***
Гуляния были в самом разгаре. Маги кучками переговаривались о погоде, высоких ценах на рис и зерно, и о недавно сменившейся властью. Историю с кицунэ старались не вспоминать, чтобы не портить хорошее настроение вечера и праздника. Ника, переодевшись, спустилась в главный зал. Столы, которые трещали от количества еды; икебаны возле каждого окна, которые создавали божественный аромат и дразнили глаз; бумажные фонарики покачивались на высоких потолках и деревянных стенах, они создавали атмосферу уюта. В зале играла живая музыка. Ника была на таких мероприятиях впервые. Зелёные глаза засветились восторгом. Девушка засмеялась, хлопая в ладоши. Она не скрывала своей детской радости и любопытства. Подходила к каждой вазе, изучала каждую рукопись на стене. Нори всегда был подле неё и радостно улыбался, ему нравилось видеть девушку такой. — Давай потанцуем! — неожиданно повернулась к парню брюнетка, хватая его за руку. — Ника-сама, не думаю, что это хорошая идея. Здесь же никто не танцует… — и правда, мужчины в зале делились на два типа: первый — выпивал за столом, второй — даже тут разговаривал о скучной работе. Их жены послушно стояли под боком и время от времени только кивали. — И что? Мы будем первыми! — Ну госпожаа… — кицунэ жалобно застонал, но он бы никогда не смог ей отказать. Девушка потащила парня на середину зала, музыканты заиграли быстрее, когда увидели веселящуюся парочку. Нидзика смешно покачивала бёдрами, а Нори с каждым разом краснел всё больше, пока держал её талию. — Бесстыжая. Вы только посмотрите на эту девицу. Не хотел бы я себе такую жену. — Да-да! Какой из неё пример будут дети брать? Да ещё и как вульгарно себя ведёт, внимания мужского мало вот и решила привлечь, — переговаривались двое мужчин за спиной принцессы. Оба пристально смотрели на её округлые бёдра, пока Нори не закружил брюнетку на месте. Вторая звонко смеялась от счастья. Какое ей дело до нелепых разговоров, когда вокруг столько веселья? — Потанцуете со мной? — раздался слишком знакомый голос позади Нидзики. Бывший главнокомандующий при дворце Императора хитро улыбался, радуясь найденной добычи. Месяц беспрерывных поисков, льстивых разговоров, чтобы наладить связи, уйма потраченных денег, и вот он здесь. Дворец самого Короля Проклятий и его сбежавшая жена, целая и невредимая. — Удивительно, как ты сюда пробрался, Акира, — Ника сделала шаг к нему, положила ладони на плечи. — Не могу поверить, что ты на такое способна. Свергнуть Императора, разнести три провинции в щепки. Я ошибался в тебе, Ника. — Ты же знаешь, я никогда не любила тебя. Меня заставили выйти замуж за тебя, Акира Сато, ведь ты главнокомандующий! Что может быть лучше для такой убогой девчушки, как я? — они двое разговаривали шёпотом, вплотную прижавшись к друг другу. Шаманов в зале было много, поэтому они отлично терялись в толпе. — Вот в чём тебе нет равных, Нидзика. Ты самая настоящая дрянь, но мужчины сходят по тебе с ума. Ты всегда умела очаровывать их, а потом заставить исполнить любой каприз, — господин Сато до хруста пальцев сжал талию девушки, резко дёрнул к себе и зло прошептал на ухо, будто ему было отвратительно об этом говорить, — даже меня. — Мой милый Акира, давай поступим так, — брюнетка ласково провела пальцами вдоль щеки мужчины, обращая его взор на себя. Приблизилась и прошептала в губы, чтобы только он смог услышать её, — ты сейчас уходишь из празднования и мы с тобой больше никогда не встречаемся, а я в свою очередь ничего не скажу Королю Проклятий, что между его рядов затесался предатель. Сато долго смотрел в глаза возлюбленной, прежде чем тяжело вздохнуть. Он опустил взгляд в пол, губы дрожали от напряжения. Акира ловким движением выудил из-за пазухи клинок и воткнул его в сердце Нидзики. На кимоно начала растекаться красивая красная пляма, напоминающая цветок. Девушка продолжала стоять, а потом коротко хмыкнула: — Ты не попал. — Попал, просто сердца у тебя нет, — этот разговор длился секунду, после чего голова главнокомандующего улетела с