Король и страна

На следующее утро, если не считать нескольких синяков, Роуз обнаружила, что она не в таком уж плохом состоянии. Доктор тоже выздоравливал, и хотя в течение следующих нескольких дней он все еще осторожно двигался и спал больше, чем когда-либо прежде, ел достаточно, чтобы успокоить Роуз, и в его лицо вернулся небольшой румянец. Но, несмотря на то, что он, казалось, приходил в норму физически, Роуз чувствовала, что эмоционально он отстраняется. Она надеялась, что это затишье исчезнет, когда к нему вернутся силы, но проходили дни, а Доктор не вернул себе ни капли своей былой искры. Она знала, что что-то не так, но в типичной для Доктора манере он отмахивался от ее беспокойства, когда она спрашивала, и настаивал на том, что с ним все в порядке. — Может быть, ему просто нужно немного пространства, дорогая, — посоветовала Джеки, когда Роуз попросила ее о помощи. - Сейчас ему не может быть легко. Покажи ему, что ты рядом, но дай немного времени, чтобы он все уладил самостоятельно. Предыдущий опыт подсказал Роуз, что последнее, чего она могла ожидать, это того, что Доктор справится с эмоциональными последствиями в одиночку. Он проглатывал плохие вещи и старался не обращать на них внимания, даже когда они разъедали его, и чаще всего только с помощью терпеливой — и не очень терпеливой — лекции она могла заставить его признать, что проблема существует. Однако в этот раз все было по-другому. На этот раз Роуз беспокоилась, что проблема заключалась в ней. Может быть, он все-таки винил её за то, что ему пришлось сделать. Поэтому она попыталась последовать совету Джеки и притворилась, что верит ему, когда он сказал, что с ним все в порядке. Они проводили время в особняке её родителей, чтобы Роуз могла пообщаться с семьей, в то время как Доктор держался отстраненно. Она попыталась дать ему пространство и старалась не думать о том, что это позволяет ему всё больше уходить в себя. Три дня спустя Доктор предложил приготовить торт для ужина в честь дня рождения, и Роуз была настроена оптимистично. Он был разговорчив и практически напугал Джеки, убедив ее, что новая модель звуковой отвертки Тони полностью в рабочем состоянии. К тому времени, когда они все вместе сели смотреть «Путь домой», Роуз чувствовала себя бодрее, чем с тех пор, как Доктора похитили. Когда он поцеловал ее в макушку и сказал, что скоро вернется, она не придала этому большого значения. Но прошло больше двадцати минут, и теперь пустое место рядом с ней на диване даже не было теплым. Она сидела, подтянув ноги к груди, покусывая нижнюю губу, пытаясь и не обращая внимания на фильм. Она не хотела идти за ним. Она хотела, чтобы он вернулся сам, потому что он этого хотел, потому что теперь ему было лучше, и потому что он знал, как она беспокоится, когда он уходит размышлять в одиночестве. Она была уверена, что этого не произойдет. Она посидела еще пару минут, не обращая внимания на внимательные взгляды матери и взвешивая все варианты. Она могла бы продолжать следовать совету Джеки и досмотреть оставшуюся часть фильма с Тони, независимо от того, вернется ли Доктор. По крайней мере, это было тем, что Тони определенно заслужил. Она могла попытаться не обращать на это внимания, и когда Доктор, в конце концов, вернется, она могла бы вообще ничего не говорить, прекрасно зная, что он не ответит ей должным образом, даже если она спросит. Она могла бы найти Доктора, где бы он ни был, и потащить его обратно, чтобы он посмотрел оставшуюся часть фильма, как и обещал. Или она может найти Доктора и в миллионный раз безуспешно попытаться объяснить ему, что в отношениях важно общение, и что ему, черт возьми, лучше начать это делать