Танец ворона и совы

Беговинск, Русия. 23 ноября 2023 года.

      Двери лифта закрылись, Карл тихо выматерился. Вот говнюк малолетний! Не нанимался он в сиделки, видите ли! Да он бы давно сдох, если бы отец его не спас. А теперь сбегает, не хочет видеть и слышать, как родителю плохо. Чудесно… Играет на отцовском чувстве вины без зазрения совести и наглеет с каждым годом всё больше. И ведь ничего с ним не сделаешь, дядя Эрхан точно никому не позволит обидеть своего засранца. Всё ещё верит, что сможет что-то донести до наглого и равнодушного сынка словами.       К чёрту! Что толку стучаться в наглухо закрытые двери чужого безразличия? Если Мичилу наплевать, Карл сам позаботится о дяде Эрхане. Он быстро прошёл к квартире, на ходу стараясь успокоиться, усмирить бушевавшее внутри негодование.       Когда он залетел в квартиру, то чуть не столкнулся в дверях с Совкой. Она испуганно распахнула глаза, ставшие в это мгновение большими-большими, как у настоящей совы, и вопросительно приподняла левую бровь.       — Свалил к приятелям, даже не заглянул в комнату к отцу, — тихо процедил Карл, чтобы не расстраивать дядю Эрхана обсуждением его сынка. — Совсем уже…       С языка едва не сорвалось очередное ругательство, но тут в кармане завибрировал телефон. Стоп… Телефон? А, точно! Карл вытащил из кармана штанов чужой — понтовый, к слову, флагманский — смартфон и взглянул на экран.       — О как… Я успел забрать с собой телефон браконьера. Теперь ему кто-то пишет смс.       Браконьер записал в контактах ту женщину, от которой сейчас пришла смс-ка, как «назойливая сука». Карл прочёл часть сообщения, которую было видно на заблокированном экране:       «Серёж, имей совесть. Приезжай к дочерям хотя бы на день рождения. Они уже почти не помнят тебя. Как мне им объяснить, почему родной отец не…»       И вот она — назойливая сука? Сразу видно, что ныне почивший Сергей душевным человеком был. Так и хотелось поднять его из мёртвых, чтобы придушить лично.       Совка тоже прочла сообщение, нахмурилась.       — Ладно ему чужих не жалко, а свои дети что сделали? Нехорошо как. Хоть и колдуном был, а о наследницах рода и силы забыл, как так…       Да этому браконьеру Сергею глубоко насрать было на всех, кроме себя, скорее всего. Иначе бывшей жене или кто она там не пришлось бы напоминать о детях. Даже интересно, платил ли он алименты со своих тёмных делишек? Ну, как бы там ни было, а «назойливая сука» наверняка сможет что-то рассказать о бывшем, который явно знал побольше других наёмников. Наконец-то зацепка!       — Потому что гнида, — ограничился лаконичным ответом Карл. — Пошли остальным расскажем.       Они зашли в большую комнату, в которой сквозь шторы едва пробивался скудный в эти унылые ноябрьские дни свет. Ну вот как снег нормально ляжет — сразу светлее и веселее будет. Хотя Карл не собирался задерживаться в Беговинске надолго. Дядя Эрхан с помощью Далана сел на кровати, тяжело вздохнул.       Совка покосилась на окно, потупила взгляд.       — Да, надо бы проветрить, — будто бы ответил на её мысли дядя. — Душно.       Боотур, отчего-то выглядевший крайне виноватым, выполнил его желание.       — А… — Совка запнулась.       — На дом наложены защитные чары от незваных гостей и их «сюрпризов».       Дядя Эрхан поморщился, неловко поведя плечом. Забрал себе рану… Карл прислонился спиной к шкафу, заговорил.       — Кстати, о сюрпризах…       Он рассказал про смс, а следом торопливо предложил, пока никто не перебил:       — Я что думаю. Это реальный шанс узнать о браконьере побольше, не дожидаясь, пока спецы выудят из телефона инфу. — Признаться, у Карла теперь аж зудело от азарта, предвкушения, что дело сдвинется с мёртвой точки. — Одолжите кто-нибудь мобильник, а? Мне б симку браконьера вставить, чтоб номер узнать. Свяжусь с этой женщиной, она хоть сможет рассказать, кто он такой и что из себя представлял. Если она из Беговинска, можно доехать и…       Совка возмущённо вытаращилась на него и одними губами проговорила: «Один? Сбрендил?» Дядя Эрхан выставил вперёд ладонь.       — Не гони коней. Мы ничего не знаем об этой женщине. Во-первых, вряд ли она сразу сможет что-то рассказать. Смерть выбивает из колеи, даже когда это смерть человека, с которым отношения вконец разладились. — Он вздохнул, сделал паузу. Задумчиво посмотрел куда-то вдаль, сквозь Карла. Вспомнил подобного человека из своих знакомых? — Во-вторых, если она всё же назовёт адрес, мы никак не узнаем заранее, кто там будет ждать на самом деле. Засаду не исключишь.       — Колдунов убивают, время уходит... Ну что ты как городское начальство, которое вечно тормозит оперативников! — Чуть не завыл от досады Карл. Дядя был сотню раз прав, но… Но! — Обещаю, что буду осторожен, только дай позвонить этой женщине.       Дядя Эрхан прикрыл глаза, резко выдохнул. Потом тихо и чётко проговорил:       — Я тоже переживаю из-за убийств, и мне делает нервы безнаказанность преступников. Но я не хочу терять членов клана из-за банальной спешки и несоблюдения элементарных мер безопасности. И во мне сейчас нет такой силы, чтобы исцелить кого-то на все… — сделал паузу, усмехнулся, — …сто сорок шесть процентов. Хоть пару дней дай организму, чтобы он нормально восстановился. Всё.       Карл сердито выдохнул и пробормотал, что всё понял. Дядя Эрхан о нём пёкся прямо как родители, а то и больше. Далан поймал взгляд Карла, понимающе кивнул.       — Улахан суор, спешка действительно опасна. Но позвольте мне отвезти телефон специалисту. Чем быстрее он начнёт, тем раньше мы узнаем хотя бы общую информацию о преступнике и его окружении.       Совка ойкнула и унеслась на кухню с воплем:       — Обождите, я ему хоть бутеры в дорогу сделаю!       Эх, милая Совка… И после долгой разлуки не изменяла принципу «обогреть и накормить всех, кто в том нуждается».       — Ничего мы быстро не узнаем. Там бумажной волокиты… — Карл закатил глаза и махнул рукой у себя над головой. — И потом городское начальство может по велению левой пятки отдать инфу другой команде. А я хочу разобраться, какая гнида там болтает с наёмниками на английском, и случайно ли они вышли именно на Совку в этот раз!       Дядя Эрхан потёр виски, снова лёг и устало ответил:       — Узнаем. Спец — наш человек, который умеет крайне аккуратно работать с вещдоками. Потом никто не поймёт, что телефон уже изучали. РОК сейчас плохо и медленно работает после смены начальства и оптимизации отделов. К сожалению, стало нормой, что у каждого главы клана свои спецы. Паршиво, что дела и так — дрянь, а ещё разрозненность мешает, но кланы не горят желанием нормально объединяться. Жаль, что ты не связался со мной раньше. Может, я бы смог помочь и с другими уликами. Впрочем, телефон — это прекрасный улов.       Действительно — жаль. Карл до последнего не хотел тревожить дядю Эрхана, которому и своих проблем хватало по горло. Даже не говорил, что недавно устроился в оперативное подразделение РОКа. Но стало ли кому-то от этого лучше?       — Спасибо большое за помощь! Знаете, у нас с сокомандниками уже руки опускались от всех проволочек и череды провалов. Мы же не просто ради оклада пришли работать… До высоких чинов в городе не достучаться, а если в этот раз получится хоть что-то узнать… Это реальный шанс повлиять на происходящее!       Эрхан кивнул и тут же стиснул зубы, зажмурился. Снова боль… Далан нервно мотнул головой, взглянув на начальника, а потом бросил брату и Карлу:       — Я поехал. Позаботьтесь о нём.       В коридоре Карл отдал Далану телефон, а Совка, выбежав из кухни, протянула контейнер с горячими бутербродами. Далан отмахивался, но это он Совку не знал. Голодным от неё уйти не получится. Карл ещё когда-то смеялся и называл её баб Соней, а за это получал от сердитой совы в зубы. Едой, конечно.       Когда дверь за Даланом закрылась, Карл сдул со лба прядь волос, нахмурился. Ожидание всегда действовало на нервы, хоть он и привык караулить всяких гнид, подгадывать удобный момент. Совка всё так же вопросительно смотрела на него.       — В морозилке есть что-нибудь? Дяде Эрхану иногда немного помогает холод. И лучше лёд, чем просто тряпка, смоченная в холодной воде.       Совка снова унеслась на кухню, на бегу обогнув по дуге ходившего по коридору ворона. Ну Тойоныч, ну типичный пернатый кот! Любил путаться под ногами.       В комнате дядя всё ещё лежал с закрытыми глазами, сжав кулаки. Тишину нарушали только скрежет зубов и тихое-тихое, едва различимое дыхание.       — Дядя, может, тебе чаю принести? Одеяло?       Эрхан только помотал головой. Разжал кулаки, медленно выдохнул. Тут Совка прибежала с пакетом, набитым ледяными кубиками. Сверху на него была приклеена бумажка, на которой мелким кривоватым почерком написали «вода из источника «Иккис олох». Так это ж недалеко от родной деревни Карла…       — Дядя Эрхан, приложи лёд, полегче станет. Тебе в полотенце его завернуть или так?       — М-м-м… Просто дай пару кубиков, не надо холодных компрессов.       Карл положил в ладонь дяди кубики льда, тот стал протирать ими шею. Холодный свежий воздух, лёд и горячий чай — вот от чего ему обычно становилось хоть капельку легче.       — Вам бы поесть… — тихо проговорила Совка. — А то и так сил никаких, ещё и без еды. Что лучше приготовить? Вы только скажите, если этого не будет, кто-нибудь из нас быстро в магазин сбегает!       Дядя Эрхан при упоминании еды скривился.       — Тошнит. Если только варёной картошки немного… Она в ведре на лоджии. — Дядя помолчал, потом вдруг распахнул глаза, радужки которых в полумраке комнаты светились серебристо-синим светом. Под этим взглядом Карлу всегда становилось немного не по себе. Совке, судя по её взволнованному вздоху, тоже. В сиплом голосе дяди послышался приказ. — Поговорите нормально сейчас, не откладывайте объяснения на потом. Постарайтесь выслушать и услышать друг друга, это чертовски важно.       — Я… Мы… Конечно, дядя Эрхан. Приготовим поесть и заодно поговорим.       Совка закивала в такт его словам, а после потянула Карла в коридор.       — Вы пока отдыхайте, Эрхан Таманович! Мы всё сделаем.       Карл по пути на кухню прошёл мимо шкафа с зеркалом, увидел в отражении не себя, а какого-то потрёпанного жизнью, сородичами и, вероятно, буханием на помойке бомжа. На голове разорённое врагами гнездо, из которого торчали кривые пряди разной длины. Глаза красные, губы растрескались. Фу.       — Совка, ты пока помой картошку, а я состригу патлы и приду чистить. А то с такой шевелюрой накидаю в еду волосни вместо соли и специй.       Наверное, в квартире нашлось бы что надеть на голову, чтобы волосы, которые уже не соберёшь в привычный хвост, не мешали готовке. Но да, Карл воспользовался возможностью хоть на пару минут отсрочить трудный разговор. Во всей этой суете как-то забылись прежние обиды, но сейчас они снова дали о себе знать.       Совка — замечательная, добрая и жутко нужная ему, но этот её побег… Будто их дружба ничего не значила, а Карл был для неё пустым местом. Да и ладно бы он, ему не привыкать было к игнору тех, кого когда-то звал друзьями. Но с прекрасной любящей семьёй так не поступают! Надоело всё? Объясни, поймут! Вляпалась в говно и испугалась чего-то? Расскажи, помогут! Нет, решила всё сама, никого не спросив. А, ладно. Чего уж теперь мысленно на неё ругаться? Скажет скоро в лицо.       В ванной ножниц не нашлось. В поисках нужного Карл забрёл в комнату Мичила, поморщился от хаоса, который этот говнюк наверняка именовал художественным беспорядком. Армия кружек с недопитым чаем, скомканные листы бумаги повсюду, заменившая собой вешалку спинка компьютерного кресла…       Как он тут жил-то? Карлу родители всегда повторяли: бардак снаружи — бардак внутри. Уборка в доме или приведение себя в порядок помогали и в голове разложить всё по полочкам. Без фанатизма и сдувания невидимых пылинок, но всё же. Мичил же, видимо, считал уборку бесполезной тратой времени. Ничего ж нет нужнее гулянок, остальное подождёт. И плевать, сваленные это в кучу вещи или брошенный больной отец. На себя Мичилу тоже было насрать, похоже. Вот будто не знал, что творится, какая опасность висит над птичьими колдунами. Не-е-ет, попёрся неизвестно куда!       Карл снова начинал закипать, пришлось себя тормозить. Нельзя лезть в чужую семью, если о том не просят. Проблема только в том, что он не считал Албановых чужими.       Благодаря везению и чёрной магии Карл таки заметил ножницы на полке за стеклом книжного шкафа, где кривыми стопками хранились в основном журналы, комиксы, учебники и тетради. Книг же, которые «скучные, потому что почти без картинок» и вообще «многабукаф», тут было до печального мало. Парочка детективов, тройка книг про рисование, книжка по школьной программе и… пожалуй, всё.       