Дружелюбные соседи-волки

Они вышли цепочкой, его спасители. Первым из-за крайних деревьев вышел черный волк, за ним рыжий. Вышли молча, ступая след в след. Стив так удивился, что даже оторопел. Не возникло мыслей сбежать в дом и запереться. Вытащить из кладовки двуствольное ружье, которым не умел пользоваться. Стив, так и стоя на крыльце, поманил их к себе, только что свистеть не начал. Черный оказался рядом в четыре прыжка, ткнулся в руку, где еще остался след от пролитого кофе. Рыжий заскочил на крыльцо следом, ткнулся в бедро. Волки молчали, но терлись об его ноги головами, боками, радуясь встрече. Стив, дурея от вседозволенности, гладил гладкие лбы, ерошил густую шерсть на шее и спине. Он и не верил, что снова их увидит. Они его спасли тогда и ушли в буран, даже не остались, чтобы перекусить. Одна мысль зацепилась и осталась. Стив присел на корточки и тот час был облизан нежными розовыми языками. Он рассмеялся, чувствуя, что пьянеет снова, на этот раз от радости. — Вы голодные, мои славные? Проходите в дом, я вас угощу. Стив открыл дверь, и волки рванули в дом впереди его, чуть не сбив с ног. Оголодали, бедолаги, намерзлись. Он вошел последним, запер дверь. Разулся, оставшись в теплых шерстяных носках и обошел мокрые следы подтаявшего снега на половицах. — Мои славные, давайте я вам хотя бы лапы помою? А потом кушать дам. Ванная комната была кривовато выложена кафелем с потемневшими от времени стыками между квадратиками. Ванны как таковой не было, только душ. Стив включил теплую воду, кинул на пол полотенце и поманил первого грязнолапого гостя. Рыжий тяжко вздохнул, понурил голову и вошел первым. Стив присел, обмыл тому лапы и живот. За старания погладил по шее и, выключив воду, отжал воду с шерсти и вытер ему лапы, одну за другой. Повторил с черным волком. Тот стоял спокойно, с видом одолжения на морде, и только фыркал. Волки, цокая когтями, поспешили в гостиную, к разожженному камину. Сам Стив, полюбовавшись, как те вылизывают мокрые бока, прошел на кухню. Достал из холодильника два из трех охлаждённых стейков и выложил их на тарелки. Поставил на пол и позвал, забыв, что волки не собаки. — Еда ждет! Волки, до того стоявшие у разожженного камина и сушившие шкуры, бросились на запах говядины. Стив сел на единственный стул, по-доброму смеясь. Волки мели хвостами, клацали клыками о края тарелок, но заглатывали стейки, не жуя. Заморили червяка и то хорошо. Рыжий уписал кусок первым и обернулся на Стива, глядя самыми голодными глазами. Подумав, Стив достал и третий стейк, который хотел зажарить для себя на обед. А и ладно, с утра съест большую яичницу, а днем закинется замороженной пиццей. Стейк был разрезан на две равные части и лег на вылизанные тарелки. С ними было покончено еще быстрее. — Это все, друзья, — Стив развёл руками в ответ на вопросительные взгляды. — не думаю, что вы оцените сырые яйца. Черный широко облизнулся и первым потрусил в гостиную. Рыжий пихнул Стива мордой под колени и поцокал следом. Когда же Стив, отмыв тарелки в холодной воде, вышел в гостиную, увидел, что его любимое место занято. Дважды. На толстом однотонном ковре — оплата престарелой соседки за починенный забор — развалились две меховые туши. Волки зевали и вылизывали друг другу морды. Стоило Стиву подойти, как они синхронно отодвинулись, освобождая место в центре. Как тогда, в снегу, когда его зажали в серединке. Стив ощутил, что ему стало жарко. Начиная от щек, которые горели прям ощутимо, до ступней, которые, оказывается, тоже могли вспотеть в один момент. Стив сделал сбивчивый шаг и не осел — упал на ковер. На него тут же набросились