Господин Разрушитель

На протяжении всего интервью со сжатой задницей я ждал от девки осечки. Когда же она выкинет что-нибудь, испоганит нам премьеру? Выкинула так выкинула. У Кисы с её же слов не было ни парня, ни измен, ни проблем в её благополучной семье, ни трудностей с образованием. Ни предательств, ни красивых мотивационных историй, ни даже бородатого анекдота в загашнике — сука, ничего! На хера вообще приходила светить е*лом, непонятно?! Никольская не только не дала повода ведущему хоть тихонько схватить нас за жопу, но и едва ли не усыпила ползала. Бедняги зевали во время её ответов. Никаких скандирований. Мои драгоценные плакатики свернули и положили под ноги, в трибуны. Я один удерживал провокационную ноту в диалоге с ведущим, выводил на лёгкий спор. Но, покидая студию, так и остался взбешён поведением девки, переняв эту её волну отрешённости. От негодования в рёбрах скребло и тяжелело. Полный провал! Как можно отвечать на интервью односложно? Когда я просил Никольскую вести себя, как «хорошая» девочка, я не имел ввиду прикидываться безвольной подопытной мышью без собственного мнения! Кому в таком случае она может быть интересна? Ну ничего девка не соображала, и чуйка у неё напрочь отсутствовала! Зачем так рвалась в шоу-бизнес? — Эй, Господин, всё нормально прошло? После небольшой автограф-сессии, до которой дотерпели самые стойкие и выспавшиеся, Юра вёз нас по темноте обратно, в коттедж. Ева стыдливо молчала первые двадцать минут, пялясь на пролетающие огни в окне, пока, наконец, не повернулась, кусая губу. И она ещё спрашивает? — Хреново! Ты всё испортила, — рыкнул я и отвернулся. Мы встали на светофоре. У Юры зацокал поворотник, а сам он озадачено обернулся из-за водительского прошуршавшего кресла. — Эй, чего ты так грубо с девчонкой? Я был в зале, видел, — пожал плечами звукарь. — Всё норм, не парься. Главное, что ваш сингл в топе на первом месте. — Отвернись! Лучше ему не соваться, а следить аз дорогой. Уставившись в черноту за окном, я решил высказаться за пережитый испанский стыд. — Если есть хоть немного мозгов, то ты должна понимать, кого слушать. Ты просто потерялась за своей внешностью! У тебя на лице – тарантул, ты на записи звучишь, как оторва, а под камерой не можешь придумать, какое качество не терпишь в людях! Серьёзно? — я не выдержал и повернулся к её суровому хмурому личику, загибая пальцы. — Ложь, зависть, двуличие, отсутствие чувства юмора, интеллекта! Да хоть употребление мяса – хоть что-нибудь ты могла сказать? Чтобы о тебе сложилось хоть какое-то минимальное впечатление! У артиста должна быть харизма, идея. Тебя никто не заставлял вываливать камаз пережитого дерьма, но ты припёрлась на интервью! Ты не можешь стать популярной, если тебе нечего сказать! И ответ: «я просто певица, и всё, что я хочу сказать, говорю в песнях», – не канает! Такими темпами тебе не помогут раскрутиться даже бабки! А я не дурак швырять своими гонорарами на ветер. После этого интервью люди будут считать, что ты ненастоящая и одноразовая. В последнем пункте не было сомнений. А вот свой дрянной характер Ева сокрыла зря. — Но ты же сам сказал, не говорить лишнего! — девка запрокинула голову на подголовник кресла и обречённо выдохнула. — Я не хотела становиться жертвой журналиста или портить вам репутацию. Её гигантские ресницы в профиль всё ещё впечатляли своей длиной. — Ты переборщила! Неоднократно. И дело не только в интервью. Я бы даже сказал, вообще не в нём! Когда не нужно, Киса, как раз-таки, свой рот не контролировала! — Я думаю, уже всё ясно. Фит ты заполучила. Сольник за мной, как обещал, но после фестиваля мы прощаемся. Я не собираюсь с тобой больше возиться и контракт продлевать не стану. Ева безэмоционально замерла, чуть заметно сглотнув. Тормоза свистнули, вынуждая оторваться нас от спинок. — Брось! Она просто нервничала, — сбавляя скорость, вступился за девку Юрген. — Сам же её запугал анонимным журналистом! Теперь не доволен. Внезапно. Всё это время среди нас пропадал настоящий джентльмен. Я вскинул бровями, разглядывая, как Никольская сожалеюще сжимает губы, избегая смотреть мне в глаза. Самое забавное, что я не чувствовал себя в опасности на интервью. Всё прошло тухло. Никаких странностей я не заметил. Похоже, этот козёл реально блефовал, когда угрожал мне проблемами с психикой. Ему совсем не обязательно было заявляться на съемки, чтобы я сам себя накрутил. Но в итоге, ни с одним посторонним человеком я не позволил себе личных разговоров и избежал любых телефонных звонков. В кабинке туалета даже поссал бесшумно, а на случай, если там висели камеры, показал средний палец. Единственное, что я не скрывал — мой интерес к личности анонима. Если у него действительно есть уши среди организаторов, пускай передадут, что я не успокоюсь, пока не узнаю, что за гнида совала свой нос в чужие дела.