прямо сейчас. Приготовившись к разговору, который, как она была уверена, будет трудным, Роуз встала. - Я скоро вернусь, — сказала она своей семье. --- В конце концов, она нашла его на крыше. Она не удивилась. Окно в одной из гостевых комнат выходило прямо на участок крыши, который был достаточно плоским, чтобы на нем комфортно было сидеть. Это было место, где он часто бывал с тех пор, как они впервые появились в этом мире. Он всегда убеждал её в том, что ему оно нравится, потому что это отличное место, где можно спрятаться от Джеки, но Роуз подозревала, что это больше связано с возможностью видеть звезды. Хотя он редко жаловался, Роуз знала, что он скучает по прежней жизни даже больше, чем она, и она знала, что он совершенно точно скучает по ТАРДИС и бегу - сейчас даже больше, чем когда-либо. — Я везде тебя искала, — произнесла Роуз из-за окна. — Если мама увидит тебя здесь, она убьет тебя, Тони достаточно большой, чтобы забраться туда, и если он увидит, что это делаешь ты... Доктор не смотрел на нее, когда заговорил: - Я запру его, когда вернусь. Я думал, Тони смотрит фильм вместе с вами? - Ты же знаешь, как он тебе поклоняется, — сказала она, и ее разочарование последних пару дней взяло верх. - Изначально это была твоя идея, было бы неплохо, если бы ты остался с нами. — Извини, — тихо сказал он, но даже не пошевелился, чтобы встать, и Роуз вздохнула, разрываясь между раздражением и беспокойством. Раздражённая часть её хотела спуститься вниз и закончить смотреть фильм со своим младшим братом, надеясь, что у её мужа хватит здравого смысла, чтобы заметить раздражение в ней и вернуть свою тощую задницу обратно в дом. Беспокойная часть ее знала, что этого никогда не произойдет. — Подвинься, — приказала она, вылезая в окно. Доктор повернулся, лишь бегло взглянув в ее сторону, и Роуз уселась рядом с ним, скрестив ноги под собой. — Здесь немного холодно, — сказала она, потирая руки. — Ты был здесь все это время? — Неужели? Вот, держи, - он расстегнул пиджак, снял его и накинул ей на плечи. Наконец, он взглянул на нее, и уголок его рта приподнялся в грустной, задумчивой улыбке. - В первый день, когда я встретил Донну, мы сидели на крыше, и я отдал ей свой пиджак. — А? Она ждала продолжения истории, но этого так и не произошло. Вместо этого взгляд Доктора снова скользнул по лужайке. Он даже не обнял ее. Он сцепил руки и положил их на колени. Роуз закусила губу, посмотрела на носки и плотно натянула пиджак на плечи. Она знала, о чем ей следует спросить, но, казалось, не могла заставить себя сделать это - она знала, каким может быть ответ, и это пугало ее. Но неловкое молчание между ними затянулось на минуты, и Роуз, наконец, собралась с духом. — Ты злишься на меня? По крайней мере, это вызвало реакцию у Доктора. — Что? - Нахмурив брови, он повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Почему я должен злиться на тебя? Роуз заерзала под его взглядом, а затем отвернулась, глядя в небо. — Не знаю. Потому что это моя вина, что я попал в плен к АИФ, потому что ты должен был построить эту штуку для них. — Это не твоя вина. — И не твоя. Доктор промолчал. На мгновение воцарилась тишина. Роуз повернулась к нему лицом, комок подступал к горлу. Она дотронулась до его руки. — Скажи мне, что случилось, — сказала она. — Доктор, пожалуйста. Я хочу помочь. Я не смогу этого сделать, если ты не поговоришь со мной. Еще одно долгое мгновение он молчал, все еще глядя от нее. Затем, когда Роуз была готова сдаться и уйти, он сказал: — Раньше я был человеком, который ставил благо вселенной превыше всего остального. Он говорил с такой покорностью, что сердце Роуз сжалось. Она услышала намек, даже если