Taste Of Diamonds

      Низкопосаженная BMW паркуется у входа в клуб-бордель района Каннам. Четверо парней друг за другом выходят из салона дорогущей машины. Глаза юрко пробегается по знакомой вывеске «Огни Каннама». У входа их встречают двое крепких охранников, переглянувшись оба расступаются в разные стороны, открывая гостям двери. Не успевают парни дойти, как глухо слышится музыка из зала, там же их перехватывает администратор.       — Добрый вечер, — сделала она поклон на все девяносто градусов. — Прошу за мной, — вежливо, как и подобает, попросила девушка.        Молчаливо они следуют за ней, местами обмениваясь хитрыми взглядами. Интерьер давно выученного наизусть клуба все никак не меняется. Все те же скучные бордовые стены, местами мелькали порнографические картины, декор в виде настенных ламп и тумбочек с красными розами. По сути это должно прививать интимность публичному дому, однако, со временем это всё наскучило.        Администратор провожает их до седьмой комнаты и выдает ключ карту.       — Хорошего времяпрепровождения. Не забудьте оставить отзыв!! — напоминает та и уходит, аккуратно закрыв за собой дверь.       — Миленькая, — отзывается о ней Сонхун, после чего следует усмешка. — Я бы еë трахнул.       — Не пизди, — фырчит Хисын и со скрипом отодвигает стул. — Знаем мы, как ты любишь стелиться под всяких красавчиков, — подмигивает и присаживается.       — Под красавчиков да, а вот с тобой я понятия не имею как переспал, — язвит в ответ Сонхун и присаживается на против него за стол.       — Отношения потом будете выяснять, а сюда мы пришли праздновать днюху Сонхуна, — влезает в их спор Чонсон и присаживается рядом с Хисыном. Ники же, самый младший в компании, сел рядом с Сонхуном.        Пробка от вина слетает вместе со штопором, из горла льётся красная жидкость в бокалы.       — Сонхун~а, поздравляю тебя с твоим днëм рождения, чтоб хуй всегда колом стоял, чтоб тёлок с сиськами было дохуя, сheers, — сказал на английском Джей и друзья разом чокаются, громко звеня бокалами.        Друг за другом вход пошли и другие виды алкоголя. На фуршетном столе их было достаточно. От банального соджу до крепкого виски. Прямо по середине дубового стола стояла башня из бокалов для шампанского в пять этажей.        Уже на четвёртом бокале вина Сонхун заметно опьянел. К щекам примкнул розовый цвет, а глазки заблестели. Беседа друзей его особо не интересовала. Отрывками он слышал, что речь шла о каком-то Ким Сону.       — Так, что у вас там с ним? — не скрывая улыбки, спрашивает изрядно выпивший Хисын.       — Ничего, хён, — также пьяно отвечает Ники, на что старший фырчит, но не отстаёт.       — Не пизди, я видел, как вы сосались в университетском туалете, — произносит Хисын. — Ни стыда, ни совести, средь бела дня дети целуются в общественном месте, — в шутку ругается Ли. — Хотя бы предохранялись?       — Хён, блять, — от неожиданности Нишимура давится виски и откашливается, после чего хмурится, глядя на старшего.       — Хисын-хён, поосторожнее. Ему только девятнадцать, – смеётся Чонсон.       — Член не отсохнет, — подхватывает его смех Хисын.

