Как выжить в теле Нила Джостена..

Неделя до матча казалась мне чем-то страшным. Мне было невероятно страшно от того, что мне придется играть против Воронов, я буду играть против Рико, я буду видеть Жана. Жана, которого за любой пропуск мяча, за то что недостаточно работал в защите могут избить, изнасиловать, сломать кости, спустить с лестницы… Но в то же время с другой стороны моя команда. Дэн мечтала о том, чтобы лисы не были прозваны навечно «отбросы Экси», чтобы вся вера наших болельщиков никуда не улетучилась, мы должны были доказать, что мы чего-то стоим, но... Приближаясь к пятнице, с каждым днём мои сны становились все более кошмарнее. Просыпался часто ночами от того, что в сюжете моего сна мне прилетело мячом в голову или что хуже, Рико сломал мне ребро. И к пятнице в моей голове устаканилась мысль того, что все не будет так просто. Вспоминая, что в книге все было сложно из-за режима отмены у Эндрю, но сейчас он сможет простоять два тайма и он не будет чувствовать себя, как перемолотый в фарш, что создавало трудности. Тогда сейчас на все сто процентов должна быть сложность, должно случиться что-то, что сравняет сюжетные линии. Всю неделю мы анализировали соперников, изучали каждого, вплоть до того в каком роддоме тот либо же та иная были рождены. Рост и вес соперника были важны, нужно было знать все вплоть до грамма и миллиметра. В раздевалке была также Эбби проверяя и удостоверяясь о состоянии лисов. Когда Кевин взял свою клюшку в руки и продел пальцы сквозь сетку, натягивая ее в своих руках, задержав дыхание, девушка не сдержалась и обеспокоенно взглянула на него, помянуя, что он бывший ворон и это первая игра, после травмы, против Рико. –Кевин.. ты как? -в ее голосе слышалась тревога и на лице также было видно ее волнение за своего подопечного. –Если я жив, то я могу играть. -даже не посмотрев на нее, все ещё занятый клюшкой, ответил непоколебимо наш будущий ферзь. Вот только я точно знал, что того бьёт изнутри огромнейшая паника и накатит она много позднее, как осознание произошедшего. В раздевалке сидел такой же несостоявшийся ворон, который готов сейчас кричать и вырываться лишь бы не идти на поле. Я был вместе со всеми лисами, ожидая прибытия злейших врагов и фанатов, меня била дрожь. Казалось, что я не боялся так сильно Лолу, как этой игры. «Я не могу ошибиться, я не имею права их подвести…» — в то время я так сильно желал передать контроль настоящему Нилу и понаблюдать со стороны. Я боялся совершить оплошность, я боялся стать хуже того, что было в книге, боялся, что если я не забью такое количество мячей или не побегу туда или не помогу там, не сделаю так, то вся эта хилая конструкция, построенная моими руками - рухнет. Видимо я настолько долго пялился в одну точку перед собой, а выражение лица показывало лютый ужас, что некто не выдержал. –За мной. -этот голос. прикосновение к моему плечу, возвращая меня на землю. Без лишних слов я последовал за Эндрю. Мне казалось, что я нуждаюсь в нем больше, чем он во мне. Мы вышли на поле и меня вновь начала бить дрожь, смотря на трибуны, которые наполняются людьми. Слыша шум, шуршание и шаги, рыжие оттенки смешанные с мелькающими в толпе черными, как воронье крыло. Я подумал, что привести меня сюда было плохой идеей, мои глаза бегали по трибунам, пока я не увидел знакомое лицо. Там сидел Сет! Он пришел нас поддержать и выглядел намного лучше того, что я видел. И тогда я кое-что для себя понял. «Я изменил его судьбу, по сути сделал якобы невозможное, я попал в любимую книгу, что также является нереальным, так почему я струсил перед обычными людьми, перед Рико? Кто он? Просто жалкий человек, обиженный на всех ребенок, который вымещает свой негатив на окружающих. Почему я решил, что не справлюсь? Я уже столько всего сделал, это всего лишь шаг к спасению остальных». Раздумывая, мои глаза вновь оказались прикованы к Эндрю и кажется, Миньярд что-то понял, увидел, потому кивнул и направился внутрь, а я за ним, чувствуя себя увереннее и в разы сильнее, чем было до этого короткого жеста помощи. Вернувшись, мы застали, как остальные обсуждают игру, что делать, у кого какие слабости. В общем тактику. Внимательно слушая, радуясь почти такой же феноменальной памяти, как у Эндрю, я вздохнул с облегчением. Один раз, когда я совершил ошибку, так это когда объявили о приезде воронов, а я решил высунуть нос из раздевалки в одиночку. Хрясь! –Аргх! -я упал на колени одной рукой опираясь о землю, второй держась за ребра по правой части. Надо мной стоял какой-то ворон, мне его личность была не важна, ведь он лишь инструмент в руках Рико, выполняющий приказ короля. –Тебе просили передать пламенный