Мотнул головой и взял ножницы, выключая режим ворчливого дедка. У всех разные интересы. Тут же под тетрадями он заметил две нехудожественные книжки: по химии и по медицине. Хм… Медицина, может, как-то касается рисования, а вот химия…       Прошёл в ванную, замер перед зеркалом, взяв в кулак свои патлы. Родные дяди ему как-то рассказывали, что длинные волосы — сила и гордость любого колдуна, потерять их очень плохо, да и как-то позорненько. У них самих волосы были прямо до задницы, они вплетали в них всякие колдовские атрибуты.       Когда же Карл в свои пятнадцать был в деревне дяди Эрхана, они как-то тренировались с ним. Тогда дядя собрал волосы в хвост, был сильный ветер. Дерево хлестнуло его веткой, напрочь запутав в ней часть волос. Дядя Эрхан без всяких там страданий вытащил нож и отхреначил несколько толстых прядей. Мол, отрастут, ничего страшного. Объяснил, что сила внутри колдуна и снаружи, в природе, а в волосах её немного. А родные дяди обломали бы ветку, чтобы спасти патлы, и горевали бы по каждому случайно выдранному волоску.       Карл усмехнулся и почти под корень отрезал кривые пряди. Жив — и ладно. Засунул голову под струю воды, насухо вытер полотенцем. Теперь из зеркала на него смотрел не бухой бомж, а так, заблудившийся пацан. Единственный минус потери шевелюры — с ней он выглядел постарше и немного солиднее, что ли. Ну, будет считать, что браконьер его омолодил, ха.       Всё, хватит оттягивать неизбежное. Прошёл на кухню, где Совка уже начала чистить картошку, присоединился. Они с минуту молчали, слышался только влажный скрип ножей по кожуре.       — Карл… — первой нарушила молчание подруга.       — М-м-м?       — Ты злился на меня…       И как она догадалась!       — Более того, продолжаю заниматься тем же, — Карл хмыкнул и, разрезав очищенную картофелину на четыре части, отправил ломтики в кастрюлю с водой. — Свалила в закат и всё, ни вестей ни костей! На звонки не отвечала, в соцсети не заходила. Вместо объяснений — мутное письмо с прощаниями и извинениями.       — Прости, я… — Совка прикусила губу, пытаясь, видно, подобрать слова. — Обидела тебя и… Чего уж там, бросила. Мне… Очень жаль. Я хотела как лучше, но не думала тогда о том, что причиню всем боль.       «И вымотаешь последние нервы», — мысленно закончил Карл.       Он бы, может, легче простил, если бы ей просто надоела дружба конкретно с ним. А как забыть страх и боль в глазах её отца, бледную, потухшую как свечка, мать? Как простить, что её сестра Надья после побега бестолковой младшей стала мучиться ночными кошмарами и накрывающими среди бела дня паническими атаками?       — Кому же ты хотела сделать лучше тем, что исчезла? Себе, нам? Кому, Совка?       — Вам… Я натворила дел, Карл. Из-за моих ошибок случилось… плохое. — Она опустила глаза, быстро-быстро заморгала. — Боялась, что, захотев наказать меня, зацепят и вас.       Чего? Не верилось, что не слишком умелая белая колдунья могла сотворить что-то, за что будут мстить. Да и если мстили бы… Тогда бы родным и друзьям всё равно навредили, а потом дали бы ей об этом узнать. Не сходится.       — Так. Давай с этого момента…       Карла отвлёк стук когтей. Совке и так, видимо, тяжело будет говорить. Пока обойдутся без лишних слушателей.       Тойоныч деловито прохаживался по коридору, цокая когтями по паркету. Карл кинул ещё четыре ломтика очищенной картошки в воду и вышел к ворону, нагнулся.       — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, а её ворон получил по клюву, знаешь? Не подслушивай.       Тойоныч склонил голову на бок и поднял её чуть вверх, взглянул на Карла как самая честная птица на свете.       — А я что? — пробасил в ответ. — Я ничего. Лапы р-р-разминаю!       — Разминай в другом месте. Кыш!       Оскорблённый в лучших намерениях ворон ушёл, демонстративно развернувшись к нему пернатым задом. Карл закрыл глаза, отпуская на волю чуйку. Не всегда она срабатывала точно, но сейчас, в безопасности, получится. Кто и что делает в доме?       Совка сильно волновалась и боролась с желанием любым способом сбежать от разговора. Нет, подруга, хватит бегать. Боотур тёрся около квартиры: наверное, ему приказали дежурить. Судя по эмоциям, переживал за брата и в принципе. Эрхан задремал от усталости.       