Раз в год в ночи, звенит курантов бой. Мы забываем все провалы, помня вкус побед. Но прошлое, как тень, идёт вслед за тобой, Вплетаясь в нить судьбы, свой оставляя след.
Несмотря на окончание года, в замке Волкосветовых царила непривычная тишина, а в воздухе витала аура печальной безысходности. Снег покрывал крыши башен толстым слоем белоснежного покрывала, поблескивая под лунным светом и добавляя замку черты огромного сказочного призрака, затерянного в зимнем лесу. Однако внутри его каменных стен витала атмосфера неизбежного, надвигающегося бедствия. Большинство обитателей замка разбежалось праздновать «Великую Ночь Переходов» туда, где отсутствовала необходимость соблюдать церемониальные правила в связи с пропажей Короля и наследницы. Лишь темные тени охранников из личной гвардии Канцлера патрулировали стены, вглядываясь в мрачную полосу леса, словно опасаясь появления из нее легендарной химеры. Королева Лоррентия медленно шагала по пустым коридорам, чьи стены когда-то утопали в смехе и радостных голосах в преддверии новогодних развлечений. В ее воспоминаниях живо всплывали образы прошлых праздников, когда родной замок оживал подготовкой к «Великой Ночи Переходов», а в воздухе витал запах еловых венков и свежеиспеченного с дочерями печенья. Теперь же, после гибели мужа и исчезновения Лианы, эти воспоминания покрылись траурной пеленой. Королева остановилась у большого окна, сквозь которое открывался вид на заснеженные земли вокруг замка. Свет луны и веснушки звезд освещали заснеженные просторы, придавая им мистическую красоту, но в душе королевы она вызывала лишь острое чувство тоски и утраты. Лорра вспоминала, как в прошлом в этих стенах, жили любовь и согласие, и как теперь в ее сердце, оставалась лишь боль потери и слабая надежда на возвращение мира в ее королевство. Она поправила портьеру, отмечая, как туман пыли взлетает с ее поверхности и начинает плавно кружить, сверкая в отблесках настенных маголамп. Надо было бы задать хорошую трепку прислуге, но теперь это ее совершенно не волновало. Женщина быстро прошмыгнула в свою комнату и открыла потайной ход. Войдя в тайную комнату, Лоррентия опешила и напряглась, не увидев на кровати Элиаса. Черная тень в углу, куда не доставали лучи настольного светильника, прорезалась двумя желтыми зрачками и зашевелилась, обретя форму большого, но истощенного волка. Сердце королевы радостно застучало, ибо присутствие зверя значило только одно, телохранитель дочери смог совершить полноценный оборот и восстановиться. А значит, теперь все раны парнишки затянутся без следа, когда он решит вернуться в свой человеческий облик. Вот только когда он на это решится? «Элиас! Ты в порядке?» — мысленный посыл в сторону волка заставил того шевельнуть ушами и мелко задрожать всем телом. Королева благообразно отвернулась, понимая, что Элиас начал обращаться обратно. — Со мной все хорошо, Ваше Величество! — чуть хрипловатый голос парня дал понять, что оборот завершен, и Лоррентия повернулась, чуть смутившись, ибо Элиас едва успел прикрыть обнаженные бедра покрывалом с кровати. Она с болью в сердце окинула исхудавшую фигуру молодого человека, кости которого отчетливо проступали сквозь жилы мышц и тонкую кожу. Два месяца без полноценного питания и физической активности не могли не сказаться на его внешнем облике. Однако горящий взгляд волка компенсировал все его физиологические потери. — Хоть одна хорошая весть в канун праздника, — ответила королева, с тоской сжав холодный кулон на груди, — Прости, Элиас, но похоже, мы потеряли нашего учителя. Я не думаю, что Долми мог просто обронить Артефакт восприятия. А это значит… Королева не успела озвучить свои самые мрачные подозрения как Элиас, до конца облачившийся в одежду, прервал ее: — А это значит, что настало мое время отправляться в путь, Ваше Величество. Королева Лоррентия обеспокоено посмотрела на молодого оборотня. Ее сердце сжималось при мысли о возможных опасностях, подстерегающих его в пути. — Элиас, ты едва восстановился после своего оборота. Ты уверен, что сможешь преодолеть такое расстояние? Мы не знаем, что сейчас происходит в Лунории и какие еще испытания могут тебя подстерегать на пути. — Я полностью осознаю возможные риски, — ответил Элиас, — Но мое сердце, моя душа и мой долг требуют действовать. Долми пожертвовал собой, чтобы донести важное сообщение до северных кланов. Я не могу позволить, чтобы его усилия пропали даром. К тому же, я чувствую, что силы возвращаются ко мне с каждой минутой. Я должен это сделать, Ваше Величество. Лоррентия вздохнула. Она понимала, что не сможет отговорить Элиаса. Его преданность и решимость были тем, что всегда отличали всех троих близнецов. К тому же, энергичная натура парня не позволила бы ему сидеть сложа руки, и в замке он мог бы случайно засветиться. — Хорошо, мой мальчик. Я доверяю тебе. Но, пожалуйста, будь осторожен. Мы с дочерьми не можем позволить себе потерять еще одно, преданное короне, сердце. Если ты решил идти, то сейчас идеальное время для того, чтобы покинуть замок. Элррик куда-то отправился вместе со своими альфами. Контроль за внешним периметром ослаблен. У тебя все шансы уйти из дворца незамеченным. Элиас кивнул. Благодарность и решимость светились в его глазах. — Я обещаю, Ваше Величество. Я сделаю все возможное, чтобы вернуться с хорошими новостями и, дай Единая, с подмогой. Его сборы не заняли много времени. Любой чистокровный оборотень был способен выжить в лесах Лунории. Королева, написавшая послание своему тестю, уговорила парня повесить на шею небольшой кошель с драгоценностями, дабы он мог обеспечить свое путешествие. Она окинула юношу теплым взором и, подойдя поближе, благословила его легким, материнским поцелуем в лоб. — Храни тебя Единая, Элиас. Помни, мы с дочерьми надеемся на успех твоего похода. Когда он вышел из комнаты, Лоррентия осталась одна, окутанная тишиной опустевшего помещения. Ее сердце в очередной раз разрывалось от тревоги за судьбу близких. Но в глубине души она верила, если кто и в силах добраться до тестя, так это молодой волк. Иного выхода, как искренне верить, королеве просто не оставалось.***