привет! Чао! -и тот удалился посмеиваясь. Оставаясь там, в месте закрытом от всех глаз, я лишь сидя на земле думал, что мне теперь делать. Во-первых, мне было жутко страшно из-за сломанного ребра пробить себе лёгкое. Во-вторых, я бы ни за что не показал травму Эбби до игры. В-третьих, я не уверен, что смогу встать, а тем более бегать. Дышать было больно и тяжело, но я смог собрать всю силу и волю в кулак, вспоминая Сета на трибунах, вспоминая Эндрю без дурмана таблеток, помня о Жане, который нуждается в том, чтобы его вытащили, а чтобы их всех спасти — нужно свергнуть короля. И сейчас, будто в фильме или аниме, даже по смешному промелькнула сценка, как герой, уже сломленный и слабый, казалось, что нет шансов на победу, поднимается и сокрушает всех из последних сил, вот только этот герой теперь я и я также обязан всех сокрушить. И единственная слабая точка в их тактике, в вороньей — отсутствие Кевина. В раздевалке я появился с улыбкой на губах, кажется, все сейчас были заняты подготовкой, потому моя личность никого не волновало и никто, в принципе, не смог бы разглядеть, что что-то было не так. Кроме одного, того от которого ничто и никогда невозможно было укрыть. Эндрю, будто сканер, мог одним лишь взглядом понять, что что-то было не так, но он ничего не сказал, за что я был ему невозможно благодарен. Ваймак перед нашим выходом успел сказать о том, что ожидает от нас с Кевином 10 голов, но я точно знал — с моим ребром и давлением Рико на Кевина… Сейчас это невозможно. Огромная проблема была в том, что состав лисов всего восемь человек. Мы не можем отдохнуть или залечить раны, мы не имеем права на ошибку и на то, чтобы нас вышвырнули из поля — некому нас заменить, когда как у воронов достаточно игроков, чтобы каждый отдохнул дважды, а так как у них восстановились силы, они быстрее, сильнее и жёстче, нежели мы, которые пробегав два тайма без остановки уже выбиваемся из сил. Выйдя на поле, встав на свои позиции и встретившись взглядом с Жаном, Кевином и Рико, в моих глазах можно было увидеть непоколебимую уверенность. А в голове огромными буквами была красная надпись: «Помогите», а перед глазами ясная картина того, как в конце игры меня выносят на носилках. Но сейчас ничего из этого не имело значения, сейчас я бьюсь не на жизнь, а насмерть. Один раз умерев, второй будет не так страшен. Началась разминка и я просто молился не заскулить от боли, я просто обязан был привыкнуть ее терпеть, но твою мать, описать в книге, что герой не издал ни звука, когда все жгло так, будто от тела отрезают по кусочку, что самому терпеть — это РАЗНОЕ! Все вовсе не так, все очень больно, слишком, чтобы можно было терпеть. Моя уверенность в том, что от боли в конце я потеряю сознание — возросла. После разминки, все убрались с поля и приготовились к тому, чтобы арбитры вызвали их, называя номера, имена и фамилии. Задержав дыхание, я смотрел, как на поле выходит Кевин. А потом я почувствовал молчаливую, но физически ощутимую, поддержку. Эндрю положил руку мне на спину, ладонью прижавшись ко мне. Голкипер будто передавал мне весь свой пофигистический и спокойный, как тихий океан, настрой, хотя он и подозревал, что точно что-то со мной не так. Когда назвали меня, Миньярд, буквально, толкнул меня давая толчок, чтобы идти вперёд, сжав клюшку, я вышел на поле и встал на свое место, наблюдая, как выходят остальные. В животе все сворачивалось, он неприятно покалывал от волнения. Через поле можно было слышать, как я скрипел зубами увидев то, с каким видом Морияма вышел на поле, а когда он подошёл к Кевину, мне казалось, что от того, как сильно я сжимаю клюшку, я сломаю ее. Я бесконечно долго буравил Рико взглядом стараясь глазами его испепелить. А когда этот японец обнял Дэя, я думал, что смотрю на них, как бык на красную тряпочку. «Чертов клоун, желающий шоу!» — мысленно отправив не самые милые пожелания в сторону Мориямы, я приготовился. Сейчас все начнется. С того момента, когда прогудела стартовая сирена, более я ничего не помнил, как бежал через поле, как изо всех сил старался забить мяч, как наблюдал за непоколебимостью Элисон. Как Кевин раз за разом со всех сил забивал мячи, доказывая, что без воронов он многого стоит и эта команда вместе с ним. Ещё немного времени и лисы разобьют воронье гнездо. Боли во время игры я не ощущал, но когда прозвучала сирена обозначающая конец, все чувства вернулись в норму и я ощущал адскую, сжигающую изнутри боль, которая была готова разорвать меня изнутри. Вернулись воспоминания, как Джонсон, мой защитник, пнул меня в живот, как он ударил по моей клюшке, что казалось, она сейчас с моими руками вместе расколется, зацепив