Понять себя

Всё шло… сносно. После нескольких дней и нескольких прогулок с Яной Жене уже не хотелось убивать Машку долго и мучительно. Совместное времяпрепровождение уже так не раздражало, а щёку перестало постоянно жечь от непрошеных поцелуев.  Женька совсем свыклась со своей ролью парня. Из-за почти перманентного пребывания Яны рядом с ней приходилось поддерживать имидж везде, где только можно было столкнуться с девушкой. Васнецова Евгения привыкла называть себя Евгением и думать о себе в мужском роде, а разговаривать «мальчишечьим» голосом начала даже среди других людей. Это приводило к некоторым трудностям, ведь в случае оговорок на неё очень подозрительно смотрели, а папа, услышав её хриплый голос, подумал, что она заболела, и чуть не стал лечить. Женьке еле удалось его убедить в обратном. Были и другие трудности. После недели абсолютно идентичных прогулок и какого-то намекающего взгляда Яны Женя подумала о том, что им было бы неплохо сходить в кафе или на дискотеку, — или куда там обычно парни водят девчонок? Оказавшись по другую сторону баррикад, Женя понимала, что платить придётся ей, а это значило, что нужно было идти к папе и что-то выдумывать, чтобы получить достаточную сумму. Ведь от Сергея Алексеевича все эти махинации старательно скрывали. — Пап, можешь дать денег на кафе? Тот отложил газету и внимательно посмотрел на дочь. — Женя, тебя по кафе должны уже парни водить, — вздохнул он. Женька сцепила руки. — Да… Парни должны водить девушек в кафе, да. В этом, собственно, и проблема, — это она уже пробурчала себе под нос. — В каком смысле? — Да нет, я так, — спохватилась Женька. — Пап, ну дай денег, пожалуйста. Он возвёл глаза к потолку, но всё же полез за бумажником. — А что твой Вовка? — вдруг спросил папа, протягивая ей пятьсот рублей. — А что он? — напряглась Женя. — Ну… — Сергей Алексеевич развёл руками. — С ним-то ты почему в кафе не ходишь? С кем ты вообще идёшь, кстати? — Он очень занят, — поспешно ответила Женька. — Учится. А иду я с подругой, да. Спасибо, папочка. Прежде, чем её отец успел сказать что-либо ещё, она сбежала. Вовчик был больной темой. Они и так виделись редко, хотя и жили в соседних домах. Но у него всё время были какие-то интеллектуальные кружки, а у неё — тренировки. А теперь ещё и девушка. Поэтому Женька старалась его избегать, да и не получалось последнее время нормально общаться: у них были расставлены слишком разные приоритеты. Женя помотала головой. С Вовчиком она разберётся потом. А сейчас нужно было позвонить Яне и пригласить в кафе. Пятисот рублей, конечно, маловато, но в сбережениях оставалась ещё пара сотен, поэтому Женька надеялась, что им хватит.

***

— А с твоей аллергией на кино ничего нельзя сделать? Они сидели в кафе. Женя бы никогда никому не призналась, но ей начинала нравиться эта игра. Что-то было в этом… манящее. — Ну-у, — замялась Женька. — Ладно. Давай сходим в кино. А на что? Она позволила себя уговорить на «Джейн Остин». Кинотеатр располагался неподалёку, а ближайший сеанс очень удачно начинался всего через семнадцать минут. — Последний ряд? — у Жени пересохло в горле, когда они зашли в зал и нашли свои места. Яна ничего не ответила, только загадочно улыбнулась и прижалась к Женьке. Начался фильм. Женя ещё некоторое время напряжённо посматривала на сидящую рядом девушку, боясь определённых поползновений в свою сторону, но расслабилась, не заметив ничего подозрительного. Эта картина была из тех, которые Женька не особенно любила. Ей бы боевик или комедию, а не сопливую мелодраму. Но почему-то сейчас ей было достаточно интересно, из-за чего она не сразу почувствовала прикосновение к плечу. Женя обернулась. И совершенно не успела среагировать, когда Яна потянулась к ней. На экране разворачивался какой-то ужасно романтичный момент с долгожданным поцелуем.  «Янка, наверное, специально так сделала», — отрешённо подумала Женька, ощутив её губы своими.

