Мерцание тьмы

      Гарри лениво потянулся на кровати, привычно проводя рукой по другой её стороне, но наткнулся лишь на холодную подушку.       «Значит, Том уже встал, — парень недовольно поджал губы. Он ненавидел просыпаться в одиночестве, но Лорд редко когда позволял себе нежиться в постели, вставая едва ли не с первыми лучами. — Трудоголик».       «Не ворчи, львёнок. Неужто уже соскучился по его рукам на своей очаровательной попке?» — фыркнул Осколок.       «Ты лучше вообще молчи!» — возмущённо запыхтев, Гарри сел в развороченной постели и хмуро осмотрел их с Томом спальню. И он, и Осколок прекрасно понимали, что злость парня наигранна, а щёки привычно залил румянец стыда, а не гнева.       Гарри всё никак не мог привыкнуть к тому, что они с Лордом вместе. С того самого момента, когда он, едва придя в себя после остаточного взрыва магии от крестража Дамблдора, увидел, как зеркало разлетелось на осколки, прошло уже шесть лет, и сегодня ему исполняется двадцать два. И он опять проснулся один! В тайне Поттер надеялся, что хоть сегодня Том останется с ним, и они проснутся в обнимку.       После всего, что произошло, Гарри не сразу вновь смог подпустить к себе Тома, и их отношения немного охладели со стороны мальчика. Сам Реддл, под едкие комментарии Осколка, который говорил, что Лорд ужом извивается, лишь бы загладить вину, действительно выполнял любой его каприз. Поттер же твёрдо решил закончить Хогвартс и ушёл в учебу с головой.       Ещё помогая раненным после боя в пещере с зеркалом, Гарри вспомнил один из разговоров с Уиллом о целительстве, и с тех пор это стало его целью. Стать целителем, таким, каким был Мальсибер.       На похороны Уилла он не пошёл. Не смог заставить и пересилить себя, малодушно отсиживаясь в своей комнате в поместье Лорда. Он пришёл к нему многим позже и долго пробыл там под проливным дождём, оперевшись на надгробную статую, которую поставил Том для Мальсибера. На ней целитель сидел на простой лавочке. В свободных брюках, неизменной льняной рубашке, с распущенными волосами, он с добрым, чуть ироничным прищуром смотрел перед собой, и стоя напротив казалось, что вот сейчас он усмехнётся, тяжело вздохнёт и встанет, чтобы вновь прийти на помощь.       Рядом с холодной каменной фигурой на лавочке хватало места, чтобы присесть. Туда и опустился Гарри, повалившись боком к мрамору и горько заплакав. Впервые позволял не стесняться своих чувств и не прятать их поглубже в душу. Горячие, горькие капли смешивались с дождём, было холодно, но парень всё сидел и сидел, оплакивая Уилла, родителей и разбившиеся мечты. Израненное сердце ныло, но с каждым новым всхлипом становилось легче.       Его нашёл Том, поднявший тревогу, когда не обнаружил Гарри в его спальне.       — Идём домой, — Лорд присел на корточки перед мальчиком.       Всхлипнув, Гарри лишь отрицательно покачал головой и постарался закрыть лицо ладонями. Ему было стыдно, что Том видел его таким: в растрёпанных чувствах, со слезами, которые и не думали прекращаться, с раскрасневшимся шмыгающим носом и не способного сейчас выдавить из себя ничего связного. И взгляд Тома, взгляд полный сочувствия и вины делал лишь хуже.       — Прости меня, — раньше Гарри никогда не слышал, чтобы Реддл извинялся или просил прощения. И тогда те слова внезапно разозлили его.       — Простить? — отняв руки от лица, Гарри с недоумением посмотрел на мужчину перед собой. Голос его осип от долгих рыданий и был еле различим в перестуке капель.       