торт в 10 слоев

— Как-то странно эти двое себя ведут, — сказал Мидория, не донеся до рта ложку стремительно остывающего карри. Тенья обернулся. Бакуго и Тодороки, кажется, устроили борьбу прямо посреди столовой. Или это была попытка убийства, пока было как-то непонятно. Бакуго пытался задушить Тодороки, на удивление крепко схватив его за горло — ну, для человека, которого яростно пинали в рёбра. Кажется, никто из них даже и не успел приступить к еде. — Я как-то не уверен, что это можно назвать странным, — медленно начал он. — То есть, объективно странно, да. Но конкретно для этих двоих — не так уж и странно. — Интересно, а чего они не поделили на этот раз? — задумчиво добавила Урарака, сидя справа от Мидории. Воспользовавшись моментом, она стянула с его подноса стаканчик с банановым пудингом, отсыпав ему половину своего тонкацу. Мидория этого не заметил. — Наверное что-то интересное. У них уже давненько дело не доходило прям до драки. Даже как-то бодрит. Тенья не мог согласиться. Два лучших ученика престижной школы, которые позорятся у всех на глазах — это зрелище безвкусное и тревожное. Единственная причина, по которой он не торопился их разнимать, так это то, что подобное случилось уже в третий раз за месяц. А ещё как-то не очень хотелось, чтобы Бакуго его укусил. Снова. — Это неприглядное зрелище. — А по-моему прикольно. Как включить телик за обедом! — А вам не кажется, что это странно? — Мидория повернулся к Тенье, так и не донеся ложку до рта. Кажется, он вообще забыл о еде. Урарака стащила с его тарелки помидорку черри. — Ну, может и не для Каччана, но Тодороки же не так часто выходит из себя, да? — Да он только вчера психанул, — ответил Тенья. — Ты не допил газировку, а Тодороки с Бакуго начали спорить на тему того, кто её заберёт. Бакуго бы парту перевернул, если бы не вернулся Айзава, который заставил тебя выкинуть бутылку. — Кажется, они спорят о стульях, — сказала Урарака, стараясь издалека разглядеть происходящую катастрофу. Столики недалеко от этой парочки давно опустели. Народ предпочитал наблюдать за дракой издалека. Теперь Бакуго крепко держал Тодороки в захвате, а Тодороки, кажется, пытался кинуть его на прогиб. — Ну то есть, я не особо умею читать по губам, но вроде там что-то такое. — Вот видите? — Мидория беспомощно взмахнул своей ложкой с карри. — Зачем вообще кому-то спорить о стульях? Не то чтобы тут не хватало места. Наша столовка просто огромная, это же нелогично. Тенья поджал губы: — Начнём с того, что они оба никогда и не отличались логикой. Хотя соглашусь, непохоже на Тодороки вести себя так… по-бакуговски. Урарака наклонилась вперёд, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Её глаза блестели, а волосы чуть не упали в тарелку с недоеденным карри, и Тенья автоматически потянулся к ней, убирая прядку за ухо. — Они отстаивают свою территорию! Хотят доминировать! Каждый хочет заявить, что именно он тут альфа! Тенья на секунду задумался, а не сообщить ли ей, что они не животные, но потом решил, что может быть, она в чем-то права: — Может, они и не про стулья спорят. Да вообще, мало ли о чём они спорят. — Так в этом и дело! Они вообще на любую тему могут сцепиться, — сказал Мидория. Наконец-то ложка добралась до конечного пункта, хотя карри к этому моменту уже безнадёжно остыл. Задумчиво нахмурившись, Мидория пережевал рис и хмыкнул. — Никогда не видел, чтобы Тодороки так себя вёл. Да и Каччан тоже. Пусть он вечно психует, он не набрасывается на людей с кулаками. Ну, не считая меня. Но это в прошлом, он сейчас себя довольно мило ведёт со мной. Ну типа. Я бы