наконец я нашёл что-то более или менее подходящее: Seether — «Careless whispers». Включив песню, я вплотную подошёл к Тайлеру, но не знал, с чего начать. Он сам всë сделал за меня — правильно поставил мои руки и показал мне, как двигаться, будто он делал это тысячу раз. Я всегда восхищался тем, как Тайлер знает чуть ли не всë на свете. Потихоньку, не спеша, мы начали танцевать. Наши лица были очень близко друг к другу, я ощущал медленное дыхание Тайлера на себе. Казалось, он буквально светится — в процессе с него не сползала улыбка и некий огонёк во взгляде, что я крайне редко наблюдал у него, и не смог привыкнуть, что иногда он действительно походит на счастливого человека. Меня это немного смутило. Он так улыбается потому, что это навеяло ему воспоминания со школьной скамьи? Моя ревность никогда меня не покидала. Или потому, что я выгляжу глупо? Я прижался к Тайлеру поближе и уткнулся носом в плечо, чтобы не так смущаться. Но он чуть оттолкнул меня, совсем не грубо, наоборот — очень нежно, и с улыбкой проговорил: «Смотри на меня. В чëм тогда смысл танца, если ты на меня не смотришь?». Я заставил себя снова смотреть на него, и двигался уже посмелей. Постепенно будто уходили все проблемы. Я смотрел на Тайлера, человека, которого люблю всем сердцем, и который, скорее всего, любил и меня, пусть и своей любовью, в мире не существовало никого, кроме нас двоих, волшебной музыки и наших тел, которые сливались воедино. Мне было хорошо, вот так просто быть с ним, существовать в его мире, любить его. Я хотел только одного — чтобы эти чувства не прекращались. Тайлер двигается умело, легко и красиво. Он точно был звездой всех балов, ему точно топтали ноги красивые и неуклюжие девушки. Как же я боялся считать одной из них и наступить на прекрасную ногу Тайлера, испортив её жалким прикосновением. Я как свин, смеющий касаться ангела, нет, не просто ангела, а бога, спустившегося с небес на грешную землю. Рука Тайлера опустилась на мою талию и по-хозяйски сжала её. Я принадлежал и буду принадлежать до конца дней Тайлеру. Он мог мной играть, пользоваться так, как только ему хотелось и сопротивления он не получит. Он знал об этом, пользовался, гордился и насмехался над моим отсутствием хоть какой-то гордости. Да разве она необходима рядом с Тайлером? Он стукнулся лбом о мой, усмехнулся и стал вести танец более активно. Ноги переставлялись, а наше положение стало напоминать нечто вроде лодки. Мы бороздили океан музыки вместе, прижимаясь друг к другу, слыша дыхание, пока наши сердца начинали биться в одном ритме. Ведь так происходило у влюблённых людей? Или очередная слащавая передача нагло соврала? Боже, во что я превратился, раз начал думать о любви и искать её у своего бога? Глупо это! Я жалкий кусок дерьма, решивший, что один вечер смог бы вернуть меня обратно в школу и что-то там исправить! Это невозможно! Я идиот, я наивный кусок собачьего дерьма! «Почему ты нервничаешь?» — Тайлер поднял бровь и сильнее сжал мою талию. И что отвечать? Говорить правду? В очередной раз признаваться, что я жалкая тряпка? Что мне нужно внимание Тайлера, как от отца? Что я до сих пор обижен на старшую школу и девушек? «Потому что не могу поверить, что я свободен?» — вру я, а в ответ слышу насмешливое «Пиздишь, икеевский мальчик!» Тайлер вновь видел меня насквозь, вновь у меня не вышло его обмануть, вновь я себя ненавижу. «Расслабься и танцуй» — командовал Тайлер, а я безропотно подчинялся. Мне удалось снова отдаться музыке, почувствовать, как хорош Тайлер в танце, как мне повезло дышать с ним одним воздухом. Я был счастлив, танцуя с Тайлером, вдыхая его запах, касаясь его сильных плеч, слушая его мычание в такт музыки.***