Беговинск, Русия. 24 ноября 2023 года.
Предатели… Среди высших чинов предатели. Карл без конца думал об этом, пока ехал с парнями из посёлка в город, подскакивая на ухабах в пропахшей бензином машине. Что же делать? В том-то и беда, что он прекрасно знал, что делать. Никто не одобрит, не даст разрешение. Даже дядя Эрхан почти наверняка не позволит вычислять преступников так. Он — прекрасный наставник, но всё же… Белый шаман никогда не оценит методы чёрного. Но что ещё остаётся? Карл сам не в восторге был от такого колдовства. Однако, для пользы дела… Как в одной песне: «Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог». Тем более, одна порча могла бы спасти множество жизней. Есть риск, что она затронет не только виновника, но и его род. А если его иначе не достать? Снова вспомнились слова одного знакомого: «Беда чёрного, которого учил белый, в том, что у него не исчезают совесть и сострадание». Да… Родственники предателя или предателей, возможно, не виноваты. Несправедливо, если порча ударит и по ним. Но бездействие ещё хуже, а жизнь — в принципе несправедливая штука. Наконец решился, сказал парням: — Тормозните минут на пять. А то мне надо. — До заправки не потерпишь? — лениво отозвался один из них. — Минут десять ехать. А то холодрыга, ну её нах. — Благодарствую за заботу о моём заде, — фыркнул Карл. — Я выйду здесь. Пусть думают самое очевидное. Не объяснять же, что ему нужно дерево для обряда. Никто не одобрит шаманский произвол, но ему надоело упираться в тупики с конца лета. Раньше непонятно было, на кого насылать порчу… А тут круг сузился. Теперь нет сомнений, что в руководстве есть твари, которым плевать на закон и чужие жизни. Которые готовы всех продать с потрохами. Никак больше не объяснишь, что нужная как воздух информация не доходила до оперативников. И до разговора с Акрамом были прецеденты «утери» улик. Наверняка предатели очень осторожны, просто так их не вывести на чистую воду. А это шанс! Так что всё, хватит метаться, сомневаться. Только Карл до поры будет знать, чем расплатятся эти гады, чем выдадут себя. Тут-то их и возьмут тёпленькими верные дяде Эрхану люди. Неизвестно, как потом дядя и клан воронов отнесутся к Карлу из-за рискованного своеволия, но… Будь что будет. Выбрался из машины и торопливо пошёл в сторону деревьев. Да начнётся обряд! Карл зашёл за ёлки, присел на корточки и, выдохнув, стал расковыривать смёрзшуюся землю возле корней складным ножом. Такой себе аналог мирового древа, но для порчи годилось почти всё. Духи нижнего мира и прочие твари оттуда в любом случае примут жертву. Это Карл хорошо когда-то придумал: всегда носить на шее маленький мешочек, в котором было самое необходимое. В вырытую ножом ямку первым отправился клок собачьей шерсти. — Воины Арсан-Дуолая, приходите в мир следом за псом, что предал человеческий род. Хара ойуун Кудай вас давно тут ждёт. Следом за клочком в ямку отправилось золотое кольцо. Во времена учёбы Карл смеялся, что это кольцо всевластия. Он тогда смешил Совку, злобным пафосным голосом цитируя надпись на том кольце из книжки: «Одно кольцо, чтоб миром править, Одно кольцо, чтоб всех найти, Чтоб заковать всех в кандалы И в темноте оставить». На деле нужные слова были несколько другими… — Силой проклятого металла, силой первозданного зла… Кинул в ямку перо своего ворона, и уколов палец, капнул туда крови. — Летите на крыльях чёрного ворона. Выпейте здоровье предателей, выпейте же до дна. Мысленно представил, какими именно должны быть симптомы насылаемой хвори, и закопал ямку. Готово! Судя по глухому шипению и жужжанию из-под земли, ждать придётся недолго. Хоть бы порча не промахнулась и ударила прицельно по предателям, а не по их семьям… Уже поздно бояться. Даже если всё выйдет как надо, получит он от дяди Эрхана по самое не балуй. Но нет, не стыдно. Это может спасти много жизней.***
