A Film by…

На душе было неспокойно. Вчерашняя абсурдная ситуация волнами посылала одно ощущение за другим, заставляя делать глубокий вдох каждый раз, когда как по щелчку переключались эмоции. Приятное тепло, стыд, сожаление, капелька кринжа, возбуждение, снова стыд. События прокручивались снова и снова, как Чуя ни пытался их от себя отогнать. Он уже ощущал почти физическую усталость от необходимости идти на поводу у застрявшего в этой воронке мозга. Вчера Тэтчо встретил Чую после школы с предложением прогуляться. Они об этом не договаривались, так что это должно было быть приятным сюрпризом, однако сюрпризы Чуя не особенно любил. Задавив в зачатке росток раздражения, он принял предложение, водрузил на голову протянутый шлем, сел на Ямаху и коротко махнул на ответное прощание Рюноске. — Хочешь попробовать порулить? Едва Тэтчо закончил предложение, Чуя уже возбуждённо воскликнул: — Да! — Тогда поехали, найдём подходящее место. Настроение стремительно набирало обороты, Чуя с замиранием сердца ждал своего звёздного часа, в последний раз предвкушение подобного рода его посещало лет в 14, перед тем, как он впервые выступил сольно. Он стоял за кулисами, сердце билось где-то в пятках, колени дрожали, а душа витала высоко над головой. Это волнение не было из тех, что хочется поскорее пережить, им хотелось наслаждаться, ровно как и сейчас. Хотелось одновременно и оттянуть и приблизить этот момент. Поездка длилась минут тридцать, у Чуи уже начали затекать колени, теперь хотелось поскорее вкусить новый опыт. Наконец, они подъехали к большой асфальтированной площадке, раскинувшейся далеко вперёд и поросшей редкой растительностью. Вокруг было довольно тихо, ветер беспрепятственно гулял по пространству, перекатывая листья и пыль. Они сняли шлемы и спешились, чтобы немного размять конечности. — Это заброшенный вертодром, сюда часто приезжают подрифтить. — Тэтчо указал на тёмные следы от шин на асфальте. — Идеальное место, чтобы попробовать сесть за руль впервые. Готов? Чуя, широченно улыбнувшись, кивнул, вернул шлем на законное место и перекинул ногу через сиденье. — Ооо, да! Суэхиро уселся сзади и давал чёткие указания, как завести мотор, куда положить руки и как начать движение. — Правая рука отвечает за ускорение и торможение. Указательный и безымянный пальцы положи на рычаг, его нужно плавно нажимать, когда тормозишь. Скручивай ручку «газа» на себя тоже очень плавно. Чуя заворожённо смотрел на движения рук Тэтчо, внимательно слушал и кивал. Тот объяснил, как работает передний и задний тормоз, рассказал о сцеплении, переключении передач и о балансе. После подробного инструктажа они перешли от теории к практике и через всего пару неудачных попыток Чуя, наконец, поехал. Сердце билось неугомонной птицей, хоть скорость была довольно низкой, волнение лилось через уши и вырывалось восторгом через рот. Тэтчо прижимался сзади, даря чувство уверенности, крепкие руки держали, но не давили. — Это было охуенно! — Чуя стянул с себя шлем и обернулся через плечо, глядя горящими глазами на Тэтчо. Он перевёл взгляд обратно на мотоцикл и ощутил, как родилась маленькая мечта. — Рад, что тебе понравилось. Ты думал о том, чтобы получить права? Это не так сложно, как многим кажется, да и схватываешь ты на лету. — Думал, но до сегодняшнего вечера чётких планов на это не строил. Спасибо тебе. — Чуя подвинулся, чтобы пропустить Тэтчо вперёд. Они оставили транспорт в паре кварталов от дома Чуи, чтобы прогуляться и поболтать. Это было довольно мило, Тэтчо рассказывал, как его однокурсник по фамилии Тачихара по нелепой случайности обзавёлся шрамом на переносице и что Тэруко, увидевшая