он его не озвучил. Раньше он был таким человеком, но теперь он им не был, и он ненавидел себя за это. Что она могла на это ответить? — Ты не можешь винить себя за то, что они заставили тебя сделать, — сказала она в конце концов. — Никто и никогда не должен делать такой выбор. — Я бы сделал все, о чем бы они ни попросили, — признался он. — Когда они причинили тебе боль, я... Я бы сделал все, что угодно. Она поняла это, а затем прошептала: — Но это так плохо? Он нахмурился. Очевидно, что это была не та реакция, которую он ожидал. — В каком смысле? — Я не знаю, это просто... — она пожала плечами и отвернулась, слезы выступили у нее на глазах. — Неужели так неправильно ставить друг друга на первое место? — Она помолчала, а затем добавила, — Я знаю, что ты чувствуешь, потому что я тоже это чувствовала — как ты думаешь, почему я пошла за тобой? Я не могла смириться с мыслью, что АИФ может пытать тебя или убить. Я даже не задумывалась о последствиях — мне было все равно. Я бы сделала то же самое, что и ты. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Все, что угодно. С этими словами он протянул руку и крепко сжал ее между своими. — Это, — медленно произнес он, — я бы назвал довольно большой нашей слабостью. — Да, и что? — надтреснуто спросила Роуз. — Кто-то сказал мне однажды, что я сделала тебя лучше. Это не совсем «слабость», не так ли? Он сжал ее руки, как будто хотел возразить, но не знал, как это сделать. — Ну... Нет. — Я не говорю, что это было правильно, то, что произошло, и, возможно, без меня ты мог бы сопротивляться им дольше. Или, может быть, ты бы умер, — она глубоко вздохнула, чувствуя холод и дрожь. — Мы делаем удивительные вещи вместе, Доктор, мы вдвоем. Андерс воспользовался этим и использовал это против нас, но это не значит, что это неправильно, - она сглотнула, комок в горле становился все больше. - Я думаю... Я все время думаю, что он, возможно, разлучил нас или заставил тебя задуматься... — Ее голос стал хриплым, и она изо всех сил попыталась заставить голос не сорваться, когда произнесла свои следующие слова, — заставил тебя думать, что эта совместная жизнь того не стоит. Она посмотрела вниз, ожидая, что он отреагирует. Его большой палец лениво провел по костяшкам ее пальцев, затем он повернулся и наклонился, чтобы поцеловать ее. — Я люблю тебя, — пробормотал он, но грусть в его голосе заставила ее сердце сжаться. С такой скоростью, которую она не ожидала, он вскочил на ноги и снова улыбнулся. — Знаешь, если мы поторопимся, то сможем успеть на последние двадцать минут. Роуз уставилась на него, ошеломленная внезапной сменой эмоций. — Доктор... Но Доктор не слушал. Он уже распахнул окно. — Воссоединение — это самое лучшее, — сказал он обманчиво легким тоном. — В тот момент, когда Тень появляется из-за холма? Гениально. — Доктор, — повторила Роуз, на этот раз с большей настойчивостью. Ее сердце все еще бешено колотилось, и дрожащее, холодное чувство только усиливалось. Доктор выпрыгнул в окно, приземлился в гостевой комнате и протянул руку, чтобы помочь ей выйти. — Давай! Аллонси! Роуз думала о том, чтобы поспорить. Она думала о том, чтобы сказать, что она видит, когда он убегает, и что она знает, что он делает это сейчас. Она думала о том, что когда озвучила свой страх, он не стал его отрицать и переубеждать её. Но нервы сдавили ей горло, и она тихонько вылезла в окно, схватив его за руку и чувствуя себя намного хуже, чем раньше. Хорошее настроение Доктора длилось до конца фильма и во время поездки на такси домой. Роуз чувствовала себя нервно и неловко на протяжении всего кино, но, когда они ушли, она позволила себе надеяться, что, возможно, Доктор