***
Лини такой безнадежный дурак. Раньше всегда думал, прежде чем сделать, а в этот раз что было не так? Ну вот зачем он потянулся ее поцеловать? Слишком рано решил, что Люмин чувствует то же, что и он, слишком рано и активно начал действовать, в какой-то степени даже напористо, едва увидев проблеск в их отношениях, увидев толику теплоты в холодном сиянии золотых глаз. Он настоящий дурак, пошел на поводу момента, своих чувств и эгоистичного желания, даже до конца не убедившись, что она согласна, что Люмин испытывает то же, что и он. Лини настоящий дурак и будет напоминать об этом себе всю жизнь. Ведь теперь их хрупкие отношения с путешественницей разбились вдребезги, разлетелись на тысячи осколков. Ему так было сложно вернуть ее доверие, заставить не бояться его, а теперь собственными руками разрушил свои старания, и старания Линетт, ведь Люмин и к ней будет относиться как и к нему. — Я такой дурак, — падает юноша на диван в гостиной своего дома. Он утыкается лицом в подушку и стонет от отчаяния, безвыходности ситуации. — Я знаю, что ты дурак, — сидевшая на кресле Линетт попивала чай, наблюдая за стенаниями брата. Ей даже спрашивать не нужно было, о ком говорит близнец и так понятно. Линетт удивлялась — как ее осторожный брат так просто в кого-то влюбился? Его зависимость от путешественницы порой пугала. — И что ты сделал не так? Лини обиженно посмотрел на сестру, подняв покрасневшее лицо к ней. Никакой поддержки. — Я захотел ее поцеловать, а она меня остановила и сбежала. Теперь она точно меня видеть не захочет, — лучник вновь уткнулся лицом в подушку. — Ну точно дурак, — холодно оповестила мечница, элегантно взяв чашку чая. — На первом свидании кто целуется? Вроде так открыто со всеми флиртуешь, но в отношениях круглый ноль. — Конечно! Я в отношениях никогда не состоял, и знаю о них либо из книг, либо из театральных постановок! — Возмутился блондин, вскакивая. Да, флиртовать он может виртуозно, вот только когда дело касается реальных отношений — тогда Лини действительно неопытен и готов смущаться от каждого прикосновения. Как было и рядом с путешественницей. Она столько раз невзначай касалась его, так прекрасно улыбалась... Ему едва ли удавалось скрывать свои неловкость и смущение за маской «иллюзиониста Лини», того, кто привык к сотням взглядов на себе, но только не к одному единственному, который заставляет сердце трепетать. — Она так холодно это восприняла... О встрече можно теперь и не мечтать, — он вернулся в исходное положение, пару раз постучав головой о подушку. — Как отмотать время назад? — Мне кажется путешественница не та, кто будет тебя избегать из-за чего-то такого. Скорее сделает вид, будто ничего не было, — предположила Линетт, а ее близнец что-то невнятно простонал в подушку. — Вот увидишь, она так и поступит. — Уж лучше так, — он вздохнул, повернув голову в сторону сестры. — Не хочу еще раз терять ее доверие, потому что возвращать его будет слишком трудно... Хотя навряд ли смогу сделать это второй раз. — Так, — подошедшая Линетт довольно сильно ударила брата по спине, тот даже вздрогнул. — Хватить об этом думать, ложись спать. И если своими стенаниями ты меня разбудишь — я тебя задушу этой подушкой, — ее лицо все так же невозмутимо, однако внутри девушка всё-таки переживает за Лини. Линетт еще с минуту находится рядом, а потом уходит. Не в ее праве вмешиваться во что-то настолько личное, как чувства другого человека, ведь зачастую мнение со стороны может оказаться ошибочным. К сожалению, той ночью Линетт спала плохо, потому что ее тонкий кошачий слух то и дело улавливал шуршание в комнате по соседству и шаги в коридоре, и стук посуды на кухне. Даже надетая на голову подушка не помогала уснуть, потому на утро девушка встала уставшая, раздраженная и готовая прибить страдающего от неразделённой любви братца. Вот только тот выглядел не лучше, сидя на кухне за столом, помешивая уже остывший чай. Честно признать Линетт впервые видела близнеца таким подавленным со времен происшествия с похищением в далеком детстве. Изначально она даже думала, что увлечение путешественницей всего лишь очередная игра на публику, но оказалось, что Линетт ошибалась. На простое увлечение похоже не было, слишком реальны переживания близнеца. — Ты спал? — Да. — Врешь. — Вру, — он мельком взглянул на недовольную сестру и снова обратил свой взгляд к жидкости в бокале. — А ты почему не спала? Линетт приподняла брови. Действительно, почему она не спала. Повезло, что им сегодня не нужно было выступать, иначе шоу было бы провальным из-за иллюзиониста в расстроенных чувствах и его невыспавшейся сестры. — Не спалось. И тишина. С одной стороны Линетт понимала, почему Лини не до