Одержимость

      Давно настал вечер. В имении Камисато было тихо: стража сонно стояла на карауле, зевая периодически, светлячки пролетали перед их носом, заставляя вздрагивать и озираться, а потом выдыхать. Внутри за бумагами горбился Аято, в очередной раз проверяя отчёты и прочие документы, требующие подтверждения в кратчайший срок. В комнате царила тишина, изредка нарушаемая лишь звуком пишущего пера. Из-за приоткрытого окна в соседней комнате было слышно сверчков.       За дверью неожиданно начались беспорядки, и это тут же привлекло внимание Камисато, который нахмурил брови и поднялся, думая, что под покровом ночи могли объявиться разве что бандиты. Он только сделал шаг, как двери распахнулись, и внутрь ввалился знакомый Они, что-то пытающийся доказать страже. Те подняли головы и взглянули на господина.       — Этот человек утверждал, что знаком с Вами. Нам выгнать его с территории?       Аято провёл рукой по лицу и вздохнул, качнул головой. Ну конечно, это были не бандиты, они не такие беспечные.       — Нет, оставьте. Он мой… — прищурившись, с ухмылкой пытался подобрать нейтральное слово. — Гость. Так что впредь не нужно поднимать шум.       — Как прикажете, — двое мужчин поклонились и исчезли за дверью. Это был уже не первый раз, как не странно.       Итто упёр руки в бока и глубоко вздохнул, что-то бормоча о несправедливости, затем отряхнулся небрежно и посмотрел на Камисато, неловко улыбнувшись.       — Аники, извини, что без предупреждения. Я честно не думал, что они снова посмеют меня допрашивать таким образом! Что за кошмар, я же не какой-то подозрительный тип, — возмущённо насупившись. По его мнению, подобное обращение было просто возмутительным.       Аято хмыкнул своим мыслям:       «О да, именно такой. Кто ещё будет ночью пробираться ко мне тайком?»       — Так, что такое? Я думал, мы должны были увидеться завтра, — уже вслух произнёс мужчина, рукой опираясь о стол, думая, что с бумагами разберётся позже. Хотелось отвлечься, сделать перерыв от работы.       Аратаки как-то странно взглянул на него, а потом начал обшаривать глазами комнату, хотя на самом деле давным-давно знал каждый угол. Он был смущён — это заметить не так сложно, если увидеть, как уши покраснели. Поняв ситуацию, Аято вскинул брови, продолжая ожидать ответа, но в мысли уже закралось предположение.       — Да-а, хах, тут такое дело… Мх, — он промычал, судорожно ища достойное оправдание, не желая говорить правду. — Хотел уточнить, где именно мы встретимся. Мы ведь не обговорили это, верно? — как-то панически выдохнул парень, его глаза блестели от казавшейся идеальной лжи. Но Камисато снисходительно посмотрел на него, склонив голову, его пальцы стискивали край стола, на руках, не скрытых длинными рукавами, проступали вены, слабо заметные в скудном освещении одиноко горящей лампы. Красные глаза, тем не менее, жадно следили за каждым движением. И это тоже было достаточно заметно.       — Я думал, что говорил, разве нет? Хм… — он нарочно заставлял гостя нервничать, тот выглядел мило, когда пытался оправдаться. — В таком случае, напомню, — приблизившись к Итто, который невольно сделал шаг назад, а затем ещё и ещё, пока наконец не упёрся спиной в деревянную дверь, сглатывая, явно нервничая от такого напора. Аято лишь ухмыльнулся шире и рукой преградил путь отступления. Аратаки скосил глаза вбок, на руку, а потом вновь посмотрел на мужчину, напряжённый. — В лесу Тиндзю, на закате. Запомнил? — намеренно наклоняясь ближе, улавливая, как парень задерживает дыхание, распахнув глаза.       Итто поспешно кивнул.       — Тогда до завтра, — отстранившись, бросил Камисато и сделал шаг назад, намеревавшийся вернуться к скучным бумагам. Он отвернулся, скользнул ладонью в перчатке по столу, беря один лист, но его окликнули дрогнувшим голосом. Мужчина из-за плеча посмотрел на смущённого гостя заинтересованно.       