мою клюшку тот резко дёрнул и было ощущение, что мне сломали руку, так сильно обожгло запястье болью, но зацикливаться я вновь не стал, тогда. Но сейчас. Даже паркет был удобным место, чтобы прилечь. К моменту, когда моё тело накренилось, а ноги подкосились, все, абсолютно все, лисы были слишком слабы, чтобы иметь возможность поддержать кого-то в ещё худшем состоянии. Послышались только вскрики и охи, а также громкий бас тренера, а рядом и голос Эбби с аптечкой мчавшейся на поле. Вот только, что я запомнил перед отключкой — Эндрю, глаза которого были направлены на меня и его ускоренный шаг в мою сторону. Очнулся уже в больнице, рядом сидел Мэтт, был Ники, Кевин в кресле напротив и Эндрю, который, будто спал сидя, сложив руки на груди. Глаза у голкипера были закрыты и он сидел идеально ровно, будто статуя. Первым моё пробуждение заметил Ники, судя по его радостному крику, к этому присоединилось гигиканье Бойда. Кевин и Эндрю отреагировали более спокойно. Кевин подойдя только стал читать морали о том, что если у меня травма, не стоит рисковать и я обязан был сказать, что мне больно. Миньярд одарил меня только одним взглядом, который не выражал ничего и встав с места, сунув руки в карманы, вышел из палаты. Вскоре пришли Эбби и Ваймак также ругая меня за мою неосторожность и мазохизм, но я был счастлив, я был очень рад, что все наконец позади. –Кевин? Какой счёт был? -наконец задался вопросом я, так как на табло не смотрел от части совсем, голову задирать было больно. Дэй некоторое время молчал, держа яблоко в руке, смотря то ли на меня, то ли сквозь меня. –10:5 в пользу воронов. -монотонно, будто не со мной разговаривая, проговорил Кевин. В книге этот матч завершился со счётом 13:6. Сейчас Эндрю был не под такими сильными таблетками и даже сейчас в больнице ходя туда сюда — он был живее в десятки раз того, что было с ним при тех препаратах. Потому голкипер смог отбить куда больше мячей нежели вышло в книге. Но с забитием мячей, из-за моей травмы и того, что меня продолжали нещадно травмировать всю игру, я не смог во многих моментах ни передать мяч Кевину, ни попытаться самому отбить. Идеально забить у меня вышло лишь, когда было пенальти, так как особо много движений не приходилось совершать. Мне сказали, что мне придется побыть в больнице некоторое время, а после стараться не сильно напрягать себя. На что тренер и так был согласен, говоря, что на поле не выпустит и чтобы я не мечтал туда смотреть. Дальше команды были не настолько сильными, чтобы шибко стараться вырваться, они могут справится без меня, тем более от меня теперешнего толку очень мало. Тренер и лисы не дебилы. Со мной в больнице ночевал Эндрю. Все прекрасно понимали, что вороны могут вновь попытаться выкинуть нечто грязное, потому в моей палате оставался сторожить Эндрю, по его собственному желанию. Так однажды лёжа на своей койке, я почти что засыпал, пока не заметил взгляд, который был на меня устремлённый. Эндрю, будто мысленно спрашивал меня о чем-то и увидев, что я понял намек, голкипер заговорил, сложив руки на груди: –Ты уже играл со сломанным ребром? -это был вопрос, но звучал он больше, как утверждение. Потому Миньярд добавил: –Когда они успели? -немного помедлив, я тяжело вздохнул, чувствуя, что это абсолютно точно моя вина за мою неосторожность и глупость. –Когда они приехали я вышел из нашей раздевалки, собирался с мыслями, настраивал себя и этим совершил ошибку, нельзя было уходить. Меня схватили и потащили за заднюю часть стадиона, где какой-то ворон проехался по моим рёбрам, передавая пламенный привет от Рико. -это игра в правду, сейчас мы именно этим и занимаемся, а потому мои ответы полные и подобные. Эндрю замолчал, смотря в одну точку, видимо анализируя, после продолжил смотреть на меня, он ждал мой вопрос. Подумав, я и правда не мог придумать, чтобы я мог задать Эндрю за вопрос. Банальное, что я мог бы его спросить, пришло в голову. –Как ты понял, что мне нужно, когда я был на грани срыва? -глупейшего вопроса в жизни не слышал, хотя он и звучал из моих уст, но я решил попытать некую удачу. –По тебе было видно, будто ты потерял смысл, цель, ради чего тебе бороться дальше. -…ну а ты решил мне показать. Мысленно закончил я за него его ответ и улыбнулся, на лицо сама по себе вылезла улыбка. А потом я почувствовал толчок пальцами в лоб, от чего я откинулся на койку, а взгляд, удивленный, устремился на Эндрю уже развернувшегося и идящего к креслу недалеко от входа. –Спи. -это слово, краткое и обычное, заставило меня еще шире улыбнуться, но я быстро подчинился, тело болело, только сейчас я ощутил, как сильно устал и как невероятно сильно желаю отдохнуть.