Я требую к себе уважения, мисс Блэк

Беллатриса мечтала только об одном — чтобы этот позор поскорее закончился. Панси была того же мнения, но не переставала смеяться, глядя, как Беллатриса-мать-её-Блэк с крайне сложным для описания выражением лица рассматривает короткую теннисную юбку.   — Панс...  Панси, едва сдерживая смех, простонала:  — Ага...  — Я не представляю, как они это носят. Оно же годится только для постельных утех...    Белла на секунду зависла, а потом аккуратно сложила юбку в ту небольшую кучку вещей, что пришлись ей по вкусу. Панси на это телодвижение взвыла от смеха.  — Я не могу представить, что ты правда на это согласилась. Мне было сложно представить, что ты можешь... дружить с Грейнджер, а уж тем более отмечать с ней Рождество, — Паркинсон недвусмысленно поиграла бровями в сторону Блэк. — Дай угадаю, твоим подарком будет секс в праздничную ночь?    Конечно же, Панси над ней издевалась. Она прекрасно знала, какой подарок подготовила Блэк, потому что сама помогала его выбрать. Просто она так размякла за это время, что хоть кому-то нужно было держать её в тонусе. Пусть это и было опасно для здоровья.    Беллатриса кинула в неё первые попавшиеся короткие джинсовые шорты, вызвав новый приступ смеха. Паркинсон поймала их и придирчиво осмотрела. Блэк ужаснулась.    — Только не говори, что они носят это, — она брезгливо указала пальцем на шорты. — Вот с этим.  Блэк подняла с пола двубортный пиджак явно мужского покроя. Панси вдруг хлопнула в ладоши, а затем с головой нырнула в гардероб, выскакивая с тёмными брюками из той же ткани.  — Если женские вещи тебе не нравятся, оденем в мужские!  Беллатриса выгнула бровь, но решила довериться воодушевлённой подруге. Тем более, что сама она ничего в маггловской моде не смыслит — просто перебирает одну за другой странные блузы, майки и — о, ужас! — эти пошло-короткие юбки. — Мерлин, Панс, откуда у тебя мужские трусы? — Блэк двумя пальцами подняла с пола цветастую вещицу и развернула.  — Это шорты. Женские, — не отвлекаясь от разбора вещей, ответила Паркинсон. — Хотя... может и мужские, я не уверена. Мода, одним словом.  Не сказать, что Беллатрису совсем не впечатлили все эти вещи. В её сумку затесались даже треклятые джинсы и пара чёрных футболок. Но вот от современной маггловской верхней одежды Беллатриса решительно отказалась. Она убедила Панси, что из всех магических вещей мантия может вызвать наименьшее количество вопросов. Это не самый странный предмет гардероба, у магглов были куда более ужасающие вещи — она успела это понять. Да и кто помешает ей проклясть кого-то слишком надоедливого в случае чего? Ах, да, Грейнджер помешает...   

***

Они договорились встретиться в Хогсмиде и трансгрессировать оттуда прямо в квартиру Гермионы. Когда Блэк уже была готова покидать замок, Панси остановила её.  — На что ты надеешься, так сближаясь с Грейнджер?  Этот вопрос застал Блэк врасплох. Беллатриса рассказывала подруге практически всё, но это был первый раз, когда та решила напрямую что-то спросить. И ответа не было. Блэк хотелось... Спокойствия? Возможности провести каникулы с человеком, от которого она уже не ждёт никакого подвоха? Возможности хотя бы ненадолго забыть о влиянии собственной фамилии? Магглы не знают Блэков. Им будет всё равно на её происхождение.  — Я не знаю, Панс. Я просто плыву по течению.  Она заметила, как Паркинсон прикусила губу. Верный признак того, что она размышляет о чём-то. Вероятно, не о самом приятном.  Панси подошла ближе и осторожно поцеловала подругу. С момента попойки в спальне Грейнджер это был их первый поцелуй. Она отстранилась, не дав даже ответить.   — Не дай этому течению утопить тебя. Салазар, я буду скучать, Блэк...  Она сейчас что... Отстраняется? Паркинсон сопровождала её всю сознательную жизнь, и сейчас это походит на прощание. Нет-нет-нет. Блэк притянула девушку к себе и крепко обняла. Нужно было срочно что-то сказать, остановить это, но слова застревают где-то в горле, не желая быть произнесёнными. В очередной раз на помощь приходит Панси. Она ласково гладит Беллу по спине и шепчет:  — Звезда моя, ты всё ещё мой самый близкий человек. Всё ещё девушка, которой я восхищаюсь, которая всегда может на меня положиться. Ты избавишься от меня разве что непростительным, я тебе гарантирую. Но твоё сердце готово к чему-то большему, чем дружба с привилегиями. Я буду болеть за твой успех, даже если это будет Грейнджер.  Груз наконец падает с плеч. Панси не покидает её, нет. Она просто толкает вперёд. Даже не намекает, а напрямую говорит, что с Гермионой может что-то получиться.  Паркинсон отстраняется и улыбается своей самой очаровательной улыбкой, пока щёки краснеют.  — Правда не уверена, что смогу нормально смотреть ей в глаза, учитывая наши провокации.  Они смеются заливисто и ещё раз обнимаются, пока проходящие мимо студенты кидают косые взгляды. Плевать, что они думают. Этот момент слишком важен для них обеих.  — Спасибо, Панс...  — Оставь такие словечки для своей возлюбленной.  Блэк задыхается от возмущения. Это слишком нагло даже для Панси. Но она улыбается так искренне, что Беллатриса не может заставить себя выпустить ядовитые клыки. Атмосфера их прощания нежная, многообещающая, она толкает на мысли. Блэк старалась не размышлять о том, что чувствует к Гермионе. Это не любовь, нет, ещё не она. Но Панси слишком часто оказывается права.