С этого момента начнётся настоящий диалог. В глазах цвета неба мелькнул лукавый огонёк.       — Погоди, я… Я не за этим пришел, — неловко ероша собственные волосы. Главарь банды потупил взгляд, заливаясь краской слишком стремительно. — Я просто хотел увидеть тебя. Мне стало одиноко, — зажмурившись от столь постыдного признания. Для его гордости это было сильным ударом. Парень опустил голову, не желая смотреть в лицо собеседнику. Ему было стыдно, лёгкие жгло от каждого вдоха, кожа будто зудела. Тело понемногу переставало слушаться.       Фыркнув беззлобно, Аято отложил в сторону документы и обернулся, глядя мягко на парня. Он поднял руки в приглашающем жесте, и Итто с воодушевлением подошёл к нему, обнимая с довольным мычанием, утыкаясь в белый костюм. Камисато медленно поглаживал его по спине, волосам.       — Не стоило лгать, я ведь уже тебе говорил, — терпеливо вздохнул, чувствуя, как в его плечо утыкаются лбом.       — Извини, — тихо отозвался Аратаки, стискивая ткань в районе лопаток. Он горячо выдохнул, повернув голову, и провёл носом вдоль шеи, прикрыл глаза, горящие ярким желанием. Аято вздрогнул от забавного щекочущего чувства, а потом растянул губы в ухмылке.       — Итто?       — Аники… Мне жарко, — прошептал в кожу, осторожно оставляя горячее прикосновение губ. Его жажда укусить сводила с ума, но Они помнил правила и лишь облизнулся.       Камисато провёл рукой по его шее, отстраняя от себя, смотря в красные глаза, наполнившиеся похотью в считанные мгновения. Ох уж этот демон…       — Ничего, я помогу тебе, — обнадёживающе прошептал мужчина, получив в ответ мычание. Он впился в мягкие губы, сминая их, осторожно пробрался языком сквозь неплотно стиснутые острые зубы, параллельно руками снимал с Итто одежду, которая с шорохом падала на пол.       Парень тихо простонал, когда Аято принялся стягивать ткань на его груди, намеренно задевая соски. Схватившись руками за сильные плечи, Аратаки прижался, отвечая на поцелуй, прикасаясь к другому языку своим. Сердце бешено стучало, а прикосновения обжигали.       — Я могу?.. — отстранившись, с явным намёком проведя ладонями по рубашке и жилету. Камисато кивнул и вновь поцеловал, опуская руки, чтобы помочь расстегнуть пуговицы.       Итто, дрожа от нетерпения, с голым торсом, прислонялся к мужчине, продолжая раздевать того и скользить ладонями по бледной коже. Он требовательно прижал к себе, надавив на шею и спину, когда рубашка оказалась на полу, а затем опустил голову, тяжело дыша прямо в перекат плеча.       — Я укушу тебя, можно? — уже едва сдерживаясь, спросил парень. Рука оказалась в светлых длинных волосах, слабо надавливая. Аято улыбнулся.       — Можно.       Острые зубы слабо укусили кожу, оставляя след, затем поверх него прошёлся влажный язык. Укусы рассыпались на шее, тянулись вниз, к ключицам — тихое довольное мычание заставляло Камисато дрожать и крепко держаться за бока Они, который продолжал кусать его с наслаждением. Вздохнув, мужчина начал разбираться с ремнём на штанах Итто, слишком увлечённого делом, чтобы заметить это. Одежда упала вниз, и Аято сжал ягодицы, заставляя охнуть. Парень неохотно оторвался от него, с покрасневших губ стекала слюна, но длинный язык тут же слизал её, а красные глаза поднялись вверх, к лицу. Он ждал.       Вдруг мужчина отстранился, на что Аратаки хотел было возмутиться или, что более вероятно, попросить вновь прикоснуться, даже если это сделает его щенком в глазах старшего. Впрочем, он давно уже им стал.       