Как поведала Лия одному невежественному попаданцу, во всех шести мирах МежМирья «Новый Год» именовался «Великой Ночью Переходов». Этот праздник отмечался также в полночь с 31 декабря на 1 января и символизировал саму возможность местного населения переходить из одного состояния в другое, из прежней формы бытия в новую, отражая трансформационную природу оборотней и всемирное единение под защитой Единой. В Великую Ночь Переходов на центральных площадях городов и поселков устраивали маскарады, на которых участники надевали костюмы, символизирующие различные аспекты их личности или желаемые изменения в своей жизни. Костюмы отражали как истинные облики оборотней, так и иные образы, которые те хотели принять или хотя бы - примерить. В эту ночь можно было безопасно и без стеснения выражать свои скрытые желания и амбиции, а также отпускать прошлые обиды и ошибки, готовясь к новым начинаниям. Особенностью празднования являлся ритуал «Обмена Сущностями» возле «Пламени Единой», большого костра, магически зажигаемого с последним боем городских часов. Во время этого ритуала его участники обмениваются маленькими символическими подарками или амулетами, которые олицетворяют их личные качества или особенности. Этот обмен подчеркивает идею взаимопонимания и поддержки в обществе, где каждый готов поделиться частью себя с другими, способствуя общему благу и укреплению духовных связей. По завершении ритуала проводятся магические представления, во время которого маги демонстрируют свое иллюзорное мастерство сценами, отражающими надежды и мечты всех присутствующих на будущий год. Эти изображения могут включать символы шести миров, а также другие значимые символы, связанные с верой в Единую и единством всех существ. «Великая Ночь Переходов» служит напоминанием о неизменном цикле жизни и смерти, началах и концах, и о том, что каждый имеет возможность переродиться и начать свой путь с чистого листа, объединяясь с другими в стремлении к гармонии и пониманию в мире, где магия является связующим звеном между всеми живыми существами. На пороге 2998 года, когда последняя страница отрывного календаря ушедшего года планировала облететь, словно лист клена в преддверии холодов, Академия кардинально преобразилась. Она стала похожей на заброшенный Лондон из фильма «28 дней спустя», а каждый шаг по её пустым коридорам эхом разносился в пространстве. Передвигаться по ним было даже слегка жутковато. Ассоциации с культовым фильмом мелькали в моём воображении, заставляя сердце сжиматься от неопределённой тоски по тому шуму и суете, которые ещё вчера наполняли эти стены. Если задуматься, то мне повезло, что в МежМирье не существовало даже понятия «зомби». Казалось, что сама Академия затаила дыхание в ожидании чего-то, что могло произойти с наступлением нового года. Но вместо веселья и радости, которые обычно сопровождали подобные события, тут царило унылое спокойствие, переходящее в некую меланхоличную задумчивость. Тридцать первого декабря тишина в столовой на завтраке была нарушена лишь нашим присутствием. Упитанный Боб, повар из расы полуорков, предложивший нам утреннюю трапезу, поздравил всех с наступающим праздником и прочел краткую лекцию, планируя отчалить из Академии на праздник. Его предостережение о кладовых, закрытых на замок, добавило нашему уединению первую бодрящую нотку, словно «приглашая» нарушить этот запрет. По предварительной договоренности он выдал нам большой металлический котел маринованного мяса, дабы мы могли соорудить шашлыки на праздничный ужин. Эта идея принадлежала мне, и я заранее согласовал с кухней список необходимых продуктов. Вчера вечером мы с Северрином перетащили к башне небольшой мангал, что использовали на кухне и приличный запас дров к нему. Сева предложил использовать магоаккумуляторную печь, дабы не заморачиваться с углями, но моя душа требовала порции ностальгии, в которой огонь для шашлыка обязан был быть живым и натуральным. На Земле мы с сестрой и друзьями часто выбирались в лесополосу у заброшенного карьера на шашлыки и чудесно проводили там время. Я твердо вознамерился перенести этот великолепный обычай и в мир моей новой родины. После завтрака ГримХалк собрал нас всех в тренировочном зале для итогового собрания. В голосе могучего орка чувствовалась не только строгость преподавателя, но и некие нотки заботы, когда он принялся читать нотации на период своего будущего отсутствия. — Буду краток, — начал он, пропуская вступления и переходя сразу к делу, — большинство из вас впервые проведут Великую Ночь Переходов вдали от дома, в стенах Академии. К моему великому сожалению, ректор и весь преподавательский состав обязаны присутствовать на празднике в мэрии Этерии, так что вам эту ночь придется провести как зрелые и ответственные студенты. Он внимательно смотрел при этом на нас, одного за другим, словно хотел запечатлеть каждое лицо в своей памяти. — Первое и самое важное — ваша безопасность. Покидать территорию Академии строго-настрого запрещено. Магическая защита стен будет усилена, но внимательность и с вашей стороны не помешает. Мы кивнули, понимая серьёзность этого предостережения. — Второе. Великая Ночь Переходов — это время не только праздника и чудес, но также и ответственности. Помните, что ваши собственные действия могут повлиять на всех нас. Третье. Постарайтесь не увлекаться магическими экспериментами без контроля со стороны опытного