***

       Непринуждённый диалог перетекает в русло более интимных тем.       — Так, когда ты потерял девственность? — икнув от выпитого алкоголя, спрашивает Ники.       — Где-то полтора года назад, — язык заплетался. — С каким-то козлом в клубе, — также икает Хисын и закидывает в рот виноград, лениво пережевывая его.       — Ты его не помнишь? — продолжает интересоваться младший, сонно опираясь на свою ладонь.       — Они оба в стельку бухие были, — отвечает за Хисына более трезвый Джей. — Мне пришлось забирать его...— не успевает закончить американец, как стук в дверь прерывает его.       — Входите, — глухо отозвался Хисын.        За дверью показалась длинноногая девушка, худого телосложения. Половину лица скрывала маска, а глазки блестели не только от бликов нанесенного хайлайтера, но и от уверенности и харизмы. Сонхуну такие нравятся. Он бы её трахнул, но у сегодняшнего вечера свои планы на Пака. Покачивая бёдрами, она подошла к Хисыну и что-то прошептала ему на ухо, пока парень по-хозяйски расположил одну руку на её талии и обвил её подобно змее, нашедшей жертву.       — Спасибо, куколка. Будем через пару минут, — поблагодарил Хисын и на последок шлепнул ее по тощей заднице, на что та пискнула и поспешила удалится. — Идёмте, — Джей и Ники подтянулись за Хисыном как ни в чëм не бывало.       — А куда? — неожиданно для тебя протрезвел Сонхун и непонимающим взглядом посмотрел на друзей.       — Ты сиди, — отозвался Джей.        Неведая куда его друзья ушли, кореец остался в не понимании. Стараясь адекватно мыслить, алкоголь вытеснял остатки здравого ума. Из раздумий его выводит стук в дверь.       — Входите, — неуверенно произнёс Хун и нахмурился.        Кореец ожидал увидеть своих друзей и как можно скорее расспросить, что за цирк они устроили. Однако, в комнату входит высокий брюнет. По внешности не скажешь, что он кореец, да и вообще азиат. За то время пока незнакомец к нему приближался Пак успел рассмотреть его лицо. Пухлые губы выделялись на фоне смуглой кожи, а глаза, подобны щенячим, блестели огоньками азарта и похоти. В столь невинных и красивых глазах читалась харизма парня. Его внешний вид так и кричал: «я трахну так, что твой позвоночник сломается». Опустив взгляд чуть ниже, виднеется выступ гортани, что нервно дёргался. Далее же были расстегнуты пару верхних пуговий чёрной, плотной рубашки. Она была заправлена в чёрные брюки. Волосы зализаны назад по крысиному. Не смотря на работу проститута, парень выглядел статно.       — Здравствуйте, — раздался басистый голос незнакомца. — Я Шим Джеюн, ваш хост на вечер, — представился он, подойдя к сегодняшнему клиенту.        Руки Сонхуна были сложены на столе. Джеюн потянулся к одной и взяв её в свою ладонь, целует тыльную сторону. Оставив короткий поцелуй на аристократично белоснежной коже, хост наклоняется к Паку, через стол и горячо шепчет::       — К вашим услугам, Пак Сонхун. Есть ли особые пожелания? — любезно спрашивает Шим прежде-чем отстранится.       — Грубо. Пиздецки грубо, — отвечает Хун и добавляет. — Но для начала налей мне шампанского.        Джеюн тянется к бутылке «Taste of diamonds», стоимостью в 2,7 млн долларов. Открутив железку, пробка слетает со свистом, из-за чего Сонхун испуганно дёргается, но моментально берет себя в руки. Открыв столь дорогой алкоголь, хост, чтобы произвести впечатление, забирается на стол ногами и выпрямляется во весь рост. Надменно посмотрев сверху вниз, губы его растягиваются в ухмылке. Сонхуну определённо нравится этот вид, особенно уверенный взгляд Джеюна. Это тот человек, которому он отдастся сегодня без остатка.        