Go tell the weatherman I said "I want it sunny outside today No darkness into my emotions" So tired of living in yesterday
Go tell the weatherman I said "All the rain from last year's pain is gone" Go tell the weatherman I sent Good thanks for all the things that he's done
24 сентября
Парадоксальное чувство – когда осознаешь, что был не прав относительно чего-то, в чём был мощно уверен, но при этом эта ошибка значительно облегчает тебе жизнь. Римус так мощно убедил себя в том, что соседство с Поттером станет для него пыткой, что теперь... У него был когнитивный диссонанс. Сейчас они вдвоем были на кухне и Джеймс суетился у плиты, стараясь разобраться с готовкой завтрака как можно быстрее. Римус до последнего отнекивался от всего этого, потому что он совсем не привык к такому – чтобы кто-то ему что-то готовил просто так? Даже в детстве он не особо часто наблюдал подобное, потому что его отец поварскими навыками не отличался. Тем не менее, Поттер так активно настаивал, что согласиться оказалось куда проще, чем спорить с ним. Поэтому теперь Римус сидел и ждал, пока новоиспеченный сосед закончит делать ему яичницу. А всё потому, что Джеймс оказался... Очень совестливым, видимо. Он уже двое суток извинялся перед Римусом за то, что так не вовремя зашёл в их комнату в четверг. Люпин злился только в моменте, на следующий день он уже успокоился и забил, но Поттера всё никак не отпускало. Когда Джеймс вновь оказался в комнате после той роковой неловкой ситуации, он буквально рассыпался в извинениях и сразу подарил Римусу кактус – да, звучит глуповато и забавно, как будто он сходу пытался его задобрить таким странным способом, но он поклялся, что тащил кактус из дома в качестве подарка соседу на новоселье вне зависимости от ситуации. Остаток того дня Джеймс разбирался со своими вещами, поэтому особо разговаривать не пришлось. В пятницу их дороги разошлись по причине разного расписания, а вечером Римус активно притворялся погруженным в домашку, после чего сделал вид, что рано лёг спать. Но вот, суббота, у него почти полностью свободный день и он попался в дружелюбную ловушку Джеймса Поттера. — Тебе с жидким желтком? — Джеймс прервал очередное неловкое молчание. — Угу, — одобрительно промычал Римус. Пока что они обменивались лишь короткими вопросами и не менее короткими ответами, но Люпин видел, как отчаянно Поттер хочет с ним подружиться. У него это желание по дефолту вызывало вопросы, но спустя почти месяц в Хогвартсе, он уже принял свою судьбу — по загадочным причинам завести с ним дружеские отношения тут хотели практически все, с кем он встречался. Лили, Эммелина, Алиса, Фрэнк, Мэри... Теперь, вот, Джеймс. Кажется, не сходился его путь исключительно с семейкой Блэков. Вообще, каким бы черствым и холодным Римус себя не представлял, ему определенно начинало нравиться, что к нему так тянутся люди. Да, это радикально шло вразрез с установками, которые выстраивались годами, но где-то в душе он всегда понимал и надеялся, что он не сможет жить так вечно. Пару дней назад он твердо решил, что надо что-то менять, поэтому пора взять быка за рога и выходить из зоны комфорта. Громкий звон вернул Римуса из раздумий в реальность. Он поднял глаза на Джеймса и невольно хихикнул. Ситуация была максимально комичная, словно из того ситкома про подруг-официанток, название которого он никак не мог запомнить: не совсем ясно, чем руководствовался Поттер, но в моменте он стоял с двумя большими тарелками на согнутых локтях, двумя чашками в руках и блюдцем с помидорами и сыром в зубах. Считав мольбу о помощи в его глазах, Римус поспешил на помощь — поднял с пола упавшие столовые приборы и положил на стол, попутно забрав у него с рук одну тарелку и чашки. Поттер с облегчением вытащил изо рта блюдце и выдохнул. — Да, это я немного не рассчитал... Пора возвращаться на подработку официантом, а то что-то теряю хватку! — отшутился он, садясь напротив Римуса. — Ты работаешь официантом? — удивился Люпин. — Работал, да, — поправил Джеймс, — Уволился в выпускной год, чтобы... Ну, разобраться с универом и начать учебу налегке. Но планирую обратно! — М-м... Здорово, — Римус недоверчиво хмыкнул. С чего это он таскается по подработкам, если у него семья такая богатая? Джеймс пропустил мимо ушей саркастичный тон Римуса, продолжив разговор как ни в чем не бывало. — Короче, тут ничего особенного, просто яичница, но я ещё сделал голландский соус, это очень вкусная штука! И вот тут ещё помидоры и моцарелла, — он