плеч. Ника резко повернулась к Двуликому, сидящему на троне. Его лицо потемнело от ярости, он недовольно смотрел на лежащий труп предателя. Так как техника Короля Проклятий была мягко говоря не очень деликатной, из-за этого убила ещё несколько людей. Некоторые отскакивали в панике, другие безразлично смотрели на обезглавленные тела, обсуждая, что «так им и надо, иудам». Брюнетка же застыла на месте, испачканная брызгами крови, и неотрывно смотрела на бывшего мужа. Когда в зале убрались и музыканты снова создали непринуждённую атмосферу, к Минамото подошли. — Давай потанцуем, — Сукуна усмехался, Ника покрутила головой, подмечая, что гости удивлённо таращатся в их сторону. Двуликий ещё никогда ни с кем не танцевал. По крайней мере в день Урожая. — Господин, не думаю, что это хорошая идея. Здесь же никто не танцует… — И что? Мы будет первыми.***
Среди ночи не спалось. Ника крутилась в своей кровати, когда за окном проснулась луна. Ночь прятала все звуки и подозрительные тени. Ткани одеял зашуршали. Девушка упорхнула с кровати и в одном нагадзюбане потопала на кухню. Прежде она никогда там не была, ведь не было нужды готовить самостоятельно, но брюнетка знала где она находится. Она шагала максимально тихо, чтобы не привлечь лишнего внимания. Через несколько минут добралась до заветной двери и отодвинула в сторону. Как и предполагалось кухня пустовала и Нидзика смогла насладиться гордым одиночеством. Девушка немного пошарилась на полках и в тумбочках, и в конечном итоге смогла выудить оттуда вино и деревянную чашу. Нике прежде приходилось пить алкоголь, но не такой изысканный как во дворце Короля Проклятий. Когда щеки девушки успели окраситься палитрой розовых оттенков, а нектарный напиток уже вовсю горел в крови, сёдзи на кухню осторожно приоткрылись и в помещение робко зашла девушка. По её виду можно было понять, что это наложница. Девушка сначала не заметила Нидзики, поэтому не опасаясь подошла к полкам со сладким. — Не спится? — наложница подпрыгнула от вкрадчивого голоса принцессы. Она медленно повернулась, всматриваясь в дальний угол. Ника вальяжно сидела на полу, нагадзюбан плохо справлялся со своей задачей прикрывать оголенные участки кожи, волосы растрепались, а глаза лукаво блестели от вина. — Просите, госпожа, я не могу уснуть на пустой желудок. Я уже ухожу. — Выпей со мной вина, — девушка махнула рукой на подушку напротив, — составь мне компанию. Наложница сомневалась, боялась, что это вызовет недовольство Короля Проклятий, но и отказывать Нидзике она также не хотела. Девушка манерно опустилась напротив, брюнетка наблюдала за этим с улыбкой. — Вас с детства учат, как ухаживать за мужчинами? Мерзость. Как будто специально выведенный сорт для этого. Поначалу наложнице, как позднее выяснилось Мисаке, было немного неловко разговаривать с гостьей. Она стеснялась, боялась сказать лишнего, но когда вино зашумело в голове, она забыла о таком слове как «скованность». Девушка шутила, смеялась и даже подкалывала Нидзику. Второй это нравилось. — Ника-сама, — начала Мисаки, грустно вздохнув, — вы нравитесь нашему господину. — Я заметила, — улыбнулась брюнетка, отхлебнув ещё немного вина. Мисаки уже опьянела достаточно, чтобы заткнуться вовремя. — Нет, вы не понимаете. Мне кажется, наш господин любит вас. — Сомневаюсь, Король Проклятий способен на всё, кроме любви. Это глупости, Миса-сан. — С тех пор как вы появились в нашем дворце, он не проводил ночей с наложницами, больше не трапезничает с нами и не наслаждается нашей компанией. Знаете почему? — брюнетка вскинула брови, — Потому, что ему больше не интересны другие женщины, кроме вас. — Понятно. — А вы? Любите? — Я бы предпочла покинуть этот дворец и не возвращаться сюда больше никогда, — Ника посмотрела в окно, поджав губы. Там была свобода, но она находилась по ту сторону баррикад. — А, так почему не уедете? — Я хочу, но не могу. Он меня не отпустит. С этого дворца живыми не возвращаются. — А может просто не хотите? — коварно улыбнулась Мисаки, пополняя чашки