преподавателя. Я знаю, что свободное время и скука у студентов способствуют исследовательскому зуду, но помните о мерах предосторожности. В его глазах мелькнула искорка юмора. Видимо, он вспомнил какие-то прошлые инциденты, но голос куратора при этом оставался серьёзным. — И последнее, — ГримХалк слегка смягчил голос, — Постарайтесь получить удовольствие от этого вечера. Великая Ночь Переходов — это не только подведение итогов, но и время для новых начинаний. Пусть следующий год принесёт вам только радость и удовлетворение от своих достижений. Закончив речь, ГримХалк тепло улыбнулся, напомнив, что, несмотря на все правила и ограничения, Великая Ночь Переходов — это праздник, который должен приносить удовольствие. И хоть его самого с нами не будет, его благословение и добрые пожелания останутся тут, наполняя стены Академии теплом и светом в преддверии новогодней ночи. Избавившись от преподавательской опеки, я спешно начал осуществлять задуманное. Из-за отсутствия средств и приличного долга на счету, приобрести подарки для друзей, пусть и символические, оказалось для меня задачей невыполнимой. Это вынудило меня, задрав хвост, который с началом первой ночи полнолуния распушился аки хвост у павлина, придумывать, как говорят на Земле — подарки «сделанные своими руками». Лучшее, что я мог сделать — придать для друзей Великой Ночи Перехода нотки привычного мне, земного Нового Года. Однако, я столкнулся с неожиданной проблемой: в Академии не было елок, а ближайший лес находился очень уж далеко за пределами ее защитных барьеров. В Алитая, да и в прочих мирах, по словам Майи, не было традиции рубить деревья, тащить их в дом и украшать убитые деревья «разноцветным хламом». Значит, нужно было найти подходящую замену недалеко от башни и придать ей сверкающий, праздничный вид. Небольшая пихта, высотой метра три, идеально для этого подходила. Оставалось только придумать соответствующее украшение для нее. Но как нарядить дерево, не имея под рукой традиционных стеклянных игрушек? Решение пришло вместе с возвращением способности создавать искрящиеся огненные шарики. Мы с Марком придумали, как использовать их в качестве гирлянды. Я размещал сверкающий молниями яркий колобок пламени в небольшие стеклянные емкости, а змеелюд вместе с Ассаной накладывали на них стазис, заставляя замирать неподвижно. Осталось только развесить их на пихте и в нужное время снять стазис, наслаждаясь импровизированной гирляндой. С помощью магии ветра Майя аккуратно подвесила емкости на ветвях, распределяя их так, чтобы свет равномерно охватывал всё дерево. До самого заката мы готовили площадку для праздника, складывая дрова для будущего «Пламени Единой», устанавливая у стены большой стол и таская продукты внутрь башни. Погода, словно празднуя вместе с нами, решила одарить нас небольшим морозцем при полном отсутствии ветра и, несмотря на то, что большую часть дня мы провели на улице, никто не замерз. А после того, как я показал всем очередную земную забаву, называемую «Снежки», мы еще и слегка пропотели, устроив снежную битву, победителей в которой не было. Стемнело быстро и искусственное освещение уличных фонарей нарисовало по всей территории Академии привычные световые дорожки, создавая, в отражении редких падающих снежинок, ауру волшебства. Отряхиваясь от снега, мои друзья отправились в общежитие — переодеться к празднику. Я же остался у башни и занялся костром для мангала, ловко запалив сухие дровишки с помощью своего единственного магического трюка. Переодеваться мне было особо не во что, да и в местной моде я был ни бум-бум. Тепло ласкового пламени мангала быстро отогрело мои руки, промерзшие от снежков, и я внезапно осознал, что, несмотря на все те неприятности, трудности и сложности, что преследовали меня с первого появления в МежМирье, в данный момент я почему-то… абсолютно счастлив? Из моего нутра сначала тихо, но потом все громче и громче, раздавалось довольное урчание внутреннего волчонка, а плечо ощутило привычную тяжесть запрыгнувшего на него фамильяра, который еще больше усилил своим кошачьим тембром маленького трактора мое прекрасное настроение. Хотелось, чтобы время ненадолго остановилось, позволяя как можно дольше насладиться этим мигом единения с родными для меня душами. «Я говорил тебе спасибо, ДраК, за все то, что ты для меня сделал?» — задал я мысленный вопрос своему котоящеру. «Не помню такого, Бро! Но можешь не париться по этому поводу. Я ведь, как-никак, фамильяр, и обязан знать обо всех твоих потаенных чувствах, извращенных желаниях и невысказанных вслух мыслях». Улыбнувшись, я нежно почесал этого балабола, перекинувшегося через мою шею словно коромысло, под подбородком и вернулся к приготовлению первой порции шашлыка. Друзья должны были скоро вернуться, а значит, настала пора нанизывать сочные куски мяса на металлические прутки импровизированных шампуров, которые еще днем я накрутил из обрезков стальной проволоки.****
