Созданный из пустоты

      С мягким звуком треска — будто воздух наполнился электричеством или же полено раскололось от жара костра — в самом центре комнаты собралась абсолютно беспросветная чёрная дымка, которая, завиваясь и вытягиваясь, в конечном итоге сформировалась в человеческий силуэт.       Санфиш гулко выдохнул, приземляясь на мягкий ковёр, на котором остались грязные следы от его туфель, в которых он ранее посетил внешний мир. Он начал оглядываться: мрачная и одновременно светлая комната была точно такой же, как и обычно. Не считая того, что на трёхместной кровати с красивым и плотным темно-фиолетовым балдахином появилось самое настоящее мягкое гнездо, очень и очень большое. Прям настолько, что там удобно мог поместиться и он, и Арнир за раз.       Сан вновь оглянулся и, не найдя взглядом знакомого Мирца, сделал несколько невесомых шагов вперёд, собираясь проверить самое очевидное место в этом помещении. Дымка на его теле двигалась сама по себе, словно живое существо, закручиваясь в странные и причудливые узоры, при этом умудряясь не покидать его тело, а лишь изредка приоткрывая слегка заметные участки тела, что были покрыты несколькими слоями плотной одежды.       Маг лёгкими движениями сбросил с ног лакированные, слегка блестящие туфли, оставляя их около кровати. Он лёгким движем запрыгнул на матрас, чтобы у него появилась возможность нормально заглянуть в гнездо и увидеть всё его наполнение. В абсолютно чёрных глазах плескалась нежность и какое-то странное счастье, когда он увидел картину, представшую перед ним: Мирец, без доспехов и его извечной маски, скрутился калачиком, максимально неестественно изгибаясь на манер котов так, чтобы прямо в центре сие конструкции образовался небольшой овал из свободного места, в котором мирно дремал завернутый в несколько пелёнок младенец. Демиург вытянул руку, обнимая и прижимая к груди свёрток, при этом сильно склонив голову, словно пытаясь стать ещё одной оберегающей тканью вокруг дитя. И, хоть это и выглядело достаточно смешно, Сан, неизвестно даже для него самого, не хотел смеяться. Он лишь слабо улыбнулся, чуть переваливаясь через край гнезда, чтобы дотянуться до спящих.       Его рука была тонкой, но дым предавал ей столь необходимый объем, тем самым скрывая ненормальную худобу его тела. Кончики пальцев коснулись сначала ледяной руки Междумирца, согревая участки кожи другого, а после перешли на мягкую щёчку ребёнка, который, несмотря на сон с фактически глыбой льда, был тёплым и мягким.       Сан беззвучно рассмеялся. Эти двое выглядели настолько мирными и спокойными, что лишь от одной этой картины его сердце зудело и тяжелело от наполняющих его чувств. Он не удержался и перевалился ещё сильнее, вставая уже на цыпочки, чтобы дотянуться и до лица Мирца, желая слегка сжать чужую ледяную кожу. Вот только Санфиш совсем не рассчитал, и, в попытках дотянуться, его тело неожиданно для него самого накренилось, отчего он неумолимо начал падать, в конце концов грохнувшись на Мирца, при этом удачно не задев ребёнка. От подобного резкого и неожиданного удара Демиург моментально вскочил, хватая одной рукой свёрток и параллельно с этим пытаясь пнуть незнакомца ногой и переместиться. В этот момент Сан, сам того не понимая, рефлекторно схватился за чужую руку и ногу, тем самым помешав сбежать.       Сонный Мирец и слегка испуганный Санфиш ещё с минуту боролись в гнезде, безвозвратно поломав его и ещё сильнее запутавшись в одеялах и подушках. Сан дёрнул ногу с тремя намотанными тканями, сгибом в колене зацепившись за сгиб локтя Мирца, от которого и вовсе торчала лишь одна спина — всё остальное было похоронено в мягком хаосе. Сан был вынужден пытаться вылезти самостоятельно, но его безжалостно тянули на дно, и причём чертовски сильно. Настолько, что в конце концов он сдался, позволяя протащить себя по дну кровати через все эти слои, в итоге выкинув на многострадальный ковёр.       