начинает оставлять АИФ в прошлом. Может быть, что-то из того, что она говорила на крыше, всё же дошло до него. Вернувшись в квартиру, Роуз едва успела закрыть дверь, как Доктор взял ее за руку и поймал взгляд. Приподняв брови, он наклонил голову в сторону их спальни. Роуз тут же почувствовала, как ее щеки потеплели. Они не занимались сексом уже несколько недель — с тех пор, как Доктор был похищен. Он все еще был слишком травмирован после того, как они вернулись домой, а затем, после этого, он воздвиг столько эмоциональных стен, что она даже не подумала об этом. Она прикусила губу, и ее глаза встретились с надеждой в его. — А? Его пальцы заправили прядь волос за ухо, задержавшись на раковине уха. Её сердцебиение сразу же ускорилось, и они задержали взгляд друг друга ещё на несколько секунд, прежде чем Доктор наклонился, чтобы поцеловать её. Она нетерпеливо наклонилась к поцелую, обвила руками его шею и прильнула к нему. Он обнял ее за талию и слегка сжал, прежде чем прервать поцелуй и прижаться лбом к ее лбу. — Пойдем, — тихо сказал он, отпуская ее и кивнув головой в сторону спальни. В его голосе было что-то грустное и покорное. Сердце Роуз сжалось, когда ее надежды на то, что он оправится и двинется дальше, рухнули. На секунду она не могла ни пошевелиться, ни говорить, внезапно испугавшись, что может потерять его навсегда. Затем она прижалась губами к его губам и отчаянно поцеловала. — Я люблю тебя, — пробормотала она. — Я так тебя люблю. Он схватил ее лицо руками, погладив щёки большими пальцами. — Я знаю, Роуз, мне так жаль, что я не могу... Он беспомощно замолчал, и она покачала головой. — Все в порядке, — сказала она, стараясь не плакать. — Что бы это ни было, все в порядке, да? Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Да. Она мягко и нежно прижалась губами к его губам. Когда она отстранилась, то встретилась с ним взглядом, пытаясь улыбнуться. — Если слишком рано... Он покачал головой, но не улыбнулся в ответ. — Нет, я... дело не в этом. Но больше он ничего не добавил. Вместо этого он прижал свою руку к ее руке, соединив их пальцы, и повел ее по коридору в спальню. Они медленно раздевались, почти не разговаривая. Они хорошо знали друг друга за последние несколько лет, но Роуз все еще чувствовала себя неловко из-за тишины, как будто чье-то невысказанное присутствие в спальне. Его поцелуи были долгими и отчаянными, и даже когда она расслабилась в его объятиях, Роуз чувствовала, что каждое прикосновение и шепот любви были молчаливым извинением. Она поцеловала его в ответ так отчаянно, как будто хотела показать, как сильно она его любит. Она скрыла растущий комок в горле стонами и вздохами. Наконец, они рухнули друг на друга, усталые и измученные. Доктор, прошептавший ей на ухо «Я люблю тебя», был горячим и потным, и она чуть не заплакала. Она, как всегда, прижалась к его боку, и когда его рука тяжело обхватила ее за талию, она попыталась притвориться, что это не просто прощание. Когда Роуз проснулась через пару часов, первое, что она заметила, было то, что ей холодно. Инстинктивно она в замешательстве похлопала по месту рядом с собой, пока до нее не дошло, что оно пусто. Нижняя часть ее живота, казалось, рухнула вниз, и она замерла, уставившись на неиспользованную подушку Доктора, ее пальцы медленно обхватили простыни. Она не знала, как долго лежала там, слишком напуганная, чтобы пошевелиться и признаться в том, чего боялась. Доктор ушел. Наконец, она набралась смелости и села. Чувствуя себя опустошенной, она натянула халат и, спотыкаясь, направилась к двери, ее сердцебиение эхом отдавалось в ушах. Может быть, он просто пошел пить, рассуждала она, хотя была уверена, что