Мерцание тьмы

…Я тыщу планов отнесу На завтра: ничего не поздно. Мой гроб еще шумит в лесу. Он — дерево. Он нянчит гнезда.

      — Мерлинова задница! — прошипел Гарри, в очередной раз споткнувшись.       Пол прохода, по которому они петляли уже добрых десять минут, шёл под лёгким уклоном вниз и был выстлан грубо отёсанным камнем. На стенах в холодном свете, исходящем от кончиков палочек, блестели капельки. Воздух был тяжёлым и влажным, а запах тлена и гниения вызывал рвотные позывы.       — Смотри под ноги, — шедший рядом Абраксас в очередной раз удержал парня от падения и уже не убирал руки с его предплечья, устав ловить так и норовившего разбить себе нос мальчика.       С другой стороны от Гарри, не отрывая взгляда от мерцающих кончиков палочек шедших перед ними Пожирателей, двигался Уилл. Ширина прохода позволяла двум мужчинам и подростку свободно идти рядом, не задевая друг друга локтями. За всё время сам целитель ещё ни разу не споткнулся.       — Замедляются, — спустя ещё минут пять подал голос Уилл, указывая своей палочкой вперёд.       — Значит, Арман уже в пещере.       Как только Уилл открыл проход, Розье первый скользнул в него. Следом за ним, выждав пару секунд, в туннеле скрылись Эйвери и Нотт. Чуть погодя — оба Лестрейнджей и Белла. Пожиратели действовали слаженно и чётко. Даже для Гарри было понятно, что такая ситуация для них не впервой, роли между всеми распределены, как и порядок, в котором они должны двигаться. Нелепо и не к месту были лишь он сам, Драко с Гермионой и Грегори. Их поставили в центре растянувшего по проходу отряда. Гарри досталось идти с Малфоем-старшим и Мальсибером. За ним шёл Драко в компании своего отца, а еще чуть дальше Гермиона с Грегори и Гарольдом.       Парень заметил, что несмотря на то, что Абраксас приказал вывести только мледшекурсников и тех, кто никогда не участвовал в дуэлях, остальных слизеринцев с ними тоже не было. Но спросить, почему, так и не успел: стены туннеля внезапно разда́лись в стороны, а потолок ушёл резко вверх.       Пещера была огромна. Свет от палочек едва разгонял тьму на несколько шагов вокруг них. Гарри хотел увеличить свечение Люмос, но Абраксас его остановил.       — Потуши свет, — и сам подал пример, прошептав тихое Нокс.       Следом за ним погасли кончики палочек и остальных Пожирателей. Гарри последовал их примеру, пробормотал нужное заклинание. Некоторое время они стояли в кромешной тьме. Ни звука не было слышно. Казалось, что даже дыхание стоящих по обе стороны от него мужчин исчезало, и в итоге парень остался один на один с темнотой и собственными страхами. Но прошло несколько мгновений, и глаза различили в отдалении слабое свечение. Ломаными, нечёткими линиями проступали очертания высокого предмета, стоящего на возвышении.       «Зеркало!» — поражённо выдохнул Гарри, когда наконец смог полностью разглядеть тускло мерцающий артефакт.       Будто зачарованный, он сделал шаг к нему. А потом ещё и ещё. Его никто не останавливал. Лишь краем сознания он отметил про себя, что кто-то идёт рядом с ним. Но кто то был, Гарри не знал.       Когда до зеркала Еиналеж оставалось не больше пяти шагов, мальчик замер в нерешительности. Рама светилась холодным голубым светом, озаряя пространство вокруг артефакта на пару шагов, а дальше продолжала царствовать тьма. В кругу света парень также заметил расставленные жаровни. С них капала чёрная жидкость, собираясь небольшими лужицами, в которых утопали витые кованые ножки. Надо было бы зажечь их, но Гарри не мог заставить себя поднять руку с зажатой в ней палочкой и продолжал лишь растерянно осматриваться. Смотреть на зеркало было страшно. Он мог поймать своё отражение уже сейчас, но упорно отводил взгляд от мутной глади стекла.       — Смелее, мальчик, — от раздавшегося совсем близко голоса Эйвери Гарри испуганно подскочил, едва успев погасить рвавшийся наружу крик. Бросив на мужчину сердитый взгляд, парень в ответ получил лишь весёлую, дружескую улыбку.       — Да, да, сейчас, — пробормотал Поттер, собираясь с духом.       «Вот оно, Осколок, — Гарри мысленно обратился к крестражу Тома, который продолжал упорно молчать. — Как ты узнал, что оно может быть здесь? И почему Уилл и остальные тоже это знали?»       Выждав немного в надежде на ответ, парень тяжело вздохнул и сделал первый тяжёлый шаг к зеркалу.       С того места, где он стоял, к артефакту вело пять невысоких широких ступеней, которые Гарри преодолел со всё больше нарастающей паникой и чувством неизбежного. Всё в нём вопило об опасности и той катастрофе, что вот-вот должна произойти. Причём чувство это не касалось его напрямую. Жуткое чувство страха, леденящее сердце и душу, нашёптывало имя Тома.       Встав перед зеркалом, Гарри вновь отвёл взгляд, обернувшись на стоящих позади Эйвери и Нотта. Мужчины продолжали стоять у первой ступени, а дальше и ниже плескался океан мрака, скрывавший в себе остальных Пожирателей и его друзей.       «Интересно, кто ещё прячется в этой тьме?» — внезапно подумал Гарри, передёрнув плечами. Между лопаток жгло, и появилось ощущение, что за ним кто-то пристально наблюдает.       — Мерлин, — прошептал Гарри, собираясь с силами, и резко выдохнув посмотрел в зеркало.       В первые мгновения ничего не происходило. Мутная поверхность отражала лишь его самого, искажая черты, и это заставило мальчика скривиться от огорчения. В прошлые разы зеркало мгновенно показывало потаённые желания: родителей и Филосовский камень. А сейчас ничего. Лишь его собственный размытый силуэт.       — Ничего, — выдохнул парень. — Здесь ни… — начал он и осёкся. Отражение медленно стало меняться, приобретая резкость.       Его фигура наливалась чёткостью, цветом, а во тьме, что была вокруг, стали проступать колонны и своды. Гарри во все глаза смотрел на происходящие изменения. Следил, как из мрака выплывают арки и статуи. Некоторые из них были целы, а другие осыпались и, покрытые мхом, осколками лежали в пыли. Зáла, что появлялась в зеркале, была полуразрушена. Сводчатый купол местами обвалился, и сквозь пролом падали косые солнечные лучи. В углах теснились скрюченные, болезненные на вид деревца и почти зачахшие цветы. Под тем самым отверстием в куполе, из-под треснувших плит, которыми был устлан пол, пробивалась трава.       — Что ты видишь, Гарри? — раздался сзади нетерпеливый голоса Нотта.       — Я… Я не знаю, — пробормотал парень, вглядываясь в отражение. Место ему было не знакомо. Ни в Хогвартсе, ни в поместье Тома, ни в любом другом месте он никогда не видел таких залов. Несмотря на разруху, треснутый камень, осыпавшиеся статуи и медленно поглощающие пространство растения, от зáлы веяло твёрдостью, монументальностью, вечностью.       Гарри хотел описать увиденное, когда его внимание привлекло едва заметное движение у одной из разрушенных статуй, от которой остался лишь потемневший от времени постамент.       «Показалось», — промелькнула разочарованная мысль, так как сколько Гарри ни всматривался, а движение не повторилось. Но стоило лишь отвести взгляд, как на периферии зрения вновь почудилось колыхание теней. Будто с ним играли.       — Что за…? — выругаться парень не успел. Отражение дрогнуло и резко приблизилось к тому самому постаменту, вырывая у Гарри вскрик. Там, на покрытых мхом камнях, прижавшись друг к другу, сидели высокий стройный мужчина с чёрными с проседью волосами, прижимающий к себе худую, на вид измученную женщину, некогда огненные волосы которой сейчас поблекли и отливали едва заметной медью в редких лучах светила. — Мама, папа, — Гарри сглотнул вставший в горле комок и, как во сне, сделал ещё один шаг к зеркалу, протягивая к нему руку в желании коснуться родителей.       — Даже не вздумай! — жёсткие пальцы вцепились в предплечье, не давая коснуться поверхности артефакта.       — Отпусти! — вскрикнул Гарри и рванулся в сторону от схватившего его Эйвери. — Отпусти меня! Там мои родители!       — Отпущу, как прекратишь глупить и истерить, — спокойно ответил ему Пожиратель, твёрдо смотря в глаза. И эти спокойствие и уверенность помогли мальчику взять себя в руки. Парень кинул взгляд на артефакт, который всё ещё продолжал показывать ему прижавшихся друг к другу чету Поттеров. — Не стоит бездумно и не проверив трогать древние артефакты, Гарри. Особенно когда они прошли через много рук волшебников. Особенно когда одним из них был Дамблдор, — всё так же спокойно проговорил Рейнард. Мужчина продолжал держать Поттера за руку, но всё внимание его было обращено к зеркалу.       — Отпусти, я контролирую себя, — вяло попросил Гарри и потянул руку на себя.       Эйвери кивнул, разжимая пальцы и позволяя парню сделать шаг от него. Сам же мужчина приблизился к артефакту, направляя на него палочку и шепча что-то себе под нос.       — Я вижу их, — когда тишина стала затягиваться, сказал Гарри. Он всё смотрел и смотрел на родителей и не мог отвести взгляд. Он не знал, что делает Эйвери, который кружил вокруг зеркала, не понимал, зачем Нотт не отстаёт от Рейнарда ни на шаг и даже не догадывался, что происходит во всё ещё кромешной тьме вокруг, там, где остались остальные. Это давило на него, и, чтобы хоть немного отвлечься, Гарри срывающимся шёпотом начал описывать всё, что видел в отражении.       Сколько прошло времени, парень не знал. По внутренним ощущениям, он сидел на ступенях возле зеркала уже несколько часов. После того, как Гарри рассказал всё, что видел в зеркале, Эйвери попросил его отойти и не мешаться. Впрочем, уйти слишком далеко ему тоже не дали. Стоило ему лишь начать спускаться по ступеням, как отражение, в котором были видны его родители, погасло, а Рейнард озадаченно крякнул и метнулся к мальчику, вновь притягивая его к зеркалу. После чего заставил Гарри подойти-отойти несколько раз. Смысла в этом мальчик не видел никакого, но послушно выполнял требования мужчины.       — Общий фон артефакта меняется, когда он входит в пассивную стадию. Чтобы достать то, что в нём спрятано, мне нужно, чтобы зеркало постоянно показывало тебе то, что ты так желаешь, — спустя несколько проб объяснил Пожиратель.       Так и получилось, что Гарри сел по-турецки на верхнюю ступень лицом к зеркалу, примостив на коленях меч и не выпуская палочки из рук. Пока Эйвери, лучший знаток Чар среди последователей Тома, распутывал все те заклинания, что были наложены на артефакт, Гарри смотрел на родителей.       Просто сидеть и смотреть оказалось сложнее всего, что было до. Теперь, когда знаешь, что это не просто отражение, а твои родные люди, которых тебя лишили годы назад, было невероятно тяжело усидеть на месте. Хотелось вскочить и сделать хоть что-нибудь. Но его задачей было лишь смирно смотреть в зеркало. И медленно, секунда за секундой это становилось всё худшей пыткой.       Гарри сам не понял, в какой момент задремал. Разбудил его болезненный тычок под рёбра и злой голос Рейнарда.       — Гарри! Не смей спать!       Мужчина выглядел измотанным и уставшим. Он давно зажёг жаровни вокруг зеркала, и сейчас в неровном свете от огня Гарри отчётливо видел залёгшие на лице Эйвери глубокие морщинки. Уголки губ мужчины были опущены вниз, а в глазах читались сонливость и усталость.       