•°•°•°•
Почему все монстры выходят ночью?
Почему мы спим, когда хотим спрятаться?
Почему я возвращаюсь к тебе, словно мне все равно, что ты портишь мне жизнь?
Новый день — новая головная боль в этом похмельном отеле,
Привыкаю к темпу, ага, я уже хорошо знаю этот ритм,
Из-за туннельного зрения мне кажется, что я вижу только тебя,
Но я знаю, чего мне не хватает,
Пока я плаваю в своем одиноком люксе.
Раздавшаяся тихо играющая песня, стоявшая на будильнике, который в пару секунд был отключён бледной рукой, вырвало сознание из кошмара. «Шесть утра. Пора вставать и ползти в сторону кухни!»— с долей веселья пронеслось в голове. Неспешно, выворачиваясь из кокона одеял, в который завернулся перед сном, он поправил подушки так, чтобы они все были на своих местах, а не там, где оказались за эту ночь. Потянувшись, и, выгнувшись до хруста в спине, он стал неторопливо сползать по лестнице вниз из собственного гнезда в этот страшный мир. Оказавшись на полу, слегка пошатываясь, да щуря глаза, он брёл на кухню к холодильнику, где на верхней полке лежали лекарства. «Таблетки, мои таблеточки» — достав три разные таблетки из пачек, да пару витаминов, он направился к столу где, взяв кусок хлеба, и, сжевав его, мальчик выпил таблетки, запивая их холодным вчерашним чаем. Невольно морщась от горечи таблеток и очень концентрированного чая, по привычке потянулся к плитке шоколада, чтобы перебить вкус сладким. Родители всё ещё спали, поэтому можно было тихо вернуться в гнездо и дальше спать, ведь таблетки выпиты, а значит, все дела до обеда выполнены. Хотя, можно было пытаться бороться со снотворным эффектом препарата, но разве интересно бороться с тем, что ты никогда не сможешь побороть, лишь вредя себе? Залезая по ступенькам наверх, в своей комнате, на коих было разбросанно множество всяких важных вещей и предметов творчества, именуемых родителями ХЛАМОМ, он упал меж двух приветливо раздвинутых одеял, начав заворачиваться в них, словно надеясь найти там защиту, после чего притянул одну из небольших подушек, обнимая её. Глаза начали закрываться, а веки словно наливались свинцом, сопротивляться этому абсолютно не хотелось, да и не было сил на сие действие. Сознание медленно поглощала темнота. В этот раз снов не было, была лишь тьма и её спокойствие, которое защищало в своих объятиях.•°•°•°•
— Он даже не учится, хотя мы платим деньги за его учёбу! Я уже не говорю про то, чтобы идти работать, он на домашние дела совсем забил! Притворяется, что ему "плохо", а сам только и делает, что лежит, да спит! Как… Желание что-либо делать, которого, если быть честным, и так не было особо, теперь в помине нет. Даже стоя за дверью своей комнаты, крики с кухни были прекрасно слышны. Каждое произнесённое родителями слово крепко отпечатывалось на подкорке, плохо работающего, отравленного препаратами, мозга. Не смотря на это, он, все же, направился в ванну, где стал жадно глотать воду из-под крана, из-за совсем пересохшего горла. Идти на кухню, где были родители, совсем не хотелось. Забравшись в пустую ванную, и, подтянув к себе колени, ребёнок откинулся спиной на бортик. В голове царил полнейший бардак, а мысли скакали, как сайгаки, при этом бились о стенки черепа, вызывая боль. Прижавшись к холодной эмали, в надежде чуть-чуть остудить её и снять боль, он устало вздохнул. «Скорее бы это всё закончилось…»•°•°•°•
Он снова был здесь. Вот там лежит зловонный труп человека, с обезображенными и обглоданными чертами, над ним возвышалась сама чавкающая тварь, жрущий его огромный, чёрный жук. «Мерзкая картина» А вот рядом, перепачканный в чужой крови, сидел ребёнок, абсолютно неподвижно, если не обращать внимания на дрожь, что била тело мальчика. Куда он смотрел было не понятно, так как стоял он в огромной луже крови. «В одном человеке не может быть столько крови» — подумал юноша, осматривая в очередной раз, почти полностью залитый кровью пол, он аккуратно пытался подойти ближе, при этом, не наступая на, усыпанный битым стеклом, пол. Хрусь. Звон стекла был оглушителен. Мальчик резко повернул голову в его сторону, смотря морозными, старческими глазами холодно-голубого цвета. Казалось, словно он смотрел куда-то в пустоту. — Беги. Беги от меня пока я не убил ещё и тебя, а оно не сожрало твою плоть. Пожалуйста — безжизненный голос в один момент надломился, а тварь продолжала свой пир, поедая человечину с отвратительным чавканьем. В следующий момент он, скорее всего, был готов сказать те же слова, что и говорил обычно, но они не сорвались с его губ. Бросив взгляд на жука, он быстро метнулся в сторону мальчика и, схватив его за руку, бросился бежать. — Хватит умирать, Ахо! Если так не хочешь жить, то не надо кидаться под эту тварь! Найди причину жить! Живи ради кого-нибудь, если не хочешь жить для себя! — кричал он, оборачиваясь, видя как та нечисть смотрит на них, но не шевелясь. Оно не отрываясь, смотрело на них своими белыми глазами. А глаза мальчика сосредоточили свой взгляд на золотых волосах и сияли потусторонним светом.