Ты мое солнце

— Эй, я учусь, не мешай! — Дима крутится на стуле, поворачиваясь к смеющемуся позади него Олегу. Тот плечами пожимает, всеми силами скрывая улыбку — Да потом все выучишь, — отмахивается беспечно, откидывая телефон в сторону — жизнь одна, веселиться нужно. Дима плечами дергает, игнорируя последнюю фразу. Они говорили на этот счет уже кучу раз и никогда не приходили к соглашению. Но никогда ничего не меняется. Для Димы сильно интересной кажется биология и химия, вполне возможно из-за семейной традиции и родителей медиков, а Олег все говорит про свободу от уроков и единственную жизнь, хотя сам в художке любитель пропадать. — Да пошли хоть погуляем, — тянет жалобно, высматривая хоть какой-то блеск сочувствия в родных глазах. — Нет, — Дима припечатывает, отворачиваясь к учебникам и тетрадям с конспектами. Знает, что родители и так гордятся им, вне зависимости от того на кого он решит поступать или как будет учиться, но это и не играет какой-либо роли в его отношениях с учебой. Он просто любит читать, изучать новое и хоть как-то утолять свое природное любопытство. Олег это тоже понимает, но все же не может смириться с тем, чтобы вечно сидеть в четырех стенах. В конце-то концов, им по тринадцать лет, нужно на всякие тусовки ходить, да? Дима косится на него, задумчиво выпячивая губы. Не хочет расстраивать парня, но и он только начал изучать дыхательную систему! Нужно сделать несколько схем, все выделить, парочку рисунков и набросков приклеить в тетрадь… в общем, дел много. — Ладно, пошли, — выдыхает, захлопывая учебник — но недолго. Олег радостно вскакивает с кровати, хватает две джинсовки и телефоны, сразу утаскивая Диму из комнаты. Чтоб передумать не успел. — Покупать че нибудь будем? — Дима уточняет уже у входной двери, шнуруя свои кроссовки. — Да хрен его знает, там уже посмотрим, — отвечает не задумываясь, пожимая плечами. Они весело переговариваясь выходят из многоквартирной высотки, где и живет Олег, даже не решив куда направляются. И так дойдут. Правда неизвестно, через сколько и где вообще окажутся, но это ли не плюс летних прогулок? Да и Олег захватил джинсовки, так что гулять можно долго. Все равно родители не переживают и спокойно отпускают их вместе шарахаться по городу. И впрямь, чего под постоянным контролем держать? Катя, мама Димы, уверена в Олеге и полностью доверяет ему безопасность своего сына. Ну, и в случае чего — побег из тюремной камеры. Перспектива конечно не очень, но когда есть связи по всем верхам ночные прогулки просто ничто. Люда же в свою очередь всем сердцем надеется на благоразумность парней. Потому что ничего другого не остаётся. — Мы сейчас куда вообще? — Дима все же решает уточнить, недовольно щелкнув языком на быстро проехавшую прямо перед ними, на красный свет, машину. Да как эти водители вообще права получают? — Куда судьба нелегкая занесет, — Олег отвечает, раздражённо проследив взглядом до поворота за этой самой машиной. — И каким образом мы вернулись? — Дима устало уточняет спустя несколько часов блужданий. Это все конечно весело, восхитительно и вообще круто, но его там как бы биология ждет, да. Олег только ухмыляется — Ты боишься высоты? — уточняет, и так зная ответ. — Нет, это к чему? — Да так, — за руку берет осторожно, нежно переплетая пальцы, ведя по известному только ему маршруту, отвлекая Диму ярким красным закатным небом. Тот восхищённо следит за облаками, доверительно шагая рядом и не обращая никакого внимания на дорогу. Ему всегда нравились закаты и рассветы, ночное небо и облака. Это все просто… завораживает. Такое великолепное и неповторимое произведение искусства можно увидеть каждый божий день, лишь подняв глаза от вечной людской суеты. — Мы пришли, — Олег ласково поглаживает большим пальцем нежную кожу ладони, в ожидании когда Дима отвлечется от своих небес и обратит внимание на эту грешную землю. Он уже давно хотел посетить это место, вместе. Смотровая площадка в Москве-Сити, несколько десятков этажей и высота составляющая почти четыре сотни метров, откуда можно увидеть весь город. Разве не идеальное место для свидания? — Олег, — Дима шепчет взволнованно, видимо поняв, что происходит. Даже никогда раньше не посещая это место он знал о нем, как можно не знать? По словам его одноклассников это просто неповторимо, сколько не поднимайся на эту площадку. — Пойдем, — тянет уверенно, обо всем узнав еще несколько недель назад. Дима заворожённо повинуется, внимательно рассматривая все, что попадётся на глаза. А попадается многое. — Выше только любовь, — читает, смущённо хихикая. — Наша любовь выше всего, солнце, — Олег улыбается, довольно целуя в покрасневшую щёчку парня. Они доехали на лифтах, то и дело шутя, пытаясь скрыть неловкость. Это их первое свидание. И пройти оно должно на высоте. В прямом смысле. Взбегают по лестнице, даже не обратив внимания на развешенные на стенах картины, желая быстрее добраться до самого интересного. На удивление людей практически нет, чему Дима безумно радуется, не заметив хитрую улыбку Олега. Они обходят всю территорию, восхищенно выглядывая вниз, пытаясь увидеть идущих с работы людей. С такой высоты открывается великолепный вид на различные дома, дороги и парки, вся Москва прям как на ладони! — Красиво, — Олег шепчет, смотря на счастливую улыбку Димы. Он уже нашел свою красоту. И больше ему не нужно. Дима неожиданно крепко обнимает его, нежно чмокая в губы — Спасибо, — выдыхает, смущенно отстраняясь, на что Олег лишь сильнее прижимает к себе. — Тебе спасибо.