это неправда. Она вышла в коридор и в оцепенении направилась на кухню, а затем замерла, удивленно уставившись вперед. За столом сидел полностью одетый Доктор и потягивал чашку чая. Он поднял голову, когда она появилась в поле зрения, уголки его рта дернулись в почти улыбке. — Привет, — тихо сказал он. Не задумываясь, Роуз выдохнула и прижалась к стене. — Привет, — она провела рукой по лицу в ожидании, пока ее сердце вернется к своему обычному ритму. — Ты напугал меня до полусмерти, — сказала она через минуту. — Я думала... Я думала, ты ушел. Услышав ее слова, он опустил глаза, и на его лице было написано чувство вины. Желудок Роуз снова опустился на дно. Она едва смогла произнести: — Ты уходишь? — Нет, — ответил он, и Роуз выдохнула. — Ну... — Он помедлил и провел большим пальцем по краю чашки. — Нет, если только ты не хочешь, чтобы я это сделал. — Не говори глупостей, — она оттолкнулась от стены и медленно подошла к столу, все еще чувствуя, что ей нужно быть осторожной, как будто если она двинется слишком быстро, он убежит. — Зачем мне это? Доктор не отрывался от чая. Он сглотнул, и Роуз заметила, что он действительно выглядел очень нервным. — Потому что я собирался, — сказал он наконец. Роуз опустилась в кресло напротив него, переваривая в его слова и обдумывая их. Значит, в конце концов, она была права. Она оперлась локтями на стол и потерла глаза. Ей пришло в голову, что она должна волноваться, злиться или грустить. Вместо этого она вдруг чувствовала себя опустошенной и уставшей. — Почему? — Спросила она. Прошла минута, прежде чем Доктор ответил. Он покрутил в чашке то, что осталось от чая, и выглядел так, будто не знал, что сказать. Наконец, он пожал плечами, и когда заговорил, его голос был тихим. — Потому что я ненавижу мысль о том, что люди могут причинить тебе боль, чтобы добраться до меня. И... — Он помедлил, потом глубоко вздохнул. — И потому что меня пугает, как далеко я готов зайти, чтобы обезопасить тебя. Это был ответ, которого Роуз ожидала, но от этого не стало легче. Она села, расправила плечи и изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица. — Ты планировал это всю ночь? Ты думал: «О, я просто трахну ее в последний раз, а затем ускользну, пока она спит, чтобы мне не пришлось прощаться»? Доктор внимательно смотрел на чай и ничего не ответил. Роуз решила, что это равносильно признанию. Она усмехнулась, но это прозвучало на грани истерики. — Думаю, ты всё тот же человек, — сказала она, и он склонил голову еще ниже. Она подождала мгновение в неловком молчании, а затем спросила, - Так почему же ты остался? — О, сколько причин. Потому что я не мог причинить тебе такую боль, — внезапно он взглянул на нее, и его лицо смягчилось. — Потому что я этого не хочу, — он сумел слегка улыбнуться. — У меня получилось... О, до самой гостиной? И там наша фотография на каминной полке - знаешь та, которая была сделана сразу после того, как мы поймали того долгоносика в метро, примерно через три часа после того, как поженились... Мы выглядим такими счастливыми. И тогда я подумал - я действительно подумал о том, что значит жить в мире, где тебя не было утром, когда я просыпался. И я не мог идти дальше. — Он помолчал. — А потом я заварил чай и сел здесь. Роуз почувствовала, как часть ее решимости тает, когда он смотрел на нее так. В нем было что-то почти жалкое - его грандиозные планы побега закончились на гостиной. Но она не была готова сдаться. — Ты мог бы просто поговорить со мной, — сказала она, — знаешь, как с нормальным человеком. Видит бог, я пыталась. Она услышала, как он вздохнул, и это был тяжелый, дребезжащий звук. — Знаю, прости. — Он помолчал. — Старые