вином. — Нет, не думаю, я… — Ника задумалась, она не могла объяснить причины почему ещё не сбежала. Её не держали силой, не закрыли под тремя замками. Да, возможно её бы преследовали, но если здесь было бы так плохо, как думает девушка, разве попытаться бы не стоило? — Вы его тоже любите, Ника-сама. Просто не осознаете этого. — Хватит, я больше не хочу об этом разговаривать, — брюнетка отшвырнула от себя чашку, Мисаки вяло моргала, но всё же решила закончить мысль. — Любовь имеет много ответвлений. Она не всегда проявляется как забота или нежность, особенно ярко это заметно в господине. Каждый учится любить по-разному. Господин Сукуна любит вас, только на другом языке. Как и вы, — наложница поднялась под недовольным взглядом брюнетки, пошатнулась. Ника злилась, но злилась она из-за того, что это была правда. — Не каждый готов принять жестокую и колючую любовь Короля Проклятий, а тем более разглядеть её. — Иди уже, бедовая.***
Той же ночью Ника приняла довольно рисковое решение. Она осушила оставшееся вино залпом, затянула нагадзюбан покрепче и уверенно зашагала к покоям Короля Проклятий. Возле дверей никого не было. Брюнетка без стука распахнула сёдзы и ворвалась в комнату, как вихрь. Урауме к счастью подле Двуликого не оказалось, а вот сам мужчина на удивление не спал. Он сидел возле небольшого столика, развалившись на шелковых подушках. Кимоно не прикрывало оголенную грудь, а еле держалось на широких плечах. Сукуна слабо ухмыльнулся, будто знал, что она придёт. — Знаешь, господин, мне это уже надоело! — Ника подошла поближе, Рёмен удивлённо приподнял бровь. Девушка встала прямо перед Королём Проклятий, он ожидающе посматривал на неё снизу вверх. Нидзика потянула ремень на талии и атласная ткань нижнего белья скользнула по её округлостям на пол. Мужчина не отрывался от её потемневших глаз, хотя грудь была до боли искусительной. — Бери, — Двуликий тяжело сглотнул, мотнув головой, — ты ведь этого хочешь, да? Поэтому меня здесь держишь? Этой уплаты долга ты хотел?! — Хватит орать, женщина, — недовольно рыкнул Сукуна. Он медленно поднялся, вплотную оказавшись к девушке. Двуликий был чуть ли не на две головы выше неё, он почти с умилением смотрел вниз на надутое лицо Ники. Такая маленькая, но такая отважная. Король Проклятий чуть наклонился и подцепил пальцами нагадзюбан с пола. Накинул его девушке на плечи, прикрывая наготу. Брюнетка застыла, а потом недоуменно уставилась на спину Сукуны. Он снова упал на подушки, будто ничего не было. — Что ты сделал?.. — Девушки приходят ко мне по собственной воле, чтобы провести ночь вместе, — он подхватил со стола чашку с предположительно алкогольным напитком и отхлебнул, глядя на принцессу, — Я не хочу видеть твою кислую морду во время того, как я буду тебя трахать, понимаешь? Ника растерянно кивнула, явно не ожидая такого поворота. Она ещё некоторое время молча стояла, а потом кивнула и развернулась к выходу. Сукуна прожигал её спину взглядом, а внутри тем самым разгоралась злость. Но вот брюнетка остановилась, быстро зашагала обратно и упала мужчине на колени. Двуликий вцепился в её губы с такой жадностью, будто ждал этого вечность. Да, план сработал. Он знал, что девушка вернётся к нему. Сукуна еле сдержался, чтобы ещё при первых шагах брюнетки не разорвать на ней ткань; с огромным усилием воли смотрел ей в глаза, а не на манящие изгибы груди, талии и бёдер. Нужно было немного потерпеть, чтобы потом насладиться этим моментом в полной мере. Сколько же времени он просто наблюдал, стараясь не спешить и не напугать её. И вот Ника здесь, сама явилась к нему посреди ночи и уселась на колени. — Как же я долго тебя ждал, — прорычал Сукуна сквозь поцелуй. Он подхватил девушку на руки, бросил на кровать и навис сверху. Он не хотел, чтобы она убежала, упёрся руками по обеим сторонам от брюнетки. Целовал страстно и ненасытно. Нидзика задыхалась от его ласки, но никуда убегать не собиралась. Теперь же Двуликий не был настолько деликатен с одеждой, как несколько минут назад. Он разорвал