Занятия Сьюзан и Эмити проходили на ура. Всего за несколько уроков Блайт смогла хорошо подтянуть девушку.
Ко всему она ужасно нравилась её матери. Потому все чаще находилась в доме семейства О'хара. Но никто не мог знать, что действительно было на уме Эмити. Как и всегда, ни один человек не мог бы и предположить, что скрывается за маской дружелюбия и отзывчивости.
Эмити видела: с каждым занятием щёки Сьюзан всё чаще краснеют, а сердце явно стучит с куда большей частотой. Для О'хара Блайт стала идеалом. Прекрасным "принцем" из сказок.
На то это и сказки. На самом деле всё было куда менее фантастично и хорошо, чем думала Сьюзан.
В очередной такой день Эмити стучит в соседскую дверь. С распростёртыми объятиями её, как всегда, встречает Моника. Женщина упрашивает Блайт перед занятием сесть и попить чай с печеньем. От чего Эмити вежливо отказывается, ссылаясь на то, что занятие превыше всего.
Вот Эмити уже в комнате Сьюзан. Стены увешаны плакатами с разными бойзбендами. Все вокруг розовое и цветастое. Не в стиле Эмити. Уж очень режет глаз. Но и сказать этого она не может, потому как и всегда улыбается, отзываясь в очередной раз, что комната очень милая.
Сьюзан усердно решает примеры в тетради, зная, что если сделает все правильно, то получит поощрение от предмета воздыхания. Так и оказывается, она заканчивает, передавая тетрадь Блайт.
Вторая же смотрит в неё внимательно, как будто пытаясь просканировать на сквозь. Но когда не находит ничего, то закрывает тетрадь, откладывая в сторону. Растягивает лицо в подобии улыбки и произносит:
- Умничка.
Одно слово, но только его хватает, чтобы Сьюзан в очередной раз раскраснелась.
С первого этажа слышится, что входная дверь закрылась.
- Наверное, мама решила в магазин пойти. - неловко пожала плечами Сьюзан, плотнее прижимая к себе ноги, пытаясь выстроить что-то вроде барьера.
Неловкое молчание. Разумеется, неловкое только для Сьюзан. Эмити оглядывает кровать на которой разбросано несколько тетрадей с формулами и вырванные листы, вложенные в них. На уголке одного такого листа Блайт замечает три буквы: "Ami". Особого труда не нужно, чтобы понять, какие последние две буквы и что из них складывается.
Эмити приподнимает уголок губ той стороны лица, что не видит О'хара.
- Давай помогу сложить всё в шкаф? - намекая на учебники, спрашивает Эмити.
- Д-да, конечно..
Эмити собирает всё в одну стопку, невзначай приоткрывая тетрадь, "случайно" роняя листок, где было написано её имя. Увиденное заставило бы Эмити посмеяться, будь она одна. Она повернула голову от листка к сгорающей от стыда Сьюзан, закрывающей лицо и без остановки извиняющейся.
На листке бумаги была изображена Эмити в своем привычном классическом стиле. Вот только рубашка её была полностью расстёгнута, а грудь прикрывали лишь две едва держащиеся половины рубашки.
Эмити решила не комментировать все сразу, потому просто встала, положив рисунок вместе с остальными тетрадями, сложила в шкаф.
Затем села обратно на кровать, смотря на то, как Сьюзан тараторит себе под нос извинения. Блайт наклоняется, убирая руки с её лица.
- Эмити, мне очень жа...
Не успевает договорить О'хара как Эмити прильнула к её губам, ощущая слегка солоноватый от слёз вкус.
Именно в этот момент Блайт осознаёт, что победила. Сьюзан зависима, нуждается в ней до дрожащих коленок и покалывания холодных кончиков пальцев. Это жгучее чувство внутри извратит даже самую чистую и невинную натуру.
Поцелуи становятся глубже, настойчивее, а сердцебиение Сьюзан всё громче и быстрее.
Сьюзан лежит на плече Эмити, едва ощущая, как бьётся сердце девушки. Оно спокойно. Совершенно спокойно. Не чувствует абсолютно ничего.
Интересно. На грани всего, что считается нормальным, полного отчаяния, понимание своей "ничтожностью" и осознания своего равенства с самыми никчёмными и "недостойными" по её мнению или же на волоске от смерти.. сердце будет так же спокойно? Или, наконец, отпустит хоть на секунду сильный толчок в груди?