конца делился своими переживаниями с сестрой — банально не хотел беспокоить ее тем, что ее не касается. Да и Линетт все равно бы не поняла, она не особо разбирается во всей этой романтике, чувствах и почему некоторые люди ради любви так сильно меняются, готовые пойти на жертвы. Вот только она считала, что Лини не такой, что Лини любит только свою семью и навряд ли в его сердце найдется место еще кому-то. — Не проще будет встретиться с ней? — Я помню, что ты говорила, будто из-за такого Люмин не будет меня избегать, но ты не представляешь как мне стыдно будет смотреть ей в глаза, — он вздохнул. Совсем расклеился, это в корень отличается от его обычного поведения. — Ты не совершил ничего криминального. Подумаешь немного поторопился, никто же не умер. — Кроме ее доверия ко мне. — Ты слишком утрируешь, — вздохнула девушка, скрещивая руки на груди. — А теперь ты пойдешь куда-нибудь и дашь мне наконец-то выспаться. Фремине тоже нужно отдохнуть, у него вечером миссия, — холодное выражение лица сестры сменилось на раздраженное. По сути она была права, из-за того, что страдает он, другие страдать не должны. — Хорошо, — юноша быстро осушил содержимое бокала. Холодный чай отвратителен на вкус. — Купить на обратном пути пирожное в качестве извинений? — Юноша улыбнулся, стараясь спрятать все за этой улыбкой. — Два пирожных, — решила подыграть ему Линетт, так как понимала что лезть ему в душу бессмысленно. Лини только сильнее закроется. — Договорились! — Прихватив шляпу и набросив на плечи плащ, Лини покинул дом, а его сестра успешно отправилась досыпать положенные ей часы, иначе подзарядки на выполнение базовых функций не хватит. Как, оказывается, тяжело справляться с чувствами. Главное теперь чтобы «Отец» никак не отреагировала на такую слабость Лини, ведь тогда беды не миновать. Вот она точно узнает об этом, только как отреагирует, когда вернется.***
На улице было солнечно, хотя Лини был бы не против противного дождя прямо сейчас, подстать паршивому настроению, которое на публике он успешно прятал за улыбкой. Что еще было печальным — так это то, что на улице его узнавали. Вот они минусы быть известным иллюзионистом — мало где можно побыть в одиночестве, насладиться тишиной и не натягивать сценическую маску на лицо. Возможно Линетт была права и лучник правда слишком накручивает себя, но не ей было знать, как тяжело вернуть доверие Люмин. Он готов был на что угодно, лишь бы она не избегала его, лишь бы не смотрела холодным взглядом, как в тот момент, когда узнала что они из Фатуи. Для Лини отношение Люмин было важно, вот только он сам же постоянно все портит, думая, что все поддаются его очарованию. Он слишком хорошего о себе мнения. Примерно полчаса Лини бездумно бродил по узким улочкам, прячась от лишних глаз, то и дело проворачивая в голове события прошедшего вечера. Она так красиво смеялась, улыбалась и все это было предназначено ему тем вечером. Лишь для него она улыбалась, лишь для него ее глаза сияли ярче звезд на небе. Она была так непозволительно близко, он почти сделал то, о чем мечтал весь вечер, вот только его спешка сыграла злую шутку. Увидеть бы Люмин сейчас. Извиниться за поведение и в очередной раз попросить дать ему шанс исправиться, начать все сначала. Кто же знал, что мысли материальны. — Это же Лини! — Голос Паймон невозможно было не узнать, а где фея там и Люмин. Лини чуть ли не дышит, натягивая улыбку и поворачивается. — Ты один? — Ох, Паймон, давно не виделись! — Довольно неплохо начал он, но стоило увидеть Люмин — сердце ушло в пятки и в горле моментально пересохло. — Здравствуй, мон шери, — непроизвольно вырвалось у него. И снова на те же грабли, вот только ожидаемой холодности не последовало. — Привет, — улыбнулась путешественница, избегая прямого взгляда Лини. Кажется кончики ушей вновь запылали. — А где Линетт? — Девушка мельком взглянула на лицо юноши, и сразу же отвела взгляд. — Она дома, отдыхает, — вот и весь диалог. Фея странно поглядывала на них двоих неодобрительно качая головой. Она, как истинная ценительница любовных романов как никто другой знала, что между этими двумя точно что-то произошло вечером, вот только упрямая Люмин и словом не обмолвилась. Однако смириться она с незнанием не может, значит будет добывать информацию из другого источника. — Как хорошо, что мы тебя встретили, Лини. Люмин как раз хотела пригласить тебя и Линетт с Фремине к нам на ужин, — фея покосилась на Люмин, которая возмущенно смотрела в ответ. По сути Люмин и правда хотела пригласить близнецов и Фремине в гости, но не так скоро. Путешественница еще никак от свидания не отошла. — Посидим, поговорим ни о чем. И Люмин будет только рада, давно нашу обитель никто не посещал. Особенно если это будете вы. Мне очень интересно, что вчера произошло, что Люмин пришла домой такая довольная? Фея задумчиво сделала пару кругов в воздухе. Лини ожидал уже услышать, что путешественница была явно расстроена вчерашним вечером. Хотя, возможно, случилось что-то хорошее после того, как они разошлись? Не стоит так рано радоваться, однако реакция путешественницы была очень странной. — Паймон! — Щеки девушки зарделись и глаза заблестели так ярко. Неужели...? — Что? Не ты ли пришла вчера такая окрылённая, а потом весь вечер чуть ли не визжала в подуш...