в галерее друга их общее фото, слёзно просила Суэхиро её с ним познакомить. Дойдя до дома Чуи, Тэтчо наклонился за невесомым поцелуем, но Чуя уже давно решил, что хочет попробовать чуть больше. Он потянул парня к дереву, чтобы их точно никто не увидел, упёрся спиной о шершавую поверхность и потянул края куртки Тэтчо на себя. После лёгкого касания губы раскрылись чуть шире и Чуя на пробу коснулся их кончиком языка. Его парень на это отреагировал аналогичным движением, держа руки на талии и чуть сильнее их сжав. Чуя прижался к Тэтчо в попытке углубить поцелуй, но внезапно почувствовал под шиворотом противное копошение. Он болезненно простонал в поцелуй, быстро понял, что это скорее всего какое-то насекомое, оторвался от губ и сначала тихо, а потом уже громче начал: — Жук! Блять, Тэтчо, под кофтой, блять, убери! А-а-а. От брезгливости и щекотного перебирания мелких лапок Чуя начал вертеться, как уж на сковородке. А дальше случилось то, что случилось. Почему Дазай выглядел так, будто ему совсем не похуй? Хотя, наверное, Чуя поступил бы так же - воображение нарисовало маленькую Тэруко, в которую вжималась плохо прорисованная фигура заочно знакомого Тачихары. Наверное, он от этого типа бы и мокрого места не оставил. Это Чуя только на вид хрупкий, он не врал Дазаю, что его руки могут въебать не по-детски - прецеденты были. Да, точно, так бы повёл себя любой и в этом не было чего-то необычного. Ай, в задницу. Заебало обмусоливание одного и того же, нужно отвлечься. — Накахара! Повторите, что я только что сказал? — Хироцу-сенсей очень вовремя обратил своё старческое внимание на пялившегося в окно ученика. «Блядский Дазай. И тут подгадил» — обречённо подумал Чуя. *** — Ты ударил парня Чуи? — тихо переспросил Достоевский. Он не ожидал от друга таких неизящных способов расправы. — Что мне было делать? Я подумал, что он его насилует. — Под деревом? — Фёдор еле сдерживал улыбку, ситуация, конечно, казусная, но издеваться не стоит. — Тебе в последнее время везде маньяки чудятся, начитался романов о благородных рыцарях? — Или чуть-чуть стоит? — Я ему душу изливаю, а он… — Дазай горестно заломил брови и театрально уронил их в ладони. — Думаю, тебе бы хотелось, чтобы Тэтчо оказался мудаком, в таком случае ты на его фоне будешь первым парнем на селе. — Чего? — Так говорят. — Не говорят. — В любом случае, в тебе взыграл альфа самец. Тебе стоит выбрать более человеческие методы привлечения партнера. — Дост говорил с видом ученого антрополога. — С чего ты взял, что я хочу привлечь Чую?! — У меня есть глаза и, к сожалению, уши. Накаджима обернулся через плечо и шикнул на обоих, шла пара по истории зарубежной литературы. Фёдор примирительно поднял ладони. Привлечь Чую? Бред, он и не думал о том, чтобы соблазнить мелкого. Во-первых, он не по мальчикам, во-вторых, если бы он хотел, Чуя уже был бы в его руках. И как только бы он его добился… В первую секунду на ум пришли почему-то прогулки и просмотр фильмов дома, раскинувшись вдвоём на диване. Потом фантазия понесла его чуть дальше. Он бы мог зарыться носом в тонкую шею и дышать этим запахом когда захочется, мог бы держать в руках его узкую талию и касаться стройных бёдер. Мог бы почувствовать вкус полных губ, слышать винный стон снова и снова, а ещё можно закинуть его ногу… Сука! Он не будет об этом думать! Вот сволота, Дост пытается манипулировать его сознанием, чтобы потешаться над его беспомощным положением! Русское коварство. А ведь он ему ещё не отомстил за тот случай с курткой. Ну что ж, если Федя хочет изящной мести, будет ему месть, надо только чуть сильнее поднажать на русский. Пары недель хватит. *** Сосредоточиться