***

Мы вернулись раньше Дрона и Гриши, застав на террасе наших одичавших в одиночестве, длинноволосых принцесс. Я вышел из минивена, приближаясь ко входу в коттедж. Рассмотрел, как Андрюха с Муратовым выпили по очереди коньяк из горла бутылки, бултыхая алкоголь в плохо закрывающихся ртах, и не смог обойти стороной это зрелище. Двое гитаристов, сидя в одеялах на улице, резались в карты. К слову, шёл мерзотный, тающий на лице снег. — Вы прописали партии? — злобно процедил я, шагнув на террасу. — Да-а-а-а-ам, — мявкнул басист и задержал дыхание. Его небритые щёки надулись, как рыба фугу, а под подбородком появились ещё несколько складок. — Ванечка такой у нас молодец, ты даже не представляешь! — едва разборчиво залебезил он и сморщился. Услышав это, более вменяемый Ванечка натянул ладонями кожу на лице и истошно вздохнул. Устали трудиться в поте лица, бедолаги. — Это что у вас здесь за приватная вечеринка? — Юрген взошёл по ступеням и стал свидетелем того, как Андрей прилёг на скамейку, пытаясь дотянуться до него, чтобы пожать руку. Но вместо этого несколько раз чуть не попал ему в пах. Звукарь отпрыгнул и брезгливо помахал Андрею с приличного расстояния. — Привет! Мы перевыполнили план, — просипел басист. — Да я уж вижу. Почти бутылку хэннэсси дососали. — Присоединяйтесь. — Не-е-е, я пас. Что-то зае*ался сегодня. Юрген отмахнулся от басиста и вошёл в дом. В гостиной загорелся свет. — Блин! Киса-Киса-Киса! — закричал Андрюха на весь двор. — Идём к нам! Я всё ещё стоял, как вкопанный, наблюдая за этим цирком. Тяжело видеть, как у тебя уводят друга. Никольская поднялась на террасу и уныло осмотрела басиста. Затем прицепилась пронизывающим взглядом к кудрям Муратова, хотя он даже не обращал внимания на разукрашенную девку. Косоглазо пялился в веер карт, рассыпающихся из его рук. — Спасибо, что-то не хочется, — вздохнула девчонка и глянула на меня виновато снизу вверх. — Пойду умоюсь. Ева захлопнула дверь изнутри. — Балин! Лёнь! Ну ты-то хоть оставайся, — едва живой, выдохнул Андрей. — Давай! Садись! Чего вы все такие кислые приехали? Не видели что ли? Почти лям прослушиваний за день! Я нехотя пристроился на край скамьи. Басист пододвинул мне бутылку, чтобы я «отметил» это знаменательное событие. Ванечка бесцеремонно стащил из-под носа Андрея три его оставшиеся карты и призадумался над ними. — Да Никольская всё интервью запорола, — нажаловался я и протёр ладонью горлышко бутылки. Отхлебнул из её, и во рту, в глотке стало приятно жечь. — А лям – это херня. На наших сольных песнях будет гораздо больше прослушиваний. Помяните слово Господина. У Муратова удивлённо расширились бледные глаза. — Ясно. Опять у Лёнчика депрессия, — махнул на меня ладонью басист. — Ну чего там у тебя? Он наклонился в карты к Ване, а я ещё раз уныло отхлебнул, всматриваясь в голые уродливые ветки, выглядывающие из-за забора. — Лох, опять проиграл, — подытожил Андрюха и пьяно захихикал. — Давай, рассказывай нам про свою девушку. Мы тут это, Лёнь, на секреты играем, — оглушительным шёпотом объяснил он мне на ухо. Ну и вонь. — Играйте потише, — я встал и собирался уйти в коттедж. Холод начал забираться под куртку. Да и хотелось уединиться после шумных съемок, возможно, даже почитать список и попробовать найти фамилии в соцсетях. — Давай, рассказывай. Как ты нашёл сою старушку, — раздалось у меня за спиной. Походу, Муратов смирился с этим прозвищем его престарелой подружки. — Это моя преподавательница электротехники, — он прочистил горло. Тоже неплохо накидался. — Уварова Виолетта Сергеевна, — мечтательно вздохнул Ваня. Мой рот неконтролируемо приоткрылся. Я так и обмер у двери, с силой схватившись за ручку, когда как кто-то снаружи начал открывать створку мне навстречу. Я неловко отшатнулся, схватившись за голову. — Господин, тебе чё, плохо? — пролепетал Андрей. Но на террасу уже ошарашено выпрыгнул Юра, схватив меня за плечи. — Ты тоже прочёл блог анонима? — затряс меня звукарь. Твою мать… — Что это за трэш?