Парень не представлял, что Пожиратель делает с зеркалом и почему колдует над ним в одиночку. Ведь Уилл мог бы ему помочь, но с того момента, как они вошли в пещеру, Гарри целителя больше не видел. Впрочем, как и остальных. Рядом были только Эйвери и все ещё маячивший рядом Нотт.       Гарри огляделся. Света от жаровень хватало, чтобы осветить всю возвышенность, на которой стояло зеркало, но дальше огонь пасовал и не мог разогнать тьму.       «Мы здесь как на ладони», — подумал Гарри, а уж было исчезнувшее ощущение чужого взгляда вновь обожгло.       — Где остальные? — шёпотом спросил парень у проходящего мимо Нотта. Говорить в полный голос Гарри не решился.       — Смотри в зеркало, Поттер, — раздражённо отмахнулся от него Пожиратель и продолжил обходить артефакт очередным кругом.       — Смотри в зеркало, смотри в зеркало, — передразнил его мальчик.       И, всё же, продолжал смотреть, не отводя взгляда, чтобы не злить ещё больше утомлённого Эйвери. В отражении за это время ничего не поменялось. И помимо необъяснимой тревоги от наблюдения за родителями стали возвращаться позабытый страх о Томе и раздражение на замолчавшего Осколка.       Когда Гарри увидел артефакт, эти чувства сами собой отошли на второй план, но сейчас, когда эмоции от увиденного в Зеркале Еиналеж немного утихли, переживания нахлынули с новой силой.       «Том, я нашёл их, представляешь?» — Гарри мысленно обратился к Лорду. Мальчик хотел сказать что-то ещё, но мелькнувшая зелёная вспышка, так похожая на луч от непростительного заклинания, мелькнула на границе зрения, разрезая мрак пещеры. Мелькнула и исчезла, поглощённая тьмой.       Не выдержав, парень на автомате скосил туда глаза, вглядываясь в даль, силясь вновь увидеть луч заклинания.       — Гарри! — разъярённый рык Эйвери заставил мальчика вздрогнуть и с усилием взглянуть на зеркало. Стоило ему лишь на мгновение перестать смотреть на него, как поверхность покрывалась рябью, а отражение с разрушенной зáлой пропадало.       — Прости, — пискнул Гарри, а в следующее мгновение, как ошпаренный, подскочил, уже не заботясь об извинениях и том, что должен неотрывно смотреть на артефакт.       В один миг тьму пещеры прорезали десятки разноцветных лучей, раздался грохот, шум, чьи-то выкрики.       Гарри сжал покрепче рукоять меча в левой руке, а правой направил палочку туда, где больше всего было вспышек заклинаний.       — Стой здесь и не вздумай вмешиваться! — мимо парня пронёсся Нотт, спеша вниз. — Эйвери! Шевелись с этим драккловым зеркалом быстрее!       — Мерлиновы прихвостни, — рядом тут же возник Рейнард, ухватив за руку и с силой дёрнув на себя, подтягивая мальчика ближе к раме артефакта. — Глаза на зеркало, Гарри! И не смей отвлекаться!       — Но там же…! — попробовал возразить Гарри, разглядевший лица Уилла и Драко, на краткий миг осветившихся лучами заклинаний.       — Чем быстрее мы вытащим родителей и уберёмся отсюда, тем меньше их там погибнет, — с нажимом произнёс Эйвери, направляя палочку на зеркало и больше не обращая на Гарри никакого внимания.       Парню ничего не оставалось, как, переборов себя, смотреть в отражение, на две фигуры, всё так же сидящие у разрушенной статуи.       Время текло мучительно медленно. Мальчику казалось, что прошли часы и даже дни. Тьма вокруг теперь уже не давила. Она была разорвана на тысячи лоскутков сражающимися волшебниками.       «С кем они дерутся? — Гарри надеялся хоть краем глаза увидеть соперников Пожирателей. — Альбус? Его последователи? Какие-то магические твари?»       Парень терялся в догадках, но, несмотря на сжирающее его любопытство, не смел отвести взгляда и помешать Эйвери.       