Эмити отстукивает по тумбочке какую-то мелодию. Это что-то знакомое для Сьюзан, но вспомнить она не в силах. Либо же изначально не знает, откуда это, либо же не может сообразить, поскольку разум затуманен девушкой, на которой она лежит. А может всё сразу?
- Что-то знакомое.. - произносит О'хара тихо, но так, что Эмити могла услышать, сжимая пальцами чужую рубашку,.
- Stabat mater. - коротко отвечает Блайт, продолжая отстукивает ногтями мелодию. - «Stabat Mater dolorosa».
Сьюзан приподнимает голову, в одних только глазах читается вопрос.
- Stabat mater - одна из средневековых секвенций и одно из сочинений такого человека, как Джованни Баттиста Перголези. "Stabat Mater dolorosa" - первые строки.
Сьюзан поняла, что Эмити знает многое об этом, но в подробности особо не вдаётся.
Проходит время до вечера. Эмити уже ушла, а Сьюзан всё лежит и прокручивает события этого дня, что больше напоминали сон.
- "Stabat Mater dolorosa" - пытается она произнести, но выходит коряво в сравнении с идеальным произношением Эмити. - Интересно.
Только сейчас она задумалась о том, почему не спросила у Эмити, как это переводится. И мысленно подмечает себе, что узнает об этом завтра. Ложь. Крупная ложь. Ничего она не узнает. Постыдится спросить. Да и с большей вероятностью все мысли рядом с Эмити просто улетучатся.
Проходили дни. Занятия продолжали повышать знания и умения Сьюзан, но с каждой встречей приобретали всё более страстный характер.
Так, одним вечером, после очередного урока девушек встречает Моника. Как всегда предлагает чай. На этот раз Эмити решает согласиться. Не всё время же отказывать, верно?
Девушки сидят рядом. Сьюзан пытается скрыть смущение, дабы не возникало вопросов. Моника тянется к пакету после очередной поездки в магазин. Достает две упаковки песочного печенья с шоколадной крошкой.
Эмити берёт в руку одно печенье, зажимая между большим и указательным пальцами.
- Как занятие? - садится за стол Моника, облокачивая лицо на руки и лучезарно улыбаясь.
Сьюзан давится чаем, что только что отпила из кружки.
- Весьма неплохо, - спокойно проговаривает Эмити, делая глоток из своей кружки. - Ваша дочь делает успехи.
...
*Немного ранее*
Рука Сьюзан скользит под рубашку Эмити, расстёгивая.
Сама же Блайт уже сорвала с девушки футболку, нацеливаясь на лифчик.
Сьюзан целует, кусает, делает всё то, что до сего момента она не могла себе позволить.
Тёплые прикосновения - всё это наполняет её внутри, делая в этот момент самой счастливой на свете.
Для Эмити же - наоборот. Жгучие прикосновения, что, кажется, вот-вот прожгут кожу. Чужой язык в её рту. От скользящих ощущений хочется блевать.
Зачем всё это Эмити? Почему она терпит? Для чего?.
Оставшись полностью без одежды, Эмити заваливает Сьюзан на кровать, раздвигая ей ноги.
...
- Да, я многое начала понимать. - проговаривает Сьюзан, заливаясь краской и продолжая прокручивать воспоминания.
...
Тёплый язык скользит между ног вдоль складок. Когда Эмити это делает и смотрит исподлобья, сердце Сьюзан бьётся так, что ей кажется, что оно вот-вот остановится. А возбуждение только увеличивается, создавая подобие гигантского шара, что вот-вот лопнет.
И он не лопается, а взрывается. Сьюзан выгибается в спине так, что позвонки начинают хрустеть, и громко стонет.
Эмити же поглаживает её по голове, перебирая между пальцами волосы.
Они лежали, пока Эмити в очередной раз отстукивала по тумбочке уже знакомую для Сьюзан мелодию.
...
- Замечательно, - ответила глава семейства О'хара.
Они сидят молча какое-то время. Сьюзан смотрела что-то в телефоне. И через время нарушила тишину:
- Я забыла отнести книгу в библиотеку, а срок сдачи заканчивается сегодня..
- Но уже поздновато выходить. - подмечает Моника, поднимая взгляд на висящие часы.