кххм, — Люмин тактично заткнула фею, засунув ей в рот то, что было в коробочке. А фея против и не была, за обе щеки уплетая лакомство. — Еще говорила, что нужно было все-таки не останавл... — Паймон! — Крикнула путешественница и Паймон, хихикая, растворилась в воздухе, оставляя пару разбираться наедине. Нужно было признать — краснеет Люмин мило, у Лини сердце пару ударов пропустило не то ли от вида Люмин, не то ли от слов феи, смысл которых доходил до него слишком медленно. — Совсем не умеет держать язык за зубами, — пробурчала Люмин, не зная куда себя деть. Ведь Лини точно понял, о чем говорила Паймон. Неловкое молчание длилось несколько минут, пока каждый думал о своем. Люмин терзала себя тем, что фея выдала ее секрет, а Лини медленно осознавал, что зря всю ночь не спал, думая, будто Люмин его ненавидит. Как оказалось — напрасно и сейчас он очень благодарен маленькой спутнице путешественницы за такие откровения. — Прости, что вчера так резко ушла, — осмелилась начать диалог Люмин. А дальше слова не шли, потому что и сказать было нечего. — Это ты меня прости, я, кажется, слишком поторопился, — Лини неловко улыбнулся, разглядывая путешественницу. Та, в свою очередь, избегала смотреть на лучника, предпочитая разглядывать носки своей обуви. Люмин казалось, что ведет она себя сейчас хуже влюбленного подростка рядом с объектом своего обожания. Вот только Люмин сотни лет как не подросток и к Лини испытывает дружеские чувства...скорее всего дружеские, или может приятельские? Но никак не больше, они знакомы всего ничего. — Ничего страшного, — девушка все-таки рискнула взглянуть на него, сразу же встретившись взглядом с аметистовыми глазами. — Ох, я хотела сказать, что и правда хотела пригласить вас на ужин. Через три дня это будет возможным? — Она сделала шаг вперёд, первая взяв себя в руки, желая показать, что действительно не сожалеет о прошедшем, даже несмотря на маленькую оплошность Лини. — Д-да? Ах, ужин, да, мы придем, — растерянно ответил Лини всеми силами стараясь держать себя в руках. Вот только в голове все еще крутились слова Паймон и то, что Люмин его не ненавидит за вчерашнее, вроде бы даже была не против... Он совсем запутался. — Отлично, — она быстро сокращает расстояние, касается руками плеч и оставляет быстрый поцелуй на щеке. — Увидимся через три дня в семь вечера. Не забудь Линетт и Фремине! — И девушка скрылась за поворотом, не дав сказать и слова в ответ. Но наверное он бы не смог сказать что-то внятное, все мысли были заняты только одним: она его поцеловала. Люмин его поцеловала! Всего лишь поцелуй в щеку, но этого было достаточно, чтобы вывести Лини из строя на долгие минуты. Настроение резко улучшилось до небес и Лини даже забыл, куда шел и что вообще хотел сделать. Домой Лини вернулся довольный, с коробочкой пирожных в руках. Увидев такого Лини, хотя с утра он готов был чуть ли не разреветься, Линетт и Фремине переглянулись. Мечница тогда только покрутила пальцем у виска, мол сошел с ума от любовного горя. Только вот мечтательные взгляды и обведенный день в календаре дали знать, что что-то изменилось. Причем кардинально. Кажется теперь Линетт придётся тщательнее следить за братом, вдруг еще выкинет чего...***
— Не благодари, — хихикая, появилась фея. Вот только Люмин ее проигнорировала. Уши и щеки девушки все еще горели от столь опрометчивого поступка. И все же поцелуй в щеку — ничего не значит, так и друзья делают. — И не нужно делать вид, будто Паймон здесь нет! Вы бы так и ходили вокруг да около, а паренек точно считал, что ты его ненавидишь. Да и вообще, что вчера произошло?! Паймон не понимает! — Он захотел меня поцеловать, — решилась рассказать Люмин. — Но я остановила его и ушла, хотя могло показаться, что я сбежала и мне не понравилось. — Тебе столько лет, но в любовных делах ты явно не разбираешься. Хотя куда тебе, только с мечом и обнимаешься. — Эй! — Но ничего, Паймон поможет завоевать сердце иллюзиониста! Паймон сделает из тебя настоящую конфетку! — Фея потерла ладошки, уже придумывая план по соединению двух сердец. Вот только нужна ли была им помощь со стороны?