Аято взял стул, поставил его посередине комнаты и сел, рукой подзывая к себе Итто, который послушно подошёл и, встретив красноречивый взгляд, опустился на колени. Его дыхание сбилось, восстановить не получалось, и кадык то и дело дёргался, когда он сглатывал. Непослушные пальцы разобрались со штанами, бельём и спустили их ниже, оголяя стоящий член, истекающий предсеменьем. Аратаки бросил короткий взгляд на возбуждённого мужчину, что лишь ласково провёл по его лицу, убирая пряди назад. В голубых глазах бушевали волны.       Переведя дыхание, Аято тихо позвал парня, когда тот уже собирался прикоснуться к плоти.       — Не так. Приподними свою задницу, — томно произёс мужчина, и противиться его низкому шёпоту было просто невозможно.       Итто опёрся рукой о пол и послушно встал на четвереньки, не совсем понимая помутившимся от возбуждения рассудком, что задумал тот. Камисато провёл пальцами по своему Глазу Бога, снимая с белых брюк, и положил на стол рядом, затем взглянул на форму водяного создания, во многих деталях повторяющую его собственное тело. Довольный, он опустил глаза за Аратаки и облизнулся.       — Расслабься, — это прозвучало почти как приказ, парень подчинился. Он вздрогнул лишь когда прохладные ладони легли на бёдра, но быстро всё понял и высунул язык, скользя им по стволу члена, горячо выдыхая от солоноватого привкуса смазки. Лизнув широко головку, Итто взял в рот почти на половину, судорожно дыша через нос. В этот самый момент в него толкнулись, заполняя изнутри прохладным, странным по ощущению членом. Хотя, разумеется, это был не первый раз.       В него входили короткими резкими движениями, а тело по инерции посылали вперёд, насаживая на плоть. Парень сморгнул слёзы, старательно избегая контакта зубов с тонкой кожей, скользя языком по стволу, заглатывая так глубоко, что в горле першило. Он старался захватить языком больше, доставляя удовольствие, совершенно увлечённым процессом. Ему даже нравилось.       Аято убирал его волосы, чтобы не попадали в глаза, и тихо стонал, отчего Они возбуждался лишь больше, облизывал член с пошлым звуком, изредка прикасаясь кончиком языка к уретре, чувствуя, как хватка становится сильнее. Он простонал гортанно, когда в нём двинулись резче, попав по простате, заставив кончить, запачкав собственный торс и пол. Ноги мелко дрожали.       Камисато хмурил брови, дышал через рот, и Итто видел, смотря за его выражением лица, эту очаровательную родинку у рта, которую хотелось поцеловать. Но вместо этого парень заглотил плоть по основание, невольно сглотнул, отчего мужчина крупно вздрогнул и чертыхнулся.       Сперма заполняла рот, стекала в горло, оставалась горьковатым привкусом на языке. Аратаки проглотил её, выпуская изо рта член, всё ещё твёрдый, но теперь, к тому же, влажный. Он пошло приоткрыл рот, высунув язык, и Аято наклонился к нему, целуя, — во рту оказалась вода, прохладно обволокла горло, когда парень сглотнул и ответил на поцелуй. Его бёдра были мокрыми, а создание, сотворённое чужим Глазом Бога, исчезло, оставив лишь этот влажный след да пустоту внутри.       Итто приподнялся на коленях, напирая, тихо постанывая в губы, словно просил не останавливаться. Мужчина стянул с себя брюки и откинул в сторону, оставаясь абсолютно обнажённым перед Они, который тут же провёл ладонями по коленям вверх, по животу и прессу, остановившись на боках. Отстранившись, Аято стёр воду с привлекательных губ, на что их тут же приоткрыли и лизнули мокрым языком палец, ненамеренно провоцируя. Камисато впился глазами в красные омуты, полуприкрытые, прожигающие его с жадностью. Он стянул перчатки с рук и поднялся со стула, вынудив парня встать следом, а потом коротко поцеловал горячую щеку, уловив удивлённый вздох.       — Хороший мальчик, — обжигая дыханием. Ладони сжали ягодицы парня — тот выдохнул надрывно и приоткрыл рот, явно собираясь что-то сказать, но палец приложили к его губам, помешав. — Развернись, — Аято сделал шаг вперёд, отчего Итто отступил и наткнулся на край стола. Он сглотнул, метнув взгляд на стол, после чего сжал губы и развернулся, упираясь ладонями в дерево, наклоняясь, прогибаясь в пояснице.       