Спокойная ночь

Кровать прогибается, стоит уместить колено поверх простыней, прогибается, но не скрипит — а может, не слышно из-за чужого и собственного сбитого дыхания, которое так намеренно ловит слух, не допуская до ушей лишних звуков. Пульс отдаëт в виски, заполошно стучит сердце, и кажется, в оглушающей тишине покоев, объятых мраком, это доносится до обоих. — Иди ко мне. Ласковый, тихий голос, прорезая пелену глухоты, зовëт к себе, как манит ночью маяк корабли, и воинская выдержка трещит по швам, не в силах выстоять перед любовными чарами. Ему думается, что так сильно любить невозможно, потому это и есть чары, магия, такая родная рукам, сейчас нежно влекущим к себе. Он ни за что не скажет, когда это началось и с чего вспыхнуло, но знает наверняка, что, пусть и заклятие это какое, после возвращения с Призрачного Храма от родной души не откажется, потому что чует переплетение их сердец, их мыслей — всегда, их тел — сейчас, в стыдливой темноте комнаты. За резным витражом бледным светом играется луна, ярко подмигивают, переливаясь, звëзды, синие тучи, закручиваясь, закрывают небо; за резным витражом мирно качаются высокие деревья, ветер шутливо касается их крон и чуть гнëт к земле, водная рябь озера колышится от лëгких порывов; за резным витражом долгая ночь, отсутствие даже редких огней неспящих жителей и блаженная тишь; но за резным витражом нет умоляющего взгляда ореховых глаз, нет длинных пальцев, вырисовывающих по спине и плечам узоры магических рун, нет светлой волны волос, рассыпаной спокойным водопадом по подушкам, и нет срывающегося с губ, отчаянного: — Мне так тебя не хватало. А значит то, что за резным витражом весь мир не важен, не дорог, не ценен так, как важен, дорог и ценен человек в крепком охвате рук. И он шепчет ответное, ласковое: — Я никогда больше не покину тебя, — прежде чем запечатать поцелуй на мягких губах и почувствовать, с каким порывом прижимаются уже к его собственным. Жизнь стоит того, чтобы за неë умереть, но куда больше жизнь стоит того, чтобы еë жить вопреки всему. А ещë того, чтобы выпросить у богов второй шанс и вернуться к тому, ради кого пройдëшь через забвение, огонь и любое горе, но это уже тайна тех двоих, что делят ночь и тепло напополам, согреваясь в тëмных покоях Энийского замка.