Малыш Кейн и Снусмумрик. Небольшая история из летописи долины Кехмеру.

Снусмумрик уезжает через неделю. Поэтому эту неделю он усиленно старается запомнить — их походы на водопады и прогулки по второму уровню на деревьях, их шутливые перебранки на тренировках (когда в любой момент могут напасть боброносороги, без тренировок не обойтись), их ужины и вечерние посиделки. Он играет на гармошке, обнимает их чаще обычного и радуется возможности шутить с Конрадом, выстраивать целые бессмысленные и красивые фантазии, нагромождая одну нелепицу на другую, чтобы позабавить Санни, травить байки с Большим Джоном и трепаться о пустяках с приземленной и хозяйственной Хуанитой. Но часть его уже думает о удобном туалете и ванной. О красивых обоях и такси. О вкусной еде в кафешечках. О силуэтах городских улиц на рассвете. А также о Нателле — пожилой американке китайского происхождения, его ближайшей соратнице, на которую он оставил дела. О мистере Флетчере, их темнокожем юристе. О Мэри, студентке, которая волонтерит у них. О том, что у них заканчивается очередной грант, и нужно успеть податься еще на три, чтобы были ресурсы продолжать деятельность. О Джексоне — оборотне, которого они уже год не могли вытащить из-за решетки, несмотря на абсурдность обвинения. О Симоне — одинокой обортнице, которая не могла найти работу уже полгода. О Кенди — семье из двух оборотней и двух детей, которые столкнулись с травлей в районе, и им необходимо было срочно переехать. Конечно, он так или иначе держал руку на пульсе и участвовал во всех делах дистанционно. Он соскучился по ним всем, но вот сейчас ему предстоит возвращаться в эту атмосферу почти безнадежности и почти ненависти к тем, благодаря кому все обстоит так, как обстоит. Несмотря на то, что он как мантру повторяет про себя то, что они не виноваты, все это влияние СМИ и транслируемой властями пропаганды — это уже почти не помогает. Он вспоминает разговор с Лилу пару дней назад. Шаман вручил ему амулет на кожаном шнурке, в котором Снусмумрик без труда узнал тот кусочек глины, из которого он начал вылепливать что-то еще в их первую встречу. Он необычной формы, выглядит очень странно, и в него встроены сердолик, гранат и бусины янтаря, просвечивающие насквозь. — Ты вернешься сюда, Эдди — говорит ему Лилу, и Снусмумрик почему-то почти вздрагивает, хотя понимает, что шаман легко мог узнать его имя от Кейна, или от кого-то из ребят. — Вернешься, если будешь продолжать слушать свое сердце. И если у тебя получится это сделать, мы поговорим с тобой о твоем желании искоренить ненависть и раздор в этом мире, потому что, к сожалению, этого не сделать на том уровне, на котором ты сейчас действуешь. — А ты знаешь путь лучше? — без труда улавливает его посыл Снусмумрик. — Может быть — Лилу безмятежно отпивает чай с молоком из пиалы — Просто у всего есть своя стоимость. А тебе, прежде чем даже начинать об этом, надо восстановиться. Сейчас я вижу очень покусанную и истонченную ауру. Эти полгода пошли тебе на пользу...но так не может продолжаться. Ты вовремя приехал сюда, тем не менее, этого недостаточно. Снусмумрик собирает вещи, и не перестает думать о том, что вселяет в него надежду, хотя и заставляет переживать — об их идее вернуться сюда через полгода и основать поселок для оборотней, где они смогу жить независимо от властей, и торговать с городом продуктами собственного производства, что позволит им выживать, а также самим принимать беженцев. Он уже прикидывает список поставщиков, инвесторов и меценатов, которые могут вложиться в этот проект. А также представляет себе разочарование его близких соратников — нет, он уверен, что они поддержать проект для оборотней, но будут разочарованы тем, что он хочет уехать из города, передав все дела им. Но...в кои-то веки, он уверен, что его желание тоже имеет значение. Да, все это займет еще несколько месяцев, но весной...весной его будет ждать равнина Кехмеру. И Лилу. Мысль о том, что ему может открыться что-то большее, также внушает надежду. Он редко соприкасался с мощной магией. Основами магии владели очень многие сейчас — были специальные курсы по первой магической помощи, и просто по базисным заклинаниям, а магов высокого уровня было не так много, и соприкосновение с Лилу дает ему надежду — кто знает, может быть этот Шаман действительно знает, как сделать так, чтобы в мире больше не было столько несправедливости. Может быть он сможет дать ему силу для борьбы с ней? И Кейн. Малыш Кейн, ставший его личным проводником в Долину Кехмеру и отправивший его к Лилу. Первый за полгода, кто откликнулся на его призыв и поиск, в момент, когда он уже почти потерялся и отчаялся. Да, он не оправдал его надежд, но он предложил свое, нечто большее. А еще...еще Кейн его волновал, кажется, чуть больше, чем просто соратник. По крайней мере, к Нателле или Флетчеру он не чувствовал ничего подобного. И он не знал, что с этим делать, потому что последние десять лет ему казалось, что он абсолютно, стопроцентно асексуален, и его не интересует никакая романтика. Но последние дни взгляды на Кейна, такого, казалось бы, достаточно закрытого, вечно занятого Проводника, заставляют шевелиться в груди что-то, что там глубоко спало очень давно. Что-то, что сложно назвать словами...и что-то, что сложно игнорировать. Малыш упорно чистит свое оружие, и усердно делает вид, что все нормально. Что появление Снусмумрика, человека из его прошлого, ничего не изменило и не поменяло. Что то, что он последние десять лет занимавшийся исключительно вождением групп и старательно сторонившийся политики, чтобы не вспоминать тот кошмар, который снился ему первые пять лет, вписывается в создание поселка-прибежища для оборотней — совершенно в порядке вещей и так и задумывалось. И что он совсем ни разу не волнуется и не думает о том, что что-то может пойти не так, и Снусмумрик не вернется весной. Потому что думать об этом бессмысленно. Но это может произойти. А значит и говорить о чем-то...сложном — бессмысленно. Поэтому они обнимаются, как и со всеми, друг с другом, и Малыш хлопает его по спине — давай, мол, Снусмумрик, не подкачай, мы договорились! А Снусмумрик требует оставить ему квашенных листьев дерьвьев сирону, о которых он столько слышал, и которые будут готовы только где-то через месяц, просит обещать ему спеть его любимую «Хей, ребятки...» на новый год, и отчаливает с самой своей бесбашенной улыбкой, маша рукой подпрыгивающей рыжей Санни, и оставив в подарок малышке Эмили самодельную погремушку из крупного ореха самхейнового дерева. Что ж. Этот кусочек истории закончен. Снусмумрика ждет мегаполис, и неизвестно, получится ли у него собрать все, что он хочет, к весне. Малыша Кейна и весь клан ждет не самый простой сезон токсичных дождей, до которого им нужно успеть поставить дома и надежные крыши, а также запастись пищей и водой. А весной начнется следующая история. И ее начало уже положено. Лилу улыбается, напевает и танцует среди своих растений в гостиной, думая о таких чудесных ребятках, которых пригласила Долина Кехмеру. А следующий год будет еще интереснее, думает он, взмахнув хвостом и падая на диван, чтобы продолжая мурчать песню себе под нос, начать лепить следующий амулет для Нанду из его деревни.