сказал, что он немного успокоился, так ведь? — Что-то не похоже на то, — ответил Тенья, наблюдая за тем, как Урарака доедает остатки нечестно добытого пудинга. — Я бы сказал, что он ещё хуже, чем в начале года. Его агрессия не сошла на нет, а просто направлена в другое русло. — Ага, исключительно в сторону Тодороки, — ответил Мидория. Он уже перешёл на невнятный бубнеж под нос, так что Тенье пришлось наклониться поближе, чтобы расслышать его слова. — А Тодороки отвечает взаимностью. Что-то между ними есть такое. — Тяга к убийству? — Нет, какое-то напряжение. Искорка. — Ага, взрыв, — несчастно возразил Тенья. — Мидория, у тебя выражение лица, словно ты опять задумал что-то потенциально опасное. Мне уже начинать переживать? Мидория отмахнулся, словно никаких причин для беспокойства у Теньи не было. — Да когда я вообще делал что-то опасное? — Что ты собираешься делать? — Урарака встряла как раз вовремя, чтобы Тенья не успел начать зачитывать список всех потенциально опасных затей, которые когда-либо приводил в действие Мидория. Где-то в его начале "заставить Тодороки использовать силу огня, сломав обе руки в процессе" и "в целом общение с Бакуго". — Это же не просто борьба со злодеями. Просто ударить кого-то не поможет. Наверное. Постукивая ложкой по губам, Мидория пожал плечами и вернулся к еде: — А смысл их бить, они и сами с этим отлично справляются. Просто мне кажется, что они странно себя ведут. — Изуку растерянно моргнул. — А где мой пудинг? — Ты обязательно во всём разберешься, — неожиданно тепло сказала Урарака, приобняв Мидорию за плечи, от чего тот залился краской. — Раскрой эту тайну, Изуку, ты сможешь! — Да нет тут никакой тайны, — сказал Тенья. Изо дня в день ему всё больше казалось, что он похож на мать, которая отчитывает своих проблемных и вечно грязных детишек. — Бакуго и Тодороки ведут себя как обычно. Мидория, не вмешивайся, ты же знаешь, что бывает, когда ты на чём-то зациклишься. Мидория и Урарака синхронно наморщили носы. Это было невероятно мило, но усилием воли Тенья умудрился не спрятать лицо в ладонях. — Я же сказал, что не буду делать ничего глупого, — раздражённо сказал Мидория. Ну, он пытался изобразить раздражение в голосе, но вышло скорее обиженно. — Расслабься, я же не совсем дурак. — Всё, что хоть как-то связано с Бакуго, это просто гарантия проблем, — ответил Тенья. Где-то за его спиной Тодороки пырнул Бакуго пластиковой вилкой. — А ты, Бакуго и Тодороки вместе — это вообще рецепт катастрофы. — Ну брось, это уже преувеличение, — сказала Урарака. К сожалению, она забыла, что чаще всего в таких ситуациях Тенья бывает прав. Разумеется, Изуку не послушался. Ну, в целом. Пока он просто наблюдал. И думал. Иида не мог пилить его за то, что Изуку думает — он же и так вечно советовал всем почаще использовать мозг. Ну да ладно. Сущий Мик рассказывал что-то про причастия прошедшего времени, хотя Изуку не мог заставить себя слушать лекцию. Всё из-за Каччана, который сидел прямо перед ним. Завиток светлых волос на его затылке прямо-таки гипнотизировал Изуку своей закрученностью. В отражении в окне Изуку мог видеть предельно сосредоточенное выражение лица Каччана. Кацуки вообще всегда хорошо давался английский, а один раз он вообще предложил подтянуть Изуку. Хотя разумеется, это прозвучало скорее как оскорбление, чем как искренне доброе дело. Разумеется, Изуку отказался. У него все-таки остался какой-то инстинкт самосохранения, пусть Иида и утверждает обратное. И вообще, Изуку как-то не хотелось снова подпускать Бакуго к своим тетрадкам, пусть он и не осмеливался сказать об