Мышцы жилистой спины напряглись, подчёркивая бесподобный вид. Камисато заворожённо провёл пальцами вдоль позвоночника, а потом склонился над крепким телом и оставил несколько засосов над лопатками, втягивая смуглую кожу в рот, отпуская с влажным звуком. Аратаки издал стон, тихий, ласкавший слух, дразнящий.       Руки мужчины развели ягодицы в стороны, когда он выпрямился, оглядывая покрасневшие края дырочки, а потом надавил большими пальцами каждой руки, раскрывая сфинктер больше под громкий стон ошарашенного парня, который задрожал, выгибаясь, прижимаясь к твёрдому члену позади. Аято услышал едва различимое рычание и ухмыльнулся, дразня головкой, почти не проникая внутрь.       — Что такое? Хочешь, чтобы я вставил? Ну же, попроси меня, — пошло выдохнул в затылок. Его лицо покраснело от жара, глаза хаотично блестели от проснувшейся похоти, а руки оставляли синяки на коже от сильной хватки.       Итто перевёл дыхание и из-за плеча взглянул на партнёра умоляюще:       — Аники, войди в меня. Прошу, быстрее, — и Аято не мог сопротивляться этому очаровательному лицу и Они, в целом. Мужчина хмыкнул удовлетворённо, плавно вошёл наполовину, останавливаясь, чтобы потом толкнуться резче по основание с громким шлепком бёдер о задницу. Аратаки лёг грудью на стол, проскулил что-то, ошеломлённый горячим ощущением заполненности.       Голос раздался у самого уха, когда Камисато склонился к нему, облизнул ухо, вызывая волну дрожи.       — Давай, покричи для меня, милый, — слабо прикусывая ушную раковину, он частично вышел, а потом толкнулся обратно, попав точно по простате. Итто издал громкий стон, зажмурившись. — Вот так, хороший мальчик. Такой послушный, — оставив влажный поцелуй на скуле, Аято немного отстранился, чтобы поднять голову и провести языком по острому рогу. Аратаки всхлипнул, царапая ногтями дерево, оставляя на нём полосы. Он задыхался.       Мужчина двинулся назад, оставив лишь головку внутри, а потом грубо вошёл. И так снова, и снова, и снова… Шлепки о заднюю часть крепких бёдер повторялись, следом за ними звучали стоны парня, чьи глаза предательски закатывались от удовольствия, а губы не слушались, то и дело подрагивая от произнесённого имени. Его рога поглаживали одной рукой, а вторая держала за бок, насаживая на член с большей силой. Итто сам двигался навстречу, желая испытать острое ощущение, заставлявшее его теряться в пространстве на мгновение.       Аято попал по комку нервов вновь и, облизнувшись, схватил ягодицы обеими ладонями, немного приподнимая, меняя угол так, чтобы каждый толчок приходился на простату. И это сработало.       Аратаки в его руках дрожал и стонал срывающимся голосом, невероятно сексуальный, горячий и мокрый. Это было невероятное зрелище.       — Аники, я скоро… кончу, — произнёс в перерывах между томными вздохами, на что Камисато зажмурился, чувствуя, что сам вот-вот достигнет предела. Он опустил ладонь на член, сжимая у основания пальцами, провёл языком по солоноватой коже спины и усмехнулся тихой мольбе.       — Нет, не сейчас, — выдохнул мужчина, тем не менее, ускоряя темп. У него были другие планы.       Несколько глубоких проникновений в горячее нутро, и Аято вздрогнул, издав завораживающий стон, заполняя изнутри возлюбленного, затем бережно провёл по боку, где осталось несколько синяков от его пальцев. Мужчина прижался грудью к подрагивавшему телу, а затем поцеловал парня в уголок губ, приоткрытых в тихом мычании. Его глаза были мокрыми, как и щёки, а ресницы местами слиплись между собой. Очень мило. Едва ли Камисато кому-либо скажет, что ему так сильно нравилось видеть, как в его руках обмякал этот прекрасный Они, выстанывая его имя и умоляя не останавливаться. Это был маленький секрет, который хозяин имения не мог и не желал рассказывать никому.       — Ну пожалуйста, я так хочу этого… — взмолился снова Итто, шмыгнув носом и тщетно двинув бёдрами в надежде потереться о сжимающую его член ладонь. Ничего не вышло.       Аято хмыкнул с умилением, выпрямившись, и шлёпнул его по ягодице, заставив того вскрикнуть от неожиданности. Кожа покраснела после удара. Ладонь с силой сжала ногу, требовательно направляя вверх. Аратаки послушно закинул ногу на край стола, чуть приподнявшись на локтях, в потом почувствовал, как из него медленно вытекает сперма. Она медленно текла по бедру вниз, а мужчина следил за этим пару секунд, после чего отпустил плоть Итто из хватки, уловив глубокий выдох облегчения.       Вновь войдя во влажную дырочку, теперь с хлюпаньем принявшую его член, Камисато прикрыл глаза, двигаясь быстрее и жёстче сразу, не имея желания терпеть.       Он вбивался в тело, наслаждаясь тем, как жидкость вытекала с каждым разом, а горячие стенки сжимали его. Это было превосходно. Звук голоса Аратаки разжигал в нём огонь ещё больше, и, порой, мелькала мысль, что он был бы не против трахать эту задницу всю ночь, пока парень не отключится. Но, да, это было слишком жестоко.       Аято облизнулся.       — Хэй, — поцеловав макушку, обратился к Итто, который драл многострадальное горло стонами. Он отозвался, но слова прерывались надрывными вдохами — воздуха было мало для полноценного разговора, но этого и не требовалось. Камисато низко простонал, когда вновь вошёл особо глубоко. — Я снова кончу в тебя, не вздумай сорваться раньше.       Аратаки тихо заскулил, когда его рогов вновь коснулись, потирая пальцами.       — Да, Аники, — на выдохе сорвалось с губ, и мужчина довольно промычал, склонившись, упираясь одной рукой в стол, а другой провёл по мокрой щеке парня, затем по губам. Его пальцы облизали — Аято протолкнул их в горячий рот без препятствий, позволяя кусать и скользить по ним языком.       Его бёдра задрожали, он несколько раз толкнулся, после чего замер на мгновение, изливаясь глубоко в Итто, который сильно прикусил зубами пальцы, заглушившие частично стон. Тот опустил голову, пытаясь отдышаться, разморённо моргая и облизывая небольшие раны на коже, оставленные им.       Мужчина внезапно вновь вошёл в него, заставив сжаться, но тут же вышел, удовлетворённый даже сверх меры. Он обвёл взглядом перепачканные ноги Они, дрожащее сильное тело, засосы и синяки, а потом вынул пальцы изо рта, рассматривая пятна крови и следы зубов. Аято лизнул рану и ухмыльнулся.       — Мм, молодец, — выдохнул на ухо парню, который упёрся лбом в сложенные на столе руки. У него не было сил двигаться. Его осторожно развернули лицом к себе, а потом подхватили за талию, не дав упасть, когда он встал на негнущиеся ноги.       Итто обвил руками шею, поднял голову и моргнул, смотря устало, с пьянящим обожанием в глазах.       — Ничего, если я останусь у тебя?.. Пожалуйста, — он склонил голову в сторону и потянулся за поцелуем, на что мужчина без сомнений ответил, мягко прикасаясь к истерзанным губам.       Аято нежно целовал, чувствуя, как сердце трепещет от любви к этому демону. Он был прекрасен когда плакал, когда пытался казаться невероятно крутым главарём банды, когда дрожал и выкрикивал имя Камисато, когда улыбался, когда весело смеялся, найдя нового жука Оникабуто. Всегда прекрасен.       — Конечно, милый. Только сначала я приведу тебя в порядок и закончу с работой. Подождёшь? Это недолго, — он прикоснулся ладонью к мокрой щеке в ласковом проявлении малой доли своих чувств, затем поцеловал в уголок глаз.       — Хорошо, Аники. Ты лучший, знаешь? — Аратаки широко улыбнулся ему, блеснув острыми клыками. И Аято не сдержал ответной улыбки.       «Великие Архонты, я одержим, наверное, да?»