с собач… волчьими поцелуями. Черный лизал его выбритые щеки, шутливо тянул его то за свитер, то за штаны. Рыжий не отставал, вылизывая подбородок и нос, куда Черный не успел. Стив лег на спину, когда давление двух тел стало ощутимым и тогда его стали вылизывать куда яростней. И уже более отчетливо, с невозможным намеком, лезть длинными мордами под свитер, вылизывая кожу на животе. Тыкаться в пах, лапами расталкивать ноги в стороны. Пиво еще не выветрилось — на него Стив списал свое спокойствие после того, как увидел, что у черного волка набухает член. Точнее, самый кончик высовывается из мехового мешочка. Член поблескивал смазкой в свете камина, внушительный, да и яйца у вожака были под стать ему. Стив бездумно протянул руку и взвесил в ладони тяжелые яйца. Член от этого высунулся еще сильнее. Волк заскулил и Стив опомнился. Встал, игнорируя недоуменные повизгивания. Нетвердой походкой дошел до кухни. Там, в самом дальнем шкафу, за банками с крупами стояла бутылка виски. Он открыл ее, отпил из горла, для храбрости. Качнувшись, оказался у холодильника. На верхней полке, за смятой пачкой кетчупа нашел початую пластиковую баночку с арахисовым маслом. Собаки же любят арахисовое масло? Или он почерпнул эту информацию из комедийного сериала? И верить ей не стоит? Стив вернулся и начал раздеваться, пока не прошел хмель. Показалось ли, но волки смотрели на него одобрительно, улыбались черными губами, били хвостами по ковру. Одежда легла неопрятной кучей — на аккуратность у Стива не осталось терпения. Он отвинтил крышку от баночки и вдохнул запах арахиса. По консистенции мало походило на смазку, которую он покупал иногда в единственной аптеке и пользовал для дрочки. Не хочет — не значит не может. Осторожно Стив осел на ковер, на колени и дал понюхать содержимое двум дергающимся черным носам. Рыжий дернул носом, сморщил его и одним ударом тяжелой лапы выбил баночку из рук Стива. Банка укатилась в полумрак, масло в ней было твердым настолько, что не грозило вытечь и за три дня. — Ох, мои хорошие, как же мы тогда с вами управимся? Ответ был дан немедля. Стив пялился на рыжего, вылизывающего ему пальцы, и совсем упустил из виду черного волка. Тот лизнул его в ягодицу. Стив охнул, а потом еще раз, когда длинные белые клыки деликатно обхватили его запястье. Рыжий потянул на себя, и Стив с готовностью встал на колени и локти. Сзади восторженно взрыкнули и на задницу Стива, его бедра и поясницу обрушился длинный мокрый язык. Стив ахнул в голос: он был знаком с некоторыми сексуальными практиками посредством видео (когда пытался найти то, что его привлечет), но и не мечтал познакомиться вживую. И конечно, при одинокой дрочке, при абсолютно пустой голове, он и думать не мог, что его дырку и яйца будет горячо вылизывать, пыхтя, волк. Стив крутил бедрами, подставляясь, сам дышал учащенно, понимая, чего от него хотят умные звери. И он был не против. Когда слюна начала буквально течь по яйцам, он расставил ноги шире завел руку под мошонку и сунул палец в дырку. Иногда он дрочил и так тоже, стимулируя не только член, а и простату тоже. И не испытывал от того беспокойства или умаления мужественности. Облокотившись на левую руку, Стив уткнулся пылающим лбом в ошкуренные доски и продолжил растягивать себя. На три пальца, чтобы наверняка хватило. Черный помогал, словно понимал все, яростно вылизывая его дырку длинным языком, проскальзывал им через раскрывающиеся «ножницами» пальцы. Нечего было стесняться животного, и Стив глухо стонал, когда мягкий язык бархатной тряпочкой проходился по ноющим, без нежности растягиваемым мышцам. Волк сам