Карл пошатнулся, едва не упав. Вот гадство, организм и правда ещё не восстановился, даже минимальное колдовство давалось тяжело. Неужто браконьер сумел так навредить, что и после исцеления это ощущалось? Странно. Будь он сильным колдуном, отправили бы его делать грязную работу? Вряд ли отдававшие приказы хитрые падлы привыкли забивать гвозди микроскопом. Но сейчас не об этом.       Когда он вернулся на кухню, Совка уже поставила кастрюлю на плиту, а вода начала булькать.       — Расскажи, что же тогда случилось. Пожалуйста, я должен понять. Пока что можешь говорить без стеснения, никто больше услышит.       Подруга вздрогнула и умоляюще взглянула на него. В её глазах так и читалось: «Не надо, не заставляй меня». Но чёрт возьми! Пять лет в неведении и переживаниях. Разве не заслужил правду?       — Пожалуйста, Совка.       Она с несчастным видом опустилась на стул, обняла саму себя. Вдруг осипшим голосом произнесла:       — Помнишь Дечебала? Ну, тот задиристый парень из клана орлов. Он… Ну… В общем… Приставал ко мне.       Чего?.. Этот неощипанный петух лез своими вонючими лапами к Совке?! Рассказала бы Карлу тогда, он бы ему с удовольствием втащил!       — Мы поругались, и я прокляла его со злости. Думала, что пронесёт: мы расплевались, и он ушёл. Живой, он после этого был живой, я клянусь!       Совка всхлипнула и закрыла рот рукой, её худые плечи задрожали. Карл нахмурился, неловко погладил подругу по спине. Чушь с этими цыганскими проклятиями! Они могут испортить жизнь, но не отнять её. Но и на это способны в основном сильные и опытные колдуны-цыгане. Не сопливая девчонка, которая условно назвала мудака мудаком и послала в пешее эротическое.       — Допустим… И что же было потом?       — Он умер…       Помер Дечебал, ну и чёрт его е… Ладно, на кухне и так почернело от мыслей Карла. Совка могла быть в этом виновата, только если прокляла его на понос, а он скончался от истощения.       — Ну а ты-то тут причём?       Совка судорожно выдохнула, опустила голову.       — Он в тот день не дошёл до комунны своего клана. Орлы не подняли сразу тревогу, потому что привыкли, что Дечебал шляется где ни попадя. Я и не подозревала, что что-то не так, пошла следующим утром в лес за грибами и нужными для зелий кореньями. Пушинку с собой взяла, она так любила летать по тому лесу…       На кухне стало совсем темно, за окном пошёл мелкий снег. Карл включил свет и налил воды для начавшей всхлипывать Совки.       — А там на подходе с дороги на нас бросилась стая бродячих собак! Я скорее в лес, Пушинка меня защищала и с воздуха на них кидалась. Не помню, какими тропами бежала, а там вдруг с ветки на меня орёл… В лесу-то! Пушинка ко мне. А он её… Она… всё. Я разозлилась, испугалась… Убила орла. Побежала оттуда, а потом… Потом…       Картошка закипела, Карл убавил огонь. С каждым словом Совки ему всё больше не нравился тот случай. Собаки, орёл… До жути странно! Как будто дичь загоняли на охоте. Совка всё чаще заикалась и всхлипывала. Карл с трудом понял, что она, убегая прочь, споткнулась о труп этого Дечибала. И каким-то макаром в этой загадочной совиной голове связалось, что раз никаких ран на теле не было, то парень умер от её проклятия, а орёл был его магическим помощником и напал потому, что мстил за смерть хозяина.       Чего, блин?! Сама себе сшила дело белыми нитками, торчавшими во все стороны. Накрутила, что клан орлов ей отомстит, а если рядом будут близкие, то и их зацепят. С первого взгляда всё это выглядело как бред и подстава для маленькой глупой совы. Со второго, впрочем, тоже.       — Так, стоп. На вот, попей воды. — Карл взял второй стул и сел рядом с подругой, положив руку ей на плечи. — Я больше чем уверен, что Дечебал помер не от проклятия, а тебя запугали… зачем-то. Не бойся, никаким орлам мы тебя не отдадим. Я не всё понял из твоего рассказа. Вспомни, пожалуйста, детали, может, получится за что-то зацепиться. Но сначала успокойся. Я рядом, всё в порядке.       Совка почему-то разревелась пуще прежнего, а он не смог подобрать нужных слов. Только молча прижал её к себе и принялся гладить по спине.