𝙊𝙣𝙡𝙮 𝙊𝙣𝙚

«Грейс говорит, держа устройство перед Джейком, пока они шли к своим звеньям: «Мо’ат, духовный лидер клана На’ви», — говорит он, и Грейс переходит ко второй картинке: «Эйтукан», — говорит Джейк: «Эйтукан, он глава клана, а она духовный лидер, как шаман», — и переходит к следующей: «Цту’тей», — Джейк говорит немного неправильно: «Цу’тей, он будет следующим главой клана». Затем она переходит к изображению Нири’те «Нири’те», — он говорит неправильно «Нири’те, она младшая сестра Нейтири на год», — она переключает экран на Нейтири, когда Джейк переходит по своей ссылке «Нейтири», — он говорит правильно, в который раз «она будет следующей Цахик, они стали парой, но это должна была быть Нири’те, пока они не изменили это на Нейтири, они считали, что она еще не готова к этой роли». Это разбило ее маленькое сердечко, бедняжка, она любила его, а он любил ее», — закончила Грейс, но Джейк хотел знать больше. Сидя на кровати, Джейк рассматривал фотографию сестер: Нейтири и Нири’те казались более счастливыми, но теперь, когда он был среди клана, они казались очень далекими и враждебными, особенно Нири’те. Связь была уже почти готова, когда Джейк показал Норму фотографию на планшете: «Кто это у нас встречается с дочерьми вождя?» Норм бросил на него взгляд, полный отвращения, прежде чем Грейс забрала у него планшет: «Пойдем, жизнь в деревне начинается рано, и не делай глупостей», — сказала она и позволила Джейку лечь, прежде чем за ним закрылась крышка. Нири’те проснулась от того, что сестра зовет ее по имени: «Что?». Она застонала от досады, «Мать хочет поговорить с тобой», — объявляет она, оглядываясь на Джейка, чтобы убедиться, что тот не услышал: с того места, где сидела Нири’те, он выглядел мертвым. Нири’те встает с гамака и идет к матери: «Oel ngati kameie» (Я вижу тебя) — приветствует она мать, та отвечает простым кивком головы: «Ты будешь учить Джейка ездить на Па’ли» У Нири’те падает челюсть: «Почему?!» Она вскрикнула, заслужив несколько взглядов от проходящих мимо членов клана. Она застонала, согласилась с просьбой матери и отправилась за своим па’ли и еще одним для Джейка. Когда он окончательно проснулся, она наблюдала, как от входа в «Домашнее дерево» к ней шла толпа детей и пыталась с ним играть. Один из них подбегал к нему сзади, дергал его за хвост и убегал обратно к группе, а остальные пытались спрятаться от него. Когда он приблизился ко входу в Хоумтри, он повернулся и напугал детей, они убежали с криками и смехом. Нири’те бросает ему веревку, которая была привязана к его лошади: «Так куда мы идем?». Нири’те не отвечает, а ее па’ли начинает уходить, заставляя Джейка дергать за веревку, пытаясь следовать за ней. Они дошли до тихого места с множеством луж и грязи, ее па’ли подошла и начала есть в нескольких футах от них. Нири’те направляет Джейка к па’ли, пока она держится за веревку: «Легкий мальчик», — говорит он и отходит в сторону от своего коня: «Па’ли — женщина», — говорит Нири’те, поправляя его: «Ладно… Легкая девочка», — говорит он и очень неуклюже запрыгивает на спину па’ли, двигаясь так, чтобы сидеть прямо на его спине. Сделав это, Нири’те пододвигает к Джейку лошадь Цахейлу, тот хватает ее и хватает свою, соединяя ее с па’ли. Глаза па’ли расширились, и он быстро испугался, попытался сдвинуться с места, но Нири’те крепко держала веревку: «Это Тсахейлу — узда», — объяснила она ему, а он смотрел на нее и слушал. Нири’те не думала, что будет учить такого назойливого человека, но она с нетерпением ждала, когда же он действительно попробует оседлать своего па’ли. «Почувствуй ее, почувствуй, как бьется ее сердце. Ее дыхание», — продолжала она, наблюдая, как Джейк закрывает глаза и действительно делает то, что ему говорят. «Почувствуй ее сильные ноги», — говорит она ему, слыша мягкий смех Джейка. «Ты можешь говорить ей, что делать. Внутри, — объясняет Нири’те, указывая на бок своей головы, — а пока скажи, куда идти, — говорит Нири’те, отступая на несколько шагов, пока Джейк готовится, — вперед, — приказывает он своему Па’ли, и тот сразу же переходит в галоп, отчего Джейк падает, даже не удержавшись, Нири’те разражается смехом и бросается за своим скакуном. Вдруг к ним галопом подбегают Цу’тей и Атан на своих па’ли, глаза Тсу’тея с ненавистью смотрят на Джейка. Они внезапно остановились рядом с Джейком: «Тебе лучше уйти», — прорычал Цу’Тей, опустив уши и усилив акцент. Джейк отмахивается от него, а Цу’Тей смотрит на него: «Нет, ты будешь скучать по мне, я знал, что ты можешь говорить по-английски», — комментирует Джейк, заставляя Цу’Тея насмехаться. «Fìketuwong ke nayume ke'ut! Nì'ul kame tskxe. Poru tìng nari!» (Этот инопланетянин ничему не научится! Камень видит больше. Посмотри на него!) Тсу’тей рычит, глядя на Джейка, покрытого грязью. Нири’те закатывает глаза и дает Джейку веревку: «Стой» — приказывает она ему. «Za'u» (иди) — просит она Цу’тея, который немедленно слезает с па’ли и идет в сторону небольшого участка, где их никто не мог услышать. «Кто просил тебя об этом? Нейтири?» Цу’тей быстро спрашивает, заставляя Нири’те покачать головой: «Мa sa'nok» (мама), — отвечает она со вздохом, не желая делать то, о чем просила ее мать, но в то же время ей вдруг захотелось сделать это, находя увлекательным то, что Джейк мог и не мог делать, что было также очень забавно, «Он мне не нравится», — он поворачивается и видит, как Джейк снова пытается забраться на па’ли, но ему это не удается, так как существо начинает рысью уходить. Цу’тей оборачивается, услышав, как Нири’те хихикает про себя «Skxawng» (идиот), и качает головой в сторону Джейка: «И мне не нравится, что он рядом с тобой», — продолжает он, не обращая внимания на ее смех, который резко прекратился, когда она встретилась с ним взглядом. «С каких это пор тебя это волнует?» Я все еще люблю тебя, мы впервые были выбраны вместе…» Она подняла руку, чтобы остановить его. «Я не могу этого сделать, Цу’тей, Мa sa'nok разрешила вам быть вместе, это окончательно», — сказала она, используя слова своей матери, сказанные год назад, когда их растущие отношения резко оборвались. Цу’Тей наблюдал, как его лучший друг и бывшая подруга подошла к ходоку снов и помогла ему сесть верхом. Цу’тею было противно, что она так близко общается с демоном. Когда объявили, что он будет с Нейтири, а не с Нири’те, он вдруг почувствовал… ревность. Нейтири не нравилась ему так же, как Нири’те. Она не разговаривала с ними неделями, а для него это было похоже на вечность, она ему нравилась, но он не мог вернуться, потому что так было нужно и так решил цахик.