решил, когда хватит. Перестал лизать, взрыкнул нетерпеливо и, словно и не должен был торопится покрыть, широко облизал ягодицы Стива. — Я понял, что тебе понравился мой зад, приятель, — пьяно рассмеялся Стив, держа себя раскрытым на два пальца. — Как насчет поработать над ним? Черный рыкнул предупреждающе и вдруг обрушился пушистой тяжестью, притираясь грудью к выгнутой спине, а животом к отставленной, задранной для него заднице. Влажный горячий член скользнул по дырке, не попав и это почти отрезвило Стива. Он собирался подставиться волку. То ли когда-то одомашненному и потерявшему хозяина, то ли сбежавшему из зоопарка — настолько он был смышлен и тянулся к человеку. Но самого факта почти свершившейся зоофилии это не отменяло. Рыжий наблюдал за ними, вывалив язык и часто дыша, будто после долгого бега. Его худые бока часто вздымались, а нежно-розовый пенис почти полностью высунулся из мехового мешочка. Глядя на него затуманено, Стив облизнулся и в этот момент Черный, прекратив елозить по его бедрам, уткнулся кончиком члена в раскрытую для него и смазанную дырку. Переступив задними лапами, он навалился сильнее, проталкивая член через стискивающееся колечко мышц. Стив впустил его, охнул и запоздало зажался. Черный заурчал, прикусил его шею ниже роста волос и мягко подался назад, пытаясь вынуть член и, конечно, не понимая, почему у него ничего не выходит. Стив подышал на счет и попытался расслабить, тем более, что Черный слюняво лизал ему шею, по-своему то ли утешая, то ли успокаивая. Убедившись, что «самка» расслабилась, он начал быстро и коротко толкаться в Стива членом. До простаты он дотягивался раз через два, но Стиву нравилось то, что с ним делали. Его брал дикий волк, жесткий мех грел спину и задницу, на удивление мягкий язык ласкал шею, тянулся выше, задевая то одно, то другое ухо. Стив наслаждался аритмичными толчками, горячим и легким скольжением внутрь себя. Волк рычал над ним, уложив тяжелые лапы на плечи и двигал бедрами без устали, потирая членом простату Стива. Стив изгибал поясницу, слегка двигал бедрами, меняя угол проникновения. Он настолько погрузился в процесс, что не заметил, как Рыжий подошел вплотную. И только когда он ткнулся высунувшимся членом ему в щеку, заметил, что в его распоряжении, в общем-то, сразу два члена. Стив прикрыл глаза и высунул язык. На него тот час лёг нежный горячий волчий член и Стив нежно пососал заострённую головку, не зная, как на неумелый минет отреагирует зверь. Вряд ли ему раньше перепадало так, хоть раз в жизни. Рыжий тонко взвыл и толкнулся сильнее, совсем как мог бы мужчина, вздумай Стив опуститься до того, чтобы впустить в рот член другого человека. Наверняка отдающий мочой и возможно, заразный непроизносимой мочеполовой инфекцией. Черный имел его в задницу, взрыкивая от удовольствия, пока Стив неумело, неудобно для себя вывернув шею, сосал волчий член. Мохнатые тяжелые яйца колотились о его разведенные ягодицы, о его мокрый от слюны рот. Волки рычали и поскуливали, не останавливая фрикции ни на миг. Стив удерживал себя на коленях и локтях и потому не мог поласкать себя, хотя и понимал краем сознания что от одной долбежки в зад не кончит. Волк на нем зарычал и ощутимо прикусил его за шею: движения его бедер ускорились. Стив понял, к чему дело идёт, насилу переместил свой вес на одну руку и задвигал рукой по члену, с которого аж капало. Рыжий, на удивление разумный волчара, выдернул член из его рта и сунулся Стиву под живот, дотягиваясь языком до его дергающегося от толчков члена, начиная его лизать. Тут уж настала очередь Стива взвыть. Он стиснулся от неожиданности