***

  Гермиона успела наведаться в свою обитель немного раньше и прибраться. Не хотелось приводить слизеринку в квартиру, в которой уже несколько месяцев никто не появлялся.  Вернувшись в Хогсмид, девушка ещё некоторое время чихала — слишком уж пыльно оказалось в забытой квартире. Очередной приступ чиха заставил отвернуться от витрины «Фолиантов и свитков». Когда Грейнджер, потирая нос, открыла глаза, её окатило волной жара: Беллатриса, собственной персоной, с самой хитрой улыбкой из её арсенала стояла прямо перед ней. В мантии, на которой наверняка было использовано согревающее заклинание. Но вот что скрывалось под ней... Гермиона мазнула взглядом по тёмному брючному костюму. Захотелось схватиться за ремень, прижать к себе и никому не показывать. Блэк в маггловской одежде походила на самую тёмную магию. Непростительное во всей смертельной красе.  Грейнджер пришла в себя, только когда слизеринка скользнула ближе и холодным прикосновением заставила её закрыть рот.  — Грейнджер, прибери челюсть с пола, а то потеряется при трансгрессии.  — Мерлин, как же тебе идёт...  — Налюбовалась, солнышко? Я, конечно, прекрасна и неотразима, но всё ещё не вейла, поэтому отомри и пошли, — она поправила воротник идеально отглаженной белой рубашки и взяла Гермиону за руку. — Я хочу увидеть ваши убогие автобусы. Сделав себе мысленную пометку прикупить подарок-благодарность для Паркинсон, Гермиона наконец отвела взгляд от чужого наряда. — Не оскорбляй автобусы. Они не убогие. Просто будет немного непривычно. Я вот до сих пор к мётлам привыкнуть не могу. Ладно, об этом позже, а сейчас... Она крепче сжала чужую ладонь. Трансгрессия точно не входила в список любимых методов перемещения Гермионы, но сейчас это был самый безопасный способ доставить слизеринку в маггловский Лондон.   Беллатриса же никогда не понимала, почему некоторым так не нравится трансгрессия? Сама она успешно сдала экзамен на шестом курсе. Правда, со второго раза, но ведь главное — сдала? Первый раз она улетела на добрые пятьсот метров дальше и приземлилась на крышу Визжащей Хижины. Не самые приятные воспоминания, а уж если вспомнить, как она оттуда слезала в своём длинном тяжёлом платье и мантии, то становится и смешно, и грустно. Но она ещё хорошо справилась! Бедная Панси вообще расщепилась. Большая часть Панс улетела в нужное место, а вот парочка пальцев левой руки осталась возле экзаменатора. Бр-р-р... Ладно, способ не всегда безопасный и приятный, но главное быстрый и надёжный. Грейнджер перевела дыхание и сосредоточилась. Нацеленность, настойчивость, неспешность. Спокойно, без лишней суеты. Квартира представилась настолько чётко, что уже через секунду Гермиона почувствовала мерзкое сдавливание без возможности вдохнуть, и они трансгрессировали.