Как и велел по телефону дядя Эрхан, Карл подошёл к одному из торговых центров. Он буквально час назад узнал от дяди про учёт колдунов, но уже внимательно вглядывался в лица прохожих. Где-то среди них есть и взбешённые новым законом земные… Опасно. Неизвестно, что выкинут настроенные против власти колдуны. Это вам не подростки, которые несколько лет назад плясали на площадях под вроде как либеральные песенки во имя парочки «бывших» нацистов. Колдуны способны навредить всерьёз и не настолько глупы, чтобы собираться толпой, привлекая внимание силовиков. Но всё-таки и они дураки, если повелись на провокацию и спалили себя ещё до начала того самого учёта. Как вообще Назимов, этот никудышный владыка, не додумался затормозить принятие закона в столь опасное время? А на видео принятия небесного титула он — даром, что колдун-филин! — соловьём заливался, что будет думать прежде всего о безопасности каждого и не допустит обострения конфликтов между разными видами. Ну да, на словах он Лев Толстой… А на деле заботится только о своей безопасности. Карл сплюнул от отвращения и пошёл ко входу в торговый центр, всё пытаясь усмирить поток тревожных мыслей. Не получалось. Хреново, когда главный колдун Русии — пустослов и самодовольный ублюдок, принимающий такие законы. И вот он будет учить Совку? Немыслимо! Но... Дядя Эрхан верно рассудил, что на поиски другого предсказателя нужно время, а его может и не быть. Милая, бедная Совка… Не повезло ей с опасным даром. Карл невольно усмехнулся: вот уж они с подругой два сапога пара. Он — чёрный шаман, оставшийся без такого же наставника. И всё потому, что при Союзе подобных ему нещадно гасили власти бескрылых, а после чёрные привыкли скрываться и никому не доверять. Она — предсказательница, таких никогда и нигде особо не любили, потому что слышать правду о прошлом и будущем — ну очень неприятно. И такая же проблема с наставниками, потому что предсказатели не жалуют чужаков. Наверное, их дружба изначально была знаком, что стоит держаться вместе. Да и просто держаться: назло и вопреки. Влившись в толпу, Карл зашёл внутрь, огляделся. Быстро заприметил ядовито-зелёную куртку Мичила. Вот он где, рядом с чайным магазинчиком тёрся. Хорошо, что на людях оказался. Всё-таки в таких местах сложновато кого-то убрать по-тихому, хоть и нет ничего невозможного. Кивнул охранникам, подойдя ближе к пацану, хлопнул того по плечу. Мичил скривился, обернувшись, но промолчал, не стал хамить. Уже прогресс… Карл поджал губы, горько вздохнул. Всё меняется. Раньше мелкий Мич таскал ему в постель любимые игрушки, когда его крыло то от шаманской болезни, то от тяжёлого обучения. А потом бегал с ним на рыбалку и весь светился, если удавалось поймать рыбу без помощи. После падения мальчишки всё сломалось. Он отталкивал и родных, и Карла, вскоре стал вести себя как последний говнюк. Карл до сегодняшнего дня думал, что его с пацаном объединяет только неприязнь к Алтанаю Назимову. Хотя так-то именно Назимов тогда оплатил лечение и реабилитацию, не позволив это сделать Албановым. Говорил, что всего лишь хочет помочь. Вот только с этим кое-что не вязалось…***
Три года назад.