и новой волны возбуждения. Черный длинно зарычал, его бедра плотно прижались к заднице Стива и задрожали. Стив и сам ощутил дрожь в устающих бедрах, когда почувствовал, что волк кончает в него и узел на его члене разбухает, связывая их. Он медленно, сломлено, не успев кончить, опустился на живот, растекаясь по ковру и Черный опустился на него сверху чудесным горячим одеялом, лениво вылизывая в благодарность, куда только мог достать. Рыжий присоединился и вдвоем с довольным Черным они лизали Стива, покрывая каждый дюйм его тела быстро остывающей слюной, к слову, особенно усердствуя в районе поясницы, задницы и бедер. Стив подтянул одну ногу к животу, устраиваясь поудобнее. Наверное, он неловко сдвинулся и потревожил… партнера, так как тот упреждающе ухватил его клыками за плечо, впрочем, тут же зализав, извиняясь. Стив вернулся в исходное положение, только положив руки под голову. Узел растягивал мышцы входа, давил на простату, но волк был тяжелым и не было речи о том, чтобы сунуть руку под живот и додрочить. Рыжий лег бок о бок, грея, с той стороны куда не дотягивалось пламя камина. Здоровяк ждал своей очереди, и Стив предвкушал второй заход. — Все будет, мой хороший, немного потерпи. Черный отвалился где-то через полчаса. Стив уже успел измаяться, перманентно возбужденный объемной наполненностью. Волк подался назад, мягко и горячо выскальзывая, оставляя неуютно открытым и пустым. Впрочем, ненадолго. Рыжий вошел одним долгим слитным движением, по смазке и сперме собрата, растянул заново, заставив Стива застонать от удовольствия. Он завел руку назад и ухватился за жилистое бедро, толкая на себя. — Да, вот так, мой хороший, поработай, как следует! Волк лизнул его в ухо и задвигал бедрами, двигаясь вперед и назад в совершенно диком ритме. Стив задрал зад вверх, насколько мог, и, обхватив, наконец, свой член ладонью, задвигал по нему, торопясь получить удовольствие, пока рыжий не кончил и не повязал его тоже. Черный обошел их, плюхнулся на пол и вывалил язык, наблюдая с неприкрытым довольством. Стив уткнулся лицом в сгиб руки, не в силах выдержать понимающий взгляд волка, пока он сам насаживался на член другого, выпрашивая узел. Рыжий работал на совесть, потирая членом простату, узел в основании только-только набухал. Вскрикивая на каждый толчок, Стив достиг пика, излился в кулак и растянулся на животе, прежде чем отключиться. Задницу распирал раздувшийся узел. Утром ныло все тело. Особенно жаловались мышцы пресса и бедер. Стив не мог вспомнить, чем занимался намедни, если даже день на лесопилке выматывал его меньше, а потом… Белые клыки, мокрые носы на коже, когти, царапающие бока, мех и заостренные члены, туго толкающиеся в него… Стив поднял голову с теплой груди едва знакомого человека. Тот широко зевнул, показав на удивление белоснежные и (немного) длинноватые клыки во рту. — Я значит, просто «приятель», а он «мой хороший»? Стив в шоке оглядел совершенно голых мужчин, прижавшихся к нему с двух боков. Тех самых охотников, которые подкатывали к нему в баре. Он же… он точно помнил, что впустил в дом пару волков, ласкался с ними, а потом… Светло-карие глаза лохматого брюнета вспыхнули желтизной, поймав огонь камина, в который кто-то, кто не он, подбросил дров. Стив повернулся к рыжему здоровяку. Тот длинно лизнул его в голое плечо и глухо заворчал. Тот, первый, наблюдал за реакцией, скалясь. И Стив понял, с кем провел ночь и встретил утро. В конце концов, он был и оставался американским ирландцем. Матушка, правда, в сказках на ночь рассказывала ему о Фэскома — лисах-оборотнях, любивших подшутить над людьми. Но другая