привычки умирают с трудом. — А как насчет этой твоей привычки, Доктор? Убегать? — Она замолчала, чувствуя, как комок подступает к горлу. — Всю жизнь мне кажется, что я всегда жду, когда ты развернешься и покинешь меня. Она видела, что это его ранило. Он сглотнул. — Я этого не сделаю. — Как я могу в это поверить? — Прошептала она. — Сегодняшний вечер только доказывает это. - Она скрестила руки на груди, чувствуя холод и усталость. — А как насчет того, когда в следующий раз у нас возникнут проблемы? Это особенность нашей жизни. Неужели я снова поймаю тебя на том, что ты убегаешь глубокой ночью? Он зажмурился. — Нет. — Но откуда я могу это знать? — Произнесла она немного отчаянно, а затем вытерла лицо, не желая плакать. Если она заплачет, он подойдет, чтобы утешить ее, и она знала, что позволит ему. Все их проблемы просто останутся невысказанными и нерешенными. — Я не могу так жить. Даже когда слова сорвались с ее губ, какая-то часть ее захотела забрать их обратно. Доктор заметно вздрогнул, и она поспешно отвернулась, пытаясь смотреть куда угодно, только не на него. — Я не хочу быть где-то еще, — наконец, прошептал он, — но если я не смогу заставить тебя поверить в это... Роуз поднялась на ноги. Всё её тело трясло. Все еще не глядя на него, она сказала: — Думаю, я останусь у мамы на пару дней. Она позволила себе взглянуть в его сторону, и он выглядел побежденным. Она смотрела на него, надеясь, что он будет протестовать, надеясь, что он попросит ее остаться. Делать... хоть что-то. Вместо этого он сказал: — Если это то, что тебе нужно сделать. Она никогда не слышала, чтобы он звучал так опустошенно. Глядя на его поникшие плечи и тусклый взгляд всё, что ей хотелось сделать - это подойти и обнять его. Она заставила себя отвести взгляд. — Ну... Думаю, тогда я пойду собираться. Ее движения обратно в спальню были отрывистыми и нескоординированными. Она вытащила из прихожей пыльный чемодан и в оцепенении расстегнула его на кровати. Двигаясь на автопилоте, она наугад открывала ящики, не задумываясь, выбирала одежду — две пары носков, белье, одну пару брюк и шесть футболок. Трясущимися руками она запихнула их в чемодан, все еще дрожа всем телом. Она подняла голову и чуть не вскрикнула от удивления, когда увидела, что Доктор стоит в дверях спальни и молча наблюдает за ней. Его глаза встретились с ее глазами, а затем он снова отвернулся. — Ты должна... — Пробормотал он, — Ты замерзнешь. Он прошел в спальню и нагнулся, порывшись в комоде, пока не вытащил огромную толстовку, протягивая ее ей. Когда-то Джеки купила её для Доктора, но он никогда это не носил, упрямо оставаясь верным своим костюмам. Роуз забрала толстовку себе, несмотря на то, что та доходила ей до колен и плотно облегала грудь. Ей нравилось, что она могла уютно устроиться в ней в холодный и дождливый день, и хотя Доктор никогда не носил эту вещь, странным образом она заставляла ее чувствовать ближе к нему. С трудом сглотнув, она сняла халат и натянула толстовку через голову. Через секунду ей стало намного теплее, и она натянуто улыбнулась Доктору: — Спасибо. Он не улыбнулся в ответ — на самом деле он выглядел так, будто старался не плакать. Сердце Роуз болезненно сжалось. Он поспешно заглянул в ее чемодан, прежде чем нахмуриться. — Тебе понадобится нечто большее, — сказал он после паузы. — Зубная щетка... Он скрылся в ванной, и Роуз услышала, как он копается в шкафу. Она неподвижно стояла посреди спальни, рядом с наполовину упакованным чемоданом, а ее голые ноги торчали из-под гигантской толстовки. Наконец, Доктор вернулась со своей зубной щеткой, маленьким тюбиком зубной пасты и своим любимым шампунем. Внезапно реальность