Лиана, потерявшая кучу времени на подбор гардероба, под постоянное подтрунивание Майи, все же остановила свой выбор на довольно скромном, но эффектном изумрудном наряде, что одолжила ей Елизавета, дочь Амерриуса. Приталенное платье с длинными рукавами и высоким воротником, не только подчеркивало ее красоту, но и обеспечивало достаточную защиту от мороза. Лия дополнила наряд теплым, меховым полушубком и элегантными перчатками. Ассана, облачившись в черный брючный костюм, казавшийся сотканным из самой тьмы, утепленный изнутри мягким подкладом, помогла ей с прической. Волосы самой нагини были аккуратно собраны в толстый хвост, украшенный тонкими лентами, переливающимися серебристыми оттенками зимнего неба. Майя, несмотря на свой боевой дух и предпочтению практичности перед изяществом, на этот раз решила сделать исключение. Она выбрала для праздника крепкий, но стильный костюм темно-коричневого цвета, который великолепно сочетался с ее ярко-зелеными глазами и контрастировал с оливковым цветом кожи. Костюм состоял из теплой туники, облегающих штанов и тяжелых, но утепленных ботинок, которые позволяли ей свободно передвигаться по снегу. В качестве аксессуара она выбрала широкий кожаный пояс с металлической пряжкой, подчеркивающий ее силуэт, и несколько простых, но заметных украшений, которые добавляли образу завершенность. Маргарита Степановна перед выходом оглядела девиц своим глубоким, оценивающим взглядом и высказала одобрение фразой: «Ну… чисто невесты на выданье!». Она велела всем хорошенько повеселиться и предупредила, что оставит двери общежития открытыми, а сама ляжет спать. Для кастелянши новогодняя ночь ничем не отличалась от прочих, а возраст требовал придерживаться режима. Когда девушки подошли к башне, до полуночи оставался всего час, и парни определенно их уже перестали ждать. Они толпились у мангала и, судя по довольным лицам и следам мясного жира на губах, уже успели оценить кулинарное мастерство попаданца. Присутствие Элерриона среди парней оказалось сюрпризом. Для принцессы, так уж точно — приятным. Преподаватель как-то смог уговорить ректора, что его пребывание рядом с Лианой будет в сложившейся ситуации гораздо полезнее, чем развлечение городской элиты магическими фокусами. Похвалив внешний вид девушек, Сереброзвезд пригласил их присоединиться к трапезе, а Леонид уже протягивал им пруты с парящими кусочками мяса, что одним своим видом и запахом вызвали урчание в животе у принцессы. Пока Лиана наслаждалась мясом легкой прожарки, в соке которого с каждым укусом прослеживались все новые специи, удивляясь изобретательности Леонида, тот вместе с Марком подошли к небольшой пихте и что-то там делали, тихо переговариваясь друг с другом. Внезапно темноту вокруг дерева разрезали разноцветные лучики, цепочкой пробежавшиеся по всему дереву, и они, словно звездное небо, заполнили пространство яркими световыми отблесками. Словно рой крупных переливающихся светлячков облепил хвойное дерево и, перемигиваясь, создавал ощущение сказки. Лиана никогда не видела подобной красоты и завороженно наблюдала за игрой света. Затем сквозь тишину изумления прорезались тихие нотки плавной музыки. Элеррион принес с собой из дома дорогую музыкальную шкатулку с кристаллами памяти и запустил нежную мелодию, которая особо подчеркнула красоту момента. Преподаватель, обычно такой серьезный и сосредоточенный, в этот вечер явно преобразился. Он рассказывал забавные истории из своей молодости, заставляя всех смеяться до слез. Лиана, казалось, забыла обо всех своих тревогах и волнениях, помогая Майе и Ассане подрезать закуски на стол. Когда приблизилась полночь, а свежая порция шашлыка была готова, все собрались в круг вокруг площадки для магического огня. Подняв бокалы с легким, подогретым, ягодным вином, Леонид произнес тост за дружбу, за Академию, которая стала для него домом, и за приключения, которые ждут нас всех впереди. Майя не могла удержаться, чтобы не подколоть друга за излишнее количество приключений, в которые он уже умудрился влезть, и раскат дружного смеха прервал первый удар колокола с центральной башни Академии. Элеррион, обращаясь к попаданцу, позволил ему первому разжечь «Пламя Единой». Тот, явно волнуясь, создал огненный шарик на ладони, горделиво посмотрев в ее сторону, словно хвастаясь этим умением, и швырнул его в сухие дрова. Каждый из присутствующих повторил его трюк, и яркое пламя взметнулось в небо, отправляя в полет вихрящуюся стайку искорок, что летели в ночное небо, словно стремясь объединиться с искорками звезд. С двенадцатым ударом огонь костра, будто то древнее, ожившее существо вздохнул и яркой вспышкой осветил место праздника, даря окружающим ласковое прикосновение тепла. Лиане почудилось, словно ее родная мама провела ладошкой по ее щеке, и крохотные слезинки заискрились в уголках ее глаз. Она почувствовала, как кто-то взял ее за руку и, повернувшись, уткнулась взглядом в океан голубых глаз Леонида, обеспокоено вглядывающегося в ее лицо, явно почувствовав, что той стало грустно. — С тобой все в порядке? — заботливо спросил парень, не догадываясь, что излишне крепко сжимал ее пальцы в своей широкой теплой ладони. — Все в порядке, — ответила девушка, отмечая, что ей приятно его беспокойство, — Я просто о доме вспомнила и о родных… Когда я еще их увижу… Лиана тут же пожалела о своей откровенности, ибо по тому, как вздрогнул Леонид, в глазах которого промелькнул намек боли, и разорвал с ней контакт, стало ясно, что тот наверняка подумал о своих близких. И если у нее еще были шансы увидеть родичей, то попаданец не мог на это даже надеяться. Она инстинктивно повторила успокаивающий жест своей матери и ласково провела по его щеке ладонью, ментально посылая в сторону парня эмоциональные волны поддержки. Тот смущенно улыбнулся ей, а грусть в глазах резко сменилась озорными искорками. — Настала пора устроить фейерверк! Все шагаем на башню! — с улыбкой произнес он и, схватив Майю за руку, скрылся с ней в темном проеме входа. Когда все поднялись наверх, Леня с оркшей уже успели взвести рычаг и начали вкладывать в пращу большую стеклянную бутыль с переливающимся разными цветами содержимым. Убедившись, что все заняли свои места и были готовы любоваться фейерверком, Леонид кивнул Марку, который провел своими ладонями над емкостью и дал необычную команду Майе — «ПОЕХАЛИ!». Оркша отжала стопор, и рычаг с громким шумом запустил емкость практически вертикально вверх. Сверкающая бутыль мгновенно исчезла из вида, растворившись в темноте ночи. Лиана только начала думать, что у Леонида что-то пошло не так, как