этом вслух. Но и само предложение — это странно. Каччан вёл себя странно. Он снова и снова что-то делал. Делал для Изуку, если быть точнее, хотя и не переставал ворчать на эту тему. Вчера он купил Изуку леденец, а ещё он постоянно открывал для Изуку двери. И настаивал на том, чтобы донести рюкзак Изуку до школы, что уж совсем глупо, учитывая характер причуды Изуку. Супер-силу. Каччан подчеркнул что-то в тетрадке и задумчиво постучал ручкой о парту. Да, у него всегда были проблемы с тем, чтобы сидеть на одном месте. Ещё с самого детства, когда Каччан прибегал в гости к Изуку, чтобы утащить его за собой на поиски приключений. Он ещё тогда пытался что-то сделать для Изуку, обычно если у того что-то не получалось: завязать ему шнурки, открыть коробочку с соком, запомнить путь домой от детской площадки. А со временем это превратилось в гадости, а потом и вовсе… куда-то исчезло. Проблема в том, что Изуку точно помнил, когда Каччан вообще перестал с ним разговаривать. Гордость Кацуки ранило то, что от монстро-слизня его спас такой неудачник, как Изуку. Поэтому он вообще перестал обращать внимание на Изуку, что в целом было даже логично. Ну, как минимум, вписывалось в странную Каччано-логику. Но вот всё это. Помощь — или услуги? — со стороны Каччана было невозможно объяснить, и это вот это-то было крайне подозрительно. Может быть, он и правда хотел устроить перемирие. Или создать у Изуку ложное чувство безопасности, чтобы усыпить его бдительность, а потом вломиться к нему домой и вырезать ему почки. Но это было даже… приятно. Перемирие, а не вырезание почек. Да, их ну никак нельзя назвать друзьями, но приятно знать, что они могут поговорить, не затеяв драку. Хотя это скорее обычно избиение со стороны Каччана, но не суть. Кстати говоря. Каччан заметил, что Изуку смотрит на него в отражение в окне, и уставился в ответ. Изуку нервно вздрогнул и быстро отвёл глаза, в упор глядя на доску. А вот Каччан продолжил смотреть на него. Изуку физически чувствовал, как в него впивается взгляд Кацуки. Удивительно. Кажется, Каччан — единственный во вселенной человек, буквально способный убивать одним взглядом. Хотя странно, вроде он не выглядел особо злым. Скорее, он выглядел неуверенно? Словно не понимал, стоит ли поддерживать зрительный контакт, когда Изуку снова исподтишка бросил осторожный взгляд в окно. Осторожно, Изуку. Глубоко вздохнув, Изуку попытался незаметно сползти со стула и исчезнуть между плитками пола. К сожалению, Каччан всё ещё был прямо перед ним и продолжал за ним наблюдать. Господи спаси. Это конец. Конец их мимолетной дружбы, а может быть, и конец жизни Изуку. После уроков Каччан его убьёт. Пожалуй, стоит написать маме, как он её любит. Изуку рискнул бросить ещё один взгляд в сторону Каччана. Тот обернулся через плечо, но слава тысяче будд, смотрел не на Изуку. И вообще, он… улыбался? Нет, скорее ухмылялся, глядя куда-то в угол класса. Он выглядел абсурдно довольным собой. Хотя может быть, это просто типичный Каччан, и блин, надо перестать на него пялиться, пока Каччан снова его не спалит, давай, Изуку, блин, просто отвернись. На кого Каччан вообще смотрит? Незаметно (по крайней мере, понадеявшись на это), Изуку обернулся, чтобы проследить за взглядом Каччана. О. Тодороки. Ну да. Ещё один кусочек пазла: у Каччана в последнее время были какие-то тëрки с Тодороки, но никто не знал, в чëм же дело. Не то чтобы они поругались. Просто они постоянно пререкались, а иногда и вообще дрались. В принципе, после того, что случилось на фестивале, со стороны Каччана это даже логично. Вот только Изуку казалось, что