Несмотря на то, что прийти к Уиллу мальчик решился далеко не сразу после похорон, состоявшихся спустя пару дней после его гибели, они с Томом за всё время нормально даже не поговорили. Да, он жил в его поместье, они вместе завтракали, пересекались в коридорах, но обычного общения не было. Лорд, кажется, впервые не знал, как поступить и как подступиться к парню, а Гарри плохо помнил те дни. Он будто был под куполом, под водой, сквозь толщу которой до него не доходили никакие чувства, звуки и краски мира. Сейчас же два простых слова будто прорвались сквозь этот купол, и мальчик едва не задохнулся от нахлынувшей на него злости.       — Простить, Том? За что именно ты просишь прощения, а? Может, за то, что игнорировал меня и не отвечал? Что, если бы ты ответил раньше и прислал Эйвери, мы бы ИХ вытащили? Может, за то заклинание, брошенное именно тобой? А может за то, что это именно ты всё-таки убил моих родителей?! — под конец Гарри уже кричал, вскочив с мраморной скамьи. Он выхватил палочку, направляя её на так и не вставшего Тома. Желание сделать больно мужчине, который так ранил его, было велико. Ему хотелось, чтобы он тоже хоть на миг ощутил ту же боль, что мучила его самого. Хотел и не мог.       — Воробушек…       — Не зови меня так!       — Гарри, я… — Том сглотнул вставший в горле ком. Ему было очень сложно подобрать слова. Бросив быстрый взгляд на статую Уилла, мужчина ещё раз с сожалением понял, как ему не хватает старого друга, который мог бы помочь советом. — Мне бесконечно жаль, что именно мои руки разрушили твою семью. Я…       — Хватит, — Гарри оборвал Тома, не в силах слушать его. Смотреть на него тоже было выше всяких сил, и мальчик упорно не отводил взгляд от палочки в руке. Её ему вернул именно Том на следующий день после сражения. — Я вернусь в Хогвартс. Хочу закончить учёбу. Не смей меня отговаривать или останавливать.       Учёба помогала отвлечься. Как и друзья. Гермиона и Драко всегда были рядом. Драко пришлось выдержать целый бой с отцом за свои чувства к Грейнджер. И проиграл бы, если бы не внезапная поддержка Абраксаса, который встал на сторону внука. Сам мужчина осунулся и, видимо, постарел после битвы и ранения, напоминая лишь тень себя. Смерть друга также подкосила его, и всё, за что он сейчас держался, это дела министерства, в которые он уходил с головой на пару с Томом, ставшим новым Министром магии, и внук. Когда же он услышал, что Драко и Люциус в ссоре из-за сердечного выбора Драко, то, не задумываясь, поддержал внука. Даже в ущерб чистоте крови Малфоев.       С Невиллом тоже всё разрешилось в лучшую сторону. Позже от Розье Гарри узнал, что мальчика шантажировали. Чем именно его пугали, Арман не рассказал, ограничившись общими фразами, но и того, что Гарри услышал, ему хватило, чтобы простить гриффиндорца. Друзьями они опять не стали, но и вражды между ними не было, что позволило каждому спокойно доучиться и пойти своей дорогой.       Горше всего Гарри было за профессора Снейпа, который, неожиданно для всех, вернулся в подземелья Хогвартса на должность преподавателя зельеварения.       Когда Том победил Дамблдора, рабское проклятие спало с Северуса, но облегчение это ему не принесло. И без того тяжёлый характер мужчины стал вовсе невыносим. Единственный, с кем он поддерживал общение, был Гарри. Рядом с парнем Снейпу становилось легче. Зелёные глаза Лили и доброта, мягкость и стремление помогать, что были в Уилле, гармонично сочетались в Поттере.       По просьбе Гарри, Том не стал наказывать Северуса и мстить ему за смерть Уилла. Только Поттер так и не разобрался, помог ли этим Снейпу или сделал только хуже.       «О чём задумался, львёнок?» — поток воспоминаний прервал весёлый голос Осколка.       