вдруг небо взорвалось на десяток разноцветных элементов, создавая головокружительную цепочку из вспышек. Сначала пышными кругами взорвались красные и синие цвета, переплетаясь в танце света и тени, затем к ним присоединились зеленые и золотые, образуя огромное цветущее огнем дерево в воздухе. Искры плавно опускались вниз, подобно метеорному дождю, оставляя после себя лишь легкий запах гари и взволнованные сердца зрителей. Каждый последующий снаряд, запускаемый с помощью катапульты, был уникален. Марк определенно продемонстрировал на них весь свой магический талант. Одни создавали на полотне ночи образы мифических зверей, взмывающих в небеса, другие — невероятного вида цветы и рисунки, оживая в воздухе благодаря магии и фантазии создателя. В какой-то момент небо озарилось яркой вспышкой, которая мгновенно сменилась деликатным светом сотен маленьких звезд, медленно падающих на землю, как будто ночное небо решило поделиться своей красотою с ходящими по земле. Марк и Леонид обменялись довольными улыбками, видя, как в глазах зрителей отражается восхищение и радость. Этот фейерверк стал невероятным зрелищем для всех присутствующих, и принцесса подозревала, что он наверняка станет еще одной праздничной традицией на годы вперед. Когда последний снаряд завершил свое путешествие по ночному небу, оставив после себя серебристый след, наступила тишина, нарушаемая лишь легким скрипом снега под ногами и далеким эхом праздника за стенами Академии. Все взгляды были прикованы к небу, где еще долго не угасали последние искры магического фейерверка, символизирующего начало нового года и новых надежд. — Тебе понравилось? — спросил подошедший к ней Леонид, хотя по ее восхищенному взгляду уже прочитал ответ. Сама принцесса, все еще находясь в эмоциональном шоке от зрелища, смогла лишь утвердительно кивнуть. — Слушай, Лия, — попаданец вдруг отчего-то засмущался, а его взгляд уткнулся в ее ноги. Черный хвост парня нервно дергался, выдавая его волнение, а уши даже слегка прижались к голове, заставляя девушку в очередной раз умилиться от его неумения скрывать эмоции. — Если я правильно ощущаю желания своего внутреннего зверя, он очень хочет погулять с тобой в парке. Ты же не против? — Ха… — не удержавшись, хихикнула Лиана, чувствуя как радостно встрепенулась на это предложение ее внутренняя волчица. — Хочешь сказать, это желание исходит только от твоего волчонка? А сам бы ты ни за что не пошел бы со мной? — Да нет же… Я же не это имел в виду… Как ты могла подумать… — было видно, что с каждым новой попыткой словесного оправдания попаданец все больше краснел и смущался. — Ты не так поняла… Я с удовольствием составлю тебе компанию на прогулке. Сегодня такая волшебная ночь… — Да ладно тебе, недооборотень седовласый! — положив ладони на его плечи, торопливо ответила Лия, опасаясь, что Леню от волнения схватит удар. — Я же пошутила! Конечно же, я не против прогуляться. Занятий завтра не будет, так что выспаться мы всегда успеем. Ты чего покраснел? Ах ты ж… Вы, парни, только об одном и способны думать! — А то! Только об одном и только одним местом! — вклинилась в разговор Майя. — Как обладательница пятерых братьев я могу это безоговорочно подтвердить. Топайте гулять, оборотни. Когда вы еще получите шанс — остаться наедине и узнать друг друга по… ближе. — МАЙЯ! — возмущенный возглас одновременно вырвался из уст принцессы и попаданца, и они, удивленные этим совпадением, взглянули друг на друга и весело рассмеялись. Лиана протянула руку Леониду, и тот, осторожно сжав ее ладонь, потащил девушку в освещенный лабиринт парка под одобрительные взгляды оставшихся у башни. Элеррион сменил кристалл в музыкальной шкатулке и магически подпитал в мангале огонь, возвращая на него остывшие порции мяса в отсутствие повара. Неспешно прогуливаясь по дорожкам, пара смущенно молчала, не понимая, о чем именно стоит разговаривать в подобной ситуации. Лиана не решалась начинать разговор первой. Она просто любовалась зимней ночью и наслаждалась присутствием рядом с собой существа, с которым ее почему-то связала сама Единая. Как ни странно, ей в данный момент было настолько легко и спокойно рядом с этим попаданцем, как было спокойно только в присутствии родного отца. Возможно, так на нее действовали эмоции ее волчицы, которая излучала в душе девушки волны удовольствия. Наконец Леонид не выдержал и, спросив у нее разрешения, принялся рассказывать о земных традициях празднования Нового Года. Его рассказ о мифическом Деде Морозе, о Снегурочке, о Елке и горе подарков под ней, о традиции набивать брюхо до полуобморочного состояния и о реках алкоголя, которым заливались в этот праздник соплеменники Леонида, вызывали у принцессы искреннее недоумение. Она постоянно переспрашивала Леню о значении непонятных терминов, и попаданец с удовольствием пояснял их значение. Особенно загадочной для нее фразой стала «Селедка под шубой». — Это же образное выражение, Лия! — давясь смехом, пытался объяснить ей состав непременного новогоднего блюда Леонид. — Никто реальной шубой рыбный салат не накрывает. Просто нарезанные кусочки селедки… Громкий взрыв и затрясшаяся под ногами земля заставили попаданца резко замолкнуть, и они оба синхронно развернулись в сторону внезапного звука. Над макушками редких деревьев в стороне смотровой башни промелькнуло несколько разрядов молний, и до острого слуха принцессы донесся полный ярости волчий вой и возмущенные крики потревоженных птиц, разлетающихся из своих гнезд. Она мгновенно узнала голос Северрина, и сердце замерло от тревожного предчувствия. В голове резко возник ментальный призыв ее телохранителя «БЕГИ!» От силы посыла она пошатнулась и лишь крепкая хватка попаданца, придержавшего ее за плечи, не позволили подкосившимся ногам свалиться в снег. — Это еще что за прикол? — лицо Леонида не выдавало тревоги. Видимо, он еще не понял, что именно происходит. — Они что, решили продолжить запускать фейерверки? Без нас? Судя по бледному, испуганному лицу девушки, он начал догадываться, что дело вовсе не в фейерверках, а все гораздо серьезнее. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять истинную причину долетающих до них звуков схватки и начать действовать. — Это наверняка за тобою явились?! — процедил сквозь зубы полу-вопрос, полу-утверждение попаданец. — Тебе нужно прятаться, Лия! Кто бы там не появился, они по твою душу приперлись. Беги в общежитие, предупреди бабушку Марго. Она обязательно придумает, что делать. — А ты что, собираешься влезать в драку? — изумленно спросила парня Лия. — Ты же ничего не… — Какая прелесть! — грубый мужской голос из-за спины заставил принцессу проглотить остаток фразы. Из темноты плотного кустарника, что возвышался за центральным фонтаном, бесшумно появились три высокие фигуры в плащах. Лия тут же почувствовала, как сильная рука Леонида задвигает ее за свое тело, прикрывая собой девушку. — Ваше Величество! Вы не представляете, насколько мы рады вас видеть! — Почему же не представляет? — издевательским тоном ответил попаданец, тихонько отступая назад, вынуждая Лиану делать то же самое, оглядываясь в поисках путей отступления. — Если я правильно помню, эта радость тянет на сто тысяч золотых танов? Господа, с кем имею честь лясы точить? Лиана всей своей кожей чувствовала напряжение Леонида. Его тело начало мелко подрагивать и слегка увеличиваться в размерах. Она знала, что без полноценного оборота попаданец не сможет войти в боевую форму, а значит, этот бой придется принять ей самой. Одна только мысль о том, что Леонид может погибнуть по ее вине, вызвала дикую ярость у ее истинного зверя, и волчица более чем ясно начала намекать, что готова занять свое положенное место. «Возможно, эта ночь станет для нас обоих последней!» — мелькнула паническая мысль в ее голове. Однако, истинная кровь Волкосветовых не позволила той укрепиться в сознании, и Лиана начала потихоньку снимать полушубок, готовясь совершить оборот. Даже обострившееся зрение оборотня не позволило ей увидеть нечто, воткнувшееся в темноту капюшона одного из чужаков. Лишь на самой границе слуха она услышала свист от еще одного предмета, что поразил второго противника. Влажный чавкающий звук металла, входящего в плоть практически совпали друг с другом, и две тени, не издавая ни звука, медленно осели на снег. Белоснежная поверхность под упавшими головами начала расплываться бурым цветом, а в воздухе разнесся будоражащий запах крови. — Я каждой чешуйкой своего тела чувствовала, что вы появитесь именно в Великую Ночь Перехода, Мастер, — слегка изменившийся голос Ассаны вынудил Лию прекратить процесс оборота и встать спиной к спине Леонида, пытаясь контролировать все точки подхода к ним. Уж слишком часто за последние пять минут их с попаданцем заставали врасплох. Нагиня плавно, словно не имея веса, выплыла из-за ствола широкого дерева и, проходя мимо нее, подмигнула принцессе. — Если я правильно распознала, ты взял на дело Тимррата и Кассию? Жаль юные души, они могли бы стать весьма перспективными ассасинами. Спокойствие, больше смахивающее на пренебрежение, с которым оставшийся в живых соперник смотрел на эффектное появление Ассаны, напрягало Лиану. Было видно, что тот ни капли не опасался ее мастерства и просто ждал следующего шага нагини. Ассана встала рядом с Леонидом и тихонько произнесла: — Идите к башне! Там наверняка требуется ваша помощь. А с этой личностью я разберусь сама. У меня к нему накопился приличный счет. Время рассчитываться. — Ты уверена, что справишься? — с ноткой беспокойства переспросил попаданец и, дождавшись утвердительного кивка, потянул Лиану в сторону башни, звуки схватки со стороны которой не утихали. Спустя мгновение на освещенной лунным светом дорожке осталось лишь два, не сводящих друг с друга вертикальных зрачков, существа, да клубящаяся аура предстоящей схватки, проигравшего в которой не будет. В ней должен остаться лишь один победитель.***
Несмотря на то, что Сарассис все еще находилась под впечатлением от устроенного попаданцем огненного представления, она ни на секунду не забывала о том, что сегодняшняя ночь была идеальной для проникновения на территорию Академии. Преподаватели и ректор отсутствуют, большинство студентов разъехалось, на Лиане только подарочной упаковки с ленточкой не доставало — приходи и забирай готовенькое. Мастер не мог упустить такой шанс и просто обязан был появиться. Сара была готова поставить на это даже кончик своего собственного хвоста. Вот почему, когда Леонид и Лиана решили отправиться на романтическую прогулку, она, похвалив мастерство потратившего немало магических сил Марка, сказала ему, что сбегает в общежитие, якобы переодеться. Сама же, проверив доступность метательных клинков на тонком поясе под праздничным одеянием, выдерживая минимальное расстояние, отправилась вслед оборотням. Присутствие в парке посторонних Сарассис почувствовала благодаря своей внутренней кобре. Обращенный в змеиный, язык являлся важнейшей частью системы восприятия запахов у нагов. Громкий взрыв позади отвлек ее на доли секунд, но многолетний опыт не позволил ассасину потерять сосредоточенность. Возможно, Мастер привел в Академию несколько групп, но сам он, судя по запаху, был в этой. Укрывшись за деревом, Сара точно знала направление, откуда появится враг и, достав клинки, нанесла на лезвия капельки яда, что проступили на кончиках удлинившихся клыков в ее рту. Она всмотрелась в фигуры пришлых. Выбор Мастером подельников для операции разочаровывал. Несмотря на слабое освещение, она распознала в них его