указал на блюдце, — Ну, и чай. Хотел сделать кофе, но как я понял кофемашину ещё не вернули... — Я не люблю кофе, — прервал его Римус с лёгкой улыбкой на лице, — Спасибо. Джеймс кивнул, и они принялись за еду в тишине. На тарелках красовались яичницы – по два яйца на человека, у Римуса с жидкими желтками, у Джеймса без. Сбоку лежало несколько ломтиков идеально поджаренного бекона и всё это было бережно полито загадочным голландским соусом, ингредиенты которого он не знал, но про себя помолился, чтобы он всё-таки делался с минимумом молочки – провести часть дня в туалете после завтрака ему совсем не хотелось. Римус положил в рот первый кусок блюда и еле сдержал удивленный вздох. Вероятно, только что он попробовал лучшую яичницу в своей жизни, а соус этот оказался просто потрясным. – Ты чего? – испуганно спросил Поттер, заметив удивленное лицо соседа, – Не вкусно? Хочешь, я переделаю, я так и думал, что соус пересолил, давай, я... – Джеймс, всё нормально, – Римус резко пресек его тревожный поток мыслей, – Это очень вкусно. Лучше ещё не ел, честно. Спасибо. – А, – такого Джеймс, видимо, не ожидал, – Хорошо... Рад, что нравится. Люпин постарался максимально тепло улыбнуться, чтобы тот спокойно сел и поел, и, кажется, это подействовало. Какое-то время они ничего друг другу не говорили и просто поглощали кулинарный шедевр авторства Джеймса Поттера. Римус поймал себя на мысли о том, что ему было приятно вот так провести утро в чьей-то компании, хотя раньше ему только идея чего-то подобного казалось самым ужасным наказанием. Жизнь – штука интересная. – Ты не против, если я музыку включу? – спросил вдруг Джеймс. – М-м, вперёд, – Люпин махнул рукой. На лице Поттера мелькнула улыбка и он быстро зарылся где-то в недрах своей музыкальной медиатеки. Спустя две-три минуты тщательного подбора идеальной песни, из динамика его телефона зазвучала какая-то забавная, лёгкая мелодия с вступившим чуть позже приятно-высоким мужским вокалом. У клавишного бита была атмосфера заставки какого-то старого комедийного сериала 80-х. – Что за песня? – О, это «Weatherman» Эдди Бенджамина! – он был явно очень рад вопросу про свой музыкальный вкус, – Ты не слышал его? Что ты вообще слушаешь? Так, слово за слово, всё же завязался достаточно активный и долгий разговор. В ход пошли вопросы про любимую музыку, любимые фильмы, книги и прочее, прочее. Римус отвечал односложно и больше слушал, чем говорил, но досуг был приятный. Джеймс безумно напомнил ему Лили в моменте – не удивительно, что на вечеринке они словили какой-то коннект. Спустя какое-то время темы плавно перешли с лайтовых вопросов о поп-культуре к разным историям из жизни. Люпина, само собой, насчёт этого расколоть совсем не легко, а вот Поттер с радостью принялся излагать ему истории из детства и школьных лет. Из действительно интересного, Джеймс рассказал о поступлении: до выпускного класса он был одним из лучших учеников в своей школе, участвовал во всяких дополнительных активности, работал и всё такое, но в последний год сломался из-за развода родителей. Римус хотел было прервать его, чтобы он в тягучке момента не поделился с ним чем-то чересчур личным, но Джеймс уверил, что для него это уже пройденный этап жизни и он совсем не боится обо всём этом говорить. Так выяснилось, что семья всегда была очень важной частью жизни для Джеймса и ему казалось, что у них дома всё прекрасно и идеально. Он рос в волшебных условиях, ему ни в чем не отказывали, и он сильно любил своих родителей и, что показалось Римусу необычным, очень ценил всё, что для него делалось. Именно это и вызывало у Люпина такие противоречивые чувства – казалось бы, ребенок супер-богатых родителей, которому всегда было доступно все, чего он пожелает, тут автоматом строится образ избалованного, мерзкого, заносчивого типа, но Джеймс был скорее противоположностью всех этих характеристик. Развод он переживал очень тяжело. И отец, и мать были успешны в своих сферах деятельности, поэтому никому голодать и бедствовать, конечно, не пришлось, но сам факт распада семьи мощно ударил по Джеймсу. Все оценки стремительно полетели по наклонной, желание учиться погасло, да и вера в позитивное будущее стремительно растворялась. Ведь как верить, что всё может быть хорошо, когда на твоих глазах исчезла та самая постоянная переменная, которая казалось нерушимой и вечной? Ко второму семестру выпускного года он балансировал на грани вылета из школы, настолько всё стало критично. Тут