***

Дима нервно подрывается со своего нагретого местечка за кроватью, где спит уже неделю. Быстро убирает все следы, идеально заправляет постель, стараясь не думать о том сне, который ему довелось увидеть этой ночью. Он садится на ковер, переводя взгляд на часы. Семь утра. Олег обычно просыпается где-то в восемь. А значит, еще есть час. Выдыхает, собираясь с силами. Все кажется слишком нереальным, особенно после этого сна-воспоминания. Тогда они были такими… счастливыми, простыми и беззаботными, а сейчас все совершенно по-другому. Дима просто хочет подойти и обнять Олега, поцеловать и сказать как скучал по нему все это время, но не может. Не может, потому что боится и одновременно жаждет физического контакта. Привыкший за многие годы к постоянным — каким бы то ни было — прикосновениям сейчас эта неделя с избеганием напоминает какое-то наказание. Да, сначала было проще, когда его никто не трогал и наслаждался этой мнимой свободой от своего прошлого, но вскоре это стало лишь мешать. Без физического контакта он забывает о том, насколько испорчен и омерзителен, забывает о том, чего не достоин и забывает о том, на что годится. И начинает переставать отрицать то, что Олега хочется касаться. Просто касаться, обнимать и быть рядом, прижимаясь к сильному телу. И это пугает. Даже в детстве предпочитал выражать свои чувства физически, а не словесно, но сейчас все просто другое. И к сожалению теперь он не может подойти к Олегу, чмокнуть его в щеку и нежно обнять, говоря таким образом, что рядом и очень скучал. А это сегодняшнее воспоминание лишь добивает, давая вспомнить как хорошо жилось тогда. — Идиот, — сам себе шепчет одними губами, решительно вставая с пола. Если в детстве он мог делать то, что захочет, так почему не может сейчас? Разве есть хоть какая-то разница? Это же Олег, такой любимый, милый, добрый и понимающий Олег! Так почему тогда его тело буквально застывает рядом? Почему все инстинкты кричат убираться из досягаемости альфы? И главное, словно в насмешку, его внутренний омега наоборот стремится быть как можно ближе! — Боже, сумасшедший, — за голову хватается, кривя губы. Он не может даже определиться чего хочет и почему так реагирует, так о каком блядском доверии может идти речь? Нужно перестать убегать от Олега, — решает, тихонько подходя к двери. Или сейчас или никогда, не так ли? Поэтому задержав дыхание, он осторожно нажимает на ручку, выходя в коридор. Нужно уже наконец переставать жалеть себя и разбираться со всем тем дерьмом в которое превратилась его жизнь. И для начала стоит начать с Олега. Решительно, но тихо спускается по лестнице, выходя на кухню. Да, себе что либо брать из еды он не рискнет, но вот сварить тот же кофе альфе — пожалуйста. И что может быть лучшим началом, если не это? Поэтому Дима кивает сам себе, стараясь как можно тише искать турку и молотый кофе. За своими шагами следить нет надобности — и так прекрасно знает, что ходит максимально тихо, так что остается лишь контролировать закрытие ящиков и выставку предметов на столешницу. Возможно проверь он изначально звукоизоляцию в квартире было бы легче, но рисковать в первую же неделю не хотелось. Даже с Олегом.