подмастерьев. Тимррата, в крови которого было не более сорока процентов от оборотня и юную Кассию, практически чистокровную нагиню, в предках которой числилось всего парочка представителей людской расы. Видимо, дела у ее бывшего работодателя шли из чешуи вон плохо, раз он готов был доверить свою спину ученикам. «Придется вынуть из основания твоей империи еще пару камешков!» — подумала Сара, делая шаг из-за дерева и отправляя один за другим два клинка точно в цель. Даже если бы раны оказались не смертельными, яд исправил бы этот промах. Однако, Сарассис никогда не промахивалась и была уверена, что смерть обоих наступила именно от металла. Поравнявшись с оборотнями, она велела Леониду бежать к башне на помощь друзьям. Звуки сражения с той стороны все усиливались, а значит, лишние когти с клыками там явно не помешают. Сарассис хотела бы указать для принцессы иное направление, чтобы укрыть ее от захватчиков, но уверенности в том, что проникших групп всего две, у нее не было. А возле башни, как-никак, остался лучший мастер магического боя Академии и в данной заварушке Лиане лучше быть в его поле зрения. Оставшись с Мастером, который пока так и не произнес ни одного слова, один на один Сарассис постаралась выбросить из головы все посторонние мысли. Даже отголоски переживания за судьбу Марка, который за последний месяц ненавязчивой змейкой прополз в сферу ее романтических интересов. Порыв ледяного ветра словно озвучил некое пророчество, пролетев среди заснеженных ветвей парковых деревьев. Две тени, следуя физиологическим изменениям своих хозяев, начали удлиняться, в точности повторяя обороты обоих нагов. Фонтанная скульптура, в теплые времена радующая студентов освежающими брызгами, стала молчаливым свидетелем их перевоплощения. Верхняя одежда обоих темными пятнами неподвижно замерлс на белоснежном покрывале. Змеиная часть Мастера в облике тигрового питона была практически вдвое крупнее болотной кобры Сарассис. С одной стороны это давало ему немалое преимущество в схватке, но и прилично замедляло движения одноглазого нага. Главное, что Сара знала наверняка, так это то, что следует избегать смертельного хвата колец у питона, из которого уже невозможно будет выбраться. Зато она была гораздо проворнее соперника. Легкий шелест чешуек змеиных тел по каменным дорожкам вкупе с хрустом тонкого снежного покрова создавали необычную симфонию звуков, пока они оба настороженно кружили вокруг фонтана в томительном ожидании друг от друга начала атаки. — Я правильно понимаю, что ты не собирался делиться наградой за голову Лии? — не удержавшись, решила отвлечь соперника разговором Сара. — Тебе-то она была уже не нужна! Мертвых из могилы никакими танами воскресить невозможно! — издевательски ответил Мастер, видимо, используя ту же стратегию против бывшей работницы. Вспышка ярости при упоминании Алиндеи действительно чуть не спровоцировала Сару броситься в прямое столкновение. Но это бы наверняка стало для нее смертельной ошибкой, и она с трудом взяла гнев своей кобры под хрупкий контроль. — Раскройте мне свой последний секрет, Мастер. Каким образом вы преодолели барьер Академии? — продолжала она задавать вопросы, сосредотачивая внутренние запасы магии и пытаясь подобрать наилучший момент для атаки. Как и все представители чешуйчатых чистокровок, наги старались не растягивать на долгое время схватку. Принцип сражений в Зерпентии был прост: не убил с первого удара — ползи в кустики, пока не прилетела ответка. — А ты думала, что я не смогу обнаружить в сарае твой необычный ключик от врат Академии? Ай-яй-яй. И не жалко тебе было ту девушку? Прости, но прообраз твоей нынешней внешности теперь не протянет в стазисе и пары часов. А значит, тебе не долго пребывать в чужом облике! Пришлось практически досуха выдоить ее вены, дабы наложить ару юной змейки на нас троих. Кстати, твой немой дружок так отчаянно защищал эту девочку. Что ж, ему будет кого встретить на пороге Единой! Пускай Кассия и не была чистокровкой, ее яд до сих пор не давал сбоя. Весть о гибели Лорена окончательно сломила эмоциональный контроль Сарассис, и она начала действовать первой. Улыбающийся образ паренька, который так много для нее сделал, утопил остатки ее человечности в гневе, уступая управлением тела ее животной половине. Нагиня, обладающая небольшим преимуществом в ловкости и скорости, решила использовать свое самое мощное заклинание «Рой Лезвий», создавая вокруг себя вихрь острейших ледяных кристаллов, плотным потоком воздуха направленных на Мастера. Ответом одноглазого нага стал «Огненный Змей». На его когтистых ладонях встрепенулось пламя, словно порожденное изнанкой МежМирья, и перед Мастером взметнулась гигантская огненная рептилия. Её тело, искрящееся и пульсирующее, вздымалось в воздух, создавая огненный вихрь, который начал поглощать ледяные кристаллы, испаряя их, прежде чем они смогли достигнуть своей цели. Пламя змеи рассекало холодную ночь, заливая парк пугающим светом и обжигающим жаром. Сара была поражена самим фактом того, что Мастер владел этим редким заклинанием. Она сама бы на него никогда не решилась, зная, как быстро «Змей» высасывает ресурсы из организма своего создателя. Несмотря на всю ту ненависть, что она испытывала к нагу, его способности не могли не вызывать уважение. В одно мгновение из атакующей рептилии Сара переключилась в глухую оборону. Она изо всех сил старалась увернуться от выпадов огненного фантома, управляемого волею Мастера, но каждое его движение было переполнено ужасающей силой, стремительностью и жестокостью. Вихри ледяных лезвий, которые она создавала раз за разом, в попытке погасить атакующий ее жар, казались ничтожными перед мощью заклинания нага. Сарассис, изможденная, ощутила, как силы покидают ее, словно утекающий из