Междумирец ошарашенно моргал, скидывая с ног многочисленные одеяла и ногу Санфиша, который и вовсе уже бездыханным телом валялся на ковре, раскинув конечности в разные стороны и напоминая одеяльную мумию. Мирец, начиная отходить от шока, мгновенно посмотрел на свою руку и с облегчением выдохнул, когда на него в ответ глянули мутные темно-синие глаза. — Сан, какого черта? — в попытках отдышаться, выдал демиург, отползая подальше от мага, который странно кряхтел и барахтался, явно не в силах самостоятельно победить одеяльный плен. Так и не захотев воспользоваться своей магией, он в конечном итоге просто обмяк, лениво глянув на Мирца. — Ты не ответил на журавлика, поэтому я пришёл сам. Попытался разбудить тебя и завалился в это гнездовье, — Санфиш слегка рассмеялся. Дым на его лице на пару мгновений практически полностью рассеялся, открыв красивые черты лица: абсолютно чёрные глаза без единого блика и тонкие губы, что сейчас показывали лёгкую улыбку. — Хоть пернатый у нас Арнир, но гнезда почему-то строишь ты, — вновь рассмеялся маг, слегка двигаясь, наконец выпутывая руку, а там уже и всё остальное. Он глядел на Мирца, ожидая реакцию на его шутку.       Демиург лишь недовольно цокнул, вставая на ноги, чтобы накинуть свой чёрный с малиновыми вставками плащ на тело. Междумирец быстро накинул на голову капюшон, чувствуя себя теперь более комфортно. Он, честно сказать, очень редко снимал броню и особенно этот плащ.       Тяжёлые вставки на его защитной одежде привычно отдавали грузом, давя на плечи и создавая некое чувство защищённости. Было бы неплохо вернуть на своё законное место и весь остальной комплект его брони и маску, но желание это сделать всегда пропадало в стенах этого замка — единственное место, где он чувствовал безопасность и так.       Мирец ловко спрятал под плащом свёрток, да так, что если не приглядываться, то и заметить будет сложно, практически нереально — он понял это ещё вчера, по возвращению в свою комнату, поэтому был готов использовать приобретённые знания на постоянной основе. Междумирец бросил взгляд на Сана, который к этому времени тоже уже встал, уперев руки в бока и смотря на него, явно осуждая его попытку избежать разговора о мироходцах.       Мирец моментально повернул голову, пытаясь придумать причину своих действий или как-то избежать вопроса. Внезапно, он услышал плачь, и внутренности моментально защемило. Он ловко поднял ребёнка к лицу. Тот действительно плакал. — Я не касаюсь открытых участков кожи, почему он плачет? — демиург больше спрашивал Сана, чем себя, поэтому моментально повернулся к нему, параллельно размышляя о том, в чём же причина.       Младенец жалобно плакал. Его темно-синие глаза, словно холодный океан, покрылись водянистой дымкой, а капли слёз стекали по мягким щекам. Мирец даже начал чувствовать нарастающую панику, быстро проверяя, не касается ли он где-то тёплой кожи. Но, так ничего и не найдя, начал паниковать чуть сильнее. — Думаю, он голоден. Он всё же не полубог, а… создание пустоты? Впрочем, скажем, что он живое существо и ему нужно есть, — Санфиш назвал причину практически мгновенно. Насколько он помнил, ребёнку от роду день с лишним, а тот ещё ни разу не ел. Он в принципе удивлён подобному, так как по его памяти младенцы ели каждые пару часов.       Видимо, всё же это создание чем-то отличалось от обычного человеческого дитя. Может, он и ест что-то особенное? Сан напрягся. А вот то, что едят новорождённые он совсем не помнил. Давно же он не видел так долго и близко столь крохотных существ. — Мне ему ягодный чай налить? — с вопросом и явным непониманием спросил Мирец, поднимая голову. Спросонья голова не варила, а паника от детского плача и вовсе разбивала весь оставшийся здравый разум. Поэтому, когда он услышал о еде, первой идеей стал чай, который он пил удовольствия ради. Вообще, хоть он и любил поесть, но чаще всего это ограничивалось кружкой чая и странными десертами. Про что-то более сытное он знать не знал, но был уже готов отдать свою кружку с чаем, лишь бы ребенку стало легче и он перестал плакать. — Ну, не печеньем же его кормить… — неловко мотнул головой Санфиш. Он всё ещё был живым существом и нуждался в еде, хоть и чертовски редко. Максимум он ел стак печенья и всё, поэтому также был совершенно несведущ в теме кормления младенцев. Он слегка прищурился, понимая, что даже давать в руки ребенка сдобу плохая идея, учитывая, что у того нечем даже было жевать подобное. — Может, Арни знает? — слегка покачивая кулек, спросил Мирец, поднимая голову. Насколько он помнил, бог света чурался всей этой темы еды, но всегда внимательно следил за культурой своих народов. Поэтому он мог знать, чем матери обычно кормят своих детей. — Пойдём и спросим, — быстро ответил Санфиш. Лучше уж будет поинтересоваться, чем начать давать всё, что походит под определение еды и тем самым навредить существу. Или того хуже — убить.