Зеркало

      Местная, скрытая от пришлых людей правда. Страшные тайны, которые люди прячут в потемках собственной души, за половицами своих домов, считая слишком темным личным. Так - почти в каждом доме, почти в каждой семье, вот только внешне ничего не видно... Маленькие деревеньки одинаковы в своей тихой неизменности, однако за кажущимся спокойствием, безмятежностью скрывались застойные, полные неприятной грязи пересуды, конфликты, а где-то нечто и более неприятное. Все на самом деле хорошо, если вглубь не копать.       Райнан и Коралина сейчас проходили как раз мимо одной из таких деревень. Дубовые, плотно закрытые калитки, за которыми - вполне ожидаемая тишина. Каждый занимается только своими делами, ему все равно на жизнь соседей, он закрывается от них, но обязательно хочет узнать, что у них происходит... Как говорится, своя хата - с краю, но так считает абсолютно любой. В этом ли их вина?       И это неприглядное, темное селение стало местом, где будешь жить всю свою жизнь, никуда не уйдешь, не покинешь родной "Калинов". Люди здесь не особо свободны в своем правильном пути, однако тайный ведут так, как пожелают. Находятся и слабые души, неспособные выдержать ту реальность, которую видят, с какой не могут справиться. Тогда подобно тихому дождю, они стараются признать действительность, смириться с ней, они просто терпят и думают о своем благе, другие же – впадают в гущу интриг и сжигают себя в этом огне... Пока окружающая хилая картина с годами не меняется, а ночи остаются безлунными.       Так негативно отзывался о людских поселениях Райнан. Коралина не во всем была с ним согласна, она не хотела все так же категорично мыслить, не видя подробностей. Поначалу не хотела...       – Люди кажутся безобидными лишь потому, что ты про них ничего не знаешь, –вполголоса произнес Райнан, проходя дальше по улице,–Здесь мы совсем чужие. Хотим ли открывать их тайны, портить свою душу осознанием?       – И все же мне хотелось бы знать, –ответила Коралина, –Я не хочу питать иллюзий. Ведь в выборе между раем и реальностью более настоящим покажется второй вариант. Зачем же от него отказываться ради стеклянной неправды?       –Значит, ты считаешь, что способна это выдержать?– вздохнул юноша, – Тогда стоит принять правду такой, какой она есть, не бояться смотреть. И забывать, по крайней мере, пытаться это сделать, чтобы потом не отравлять себе жизнь. Подумай, готова ли ты принять то, что увидишь в кривом зеркале людских пороков?       – Я готова, –выдохнула Коралина,–Думаешь, я раньше таких тайн не видела?       Пасмурная пустая деревня. Райнан хмуро взглянул на начинающее темнеть небо и продолжил:       – Суть в том, что после осознания реальности, жестокой реальности, уже не сможешь жить как прежде. Гораздо проще быть тем, кто равнодушен к другим, когда меньше переживаешь и становишься менее восприимчивым. Я расскажу тебе три истории, произошедшие здесь. Просто скажи, когда уже не сможешь слушать, когда тебе будет уже слишком.       Райнан осмотрел улицу и начал с дома на ее окраине, обгоревшего и пустого, с лишь частично сохранившимися стенами.       –Здесь сгорели дети. Обычный случай, просто случайная игра, однако то, как это происходило, потрясло многих, вот только им тогда никто не помог.       –Почему?       –Ими просто решили пожертвовать. Это были дети бедняков, к сожалению, спившихся. Почти сироты. Близнецы, два мальчика, и их младшая сестренка. Хотели разжечь огонь, но пламя перекинулось на хлипкий, низко висевший потолок - так и потеряли жизнь. В ту ночь было затмение Черной Луны : знаешь такое? Выходить из дома - дурная примета, хотя ей можно было бы пренебречь, если бы хотелось тогда спасти этих детей. Никто не пожелал. Им их предрассудки были важнее. Люди спокойно спали дома, надеясь переждать эту ночь, их не волновало чужое горе. Наоборот, они считали это карой небесной им, этим детям, за грехи родителей. Наутро проснувшись, они посчитали тлеющие останки дома чем-то нормальным, обыденным... Но начали игнорировать это место, проходить мимо бывшего жилища соседей, так как оно оставалось бельмом на глазу, клеймом на их совести, неким упреком, ведь им не помогли. Об этих детях старались вообще не говорить.       –Когда речь идет о чужой смерти, никто не способен помочь, – сказала Коралина,–Утешить, отмотать время назад. Забыть никак не получится. Этих людей я понимаю : дети им чужие.       –Отлично, –кивнул Райнан,–Следующая история. Видишь вот этот крепкий дом с хорошими, добротными стенами? В них живет мужчина со своей падчерицей, что недавно потеряла мать и осталась совсем одна. С одной стороны он уважаем и его слово твердо, неоспоримо, никто не смеет ему перечить. Но люди уже догадываются, что на самом-то деле он со своей падчерицей сожительствует, а ее дом давно прикарманил себе. Мать-то бедной девушки умерла не просто так, ей плохо стало от очередных побоев, вот только это быстро начало умалчиваться. Так эта чужая девушке семья и живет здесь, перед мужчиной вся деревня уважительно раскланивается, им невыгодно отношения с ним портить.       –А та падчерица? Она не может убежать, что-то сделать?       –Куда ей идти? Приходится терпеть то, что есть. Он не даст ей покинуть его и выболтать секрет. Рассказывать дальше?       – Подожди. Мне нужно обдумать, –Коралина остановилась. Каково жить, прекрасно зная о том, что рядом с тобой преступник? Безнаказанный, забравший то, что предназначалось не ему, жить со страхом и чувством несправедливости, понимая что некому высказаться? И все это происходит буквально в соседнем доме, ты знаешь об этом, но не вмешиваешься : чтобы не мешать,  потому что это "не твоего ума дело", произошедшее совсем не связано с тобой и ты никак не можешь повлиять. Стоит только не обращать на это внимание.       – Продолжай.       –Много ли бед может принести человеку другой человек? А если это совершает кто-то совсем близкий и теряет в этом собственную душу? Здесь, в этом уютном благополучном доме живут супруги уже четвертый десяток лет, вполне спокойно и счастливо. Вот только она груба со своими знакомыми, все это замечают, отмечая ее нрав. И прекрасно знают о том, что произошло двадцать лет назад. С ними жила ее мать, старушка им мешалась, покорная в своем смирении. Супруги выгоняли ее, и пожилой женщине приходилось доживать свою старость в чулане на заднем дворе, чтобы не попадаться на глаза дочери и ее мужу. Как можно было так поступать? А затем наступили холода, старушка больше не смогла бы ночевать в сарае. И она сама, решившись на такой страшный шаг, облила себя бензином и подожгла. Так бы больше не доставляла проблем, по крайней мере, если захотела так сделать, то думала именно это.       –Это... ужасно, – Коралина представила себе эту картину так, будто это произошло почти сегодня. Непередаваемая словами боль, жалкое ощущение собственной ненужности, сдирающее кожу пламя : вот, что чувствовала в последние минуты жизни эта старушка. А потом ее обугленное тело валялось на виду у всех... Даже если дочь и раскаялась бы, это уже не помогло бы. Кровавое пятно должно лежать на ее совести, в памяти поколений.       Коралине было неприятно. Она не стала ничего говорить. Дежурные слова показались бы лишними, не смогли бы выразить гнятущей, с железным привкусом скребущей тоски, если можно было описать то,что омрачило ее... Темноволосая странница уже не вернется прежней после посещения этой деревни, жалость и сочувствие к людям останется на душе в виде черной, еле заживающей трещины, а мир покажется неприглядным, горьким, черствым. Ничего страшного, это случилось не с ней, это просто временная новость, это пройдет. Пройдет еще несколько дней и она забудет. Сейчас же, погружаясь в самую пучину этой болезненной грязи, Коралине было слишком тяжело дышать.       Конечно, она тонко и сочувственно воспринимала эти истории, эмпатия всегда мешала. Стоило просто успокоить себя тем, что здесь уже ничем не поможешь, прошлого не изменить, но жить так, как прежде, спокойно и безрадостно, уже не получится, так как понимаешь, насколько страшно и больно было тем людям. Болеешь за их беды вместе с ними: с тобой все нормально, только нужно это перетерпеть, забыть, двигаться дальше, но помнить об этой жестокости, знать, что люди порой намеренно друг другу вредят. Неужели они и живут по таким принципам, cпособные разрушить чужую хрупкую жизнь? Так же, как и это было, например, с Алисой. Тогда стоит быть кем-то другим, быть лучше, молиться, сохраняя в своем сердце хоть капельку умиротворенности, надеяться на то, что вас и ваших родных подобный злой исход не постигнет. Мрачный мир, где одна душа может стать роком для другой. Возможно ли тогда найти здесь искры надежды? И какой тогда будет именно твоя молитва? «Коль ударят по левой щеке — Возьми в правую — факел, сожги его дом Сожги его дам Сожги, как Содом, сожги всё, потом подожги себя сам. А кто среди гор, а кто ниже в степях А я в тайне от всех ненавижу себя Хоть и таинство есть Но из всех только треть дураки Могли узреть сорняки в себе Но вообще не полоть Обрати умерщвление плоти Господь назад, и для нас упырей Рай откроет врата, позовёт Эмпирей И люди пройдут через стены, но те лишь Кто обуздал тьму. И небо в огне шире, коль Камо грядеши, родной Стало быть, грешен род мой На всех поровну поделена одна смерть и отрешена боль»