На передней части бутылки, на этикетке в виде сердца, инкрустирован настоящий бриллиант. Это шампанское просто кричит о роскоши, так как позволить себе его могут очень немногие. В последний раз кинув взгляд на клиента, Шим поворачивается в сторону той самой башни и наклоняет горлышко к самому верхнему боколу. Алкоголь блещет через край и стекает вниз, к остальным этажам. Всего шампанского нехватило, чтобы наполнить всю башню, поэтому хост швыряет пустую бутылку на пол, а та и не разбивается. Подхватив самый верхний бокал, Джеюн аккуратно опускается на одно колено, дабы не расплескать содержимое в нем. Оказавшись на одном уровне с Паком, старший вбирает в рот вино и тянется к чужому подбородку. Губы парней сливаются в неаккуратном поцелуе. Джеюн надавливлает на челюсть младшего, заставляя открыть рот. Шампанское перетекает в уста к Паку. От неожиданности Сонхун не успевает все проглатывать и пару капелек стекают от губ до линии челюсти. Заметив данное зрелище, хост большим пальцем проводит по пухлой губе, собирая остатки. Демонстративно облизыв палец от шампанского, Шим спрыгивает на пол. От всех этих махинаций, у Сонхуна бабочки в животе успели подохнуть и воскреситься. Щëки все ещё адски горели, а глаза блестели от выпитого алкоголя. Несмотря на тяжесть Хуна, Джеюн силой поворачивает стул к себе и одной рукой опирается рядом с головой Сонхуна, а второй на подлокотнике, тем самым нависая над ним. От младшего пахнет алкоголем, хоть Шим человек, которого сложно споить, но примесь того шампанского и парфюма Пака знатно дурманят его разум. Руки Сонхуна, подобно змеям, обвивают венистую шею Джеюна. Приближает к себе хоста, все больше сокращая между ними расстояние.       — Мы так и не дойдём до кровати? — усмехается в чужие губы Шим.       — Нет, давай на столе, — на полном серьёзе отвечает Сонхун и впечатывается в чужие губы.        Не разрывая поцелуя, хост грубо хватает младшего за бедра и усаживает на стол. Разводя его ноги, встаёт меж них и сжимает тощие бëдра в своих мозолистых руках. Пак пищит в сильных руках и сильнее сжимает чужую шею, чем заставляет Джеюна рыкнуть в поцелуй. Не хотя отсранившись от поцелуя, Шим напоследок проводит языком по сомкнутым губам Хуна, собирая рамазанную слюну. Руки на бёдрах перемещаются к верхним пуговицам рубашки. Джеюн мастерски растегивает пуговицы, одну на другой, пока взору не открывается эстетически худощавое тело Сонхуна. Ладони моментально ныряют вниз к ширинке брюк. Лязг металлической пряжки и штаны летят к давно снятой рубашке. Оставшись в одном белье Пак обиженно дует губы и тянется к чужому ремню, желая также раздеть Шима.       — Ты всё ещё в одежде, нечестно, — обиженно произносит Пак и неумело начинает расстегивать ремень.       Усмехнувшись чужой неловкости, хост накрывает чужие руки своими и помогает с аксессуаром. Чёрные брюки падают к ногам, сквозь ткань белья отчётливо был виден стояк. Сглотнув от волнения, глаза Пака становятся по пять рублей. — Во мне места в три раза меньше, как он туда поместится, — в мыслях орал Хун. — Спасибо, Хисын хён, не удивлюсь , если именно ты подобрал мне проститута с охренеть каким большим членом, — продолжал ругаться.        В лице младшего читалась растерянность. Увидев выражение лица Хуна, Джеюн тепло улыбнулся и пальцами зацепился за аккуратный подбородок Пака, притягивая к себе.       — Если тебя хорошенько растянуть, то он войдет полностью. Не волнуйся. Если что, мы можем остановиться в любой момент.        Ну уж нет, Сонхун так далеко зашёл, чтобы в итоге остановится? Он хочет его в себе, хочет почувствовать Джеюна полностью и без остатка.        