Тодороки не из тех, кто будет долго держать обиду на нечто подобное. Хотя откуда Изуку знать. Тодороки довольно-таки сдержанный человек, пусть он и может быть приятным собеседником. Всё равно, Изуку знает Тодороки не с самого детства, так что логично, что понять его мотивы немного сложнее. Проблемы с отцом, вероятно. Странное чувство юмора и нездоровая любовь к коле. Кто вообще на вопрос «твоя любимая еда» отвечает «кола»? Да и вообще, кто может ввязаться в спор из-за недопитой газировки, отстаивая своё право её допить? Тодороки, вот кто. Ну и Каччан, но Каччан способен ввязаться в любой спор. Может быть, именно так они и поладят, подумал Изуку, опуская подбородок на ладонь. Они оба склонны соревноваться и невероятно талантливы, да и могут друг с другом потягаться в том, что касается навыков. Да и вообще, они могли бы стать хорошими друзьями, если бы перестали вести себя как дети. Светлые волосы Кацуки в свете солнца ангельским нимбом сияли вокруг его головы, хотя он сгорбился за столом как сутулая горгулья. Он всё ещё поглядывал на Тодороки, очевидно ожидая поймать его взгляд. Осторожно Каччан оторвал уголок тетрадного листа, скатал его в шарик, дождался, пока Сущий Мик повернётся к доске, и швырнул бумажный шарик в Тодороки. Снаряд пролетел через класс как мини-граната, ударив Тодороки в висок. Тодороки поднял голову, прищурившись, словно недовольный кот, и Каччан ехидно показал ему средний палец. Изуку вздохнул. Они так часто ругались, что он бы не удивился, узнав, что им это нравится. Может быть, они так налаживают отношения. Как дёрнуть девочку за косичку, только чуть более… жестоко. Как влюблённые дошкольники. …погодите-ка. — О, — сказал Изуку. — О-о-о. — Ты ебанулся? — сказал Каччан. Ну, в целом логично, учитывая то, что Изуку со вскриком вскочил на ноги посреди урока, прямо во время лекции Сущего Мика. — Эм, — ответил Изуку. В целом, это ответ получше, чем «я знаю, что ты влюблён в Тодороки». Сущий Мик откашлялся. Изуку подумал, что наверное, это его способ осторожно привлечь внимание. Вот только учитывая то, что это был Сущий Мик, ощущалось это словно гвозди в уши. — Мидория, ты хотел чем-то поделиться с классом? Изуку вспомнил всё свои решения, которые привели к этому моменту. — Я… Мне… очень нравится эта тема. — Спасибо, — сухо ответил Сущий Мик и махнул кусочком мела в сторону Изуку. Изуку решил интерпретировать это как разрешение сесть. Ну или стремительно выпрыгнуть из окна, хотя ради этого пришлось бы пройти мимо Каччана, а вот это уже как-то совсем не хотелось. — Учту это, выдавая вам домашнее задание. А сейчас откройте учебники на главе 36, упражнения на второй странице с конца. Какая ещё глава 36. Изуку в принципе был готов просто сползти на пол, продолжая рассматривать макушку Каччана, пусть из-за этого у него и будет оценка ниже идеальной. Каччан продолжал смотреть на него в отражение в окне. Кажется, Тодороки тоже смотрел на него, судя по тому, что Изуку аж чувствовал, что волоски на его шее поднялись дыбом. Блин, да как они успели так синхронизироваться? Изуку прекрасно знал, как. Потому что эти двое — печальное сочетание эмоционального запора и невероятной тугости в том, что касается распознавания эмоций. Вероятно, только Изуку вообще был в курсе происходящего, ведь никто из этих двоих просто не способен сесть и поговорить о своих чувствах через рот, как взрослые люди. Хотя может они уже встречаются. Но это было бы странно. Нет, вряд ли. Изуку не был особо силён в делах сердечных, но он никогда не видел, чтобы влюблённая пара так смотрела друг на друга. Каччан вообще