Я требую к себе уважения, мисс Блэк

После неудачного занятия Грейнджер уснула в собственном кабинете уже ближе к рассвету. Впопыхах наколдованный Темпус подсказал, что она пропустила завтрак, но уроки ещё не начались. К первому занятию она едва привела себя в порядок, успев лишь наложить скрывающие чары — синяки на шее от пальцев Беллатрисы были слишком заметными. К счастью, самой мисс Блэк не было видно весь день. Но везение — ресурс, который можно исчерпать. Гермиона подспудно знала, что Блэк придёт ночью и станет её кошмаром. Уже переодетая в свободную рубашку и собравшая волосы в высокий хвост (она не могла поверить, что сумела это сделать), Гермиона сидела за столом и думала, что может произойти сегодня. Что мы имеем? У неё на шее синяки, ей насильно залезли в память, угрожали, но у Беллатрисы Блэк преимущество — она студентка. Студентка, которая увидела себя в фантазиях своего профессора. А после ещё и оказалась двусмысленно прижатой этим же профессором к стене. Что сделает слизеринка? Заставит уволиться? Этот вариант был бы самым лёгким, поэтому Блэк не пойдёт этой дорогой. Публично унизит? Беллатриса наверняка посчитает это постыдным для самой себя — её хочет грязнокровка. Заставит выложить грязные секреты? Самый главный она уже узнала. Выгонит из магической Британии? — Стоп! Это уже абсурд какой-то! Гермиона опустила голову на сложенные руки и так пыталась успокоиться, что задремала. Прошлая ночь выдалась слишком тяжёлой.

***

На завтрак Беллатриса, очевидно, не пошла. После вчерашнего есть не хотелось абсолютно — прельщал только здоровый двадцатичасовой сон. Но занятия пропускать нельзя ни в коем случае, потому что она и так собирается безбожно прогулять ЗоТИ, чтобы хоть днём не нервировать Грейнджер своим присутствием. Собственно, как и себя... И спокойно подумать, что же чувствует она сама. Помимо усталости и волнения, конечно. ЗоТИ пропустила и Паркинсон, сославшись на то, что очередной утомительной лекции она предпочтёт увлекательную историю от Беллатрисы на Астрономической Башне. Блэк такому исходу была только рада — Панси всегда умела направить мысли в нужное русло, и ответ приходил будто сам по себе. — Она серьёзно применила на тебе эту хрень? Блэк рассказала о Калоре, незапланированной Легилименции и её последствиях. Упустив лишь, что именно она увидела в кудрявой голове Гермионы Грейнджер. Собственно от того, что сама она не до конца поняла, что это было. А раскрывать чужие секреты, не разобравшись в них, было не в её стиле. Да и всё ещё ноющие запястья намекали, что это определённо плохая идея. Повернувшись, Беллатриса увидела уже подожжённую сигарету, зажатую меж чужих губ. Маггловская дрянь, которую она никогда не понимала, а Паркинсон привыкла. «Соображается легче» — так она ответила, когда Блэк впервые поймала её за этим делом. Отговаривать не стала, даже попробовала сама, но не прониклась. После этого случая они частенько забирались на Астрономическую Башню, чтобы посидеть вот так. С дымом от ментоловых сигарет и разговорами по душам. — Да. Обиделась, что мне было скучно в прошлый раз. Впрочем, стоит отдать ей должное — в этот раз скучно не было ни секунды. — Не такая уж она серая мышка, получается. Блэк даже усмехнулась от этого заявления. В её голове Грейнджер потеряла этот статус ещё когда в первый раз вдарила по ней Оглушающим. С каждым днём она становилась всё интереснее, открывая для Блэк новые черты характера. Ночью, например, открылся явный садизм, спрятанный где-то глубоко под образом правильности. — Представь, если вы после этого подружитесь? — С Грейнджер? Паркинсон кивнула и рассмеялась, в то время как Беллатриса действительно задумалась, смотря куда-то сквозь подругу. Что она чувствует к Гермионе Грейнджер? Ненависть? Нет. Отвращение? Тем более. Злость? Страх? Грейнджер была довольно грозной, когда прижимала к стене и угрожала отчислением, но действительно ли Беллатриса боялась её? Желание? Скорее да, чем нет. И, наверное, лёгкая симпатия. Ничего, что могло бы помешать дружбе. Не услышав ответа, Панси в мгновение стала серьёзнее. Она затушила сигарету и толкнула Блэк плечом, выводя из транса. — Великий Салазар, ты же и впрямь думаешь об этом! Я не сильно в подобное верю, но идея не такая уж плохая, если подумать, — по лицу Панси сложно было понять, издевается ли она или говорит серьёзно. — Может вам стоит перестать вести эту холодную войну и объявить... горячее перемирие? Паркинсон поиграла бровями и тут же рассмеялась, увернувшись от чужого удара. Блэк подхватила смех и осознала, что стало спокойнее. За последние два года запах ментола начал её успокаивать, ассоциируясь с Панс и её методом решения проблем. Вот и сейчас атмосфера на Башне помогала. Правда, продержалось такое настроение не слишком долго. Вечером, после ужина, который Беллатриса тоже успешно пропустила, настроение упало окончательно. Видеть Грейнджер не хотелось, но терзаться неизвестностью и дальше не было сил. Нужно решить этот вопрос раз и навсегда. Войдя в кабинет, после того, как на стук не последовало никакого ответа, Блэк сперва не заметила спящую Грейнджер. Взгляд скользнул по расслабленной фигуре и зацепился за тёмные следы от собственных пальцев на чужой тонкой шее. Сердце кольнула иголочка вины, тут же растворившаяся, стоило взгляду перейти на собственные запястья. Там синяки были даже ярче. Блэк как можно тише прикрыла за собой дверь и трансфигурировала себе удобное кресло сбоку от преподавательского стола, куда и опустилась. Она никуда не торопится.