разбитой чаши песок. Поражение, холодное и неотвратимое, нависло над ней, словно мрачная тень. Но страх не терзал ее душу. Она давно жила с осознанием, что смерть может настичь ее в любой момент. Профессия наемной убийцы не оставляла места иллюзиям. В последнем рывке она укрылась за статуей в центре фонтана и обессилено прислонилась к ледяной спине мраморной скульптуры. Огромный огненный змей обрушился на нее, оборачивая чешуйчатое тело огнем. Буквально доли секунд ее чешуя еще сопротивлялась жару неистового магического пламени, но с зарождающейся болью пришло осознание, что ее жизнь оборвется здесь и сейчас. Громкий крик прорвался сквозь огненный гул, и над местом сражения эхом прокатилось имя той, ради которой она жила. Той, что ждала ее по ту сторону жизни. — АЛИНДЕЯ-Я-Я!!! Объятая пламенем, Сарассис уже не видела, как на месте сражения появился Марк, принимающий на ходу свои истинный облик. Он, мгновенно оценив обстановку, воззвал к остаткам своей внутренней магии крови. Мощный поток водяной стены, созданный из снега, что обильно был рассыпан в округе, обрушился на огненного змея, «пожирающего» свою жертву. Пламя мгновенно превратилось в густой пар, тем самым спасая Сарассис от неминуемой смерти. Вода, встретившись с огнем, вызвала громкий взрыв, от которого дрогнула в округе земля, а раскалившаяся скульптура фонтана не выдержала разности температур и разлеталась по округе тысячью мраморных лезвий. Предусмотреть подобного никто из нагов не смог и досталось всем троим. Только благодаря их истинной форме большая часть осколков отлетела от чешуи, но небольшие открытые участки человеческой кожи верхней половины тел змеелюдей мгновенно украсили сотни глубоких порезов. Мастер, который отдал практически все свои силы на поддержание заклинания, ошеломленный неожиданным появлением Марка и градом режущих кожу осколков, на мгновение потерял концентрацию, что стало для него роковою ошибкой. Сарассис, собрав остатки своих сил, воспользовалась моментом и ринулась на него. Магически она уже была абсолютно выжата и не способной ни на одно из своих смертельных заклинаний. Но при ней всегда оставалось то, от чего практически не было спасения. Ее полые клыки и щедрая порция накопленного яда, который она с наслаждением впрыснула в шею ошеломленного Мастера. Ее обожженное, израненное тело мгновенно было зажато в смертельный захват колец питона, но сил завершить удушение у соперника уже не было. Затухающий взгляд, осознавшего свою смерть существа, сопроводил жуткий хрип изо рта, падающего на парящую землю, тела. Сквозь шум в ушах Сара едва услышала, как подползший к ней Марк велит ей принять человеческий облик, дабы в процессе обратного оборота кровоточащие раны сменила новая плоть. Она чувствовала, как сильные руки парня придерживали ее, пока она тратила остатки осознанности на перевоплощение. Сарассис пришла в себя на бедрах у Марка, который сидел на одной из уцелевших возле разрушенного фонтана скамеек. Парень находился в человеческом облике и был одет. Она же, окинув взглядом свое, накрытое уцелевшим плащом Мастера, обнаженное тело, ощущала тепло юного змеелюда и крепкий хват его широких ладоней на своей пояснице. Боль от порезов отсутствовала, что означало, что она успела вернуться в свой привычный облик. И, судя по ощущениям, облик Ассаны последовал вслед Мастеру, в бездну прошлого. Магический резерв ее истинного змея был пуст, и сил хватило только на то, чтобы повернуть голову в сторону спасителя. Уставший взгляд Марка пристально рассматривал ее лицо, и в оглушающей тишине раздался требовательный вопрос нага: — Так вот, как ты выглядишь на самом деле? Значит, мой внутренний змей меня не обманывал. Теперь-то ты скажешь мне — кто ты на самом деле и что делаешь в Академии? Мне кажется, я заслуживаю знать правду. Сарассис могла бы привычно извернуться и выдать для Марка правдоподобную версию своего внезапного перевоплощения. Но. Глядя в лицо этого молодого нага, который без раздумий бросился ей на помощь, она вдруг осознала, что не станет ему врать. Пока силы постепенно возвращались в ее тело, она без утайки поведала Марку свою историю и причины, по которым она оказалась в его объятьях. Закончив рассказ, Сарассис замерла в ожидании его реакции, понимая, что в данный момент решается ее судьба. Она не боялась того, что может оказаться на Эклипсе — острове для преступников с «подавителем магии» на собственной шее. Она вполне заслуживала подобного наказания. Чего она не хотела, так это увидеть в глазах Марка отблески презрения или брезгливости. Но тот, обдумывая сказанное, продолжал держать ее в объятиях, определенно не желая отталкивать кровавую преступницу. Собрав остатки своей воли, Сарассис снова посмотрела в его лицо и с облегчением увидела знакомую теплую ухмылку, что давала надежду на благоприятный для нее результат. Марк, продолжающий разглядывать истинное лицо Сары, пытаясь привыкнуть к новому облику подруги, нахмурил брови и, словно закончив мысленный диалог сам с собой, озвучил «приговор»: — Ну что ж! Я кажется знаю, как оправдать изменения твоей внешности перед остальными. Им не обязательно знать о причинах, побудивших тебя проникнуть таким специфическим образом в Иммерсию. Для всех вокруг ты продолжишь оставаться Ассаной, но пообещаешь мне, что завяжешь с прошлым и позаботишься о ее брате, который остался из-за тебя сиротой. «Ядовитая Вишлегисс», чье имя предпочитали не произносить вслух без особых на то причин, утирая дорожки внезапных слез, бегущие по щекам, впервые в жизни была искренне признательна первому живому существу, безоговорочно поверившему ей. Она, сдерживая всхлипы, смогла лишь кивнуть в согласии и уткнуться мокрым носом в куртку парня, вслушиваясь в ритмичное биение благородного сердца Марка.