Эмити не любила такие часы. Они создавали лишний шум. Единственное, что её привлекало в них, то, что звук хода стрелок словно отсчитывает секунды жизни всех живущих. Кто-то в эту секунду родился, а кто-то наоборот, умер. Интересно, сколько отведено ей самой?
- Думаю, что могу сопроводить Сьюзан, - решила вмешаться Блайт, демонстративно выпрямляясь в спине. Уловив взгляд Моники, полный замешательства, Эмити добавила:
- Естественно, мы будем на связи.
Моника мешкается. Библиотека не так далеко, а за окном ещё не окончательно потемнело. Причин переживать вроде и нет, но ощущение странного предчувствия не даёт ей покоя.
- Идите.
- Я возьму книгу. - предупреждает Сьюзан Эмити, выскакивая с кухни, чтобы не терять ни минуты.
Эмити тем временем пошла в холл. В ожидании она опустила голову на свою черную кожаную обувь фирмы "Martens".
Сьюзан не заставила долго ждать. Спускаясь по лестнице, она на ходу надевала бомбер бежево-белых оттенков.
- Мы скоро, мам.
На это женщина лишь согласно помотала головой, ели шевеля рукой в воздухе в знак прощания.
Эмити и Сьюзан шли по тропинке. Фонари одним за другим начали загораться. Небо становилось темнее и темнее.
- Шнурок развязался. - остановившись и посмотрев на свои кеды, заметила Сьюзан. - Подержи. - дав книгу Эмити О'хара наклонилась, выставив одну ногу вперёд, а другую назад, завязывая шнурки.
Эмити тем временем смотрит на фонари, что уже окружили мотыльки, пытаясь найти в их свете тепло.
Сьюзан встала и девушки последовали дальше. Но книгу у Блайт О'хара решила не забирать.
Эмити на долю секунды оказывается раньше у светофора, разглядывая на дороге несущийся грузовик. Сьюзан оказывается рядом с Эмити, но не успев полноценно встать, летит прямо на дорогу.
Эмити просто смотрит за этим. Реакция у нее быстра, но никто ведь об этом не знает.
Шаркающий звук кед, что Сьюзан недавно завязывала, звук колес, проезжающий по живому существу. Хруст ломающихся костей и позвонков. И чудовищный вопль.
Весьма душераздирающая картина.
Эмити смотрит на землю. Море крови, целая лужа. Она опускает глаза на свою обувь, на которую попали несколько кровавых капель.
- ц.. - раздражённо сжав между пальцев книгу, она начала отстукивать мелодию, бурча под нос:
- «Stabat Mater dolorosa».
Ветер начал дуть сильнее, развивая в воздухе фиолетовые волосы, задевая и сережки, что с обычным металлическим звуком постукивались друг об друга. В воздухе застыла всепоглощающая аура смерти, отдающая в нос стойким запахом крови. И если обычному человеку от этого запаха начнёт до тошноты давить или неприятно щипать в переносице, то Эмити наоборот, расширяет ноздри носа, вдыхая в себя как можно больше, немного запрокидывая шею. Она как вампир, унюхавший свою добычу.
Блайт подходит к телу. Вернее к тому, что от него осталось. Оно разделено на две части. У Эмити даже появилась в голове комичная мысль о том, что их можно было бы попробовать соединить, если перевязать кольца кишечника, что так же разделились на части.
"Как же идеально упала. Прямо ровно две части."
Водитель грузовика вышел из него весь бледный и трясущийся с головы до ног. На его лице отразился ужас.
Эмити приподнимается, смотря на него, слегка сощуривая глаза. И она знает, что у мужчины в голове. Страх. Чувство вины и.. восхищение. То, что и обычно происходит с людьми, когда они видят её, красивую, кажущейся несуществующей. Дьявольски красивую.
Похороны прошли спокойно. И стояла мать над могилой своей дочери,э задыхаясь слезами. Хоронили не одного, а два человека. Моника О'хара умерла в тот же день вместе со Сьюзан. И больше никогда в своей жизни она не почувствует себя живой. Никогда.
Эмити смотрела на эту картину, произнося едва шевелящимися губами:
- «Stabat Mater dolorosa».
Но и до этого события произошло кое-что серьезное. С чего и началась вся история для Эмити в психиатрической больнице. То, из-за чего Лилит глазами. прожигала спину племянницы на похоронах. И во взгляде её читалось ничего, кроме страха. Переместился же к тому, что произошло за несколько дней до похорон.