***

Настал день финального матча, и Женька ужасно нервничала. Её не волновала сама игра, но почему-то было такое чувство, будто сегодня всё подойдёт к концу. Обман раскроется и… Конец. После того поцелуя она не почувствовала ровным счётом ничего. Ни отвращения, ни каких-либо других эмоций. Они с Яной потом ещё много раз целовались, обнимались — в общем, вели себя, как настоящая парочка. Женю сводило с ума осознание того, что Яна её проклянёт, когда вскроется правда. Бросить её до того, как всё зашло так далеко, ей не хватило духа. План Машки, который Женька выслушала от своей немного испуганной сестры после того, как вернулась с первой прогулки, пошёл прахом. Маша хотела, чтобы сестрёнка поступила, как сама она обычно и делала: пару раз встретиться, а потом объявить, что они слишком разные люди и им нужно расстаться. План был абсолютно рабочий. До того, как им собралась воспользоваться Женя. Команды разминались, и Женька краем глаза наблюдала за собирающимися зрителями. Сёстры уже вооружились плакатами и прочими прибамбасами и заводили толпу. Там же сидела и Яна, которой, вообще-то, полагалось болеть за свою школу, но она сидела с транспарантами «Вперёд, 69!» и «Женя Васнецов — лучший вратарь». Нет, сегодня точно должно что-то случиться. Женька не знала, как объяснить свои эмоции. Она точно не была влюблена в Яну, но почему-то казалось, что теперь ей без разницы, в кого влюбляться. А вдруг и раньше ей было всё равно, но она упорно заглушала эти мысли?.. Матч шёл своим чередом, вратарь Евгений Васнецов успешно брал все голы, в то время как Евгения Васнецова пыталась разобраться, что же она всё-таки чувствует. Она не слышала, что кричали болельщики, но не обратить внимания на Полежайкина, вырубившего того самого Станислава, с которого всё и началось, не могла. Женька встряхнулась и пришла в себя. Судья назначил Полежайкину красную карточку, а Галина Сергеевна начала скандировать: — Судью на мыло! Судью на мыло! Женька закатила глаза: в этом вся Галя. Слишком азартная и увлекающаяся, хотя и старается этого не показывать. Вдруг Женя заметила рядом с сёстрами папу с Оксаной и сглотнула. Было приятно, что они пришли на её матч, только вот их никто в курс дела не вводил. Обман мог раскрыться в любую минуту! — Жень, давай, ты лучшая! — Доча, держись! Папа с тобой. Женька шумно вдохнула и выдохнула. Яна переводила взгляд, полный ужаса, с неё на папу и обратно. Одно хоть радовало: остальные вроде ничего не заметили. Она взяла это пенальти. Все завопили, начали обниматься, а игроки начали пожимать друг другу руки. Подошла Яна. — Так, значит, ты девчонка, — она не спрашивала. Женя не могла смотреть ей в глаза, в которых наверняка было обвинение, разочарование и боль. — Прости, — прошептала уже Евгения Васнецова. — Я не хотел… Не хотела, — дурацкая привычка. — Зачем? — Я не знала, как тебе объяснить. Как тебя бросить, — Женька решила говорить чистую правду. — Тогда, две недели назад, я хотела выпроводить тебя из квартиры, придумать что-то, но Маша… Ещё раз прости. Я заигралась в парня. Яна всё-таки заплакала, и Женя неловко её обняла. — Я за всё это время даже ничего не заподозрила. А мы с тобой целовались! — она всхлипнула. — Ты меня тоже извини, я была чересчур настойчива. — Да ладно, что уж там, — махнула рукой Женя. — Ты, главное, не очень на меня злишься? Яна помотала головой. — Ты был… была слишком идеальна, чтобы быть мужчиной, — сквозь слёзы улыбнулась девушка. — Прирождённая актриса. Женя улыбнулась в ответ. Или всё-таки?.. — Встретимся как-нибудь? — спросила с надеждой. — Почему бы и нет.