страна, другие иные ее жители. На его жизненном пути встретились вервольфы. Люди-волки. Стив поднял подбородок, открывая для них шею. — Что ты с нами делаешь! — рыкнул Черный, тоже лизнув, коротко и горячо, и следом прикусив нежную кожу сбоку от кадыка. Ему похоже, понравилось, что вчерашний любовник? Добыча? Не сбегает от него, а демонстрирует покорность. — Не загрызем, так покроем. — Уже. Покрыли, — с трудом произнес Стив. Глаза сами собой закрывались, чтобы телу полнее ощутить жар мохнатых тел и остроту зубов на коже. — Скажете, плохо дал? Стив откинулся на спину, чувствуя, как горячие языки спускаются вниз, к мягким соскам. Было приятно, но не более. Член уютно лежал, зажатый чужим худым бедром, но и только. — Будем знакомиться заново, жрать или трахаться? — прозорливо спросил Черный. — Я Брок, если решишь выкрикивать мое имя. — Я Джек, — напомнил здоровяк с чуть косившим глазом. Косил он кстати, в сторону члена Стива. Но порадовать его было почти нечем. Как говорят в таких случаях: ствол в наличии, но не взведён. — Стив, но вы это и так знаете, — улыбнулся им Стив чуть смущенно, впрочем, не торопясь хотя бы приподняться с теплого ковра, где его грели. Ночью волки, днем — те же волки, притворяющиеся людьми. — Не хочешь нас сейчас, Стив? Укатали? — Без обид, Брок, — Стив провел ладонью по худому боку, по линии роста волос. — Но от своих слов не отказываюсь: люди мне не по нутру. — Мы и не люди, — буркнул Джек и дернул носом. — Чур, мне бекон на завтрак. Можно сырой. — Мы тебя приручим, — проурчал Брок и снова лизнул Стива в шею, словно оторваться не мог и даже холодильник манил его меньше. — А то, что ты принял нас волками, даже в плюс тебе. Ты наш, мы — твои. Как захочешь, но давай все же, почаще. — от того как он длинно лизнул его, от груди к паху, Стив задрожал. — Будете хорошими мальчиками — будет вам почаще, — Стив погладил Джека по мускулистой груди, ероша рыжеватую шерсть. Волнистые волосы у него смешно свалялись набок. Фыркнув по-звериному, Джек расчесался пятерней. — Мы тебе не комнатные псины! — рыкнул Брок, показывая зубы в оскале, как будто бы Стив за пять минут мог забыть, что нежится в компании волков, принявших облик людей. — Не щерься, — Стив серьезно накрыл ладонью оскалившийся клыками рот. — Мой дом, мои правила. Не я вас позвал, вы сами пришли. Джек прижался ближе, выпрашивая ласку, и Стив почти подался назад, прижимаясь задом к крепким бедрам. Но силой воли себя удержал. Ему не предоставили требований, условий. А с нечистью надо было или заключать острожный договор, или бежать, отмахиваясь омелой. — Мы пришли, — согласился Брок, прикусывая ладонь. — И черта с два уйдем: это ты нас пригласил войти, сам подставился, еще и обоим. Где еще мы найдем такого красавца? Такого выносливого, непугливого и жадного до вязки? — Давайте на кухню, — напомнил Стив: у него самого в животе жалобно заурчало. — Поедим и я вас хотел поблагодарить, что не оставили меня в мороз заснуть в сугробе. — А ночью это что такое было? — деланно удивился Брок, щерясь. Стив начал понимать, что тот так улыбается. — Ладно, если не хотите благодарностей… — Хотим, — и Джек навалился Стиву на спину, начиная вылизывая позвоночник, от шеи до поясницы, — нам мало, хотим еще. Не боящийся нас, крепкий снаружи, нежный внутри. — Но… — хоть Стив и прокувыркался… пролежал, называем вещи своими именами, под ними всю прошлую ночь, подставляя обе дырки под твердые члены, смущение пришло внезапно. Так что захотелось уткнуться Броку в подмышку. — … но только вы будете волками, хорошо? Брок лизнул его в щеку. — Все будет, как захочет наша общая сучка.