***
Когда она приблизилась к курятнику, оттуда выбежала полностью черная курица и принялась злобно клевать Уэнсдей в ноги. Юджин назвал именно этого цыпленка Уэнсдей-младший, несмотря на то, что Уэнсдей была категорически против этого. Но Юджин по какой-то причине нашел это милым, так что она не слишком протестовала. Куры снесли довольно много яиц в ящике для яиц, и Уэнсдей просмотрела их, чтобы найти яйца кремового цвета, которые снес Уэнсдей-младший. Она никогда бы никому не позволила узнать, что питает слабость к этой глупой птице. Она аккуратно положила два яйца в карман толстовки и направилась к отвратительно яркому саду полевых цветов Юджина. Энид любила цветы, поэтому Уэнсдей решила, что ей понравится просыпаться с ними. Она несколько раз прошлась взад и вперед по каждому ряду, чтобы убедиться, что выбрала самые яркие цветы из имеющихся в наличии.***
Войдя во внутрь, она обнаружила Юджина сидящим за кухонным столом и пьющим кофе. — Ты ненавидишь полевые цветы, — сказал он, указывая на пучок в ее руках, — Ты всегда говоришь, что они бросаются в глаза, когда ты подъезжаешь. — Они - ужасное бельмо на глазу, — ответила Уэнсдей, открывая шкафчик и доставая изящную вазу из белого стекла, чтобы поставить их в него, — Энид, однако, найдет их очень приятными. Юджин поставил свою кофейную чашку на стол, — Энид? Я полагал, что прошлой ночью ты упрямо отослала ее прочь. — Я пыталась, — призналась Уэнсдей, аккуратно расставляя цветы, — Но она наверху, и я подумала, что она захочет позавтракать, когда проснется. — Это очень романтично, Уэнсдей. Уэнсдей просто уставилась на него в ответ. Романтические жесты всегда казались ей вымученными и фальшивыми, когда их совершали другие. Когда она думала о романтических жестах, она представляла, как ее отец выставляет себя дураком на публике, чтобы показать свою любовь к ее матери, или заставляет всех в их доме чувствовать себя дико неуютно и вызывать тошноту своими публичными проявлениями привязанности. Она не была своим отцом и никогда бы не стала участвовать в подобной чепухе. Ей даже в голову не приходило, что приготовление завтрака для Энид будет расценено как романтический жест; просто ей казалось, что это правильно. Разобраться во всей этой истории с любовью оказалось сложнее, чем она думала, и Уэнсдей не была уверена, нервничала ли она больше или была взволнована.***
Энид проснулась и улыбнулась, вспомнив вчерашний вечер. Она потянулась к Уэнсдей еще до того, как открыла глаза. На ее губах появилась морщинка, когда холодные простыни были единственным, с чем соприкасались ее руки. Она открыла глаза и подтвердила свои худшие опасения: Уэнсдей исчезла. Ее разум начал лихорадочно соображать. Прошлой ночью было слишком много? Пожалела ли Уэнсдей о том, что произошло, и сбежала ли? Страхи Энид рассеялись, когда она увидела, что сумка Уэнсдей все еще стоит рядом с комодом. Она глубоко вздохнула. Она знала, что ей нужно расслабиться и поверить в то, что Уэнсдей больше не уйдет. Однако это было легче сказать, чем сделать после того, как ее дважды покидала Уэнсдей. Как только Энид села в постели, дверь спальни распахнулась, и вошла Уэнсдей, идеально балансируя подносом, что было весьма впечатляюще, учитывая, что она все еще слегка прихрамывала. Сначала ее внимание привлекла ваза, наполненная яркими полевыми цветами. Уэнсдей терпеть не могла полевые цветы; Энид знала это уже много лет. Энид нашла их на поляне неподалеку от Невермора еще в старших классах школы и выбрала несколько штук, чтобы разместить в их общем общежитии. Она никогда не забудет двадцатиминутную тираду Уэнсдей о превосходстве плотоядных растений. Сердценид растаяло, когда она представила Уэнсдей, стоящую среди полевых цветов и тщательно выбирающую их специально для нее, — О, Уэнс... — сказала она, когда Уэнсдей подошла к кровати. — Я думала, ты все еще спишь, — сказала Уэнсдей, осторожно ставя поднос на кровать перед Энид, — Я решила приготовить тебе завтрак, прежде чем ты уничтожишь коробку поптартс на кухне Юджина. /нид оглядела еду на подносе, стоявшем перед ней. Может быть, она и готовила яйца один раз перед Уэнсдей, но Уэнсдей все равно умудрилась приготовить их именно так, как она любила. К яйцам были поданы тосты и кофе. Энид взяла чашку с кофе и сделала глоток, — Я добавила в него отвратительное количество сахара и молока, — сказала Уэнсдей, наблюдая за своим напитком. — Это прекрасно, Уэнс. Все так и есть, — Энид откусила кусочек яичницы, — Ты серьезно самая милая и симпатичная. Уэнсдей заметно съежилась, — Я отказываюсь ассоциироваться с этими двумя прилагательными. — Не думаю, что у тебя есть выбор в этом, милашка. Уэнсдей вздохнула и сжала переносицу, — Скажи это еще раз, и ты останешься без пары, — Ее тон был угрожающим, но