на уроках мешала музыка, громыхавшая за стенкой. Вместо степеней бинома разлагался исключительно Чуя, чувствуя, как сатанеет с каждым злоебучим битом от невозможности пойти дальше прочтения условий задачи. Не выдержав этой пытки, он вскочил, намереваясь выбить дверь и дурь одним ударом. Но вместо этого подошёл к кровати, рывком раскрыл лежащий на ней рюкзак и, покопавшись там полминуты, вытащил, наконец, наушники и засунул их так глубоко в ушные каналы, как только мог. Нужно доделать уроки. Сначала музыка в ушах отвлекала, но постепенно мысли упорядочивались, и мозг стал работать более структурно. Уравнения решались как миленькие, Чуя в какой-то момент даже неосознанно начал подпевать. Он был как бы вне времени и пространства, помимо формул в голове не было ничего, это ощущалось как чёртова бесконечность. Рот воспроизводил слова песни сам собой, не задействуя при этом мыслительный процесс. Вдруг что-то меняется: один наушник сам собой покидает своё законное место, рядом оказывается физиономия Дазая, расплывшаяся в довольной улыбке, его рука подносит чужой девайс к собственному уху. Глаза Чуи округляются до состояния блюдец, I got dirty wishes on my mind ~ah~ когда мозг начал обрабатывать то, But you will never ever know that I что играет в ушах I like to fuck you in my head ~mhmm~ и чему он, оказывается, подпевал. You make me scream when there's nobody, just the thought of your body — Хорошо поёшь, Чу-уя. Не знал, что тебя так заводит математика. — Лицо Дазая было так близко, что рисковало обуглиться от пылающего пламенем стыда юного дарования. Далее уже Дазай подпел приятным тенором: — Sometimes I fuck you in my head ~mhmm~ I let you touch me when I'm lonely in my bed~~ Сложно себе представить, как абсолютно красное лицо Чуи становится ещё краснее, но это всё-таки происходит. От голоса Дазая и того, ЧТО он пел, по задней стороне шеи табуном побежали вниз мурашки, превращая обычно не лезущего за словом в карман парня в заику. Он мог сейчас только пялиться на довольное лицо, открывая и закрывая рот. Наглый нарушитель личного пространства небрежно выпустил наушник из рук и, удаляясь, бросил напоследок: – У тебя отлично получается, но не мог бы ты петь немного потише, твои…кхм…признания... мешают сосредоточиться на учёбе. Я же теперь не усну. “При…признания?” Эта фраза вывела Чую из оцепенения, он сорвался с места и со всей силы впечатал Дазая в стену, держа за грудки. Тот рефлекторно взялся за тонкие запястья, немало удивившись такому повороту событий. Его окатило дурманящим запахом, от близости миниатюрного тела начала подтекать крыша. Чуя сильнее сжал футболку на крепкой груди и сильно надавил, даже не представляя, какой кайф ловит сейчас Дазай от неожиданной реакции на свою провокацию. Перед глазами плыло от еле сдерживаемых эмоций, ещё никогда в жизни ему не хотелось так кому-то въебать. Сжав челюсти, он прорычал в лицо Дазаю: – Ещё раз войдешь без стука… – Я стучал. – Очевидно же, что ты нежеланный гость в моей комнате. – Рычание уже походило на звериное. – О, по тому, как ты ко мне жмёшься, смею предположить обратное. – Дазай чуть наклонил лицо, чтобы оно было ближе к чуиному и продолжил чуть тише. – Неужели Суэхиро не уделяет достаточно внимания? Чую как ушатом холодной воды окатили. Он отпрыгнул от Дазая, всё ещё чувствуя тепло его тела, рванул с крючка толстовку и выбежал из комнаты, направляясь к лестнице. Коё готовила ужин и обернулась на шум: – Чуя? Ты куда? – Прогуляюсь – Как-то слишком раздражённо бросил брат и хлопнул дверью. “Дурдом с этими детьми” – подумала Коё. Остаток часа она посвятила размышлениям о субкультуре чайлдфри.