выглядел так, словно готов пригвоздить Тодороки к земле и сотворить с ним что-то ужасное. Только не в увлекательном смысле. Скорее наоборот, в каком-то таком смысле, в результате которого будут сломанные кости и бесчисленные поездки в больницу. Хотя может быть, если бы они оба разобрались в своих чувствах и признали бы их, может тогда и в увлекательном смысле. И чем скорее, тем лучше. Изуку было всё некомфортнее это представлять. Он неуверенно потянулся к рюкзаку и вытащил из него жёлтую тетрадку. Новенькую тетрадку за сотню йен, которую он так и не начал, и всё думал, чем же её заполнить. Что ж. Это же тоже своего рода наблюдение за героями, так? — Я всё понял, — сказал Мидория на бегу, размахивая ярко-жёлтой тетрадкой. — О нет, — сказал Иида. Очако на него шикнула. Мидория сиял решительностью, слова сами стремились вырваться изо рта, стремились быть услышанными, и в кои-то веки он не пытался заткнуть сам себя. Он не запинался, и Очако сложила руки на коленях, постаравшись улыбнуться ему самой ободряющей улыбкой: — Что ты понял? — Почему они так часто ругаются. В смысле, Каччан и Тодороки, ну то есть, я как бы понял, что все дело в том, что они, как бы это сказать, ну… — внезапно Мидория замолчал, нервно оглядываясь по сторонам, словно пытаясь убедиться, что их никто не подслушивает. Кажется, никто не слушал их разговор, но он все равно перешел на шепот, открывая свою тетрадку, чтобы показать свои записи Очако и Ииде. — Видите? Между ними что-то нечисто. Иида прищурился, поправляя очки, будто это как-то помогло бы ему разобраться в курином почерке Мидории. — Заторможенное эмоциональное развитие, — вслух прочитал он и нахмурился. — Думаю, это тебе про них кто угодно скажет. — Да нет, нет, — Мидория неопределенно взмахнул рукой и перелистнул еще несколько страничек. Сейчас его веснушки были заметнее, чем в начале года, потому что на улице становилось все жарче. — Ну то есть, это может объяснить, почему они не могут поговорить, раз они… Ладно, короче, знаете же, как тупо дети себя ведут если им кто-то нравится? Типа дергают девчонок за косички и все такое, да? Очако задумчиво постучала пальцем по подбородку: — В смысле доставать человека, чтобы он обратил внимание на тебя? — Именно! А Каччан же, ну, без обид, но он же задира. Я не уверен, что он знает, как надо, эм, ну… — Мидория снова взмахнул свободной рукой. Очевидно, ему не очень хотелось прямо говорить, даже несмотря на то, что речь шла про того самого парня, что мучил его последние десять лет. Честно, Бакуго не заслуживал такого человека, как Мидория. Ни в каком из смыслов. — Каччан не знает, как выстраивать здоровые отношения с людьми, — наконец-то нашел формулировку Мидория. — Ну типа я уверен, что они с Киришимой, например, хорошие друзья, но Каччан продолжает его задирать, понимаете? — То есть ты считаешь, что Бакуго хочет подружиться с Тодороки, но не знает, как это сделать? — уточнил Иида. — Ядумаючтонасамомделеонтипавнеговлюблен. К этому моменту большинство их одноклассников уже ушли из кабинета. Айзава испарился еще раньше, как обычно, не желая проводить с учениками ни на секунду больше необходимого. Бакуго и Тодороки оба задержались в классе, бросая напряженные взгляды на троицу, но даже они через несколько минут ушли. Остались только Шоджи и Кода, но и они уже направлялись к выходу. Очако была очень этому рада, потому что Иида завопил так громко, что в принципе его уже можно было назначить следующим Сущим Миком. — В каком смысле влюблен… — успел он выпалить до того, как Очако зажала ему рот рукой. Несмотря на ее ладонь, Иида