***

Олег просыпается чуть раньше обычного, позволяя себе немного понежиться в теплой кровати. Он устал, даже очень. Хорошо хоть Саша все понял и максимально отстранил его от дел. Кстати об этом, надо бы попросить устроить какую-нибудь перестрелку, — думает лениво, желая выпустить свои негативные эмоции на плохих людях. Потягивается небрежно, зевая, и наконец встаёт с кровати. Нужно ещё завтрак приготовить, да и можно будет попытаться как-нибудь поговорить с Димой или уговорить его посмотреть какой-нибудь фильм. Все лучше, чем ходить в неловком молчании. Поэтому он быстро собирается и выходит, краем сознания отмечая слабый запах свежесваренного кофе, чего быть не должно. Немного настороженно дойдя до кухни он остолбенел, ожидая чего угодно но не этого. Дима сварил кофе. Дима. Сварил. Чертов. Кофе. Раб, освобождённый неделю назад и боящийся лишний раз выйти из комнаты. У него все. — Доброе утро? — тянет вопросительно, смотря на дымящуюся кружку. Дима, видимо заметив его взгляд, сразу же напрягся — О, эм, я подумал что тебе будет приятно и, ну, в общем, — запинается окончательно, проклиная себя за эту идею. Ну серьезно, о чем он блять думал, без разрешения делая хоть что-то? Это Олег, — перебивает мысленно, выдыхая. Это Олег, а значит, все будет хорошо. И ради него он должен завершить свой дебильный план. Обязан. Олег задумчиво кивает, быстро моргая — Я это очень ценю, спасибо, — проговаривает вмиг охрипшим голосом. Все это кажется чересчур странным и подозрительным, но все же приятное согревающее тепло растекается по всему телу. Ему приятно, даже очень. Но он так же не хочет, чтобы Дима делал вид, будто ничего не изменилось и этих пяти лет не было. Потому что они были и хочется или нет — от них никуда не денешься. Берет чашку, чуть отпивает и улыбается. Кофе ровно такой, какой он обычно готовит себе по утрам. Значит, Дима запомнил его изменившийся вкус. И это, черт возьми, приятно. До этого он и представить не мог насколько ему нужны ответные действия. Или хотя бы намеки. Словно несколько тонн с плеч свалилось за миг, открылся и даруя надежду на лучшее. Дима как-то неловко остаётся рядом, но зажмурившись, решает что была не была. Все же один раз живет. И нужно хотя бы сейчас что-то сделать. Иначе можно будет забыть о таких отношениях, какие были до… всего. Поэтому он ждет пока Олег оставит кружку в сторону и тянется к нему, неуверенно обнимая. Быстро целует в уголок губ, почувствовав двухдневную щетину и смутившись отпрыгивает. — Я, эм, не очень хорошо себя чувствую, поэтому побуду один, если можно, конечно, — тараторит, обходя застывшего в шоке Олега и быстро убегает в комнату, слыша лишь свое чересчур быстрое сердцебиение. — Идиот, блять, — ругается, оттягивая пряди волос. Отлично, все испортил за несколько минут. Дима не удивится, если теперь его Олег выгонит на улицу и все, и поминай как звали. Или еще хуже — сдаст в рабство. Потому что как вообще полностью испорченный он смог додумать и решиться коснуться его? Так ещё и поцеловать. Дима смущенно руками закрывает красное лицо, бессильно соскальзывая на пол, пытаясь забыть вкус сладкого кофе на губах и вмиг усилившийся запах муската. А Олег просто в ахуе.