Цена доверия

      Через два дня на столе у Драко было полное досье о Гермионе Грейнджер. Его девочка сбежала в Швейцарию? Не очень-то по-гриффиндорски, но он не имел права судить ее. Она хотела быть как можно дальше от него, это он тоже понимал. Он заслужил. Драко не мог себе позволить волновать ее сейчас, но не только из-за беременности, но и по причине того, что понимал — он достаточно навредил ей. Она в чужой стране, без друзей, без родных, одна справлялась с душевной болью, а теперь ещё переживала самый трудный период в своей жизни. Мать потрудилась объяснить, насколько тяжела магическая беременность. Ему нужен был план, как осторожно, не навредив, вернуть ее. Но его эгоистичное начало мерзким голосом шептало найти ее и забрать себе. Он старательно гнал от себя эти недостойные мысли. Конечно, он хотел быть рядом с ней каждую секунду, переживать с ней каждое мгновение беременности, он хотел заботиться о ней, поддерживать. Но боялся рисковать.

SMNM — Everything

      Момент увидеть ее представился. Он, не будучи дураком, наложил на ее кабинет Следящие чары. Они то и сообщили ему утром в среду, что Гермиона в Лондоне. Он сорвался с места, на ходу придумывая план, но страх не успеть заставил его действовать решительно. Он забежал в первый попавшийся цветочный магазин, схватив охапку эустом, и трансгрессировал прямо в фойе ее офиса. Притормозил он только у дверей ее кабинета, боясь напугать и вызвать нежелательные эмоции. Он тихо постучал, и, когда услышал ее нежное «Войдите», его сердце пропустило удар. Он вошёл бесшумно, она даже не заметила, уткнувшись в бумаги.       Драко тихо прочистил горло, чем привлёк ее внимание. Она подняла глаза и замерла. Казалось, она даже не дышала. Как затаил дыхание и он. Ее глаза в панике метались по помещению кабинета, явно разыскивая небрежно отброшенную палочку. Наконец, она все-таки взяла себя в руки. Ее зрачки покрылись коркой льда — использовала Окклюменцию. «Что ж, хорошо, любимая, если тебе так легче» — подумал он.       — Мистер Малфой, что привело вас? — ее ледяной голос полоснул его словно ножом.       — Я искал тебя, — он не собирался ломать комедию и разговаривать с ней так же официально.       — Зачем? — снова лёд.       — Ты знаешь.       — Не имею ни малейшего представления. Вам понадобились юридические услуги?       Салазар, она точно собиралась наказать его, не то что бы он не заслужил.       — Нет.       — Тогда вы должны покинуть мой кабинет и мое адвокатское бюро. Уверена, у вас есть более важные дела. У меня точно есть.       — Когда ты собиралась мне сказать? — хватит, наигрались.       — Не понимаю, о чем вы? — но от Драко не укрылось то, как она вздрогнула от его вопроса.       — Не прикидывайся, Гермиона, — похоже, он начал выходить из себя, нужно было срочно успокоиться. — Ты вообще собиралась мне сказать, что беременна?       Она задрожала. Вот оно, Окклюменция больше не помогала ей.       — Зачем тебе об этом знать? Если ты забыл, я грязнокровка, мой ребёнок будет полукровкой, моя грязная кровь осквернит твой кристально чистый род. Сомневаюсь, что это бы тебя обрадовало, — ее слова — чистый яд, и она не собиралась щадить его. — А ещё ты скоро женишься, и вместе со своей чистокровной женой произведёшь на свет подходящего твоей семье наследника. А этот ребёнок только мой.       — Я расторг помолвку. Ты помогла, за что я тебе безмерно благодарен.       — И как же я помогла?       — Ты носишь под сердцем моих детей, этого было достаточно, чтобы аннулировать конктракт.       — Как ты узнал? — она устало выдохнула.       — Семейное древо.       — Черт! — она спрятала лицо в ладонях и помассировала виски.        — Тебе плохо? — он отбросил в сторону цветы и, преодолев расстояние между ними в два шага, присел на корточки возле ее стула.       — Нет! Чего ты хочешь, Малфой? — она подняла на него потухший взгляд.       — Разве это не очевидно? Я хочу быть отцом моим детям. Я хочу, чтобы мы стали семьей.       — Нет! — внутри него все упало от ее резкого ответа.       — Нет? — «Прошу, любимая, не поступай так со мной».       — Я подумаю на счёт первого — я могу позволить тебе видеться с ними, но они возьмут мою фамилию. Ни о какой семье не может идти и речи.       — Ты не можешь так поступить..., — «Нет, нет, нет, Грейнджер, даже не думай, ты никуда от меня не денешься».       — Не могу? — грубо сказала она. — Максимум, на что ты можешь рассчитывать, совместная опека. Дети останутся со мной и возьмут мою фамилию. Ты знаешь, что я добьюсь этого, чего бы мне это ни стоило. Ты не заберешь их.       Все внутри него похолодело. Каким же ублюдком она считала его, если думала, что он мог отобрать детей у матери?       — Гермиона, я...Я не собираюсь отнимать у тебя детей. Я не настолько моральный урод. Я хочу воспитывать их вместе, в семье, в любви. Ты нужна мне, не только из-за детей. Я люблю тебя.       — Я тебе не верю.       Она заколачивала последние гвозди в крышку его гроба.       — Гермиона, послушай меня, прошу, — он сжал ее ладони в своих, но она вырвалась и отпрянула от него.       Драко обречённо опустился на колени возле ее ног и заговорил:       — Я знаю, что повёл себя отвратительно. Я обманул тебя. Но поверь, я действительно влюбился в тебя ещё до того, как мы начали встречаться. Я сразу отказался от своего плана. Все, что было между нами, это было настоящим. Я не притворялся.       — Что это меняет, если ты изначально знал, что предназначен другой? Ты влюбил меня в себя, зная, что не сможешь разделить со мной жизнь.       — Ты права, но я не мог тебя потерять. Ты стала всем для меня. Я не мог отказаться от тебя, от твоей любви, от своего счастья. Это было эгоистично. Но я не смог побороть желание оставаться с тобой как можно дольше. К тому же внутри меня всегда теплилась надежда, что мы найдём выход.       — Ты знал, что ребёнок помог бы тебе разрушить обет?        — Знал.       — Почему ты не сказал мне? Тебе была противна сама мысль о том, чтобы иметь детей от грязнокровки?       — Нет! Нет! — Салазар, он напугал ее, она вздрогнула. — Я думал, что не могу иметь детей.       — Как это?       — На всех чистокровных висит проклятье, мы способны зачать ребёнка только в браке с помощью кучи оберегов, не очень светлой магии и так далее. И то, как правило, больше одного ребёнка в последние сто лет редко кому удавалось произвести на свет.       — Тогда как мы...?       — Ты разрушила проклятье. Твоя кровь разбавила мою, мерзкую, «чистую», — он показал пальцами кавычки, — образованную столетиями кровосмесительных браков.       — Признаться честно, я думала, что ты откажешься от них или хуже того, твоя семья попытается мне навредить, — на него словно вылили ушат воды. — Раз ты хочешь быть им отцом, я согласна на совместную опеку. Ты сможешь видеться с ними, сможешь забирать их к себе на выходные, каникулы и так далее. Я, пожалуй, даже могу согласиться на двойную фамилию для них, если для тебя важно дать им свою. Я не буду препятствовать вашему общению, тебя устроит такой вариант?       Она это серьезно? Эти дети — Малфои. Они должны воспитываться в настоящей семье.       — Нет!       — Нет? — кажется, она начинала закипать.       — Я уже сказал, я хочу настоящую семью. Я не смогу принять их в род, дать родовую защиту, завещать наследство, если они не возьмут мою фамилию. Я не смогу это же дать тебе, если ты не станешь моей законной женой.       — Послушай, если это необходимо, они станут Малфоями по магическим документам, во всех остальных случаях они будут носить двойную, чтобы мне было легче с ними жить в другой стране. Мне же от тебя ничего не нужно.       — Тебе нужна родовая защита, чтобы выносить, благополучно родить здоровых детей и быть под защитой рода в будущем, как мать Малфоев.       — Я была у целителя. С моей беременностью все хорошо. Я смогу выносить и родить их без посторонней помощи. Я повторяю, мне ничего от тебя не нужно. Другое дело дети — все, что ты захочешь им дать, я приму.       Драко начало потряхивать. Она отвергает его. Она его не хочет. Она собирается растить детей вдали от него и лишь давать возможность видеться. Малфой опустился на пол, упираяясь затылком в стену. Как же ему было плохо. Он не знал, что ей сказать, она буквально вывернула его душу наизнанку своими холодными словами.       — Прошу тебя, дай мне шанс. Один единственный шанс все исправить. Я не представляю своей жизни без тебя, пойми. Я безумно люблю тебя, Гермиона. И это не пройдёт, не изменится. Я хочу сделать тебя счастливой, я хочу растить вместе наших детей. Быть одним целым, семьей. Пожалуйста, не отталкивай меня. Одному Мерлину ведомо, что я пережил за эти недели разлуки.       — Нет, Драко! — она хочет его смерти? — Завтра я возвращаюсь в Цюрих. Я думаю, нет необходимости оставлять тебе мой адрес. Можешь писать, если хочешь. Я же буду уведомлять тебя о каждом приеме у целителя и сообщать, как растут наши дети. Я укажу тебя в документах, как отца. Тебе сообщат, когда я буду рожать. А теперь покинь мой кабинет — у меня встреча через пятнадцать минут.       Кажется, он только что умер. Как иначе объяснить эту пустоту в душе? Она не простит его, уедет и оставит одного влачить жалкое существование.       — Я хочу быть рядом с тобой…, — жалкая попытка.       — Ты можешь переехать в Швейцарию, если хочешь. Вместе будем посещать целителя.       У него было ощущение, что она воткнула нож в его сердце и медленно проворачивает, чтобы было ещё больнее, чтобы он истекал кровью.       — Я хочу, как раньше…       Нет, нет, он хочет, чтобы навсегда вместе и до последнего вздоха.       — Гермиона, что мне сделать, чтобы ты простила меня?       — Не думаю, что это возможно.       Он вскочил на ноги и закричал:       — Я никуда не уйду! Ты не избавишься от меня! Слышишь? Я буду следовать за тобой по пятам. Я эгоист, ты всегда это знала. Если понадобится, я запру тебя в своём доме и не выпущу до тех пор, пока ты не станешь моей. Для меня нет ничего важнее тебя и детей в этой жизни. Они мои, мои маленькие Малфои, и ты моя, моя женщина.       Он не сдержался и коснулся ладонью ее живота. Она вздрогнула, но руки не отняла. Он почувствовал тепло чистейшей магии его малышей, будь он проклят, если отпустит ее от себя хоть на шаг.       Гермиона, его девочка, такая красивая, такая нежная. Как же давно он был так близко к ней. Вторая рука обвила ее талию и притянула к себе. Они смотрели друг другу в глаза бесконечно долго, пока его взгляд не упал на ее губы, такие манящие и желанные. К черту все. Он завладел ее губами в горячем поцелуе и едва не застонал в голос. Она не отвечала. Но он не сбавлял напор. «Ты моя, Грейнджер. Моя!» — эта мысль набатом стучала в его голове. Наконец, ее губы раскрылись, он молниеносно проник языком глубже, наслаждаясь ее сладостью.       Она оттолкнула его. Но он видел достаточно. В ее глазах горел прежний огонь любви и желания. Он не сдастся.       — Драко, уходи. Меня ждут, — она проговорила это тихим, дрожащим голосом.       — Хорошо, я буду ждать тебя снаружи.