Ничего не ответив, Пак вновь утягивает хоста в поцелуй. Распознав это как зелёный знак, Шим срывает с себя рубашку, а за ней летят брюки с бельём. Языки яростно сталкиваются друг с другом в бешеном танце, а то и дело, когда все это сопровождается лапаньем друг друга. На этот раз от поцелуя первым отстраняется Сонхун. Взяв инициативу в свои руки, он толкает Шима от себя и спрыгивает со стола. Однако эта инициатива моментально переходит в руки к Джеюну, когда тот рывком переворачивает Пака и прижимает животом к дубовой поверхности. Простонав от грубости, Хун покорно прижимается щекой к холодному столу и старается заглянуть за спину. Шим одной рукой придерживает младшего за талию, пока второй стягивает его белье к коленям. Неожиданно хост вовсе отстраняется и отходит в сторону прикроватной тумбочки.       — Ты куда? — подрывается младший и чувство обиды вот-вот разольется в нём.       — За контрацепцией и смазкой.       — Я чист, ты то тем более. Хуй с этой смазкой, плюнь и всё, — раздражённо произносит младший.       — Но тебе будет больно. Безопасность клиента превыше всего, — настаивает Джеюн.       — Клиент всегда прав. Делай, что говорят.       — Не в этом случае.        Джеюн все же уходит за необходимым, пока Сонхун дуется. Кинув квадратик на стол, Шим откручивает крышку и выдавливает субстанцию себе на пальцы. Прежде-чем войти, старший наклоняется над тем, накрывая своим телом его.       — Не обижайся, принцесса. Ты просил грубо, но я не хочу тебя порвать, — с заботой шепчет Шим и оставляет поцелуй на щеке.       Раздвинув тощие ягодицы, Джеюн проводит по колечку мышц, размазывая смазку для лучшего трения. Два пальца толкаются внутрь, не смотря на сопротивление изнутри, хост продолжает движения в умеренном темпе.       — Расслабься, — просит Шим.        В ход идёт третий палец. Третья фаланга скользит намного легче, чем предыдущие две. Сонхун стал хорошо его принимать, местами самостоятельно насаживаясь по самое основание.       — Ещё, — хнычет Пак, стараясь попасть в свою же простату.        После пары интенсивных движений пальцами, на смену им приходит толстый член Джеюна. Младший опешил и болезнено простонал, царапая ногтями стол.       — Тш, детка, расслабься, — вновь заботливо просит хост и медленно входит до основания.        Головка с первого раза попадает по простате, вызывая череду стонов и ругани.       — Двигайся, — в стоне попросил Хун и сам качнулся назад бёдрами.       Расположив руки на пояснице, Шим стал аккуратно выходить, а после снова вошёл до упора. Член скользил внутри младшего из-за обилия смазки, то и дело хлюпая. Войдя во вкус, движения стали намного быстрее и размашистее. В комнате эхом отдавались звуки шлепков тел об друг друга вперемешку со стонами.       — Джеюн, быстрее, быстрее, — скулил Сонхун.        Хост буквально вдалбливал его в стол, заставляя тот скрипеть им в такт.       — Зови меня Джейк, — послышалось сверху.       — Джейк, — стонет чужое имя Хун. — Я скоро кончу.       — Я тоже, — простонал Джейк. — Кончи вместе со мной, — до боли прикусив губу, хост делает пару грубых толчков.        Внизу стянуло тугим узлом, и член в последний раз дёрнулся, выпуская потоки спермы. Пак закатил глаза на затылок и прижался горящей щекой к поверхности стола, восстанавливая дыхание после секса. Шим выходит из младшего, от кончика его члена тянулась ниточка смазки до истекающего лубрикантом входа Хуна. Выпустив последний стон, кореец устало прикрывает глаза, но моментально распахивает, как Джеюн берет его на руки и идёт в сторону кровати. Оба уставшие, грязные и липкие от пота, прижимаются к друг другу. Старший заботливо вытирает обоих салфетками и укрывает голое тело одеялом, уложив его в постель.       — Полежи со мной, — хватает Джеюна за руку Сонхун и утягивает обратно на кровать. — Я заплачу сколько угодно, пожалуйста.        Губы растягиваются в тёплой улыбке, Шим и вправду ложится рядом, зарываясь в одеяло.       — Мне не нужны твои деньги. Этого не было в услугах, да и я сам не против с тобой провести время.       — Ты определённо мне понравился. Дашь номерок? — спросил Пак.       — Я подумаю, детка.