Вот кто точно никак не изменился, разве что теперь в полную меру показывая свой дурной характер. Восстановившись после борьбы с крестражем Дамблдора, Осколок стал активно вмешиваться в мысли и жизнь Гарри, особенно в ту её часть, где, по его мнению, не хватало и должен был присутствовать Том. Он всячески старался настроить парня на возобновление пошатнувшихся отношений с Лордом. Иногда его комментарии и насланные сны доводили Гарри до белого каления, и мальчик готов был собственной палочкой выковырять зубоскалящего в его сознании Осколка.       «Не мешай мне ностальгировать», — настроение действительно было испорчено отсутствием Тома под боком. Тем более в такой день.       «Э, нет, молодой человек. Бросай эту дурь, плюхайся обратно в кроватку и принимай позу посексуальнее».       «Зачем это?» — без энтузиазма поинтересовался Гарри, пытаясь выпутать собственную ногу из простыни. Несмотря на конец июля и стоявшую в полдень жару, под утро всегда становилось прохладно, и вечно мёрзнущий парень любил укутываться в простынь и таким комком ютиться под боком Тома.       «Всё же, ты весьма не наблюдателен, львёнок, — хохотнул Осколок. — Бегом давай! Оглох что ли? Том сюда уже топает!»       Прислушавшись, Гарри действительно уловил лёгкие шаги, приближающиеся к двери спальни. Пискнув, парень быстро повалился вновь на подушку, отворачиваюсь от двери на другой бок и в спешке прикрывая наготу самым кончиком простыни, которая всё ещё плотно обвивала его ногу.       Он едва успел, как дверь тихо приоткрылась, и Гарри вмиг ощутил взгляд Тома на себе. Поттер всегда знал, когда Лорд на него смотрит. Это лёгкое чувство жжения по коже от жадного, властного, собственнического взгляда было ни с чем не спутать.       И сейчас взгляду мужчины открывалась по истине волнующая картина. В развороченной постели, на тёмно-зелёных шёлковых простынях, контрастом выделялась белая кожа его мальчика. Расслабленные плечи, острые лопатки, чуть выступающие позвонки и эти восхитительные ямочки на пояснице. Красивее и идеальнее спины Том не видел в жизни.       Улыбнувшись открывшемуся ему виду, мужчина отставил поднос с завтраком для любимого именинника и аккуратно приблизился к постели, стараясь не разбудить Гарри. Сам же парень старательно делал вид, что спит, и, закусив губу, весь обратился в слух, угадывая, что сейчас делает мужчина. Он слышал, как звякнула посуда, а потом наступила тишина. Она длилась столь долго, что Гарри был уже готов сам развернуться и проверить, а в комнате ли вообще ещё Лорд или ушёл.       Когда вдруг матрац позади него прогнулся, принимая на себя вес мужчины. Прохладные пальцы коснулись бока Поттера, и тот едва заметно вздрогнул от неожиданности. По коже побежали мурашки, а за спиной послышался тихий смешок.       Гарри чувствовал как пальцы Тома скользнули вверх, поднимаясь к плечам, чуть сместились, лаская ключицы, шею, лопатки. Поползли вниз, обводя каждый позвонок. И Поттер плавился от неги, разливающейся по телу. Он мог часами лежать вот так, подставляя спину под ласки любимого мужчины. Тот прекрасно знал, насколько чувствительна спина его мальчика и сколько удовольствия это ему доставляет.       Вскоре к пальцам присоединились губы. Едва ощутимая прохлада сменилась обжигающими, чувственными поцелуями. Том выцеловывал дорожки на его спине, пока пальцы скользнули чуть ниже, рисуя узоры на пояснице. Вот он поддел край простыни, откидывая её в сторону. Рука мужчины тут же скользнула ещё ниже, не переставая выводить на коже ломаные линии и круги. Но долго там не задержалась, скользнув вперёд и проходясь по явному доказательству того, что парню абсолютно точно нравились все его ласки. Не удержавшись, Гарри едва слышно застонал от удовольствия. Губы же Тома прошлись по шее парня, оставляя чуть влажную дорожку из поцелуев, пока не добрались до уха.       — С добрым утром, воробушек, — хриплый возбуждающий голос вкупе с тем, что творила рука мужчины там, внизу, почти подвели парня к грани. — Не так быстро, нетерпеливый мой, — раздался смешок, и Том перевернул мальчика на спину, всматриваясь в подёрнутые поволокой желания изумрудные глаза. Искусанные, покрасневшие губы манили, и, решив не отказывать себе ни в чём, Лорд с наслаждением поцеловал их.       — Том… Том, пожалуйста, плотнее… И быстрее, — сбивчивым шёпотом попросил его Гарри, сам подаваясь бёдрами вверх, буквально толкаясь в ласкающую его ладонь. Лорд же намеренно сбавил темп, растягивая момент и дразня любимого. Том прекрасно знал все особенности своего мальчика, и что по утрам тот достигал пика всегда невероятно быстро. Порой хватало и вовсе самых незамысловатых ласк, и это распаляло его ещё больше. Ещё больше хотелось оттянуть миг наслаждения, видя, как прекрасное лицо искривляется в сладких муках.       — Хочу, чтобы ты сначала мне ответил на один вопрос, — выдохнул Лорд в губы парня и тут же оставил на них новый быстрый поцелуй.       По нетерпеливому стону было ясно, что Гарри думает сейчас о каких-то глупых вопросах в такой момент.       «Потом кончишь, львёнок, ты лучше послушай, чего он тебе сейчас скажет, — смех Осколка раздался в голове как всегда не вовремя и немного сбил настрой парня. — Кстати, только посмей и сейчас отказать!»       «Отказать? О чём ты?» — соображать получалось плохо, как и каждый раз, когда он был с Томом в постели.       — Ты станешь моим, воробушек? — опираясь на локоть, Том навис над ним, не отводя взгляда от глаз парня, ловя каждую эмоцию.       — Что? — Гарри не сразу понял, что спросил у него Лорд. Всё ещё накатывающие волны удовольствия от непрекращающихся ласк сводили с ума и не давали собраться, а раздавшийся с новой силой смех Осколка в голове отозвался звоном в ушах.       «Мерлин! — сквозь смех выдавил крестраж. — Это предложение руки и сердца войдёт в легенды! Дрочит и замуж зовёт!»       Новый виток смеха Гарри проигнорировал, уловив только слово «замуж». Получается, Том действительно только что предложил ему выйти за него?       — Станешь моим мужем, воробушек? — с обольстительной улыбкой повторил Том и будто специально ускорил ласки внизу, делая именно так, как любил и недавно просил Гарри.       — Да! — хрипло простонал Гарри, достигая пика. Вот только сам не знал, почему он сказал «да»: от удовольствия при оргазме или потому что действительно согласен стать мужем Тома. Впрочем, самого Лорда это мало волновало. Получив долгожданный ответ, он радостно улыбнулся и прильнул к губам Гарри, оставляя на них поцелуй за поцелуем.       «А ловко он из тебя согласие выбил, — хмыкнул Осколок. — Как думаешь, не дрочи он тебе сейчас, ты бы ему опять отказал?»       «Осколок! — всё ещё чуть оглушённый после оргазма, Гарри тяжело дышал и пытался понять, как так получилось, что ещё полчаса назад он проснулся свободным парнем, а теперь лежит, едва ли не придавленный телом любимого мужчины, обручённый с ним, и слушает, как тот шепчет признания в любви и поздравления с его днём рождения. — Но это же нечестно! И кто так предложение делает?»       «Не бойся, львёнок, — в голосе Осколка слышалось веселье и озорство. — В браке нет ничего плохого, тем более он и в правду любит тебя. Мы любим тебя. А раз так, — крестраж вновь засмеялся. — Я помогу тебе устроить ему весёлую, незабываемую и полную пикантных неожиданностей жизнь с тобой в главной роли!»       Гарри улыбнулся, зная, насколько изобретателен бывает Осколок на месть и злые шутки. Как раз в стиле Тёмного Лорда. Представил и рассмеялся, предвкушая долгие годы вместе с любимыми.