ситуации, казалось, ударила ее по лицу. Он помогал ей собирать вещи. Он помогал ей собрать чемодан, чтобы она могла уйти от него, он помогал ей сделать именно то, что собирался сделать с ней. И это убивало его. Она так ясно видела это на его лице - он был бы опустошен, если бы она ушла от него сейчас, но он не мог найти нужных слов, чтобы заставить ее остаться. Поэтому вместо этого он помогал ей уйти. На секунду ей захотелось посмеяться над ними обоими. После стольких лет, которые они провели вместе, как они могли все еще быть такими глупыми в том, что было так очевидно? Доктор все еще протягивал туалетные принадлежности, выглядя все более и более обеспокоенным. — Роуз? — Наконец, произнес он. Внезапно почувствовав себя спокойней, чем за всю прошлую ночь, Роуз выхватила вещи у него из рук и бросила их на кровать. Затем она вложила обе свои ладони в его и сделала шаг ближе к нему. Он внимательно наблюдал за ней, едва дыша. Затем она сократила расстояние между ними, прижалась щекой к его плечу, прижалась головой к его шее и стала ждать, пока он обнимет ее в ответ. Долго ждать ей не пришлось — он тут же обнял ее, прижимая к себе. Он вздрогнул один раз, а затем расслабился, прижавшись щекой к ее макушке. — Роуз, — прошептал он, — пожалуйста, не уходи. — Не уйду. Я не могу... — она выдавила из себя смешок. — Теперь я понимаю, что ты имел в виду. Его ответный смех, казалось, был в основном вздохом облегчения. Роуз наклонилась и легонько поцеловала его. Его пальцы запутались в ее волосах, когда он поцеловал ее в ответ, но дальше этого дело не продвинулось. Когда она отстранилась, он уткнулся лбом в ее лоб и тихо обнял. Роуз бессознательно втянула воздух, не желая нарушать воцарившуюся между ними тишину. Но по мере того, как шли секунды, ее мысли начали блуждать. У них обоих всё еще был недостаток сна, но Роуз сомневалась, что кто-то из них сможет расслабиться настолько, чтобы снова заснуть. С другой стороны, было еще достаточно рано и начинать свою обычную утреннюю рутину было бессмысленно. — Доктор... — Она отпустила его и столкнула чемодан с кровати. Он с глухим стуком упал на пол. Она повернулась к нему, взяла его за руку и кивнула головой в сторону кровати. Он последовал за ней, и они оба легли обратно. Ее глаза инстинктивно закрылись, когда она опустила голову на подушку. Может быть, она устала больше, чем думала. Доктор вытянулся рядом с ней, обхватив одной рукой ее талию и притянув к себе. Он поцеловал ее в лоб, и она нашла один из его лацканов, играя с ним пальцами, пока обдумывала свои следующие слова. Наконец, она сказала: — Ты расскажешь мне, что с тобой случилось? В АИФ? Пожалуйста? Он помедлил, и она прочитала нежелание на его лице. Одна вещь, которая определенно не изменилась с Доктором — его склонность избегать разговоров на сложные темы. Хотя в данном случае она считала, что это было в равной степени связано с защитой ее от того, что он считал неприятными подробностями, а также с его потребностью быть скрытным. — Во всех подробностях? — Спросил он через мгновение. Она кивнула. Его пальцы внезапно крепко сжали ее, но он только сказал: — А что насчет тебя? Что случилось, когда... Ты сказала, что Андерс приходил к тебе? Как бы она ни ненавидела его склонность сразу же уходить от темы, она могла прочесть беспокойство в его глазах. У него, очевидно, было достаточно времени, чтобы представить себе самые худшие сценарии, и она почувствовала укол сожаления - почему она не сделала больше, чтобы заставить их поговорить несколько дней назад? Кроме того, возможно, если бы она начала с себя, это заставило бы Доктора более охотно открыться. Роуз глубоко вздохнула и начала говорить.