попробовал продолжить, и от этого ощущения она поморщилась. — М-м-мф! Хм-мф!! Бедный Мидория сжался в клубочек, в защитном жесте вскинув тетрадку, только глаза выглядывали сверху. Очако постаралась замаскировать боль улыбкой: — Ага? Почему ты так решил? Мидория откашлялся. — Просто интуиция, — тихо сказал он, немного расслабившись, когда Иида перестал бессловно возмущаться. Очако выпустила его из хватки, и Мидория продолжил. — Тебе не кажется, что в последнее время Каччан вел себя странно? Ну то есть, он ведет себя хорошо со мной. Ну, пытается. Он все равно иногда на меня орет, но он хотя бы не говорил мне убить себя уже целый месяц, или типа того. И как раз перед этим он начал ругаться с Тодороки. Почти сразу после спортивного фестиваля, кстати, как раз когда они сражались между собой. — И как это связано с тем, что Бакуго… — Очако остановилась на середине предложения, не в силах это произнести. — Что у него чувства? — Я думаю, — начал Мидория, уже чуть более уверенно, — Что Каччан никогда не чувствовал, что кто-то бросил ему вызов. И когда он дрался с Тодороки, наверное, он, как бы сказать, ну вроде привязался, или типа того. Он никогда ни с кем не встречался, вроде бы, так что думаю, что при помощи агрессии он пытается привлечь внимание Тодороки. Иида выглядел потерянным: — А ты тогда тут причем? — Ой, наверное, все дело в том, что я дружу с Тодороки, — легкомысленно объяснил Мидория. — Ну то есть не думаю, что Тодороки из тех, кто будет встречаться с теми, кто не дружит с его друзьями или типа того? Так что Каччану вроде как приходится мириться со мной, чтобы понравиться Тодороки. — Я… Мидория, — терпеливо сказал Иида, словно говорил с дружелюбным щенком, который все никак не усвоит, что люди не хотят видеть собачий корм в своей тарелке с хлопьями. — Тебе не кажется, что ты надумываешь? Ну совсем немного? Ищешь связи там, где их нет? — Я думаю, что Иида пытается сказать, — перебила его Очако, — что может быть, ты ищешь слишком много смысла в этой ситуации? Откуда ты знаешь, что Бакуго чувствует именно это? Ну, учитывая, что он со всеми ведет себя как хамло. Мидория ненадолго задумался и медленно ответил: — Думаю, что дело в том, что он и правда очень много внимания уделяет Тодороки. Ну то есть, в средней школе большую часть времени Каччан был вроде как сам по себе, ну когда не доставал меня. Да, теперь у него больше друзей, но разве вам не кажется, что он как-то зациклился на Тодороки в последнее время? Да еще и он агрессивнее с ним, чем с другими? — Может он просто его ненавидит? — спросил Иида. — Да, я тоже так думал, но блин, они же постоянно вместе. Типа каждый раз, как на них ни посмотреть. Ну серьезно. Типа Тодороки подходит ко мне поболтать, да, а Каччан просто вламывается и начинает его задирать. Или Тодороки скажет, что хочет со мной пообедать, а Каччан появляется как снег на голову и утаскивает его. Словно ему кажется, что он должен защитить Тодороки от меня или типа того. — Слушай, мне кажется, что все наоборот, — начал Иида, но Очако во второй раз за день зажала ему рот рукой. — Думаю, что Иида хочет сказать, — это она тоже повторяла не в первый раз. — что это потрясающая наблюдательность, Мидория! Не стоило и ожидать от тебя меньшего! Даже ее ладонь не могла скрыть, как прищурился Иида. По его выражению читалось: «я хочу сказать вовсе не это». О, я знаю, невинно улыбнулась в ответ Очако. — Что планируешь делать? Мидория снова заглянул в свою желтую тетрадку, улыбаясь мягкой довольной улыбкой, пока он пролистывал свои торопливые заметки: — Думаю, что Каччану надо помочь. Я