Узнав о беде, Карл приехал в больницу так быстро, как только смог. С момента падения прошло два дня, прогнозы врачей были, мягко говоря, не радужными. Врачи говорили, что Мич как минимум, скорее всего, никогда не встанет на ноги. Морально тяжело было видеть боль дяди Эрхана и Кидис. Невыносимо. Албановы — его вторая семья, которая теперь жутко страдала, а помочь он толком не мог… Отошёл, чтобы выдохнуть и взбодриться отвратительным кофе из автомата. Встав с бумажным стаканчиком у окна, увидел на улице любопытную картину… Алтанай Назимов курил у входа, а молодой мужик с ярко-рыжими волосами — ну прямо рыжик! — и подстриженной явно у дорогого барбера бородой помахал ему рукой. Хорошо, что Карл взял с собой Тойоныча, который ждал на дереве в больничном дворике. Послал верному ворону мысленный приказ: «Будь моими ушами, услышь, о чём они говорят». Слился сознанием с вороном и подслушал нечто странное. Алтанай не ответил на любезность знакомого и бросил сквозь зубы: — Что ты здесь делаешь? — У меня тут кузина работает. Забежал к ней передать угощение к обеду. — Прелесть-то какая. Алтанай встал в дверях, преграждая дорогу. Сложил руки на груди, уставился на знакомого сверху вниз. Рыжик ничего не сказал, а потому Алтанай продолжил, едва не срываясь на крик: — Кроме отговорки ничего сказать не хочешь? Мы с твоим начальством так не договаривались. Он вам точно ничем помешать не мог, а вы так… Как это понимать?! — Понимай, как пожелаешь, но помни, что паранойя до добра не доводит. Ты уже всё готов на нас свалить, окстись. Бывают в жизни случайности, Алтанай Юргэнович! — Случайности, значит… Пока поверю. Рыжик собирался пройти мимо Назимова, но тот напоследок схватил его за локоть и добавил: — Если опять юлишь, то больше не поворачивайся спиной к параноику. До Карла дошло не сразу, что это было, в чём Алтанай подозревал Рыжика. Но к палате, где лежал Мич, тут же приставили дополнительную охрану, кое-что понимающую в медицине, а за действиями персонала начали следить ещё тщательнее. Когда состояние Мича позволило, его перевезли в другую больницу.***
Назимов тогда выкрутился и толком ничего не объяснил даже дяде Эрхану, а Карл так и не смог потом найти Рыжика. Что это было? Владыку на самом деле задело произошедшее с Мичилом, или он разыгрывал очередное представление? Может, всё-таки чувствовал себя виноватым, что не защитил семью друга? Вероятнее же всего, такие размышления крутились в голове из-за собственного чувства вины. Карл не разглядел, не понял, что мальчишке тоже больно, хоть он и ведёт себя как полный говнюк. Думал о нём много чего плохого, осуждал, а сегодня… Сегодня впервые за три года пожалел и увидел в заносчивом засранце несчастного ребёнка. Чёрт, погано вышло. Как тяжело подбирать слова! Но лучше сказать и сделать, чем всегда жалеть. Откашлялся, произнёс: — Мичил, я прошу прощения. Мальчишка вопросительно изогнул бровь, тихо хмыкнул. — Я сделал о тебе неправильные выводы, но теперь… — продолжал Карл, глядя в точно такие же, как у дяди Эрхана, глаза. — Понял, что тебе тоже больно. Мы сделаем всё возможное, чтобы помочь твоему отцу. — Ой, да пошёл ты! — оскалился Мичил, отступая на два шага. — Думай обо мне, чё хочешь, насрать. И не давай обещаний, которые не сможешь выполнить. Ты сам, сука, знаешь, что ему не помочь. Это как посмотреть… Один способ точно был, но дядя сразу отказался. Можно повторить попытку, но Карл не представлял, как уговорить его на редкий и насквозь тёмный обряд. М-да… Разве прирождённый целитель согласится продлить свою жизнь, взамен отдав тёмным богам четыре других? Хотя для этого сгодятся и самые недостойные жизни маньяков, педофилов и прочих язв на теле общества, которых просто так содержат в тюрьмах за счёт налогов. Такое можно было устроить. Но Эрхан слишком часто повторял, что колдуны не вправе мнить себя богами, легко решая, кому жить, а кому умирать. Твердил об ошибках следствия, не забыв упомянуть того же Чикатило. Говорил, что ступив на путь якобы необходимой жестокости, слишком легко заиграться, сметая с пути любого, кто косо посмотрит. А Карл слушал его и жалел, что такой обряд не выйдет провести в тайне от того, кому нужна помощь. Если бы не требовалось согласие дяди Эрхана, он бы уже давно… И всю ответственность бы взял на себя. Какая разница, всё равно чёрных шаманов боятся, делают они что-то или нет. А так бы не просто напугал всех до усрачки, а помог бы тому, кто стал ему вторым отцом, когда первому всё некогда было с этим его бизнесом. Помог бы, всё снова наладилось бы. Но увы… Увы. — Я… Не оставлю попыток, Мичил. А помочь можно по-разному. Не делать хуже, например. Попробуй. Не топай ногами и не ори, не убегай, а поговори с отцом, скажи, что любишь и ценишь его. Морально ему точно станет лучше. Мальчишка рвано выдохнул, сжал и разжал кулаки. Наверняка хотел сказать Карлу много ласковых, но в это время раздался звонок. Дядя Эрхан с Совкой и остальными подъехал. Пора возвращаться в деревню клана воронов.