нагадзюбан, прильнув губами к горящему телу. Оставлял мокрые дорожки, фиолетовые следы страсти. Все будут знать, что она принадлежит ему. Король Проклятий позаботиться об этом, а вот Ника в блаженстве закрыла глаза, хватая ртом такой вязкий воздух. Она зарылась пальцами в его волосы и сжимала в ответ на его грубые ласки. Иногда плавные движения, иногда грубые толчки. Сукуна наслаждался звуками её стонов, её мокрым телом и покрасневшим лицом. Ника царапала его широкую спину, а потом бережно шептала извинения на ухо. Двуликий подхватил с небольшого столика подле кровати тот самый пузырёк с кровью рода Императора. Зубами откупорил крышечку и сделал глоток жидкости, после впился в губы брюнетки, сливаясь в кисло-сладком поцелуе. Тоненькие струйки крови вытекали из уголков губ и бежали вниз по шее. Ника проснулась рано, солнце ещё не вышло из-за горизонта. Она повернула голову и увидела подле себя мирно спящего Короля Проклятий. Его лицо было расслаблено, всегда колкие глаза закрытые. Такой тихий и спокойный, но даже во сне оставался Королём. Брюнетка хотела погладить мужчину по щеке, но отдернула руку. Он проснется, а она этого не хочет. Стараясь не слишком шуметь одеялами, Минамото осторожно поднялась с постели, подхватила первую попавшуюся под руки ткань и на цыпочках выпорхнула из комнаты. Уже в коридоре заметила, что одета она в кимоно Двуликого. Она повыше подняла воротник, чтобы скрыть укусы и засосы этой ночи. Служанки удивлённо оборачивались в след девушки, но никто не посмел задавать вопросов об одежде Короля Проклятий. Утром Нидзика первая пришла к завтраку и непринуждённо жевала рисовый шарик под недоуменным взглядом Урауме. Сукуна вошёл в зал тяжёлым шагом и остановился возле брюнетки. — Ты без моего позволения покинула покои утром. — Господин, я не псина, чтобы выполнять твои команды, — девушка невинно улыбнулась, щенячьими глазами глядя на суровое лицо мужчины снизу. Его взгляд опустился к шее, он дёрнул ткань и фиалковые следы открылись его взору. — Скрываешь? — Сукуна наклонился к лицу девушки. Поцеловал, не обращая внимания на служанок, которые носили подносы с едой и побледневшую Урауме. Конечно, девушка не раз видела, как Король развлекается с наложницами в своих покоях, но это было довольно неожиданно. — Господин, вот уж не ожидала, что одна ночь для вас так много значит, — Ника ухмыльнулась, глядя на губы Сукуны. Мужчина перед тем как сесть на своё место, впился зубами в кожу шеи девушки и оставил ещё одну метку. — Мне надоело играть в твои игры, — серьёзно начал Двуликий, — я слишком много тебе разрешаю. — Ну это же не моя вина? — брюнетка коварно подмигнула. — Стань моей. Выходи за меня замуж, — Нидзика подняла брови, кусочек мяса выпал из палочек. В зале повисла тишина, и только в дальнем углу помещения раздался звук падающей посуды. Сукуна пилил девушку четырьмя глазами, а та в свою очередь его. Принцесса шумно вздохнула, отложила тарелку в сторону. — Ты серьёзно? — Сомневаешься в словах Короля? — недовольно выдавил демон, — мне каждый раз оставлять под твоей дверью головы женихов-неудачников, чтобы ты вышла за меня замуж? — Обычно, парни когда сватаются к девушке, оставляют цветы, а не отрубленные головы. — Не зли меня. — Господин, — издалека начала Нидзика, — я же знаю тебя. Ты любишь азарт, сложные пути. Это как запретный плод, когда ты наконец получишь его и откусишь, тебе станет неинтересно. — Ты отказываешь мне? — Я не хочу быть для тебя неинтересной. Впрочем да, я отказываю тебе.***