знаю, что вы скажете мне не вмешиваться, но обещаю, я не буду прям сильно в это лезть. Может быть, их просто нужно немножко подтолкнуть в нужном направлении. — Ага, с обрыва, — добавляет Очако. Иида умудрился оторвать ладонь Очако от своего лица, и она не успела заткнуть его до того, как он сказал: — Зачем? Даже если Бакуго и правда нравится Тодороки в этом смысле, с чего тебе захотелось поиграть в сваху? — Все заслуживают счастья, даже Каччан, — задумчиво сказал Мидория. — Кроме того, так, может быть, он станет поприятнее. Тодороки на него положительно влияет, по крайней мере, в том, что касается меня. — Тодороки виноват не меньше Бакуго! — выпалил Иида. — Он сам половину ссор затевает. Очако утешающе похлопала его по руке. — Взгляни на это с другой стороны. Если Деку-кун прав, то если они сойдутся, оба немного успокоятся. — Давайте их сведем, — немедленно согласился Иида. — Другое дело, — задумчиво бормоча под нос, Мидория записал что-то в тетрадку и решительно ее захлопнул. Засунув ее в рюкзак, он закинул рюкзак на плечи и начал осторожно пробираться к двери через ряды парт. — Отличненько, я начну набрасывать план, как только разберусь с домашкой. Блин, будет классно! Очако с теплом наблюдала за тем, как он уходит. Такой молодой и невинный. — Я рада, что ему весело. Иида осуждающе уставился на нее. — Зачем ты это сделала? — Что сделала? — Подначивала его! Я только за то, чтобы эти два скандалиста угомонились, но давай серьёзно, — сказал Иида, поправляя очки. — Мы же все понимаем, что Бакуго влюблён вовсе не в Тодороки. — Мда, Мидория к счастью слишком скромный, — согласилась Очако. — Но я думаю, что так лучше. — Почему это? — Потому что он чувствует себя счастливым, — сказала Очако, собирая вещи и упихивая их в свой новый оранжевый рюкзак. Иида уже сложил все в свою сумку, закинув ее на плечо. Она вышла из кабинета и он проследовал за ней. — Ну то есть, ты же знаешь, как ему нравится помогать людям. — Наверное, — Иида нахмурился. Его шаги негромко отдавались эхом, пока они вместе шли по пустому коридору. — Я просто не хочу, чтобы вся эта ситуация без нужды расстроила Мидорию. Ты же знаешь, он просто притягивает проблемы. — Поэтому у него есть мы! — воскликнула Очако. — Если кто-то из них начнет доставлять ему проблемы, я отправлю их в полет под потолок и оставлю их там на часик, чтобы проучить как следует. Иида против своей воли улыбнулся. Двери главного входа в академию бесшумно распахнулись перед ними, и Очако с улыбкой прищурилась в лучах дневного солнца. — Драконовские у тебя методы, Урарака. — Я без понятия, о чем ты, — Очако перепрыгнула через трещину в тротуаре и помахала Ииде рукой. Здесь они обычно расходились: Иида жил недалеко от центра города, а квартира Очако была почти на окраине. — Не смей мешать его планам, Иида, я не побоюсь и тебя к потолку запустить. — Не сомневаюсь, — сказал Иида ей вслед. — Но все равно я считаю, что от этого только больше проблем будет! Очако не была с ним согласна. Беззвучно насвистывая на ходу, она поправила лямки рюкзака, направляясь к железнодорожной станции. Проездной позвякивал на связке ключей, когда она достала его из кармана свитера, а успокаивающий женский голос что-то объявлял по внутренней связи, пока она ждала следующий поезд домой. Дело было не только в этом. Очако было все равно, насколько милым пытается быть Бакуго, но черта с два она позволит ему наложить свои лапы на бедного Мидорию. Ну и в целом, она бы не пожелала Бакуго никому. Так что в принципе Тодороки может и забрать его, раз уж на то пошло. Она широко улыбнулась и села в поезд.