на помощь пришёл его старший брат, который последние несколько лет жил и работал где-то в Бразилии: он вернулся в Лондон и буквально выходил Джеймса, вернув его в нормальное состояние. Процесс был не самый быстрый, но Эллиот – так его зовут – посвятил этому всего себя. И преуспел. – Он бросил всё ради тебя? – удивился Римус, не сразу осознав, что для эмоционально открытого Джеймса это прозвучало грубо. – Да, – Поттер поджал губы и улыбнулся, давая понять, что его это не обидело, – Он медик и в Бразилии работал в больнице, помогал людям. Мама позвонила ему, потому что начала сильно беспокоиться за мое состояние и надеялась, что он сможет помочь. Мы были очень близки в детстве, пока он не уехал из Англии. Это было... – он задумался, – Когда я был в третьем классе, то есть, получается, почти десять лет назад. – Ого... – В итоге он действительно вернулся и меня это в самом деле спасло. Одна часть моей семьи сломалась навсегда, но вернулся яркий свет, который так сильно поддерживал меня в детстве. Я постепенно восстановился и выпустился, да. Оценки, конечно, до прежнего уровня поднять уже никак не вышло, поэтому я все силы вложил во вступительные испытания и пробился в Хог. На платное, правда, но финансово родители всегда готовы были меня поддержать, поэтому... Вот так. Джеймс потупил взгляд и стал водить вилкой по пустой тарелке. Римус перевел взгляд на блюдце с помидорами, которое на данный момент было занято всего одной долькой овоща и кашлянул, привлекая внимание собеседника. Взглядом спросив, может ли он прикончить помидор, и получив положительный ответ, он ловким движением руки положил его в рот. Джеймс сразу активизировался. – Так, давай-ка я пока посуду помою! Как раз закончили, – он стал собирать тарелки. – Может, лучше я? Ты готовил, а я только ел, так будет честно... – Нет-нет, я предложил сделать завтрак – я за него отвечаю до конца, – он ловко выкрал тарелку у Римуса из-под носа, – Да и я люблю мыть посуду, меня расслабляет. Римус рассмеялся. – Что-о? – проговорил Джеймс сквозь звук струящейся воды, – Неужели так трудно поверить, что человеку нравится мыть посуду? – Нет, что ты, совсем не трудно, каждый день таких встречаю. Джеймс повернулся и легонько брызнул на Римуса водой, после чего вернулся к тарелкам. Через пару минут дело было сделано, и он снова сел за стол. Джеймс схватил телефон и принялся что-то там листать, проверяя чаты и социальные сети. Люпин посмотрел в окно – на улице было пасмурно, но светло. Такая погода затянется на долгое время, вероятно, до первого снега. Наконец его свитера официально войдут в оборот и люди перестанут спрашивать его о том, не жарко ли ему в такой одежде. – Слушай, – подал голос Джеймс, – А ты на каком факультете? Я вдруг понял, что про это мы как-то и не поговорили. – Английская литература и философия, – ответил Люпин, не отрывая взгляда от окна. – Ого, звучит заумно. Нравится? – Не жалуюсь, – пожал плечами Римус, – Но я в самом деле зануда, поэтому по мне судить нельзя. Мои подруги на многих лекциях скучают. Джеймс хихикнул. Всех забавляло, когда Римус говорил про свое занудство, хотя он, опять же, совсем не шутил. – Я на журналистике учусь. Вернее, «Медиа, журналистика и культура»! – он поднял вверх палец, делая акцент на полном названии направления, – Определился почти в самый последний момент, ну, понимаешь... Боялся, что не понравится и буду тут страдать, но пока всё так классно! – М-м, это здорово. Римус перевел взгляд с окна на Джеймса и стал его изучать. Он радостно смотрел в телефон и быстро кому-то что-то печатал. Всё-таки, он славный парень. По крайней мере, в это хочется верить, и противопоказаний этому пока никаких не имеется. Сидя тут с ним, он больше не сомневался, что они точно хорошо уживутся вместе. Несмотря на всю свою жизнерадостность, Поттер явно понимал, что такое личные границы и старался вести себя уважительно по отношению к ним. Это важно. И это радовало. – Чего такое? – Джеймс вопросительно поднял брови, поймав на себя сверлящий взгляд Люпина. – О, да так, ничего, – Римус прокашлялся и встал из-за стола, – Знаешь, я думал ты... Другой. Но я рад, что ошибся. Ну, вернее, я упорно надеюсь, что ошибся, потому что у тебя есть достаточно времени, чтобы доказать мне обратное. Спасибо за завтрак и за разговор. – Э-э, – растерянно пробубнил Джеймс, – Не за что... Или спасибо? Или... – До встречи, Джеймс. Поттер кивнул, после чего Римус с лёгкой улыбкой пожал ему руку и вышел из кухни.