Всё шло своим чередом. Тёплая пора начала покидать дворец Короля Проклятий, а взамен ей приходили холода и морозы. Сакуры начали отцветать, воробьи прятаться в гнездах. Природа медленно засыпала. Нидзика сидела в своей комнате и наблюдала из окна за слугами, которые чистили двор от листвы и дорожки от моха. Снаружи было вроде бы относительное спокойствие, но внутри всё больше и больше нарастала тревога. После предложения Двуликого было двоякое послевкусие, но брюнетка не могла так рисковать. Он всего лишь играет, она для него как долгожданный трофей. Поначалу он за ней гонится, а потом когда получит, она будет просто пылиться на полках вместе со всеми. Пусть Ника останется для него ярким воспоминанием, которое Сукуна запомнит на всю свою бессмертную жизнь. Сегодня ей опять было плохо. Несколько дней назад у девушки поднялась температура. У неё пропал аппетит, постоянная усталость и головная боль изрядно мешали выполнять обычные дела. Нидзика подумала, что простудилась, в такую пору это неудивительно. Но вот когда у неё прекратились месячные и девушку начало рвать несколько раз на день, она поняла, что никакая это не простуда. — Твою мать… — брюнетка медленно осела на кровать. Она тупо смотрела в стену и не знала что делать. Рука сама по себе опустилась на живот и осторожно погладила, — Я беременна. Радость, грусть и страх навалились одновременно. Гормоны шалили и Ника расплакалась. Девушка понимала, что у неё будет ребёнок; маленький такой человечек, которому она подарит жизнь, но вот отец его жестокий, кровожадный Король Проклятий, который ни за что не признает дитя. Девушка закрыла лицо руками, упала на спину. Она размышляла что делать дальше, что будет дальше. Стоит пойти к Сукуне и признаться ему о беременности или же собрать вещи и тайком сбежать ночью? Нет, он убьёт её, и не важно в каком случае. Нидзике удалось встретиться с ним когда закат окрашивал небо в горящие цвета. Она стояла возле сакуры, что было не удивительно, и смотрела на город. Позади была скамейка, но брюнетка не садилась, боясь простыть и навредить своему ребёнку. Король Проклятий появился за спиной бесшумно, но присутствие можно было ощутить сразу. — Здравствуй, — обратилась Ника не поворачиваясь. Сукуна подошёл ближе и поцеловал плечо девушки, — мне нужно тебе кое-что сказать. — Да, мне тоже, — брюнетка теребила ткань между пальцев. Двуликий сразу заметил её нервное состояние. — Давай ты первый, господин. — Я люблю тебя, Нидзика, — девушка резко повернулась к мужчине. Её глаза распахнулись от неожиданности, губы еле заметно задрожали. Её щеки мгновенно порозовели и начали гореть. Брюнетка приложила холодную ладошку к коже, спрятала лицо. Сукуна продолжил: — Я мог бы заставить тебя силой полюбить меня или запереть в комнате, чтобы только я мог разделять её с тобой. Я не собираюсь этого делать, но и отдавать тебя другим мужчинам я не намерен. Ты моя, понимаешь? — мужчина поддел подбородок девушки, заставил смотреть ему в глаза. Ласково провел большым пальцем вдоль скулы, — Ты всегда будешь моей, пусть не в этой жизни, но я обещаю, что найду тебя во всех других. Ты не сбежишь от меня, Минамото-но Нидзика. Двуликий крепко прижал девушку к себе. Ника цеплялась руками за его спину, рисовала круги меж лопаток. Она расплакалась, слезы капали на грудь Сукуны и скатывались к напряженному торсу. Нет, она не скажет ему, не сможет. Она не готова разделить свои чувства с ним в этой жизни. Сукуна положил подбородок ей на макушку, обвил руками шею и одним лёгким движением сломал её. Он любил её, да так сильно, что убил её, лишь бы она не досталась никому, кроме него. Ника ничего не почувствовала, она умерла мгновенно и безболезненно. А вот Нори ощутил её смерть сразу же. Он кричал, рвался, бился глубоко в тени, но сделать уже ничего не мог. Лис больше не принадлежал Нике, его душа находилась в броши, которая была сама по себе. Теперь ему только оставалось ждать, когда Сакура или кто-то ещё призовёт его. Её тело повисло на плечах мужчины, но он надёжно держал её за талию. Когда он подхватил брюнетку на руки, то почувствовал странные толчки проклятой энергии. Сукуна нахмурился, посмотрел на живот и услышал тихий стук детского сердца. Она беременна. Беременна его ребёнком. Двуликий медленно осел на скамейку, всё ещё продолжая держать её тело. Если бы Ника призналась ему первая, что она носит его наследника, стал бы он самым счастливым отцом на свете или же убил бы его в первую очередь? Всё могло быть по-другому. Тогда бы их история закончилась по-другому.