она не смогла сдержать легкой улыбки, тронувшей ее губы. Сердце Энид снова растаяло при виде улыбки Уэнсдей. Эта улыбка и ямочки на щеках в сочетании с ее очаровательными веснушками, конечно же, не помогли бы ей опровергнуть обвинения в миловидности, — Разве ты не хочешь есть? Уэнсдей покачала головой, забираясь в кровать, — Попробуй тост. Домашнее медовое масло Юджина, превосходно. Прежде чем попробовать тост, Энид сфотографировала поднос и отправила его в групповой чат. Ответы пришли быстро. Бьянка: Это сделала Аддамс?!?!? Йоко: Кто бы мог подумать, что она может быть такой милой? Дивина: Йоко никогда не делала этого для меня… Йоко: Ни хрена себе Уэнсдей, из-за которой я выгляжу плохо. Энид рассмеялась, и Уэнсдей с любопытством посмотрела на нее, — Даже наши друзья думают, что ты милашка, — объяснила она. Уэнсдей нахмурился, — Я не имею ни малейшего понятия, что такое ”пэтути", но я определенно не симпатичная. Взгляд Энид опустился на губы Уэнсдей. У нее перехватило дыхание, когда она вспомнила их поцелуй прошлой ночью, — Знаешь, есть кое-что, что ты могла бы сделать, что помешало бы мне называть тебя милой. То, что они поцеловались всего один раз, было настоящим преступлением, и Энид была полна решимости исправить это. Она заметила, как взгляд Уэнсдей метнулся к ее собственным губам. — И что бы это могло быть? — спросила Уэнсдей, поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с Энид. — Не могу точно назвать тебя милой, если мои губы заняты тем, что целуют тебя. Уэнсдей подползла к Энид. Нервозности, которая была написана на ее лице во время их первого поцелуя, на этот раз не было. Как только расстояние между ними сократилось, губы Уэнсдей снова встретились с ее губами. Поцелуй начался медленно и сладко, но страсть и настойчивость быстро усилились, когда Уэнсдей забралась к Энид на колени и оседлала ее сверху. Руки Уэнсдей вскоре забрались под рубашку Энид, и ее от природы прохладные пальцы затанцевали по обнаженной коже ее спины. Энид прервала поцелуй, чтобы ахнуть, но Уэнсдей быстро снова наклонилась, а когда сделала это, прикусила нижнюю губу Энид. Энид не смогла удержаться и издала тихий стон, прежде чем переместиться с губ Уэнсдей к линии подбородка, а затем остановиться на ее шее. Уэнсдей ахнула, когда Энид поцеловала ее в шею. Но она быстро отстранилась и скатилась с колен Энид на матрас. Энид уставилась на нее, парализованная страхом, что зашла слишком далеко. Предполагалось, что они не будут торопиться, и вот она здесь, присасывается к шее Уэнсдей, как кровожадный вампир. — Энид, я... я прошу прощения, — запинаясь, выдавила Уэнсдей, — Это было просто... — Слишком быстро, — Энид закончила предложение за нее, — Я не хотел причинять тебе неудобства. Уэнсдей села и схватила Энид за руку, — Ты этого не делала. Я просто никогда не делала этого раньше. И... незнакомые ощущения и желания переполняют меня. Энид нахмурила брови. Она не была уверена, что имела в виду Уэнсдей, когда сказала, что никогда не делала этого раньше, — С девушкой? — она спросила. — С кем угодно, — тихо ответила Уэнсдей, — Единственным другим человеком, которого я когда-либо целовала, был Тайлер. Энид потребовалось несколько секунд, чтобы переварить эту информацию. Она была удивлена, так как Уэнсдей была потрясающе красива и могла заполучить любого, кого пожелает. Но, с другой стороны, учитывая личность Уэнсдей, открытие о том, что она не пыталась ни за кем ухаживать в романтическом или сексуальном плане, не должно вызывать особого удивления. — Судя по выражению твоего лица, я предполагаю, что недостаток моего опыта является негативным фактором, — сказала Уэнсдей в ответ на непонимающий взгляднид, — Тем не менее, уверяю тебя, я готова учиться. Я уверена, что на эту тему существует много литературы и средств массовой информации. Энид не смогла сдержать смеха при мысли о том, что Уэнсдей будет читать какую-нибудь ужасно написанную эротику или смотреть порно, чтобы чему-то научиться. Ей удалось сдержать смех, когда она заметила, что Уэнсдей выглядит все более обеспокоенной, — Пожалуйста, не используй порно в качестве учебного пособия. Но нет, это не что-то негативное; я просто была удивлена, вот и все. Уэнсдей кивнула, — Я ценю твое понимание. — Теперь, когда завтрак окончен, может, нам убраться отсюда? Энид была взволнована возможностью вернуться в дом Уэнсдей и на этот раз по-настоящему насладиться им. Уэнсдей секунду поколебалась, прежде чем ближе подползти к Энид, — Я подумала, что, возможно, нам стоит еще немного пообниматься, прежде чем мы уйдем. Энид улыбнулась и притянула Уэнсдей к себе. Лежать здесь со своим партнером - это было все, о чем она когда-либо мечтала. И каким-то образом это оказалось более удивительным, чем она когда-либо думала.