Мужчина, между тем, вплотную подошёл к зеркалу и, коснувшись его кончиком палочки, едва слышным речитативом произносил заклинания. До Гарри в том шуме, что стоял в пещере, долетали лишь несвязные слова.       — Гарри! В сторону! — резкий оклик Гермионы застал парня врасплох, и, растерявшись, он лишь успел недоумённо обернуться, когда в грудь прилетел красный луч заклинания. Он обжёг и откинул в сторону, к самому краю возвышения, на котором он стоял рядом с зеркалом.       Несколько мгновений, оглушенный, Гарри не мог подняться. Нащупав упавший рядом меч, парень опёрся на него и медленно встал на ноги. Бок, на который он упал, начал наливаться пульсирующей болью.       Следующее заклинание, прилетевшее с той же стороны, Гарри принял на мощный Протего.       — Маленькая дрянь, — в круг, освещённый жаровнями, ступил неприятный на вид мужчина. Низенький, одутловатый, с короткострижеными волосами и отвратительными водянистыми глазами. Гарри мог поклясться, что раньше никогда не встречался с этим волшебником.       Что-либо спросить мальчик не успел. Мужчина разразился целым скопом заклинаний. Та частота, с которой он их посылал, выдавала в нём опытного дуэлянта, и, возможно, он бы задавил Гарри напором и скоростью, но рядом был Рейнард. Вдвоём они быстро справились с нападавшим. Эйвери особо удачным заклинанием пробил щит низкого мужчины, а вторым заклинанием превратил того в дырявую бочку, которую Гарри в тот же миг разбил брошенным Бомбарда.       Думать о том, что тем самым он только что убил человека, мальчик себе временно запретил.       Вновь прикрикнуть на Гарри Эйвери не дал сам парень. В отдалении, где лучи заклинаний почти не мелькали, зелёная вспышка вдруг осветила знакомую фигуру, к которой так и ластилась разлитая вокруг тьма.       — Том, — голос Гарри охрип от волнения, и он весь подался вперёд, подорвавшись, как гончая, и до рези в глазах всматриваясь туда, где, как он думал, только что был его Лорд.       Долгие мгновения в той стороне больше ничего не происходило, когда вдруг две новые вспышки, красная и фиолетовая, не выхватили из мрака двух мужчин.       — Там Том и Альбус! — закричал Гарри и, показывая направление, сам кинулся туда, но был остановлен Эйвери.       — Даже не вздумай! Он справится и без тебя! — мужчина встряхнул уже было начавшего возмущаться парня. — Мы здесь, чтобы вытащить твоих родителей. Это приказ!       — Отвали, Эйвери! Я нужен ему! — Гарри оттолкнул мужчину и, развернувшись, бросился вниз, туда, где сражался Том. Позже ему, возможно, будет стыдно за своё поведение и свой поступок, но парень чувствовал, что сейчас должен быть рядом с Лордом.       Скатившись к подножию возвышения, Гарри на миг растерялся, оказавшись в непроглядной тьме. Шаг, ещё шаг. Глаза всё никак не хотели привыкать ко мраку после яркого света от жаровен, но и зажигать Люмос было боязно. Крики сражающихся доносились со всех сторон.       Впрочем, вскоре мальчик понял, что свет от Люмоса или любой другой ему и не нужен — искрящихся лучей заклинаний, пролетающих вокруг него, хватало, чтобы осмотреться. Чуть пригнувшись, сам не понимая зачем, Гарри сорвался на быстрый шаг.       Пару раз он спотыкался о чьи-то тела, иногда ноги разъезжались на чём-то скользком, и парень надеялся, что то была вода, а не кровь. Трижды он останавливался, когда на него нападали, но рядом всегда оказывался кто-то из Пожирателей, которые будто вились вокруг него, оберегая, но подходя ближе лишь когда ему грозила опасность.       — Петрификус Тоталус!       — Нужно остановить кровь. Ничего не вижу… Подсвети!       Знакомые голоса вновь заставили Гарри замедлиться и посмотреть в ту сторону, откуда они доносились. Спустя пару секунд гриффиндорец заметил отбивающегося сразу от троих Драко, а за ним склонившуюся над кем-то Гермиону.       — Орбис! — не раздумывая, Гарри бросился к друзьям, на ходу кидая заклинание на одного из атаковавших Драко волшебников. Синий смерч, сорвавшийся с его палочки, ринулся к диковатого вида мужчине, но тот ловко развеял его контрзаклинанием. Не желая давать противнику время на ответный удар, Гарри следом отправил ему ещё один Орбис и подкрепил Конфринго, выигрывая время, чтобы оказаться поближе к Малфою.       — Кто там? — встав со слизеринцем плечом к плечу, Гарри кивнул им за спину на лежащего, над которым колдовала Гермиона. Девушка склонилась так низко, что закрывала собой лицо пострадавшего.       — Дед, — поджав губы, процедил Драко, с остервенением посылая заклинание за заклинанием.       По спине Гарри пробежал холодок. Ужас от того, что вновь кто-то страдает или, ещё хуже, умирает из-за него, из-за того, что он привёл их всех сюда, едва не парализовал его. Спас его от этого Драко, впечатавший ему свой локоть под рёбра.       — Ты… Что? — хватая воздух ртом, возмутился Гарри.       — Даже не вздумай сейчас впадать в свои моралистические истерики, Поттер! — рассвирепев, едва не шипел Малфой.       — Я не…       — Заткнись! Бери палочку в руки, перехватывая меч покрепче, и дуй к Лорду, он там с Дамблдором! — Драко махнул рукой куда-то в сторону. — Прикончите старика, и мы все мирно и дружно разойдёмся по спаль… — Драко не закончил, на них вновь с особым остервенением насели те трое, и слизереинцу пришлось сосредоточиться, чтобы не пропустить ни одного заклинания мимо себя, чтобы то не задело Гермиону и всё ещё лежащего без движения Абраксаса. — Иди, дальше я сам, — украдкой вытерев пот со лба, Драко вновь пихнул Гарри локтем под рёбра. — И, Поттер, постарайся не сдохнуть. Не то что бы мне было дело, но Герми расстроится.       Больше не говоря ни слова, Драко отвернулся. Из противников у него остался лишь один. Тот, который успешно пользовался контрзаклинаниями, и ещё один мужчина валялись на полу в луже собственной крови, задетые совместным заклинанием Поттера и Малфоя.       Гарри вновь начал пробираться к тому месту, где до этого видел Лорда и Альбуса. На этот раз ему уже никто не мешал. Или все остались позади, не рискуя приближаться к дуэли величайших волшебников, либо Пожиратели больше к нему никого не подпускали.       Остановившись на небольшом отдалении от Тома и Дамблдора, Гарри замер, затаив дыхание. Лезть под руку не хотелось, и он выбирал момент, когда сможет вмешаться. В лучах заклинаний, срывающихся с палочки Лорда, которые были намного ярче и сильнее, чем все остальные виденные сегодня ранее, парень с болезненным любопытством вглядывался в ставшими родными черты.       «Том!» — Гарри, не удержавшись, вновь позвал Лорда мысленно.       «Бегом к Зеркалу! Чтобы через секунду тебя тут не было!» — внезапный ответ, словно плеть, стеганул мальчика злостью и раздражением, звучащими в голосе Тома.       «Нет, — Гарри упрямо поджал губы. — Никуда я не пойду! Я могу помочь!»       «Не испытывай моё терпение, Гарри», — в отсвете нового заклинания юноша уловил быстрый взгляд, брошенный в его сторону Лордом.       Ответить что-либо Гарри не успел. Сверху послышался шорох, перекрывающий собой шум сражения, и в следующее мгновение на Тома камнем упал Фоукс. Феникс атаковал Лорда, как когда-то Василиска в Тайной комнате, норовя ослепить. Послышался рассерженный вскрик Тома и его шипение на парселтанге, когда когти Фоукса прошлись по лицу совсем рядом с глазами, оставляя длинные, глубокие борозды.       — Том! — Гарри кинулся вперёд, посылая во вновь набирающего высоту феникса заклинание за заклинанием. Он осознавал, что нельзя дать ему шанса на новую атаку.       — Мальчик мой, — хриплый самодовольный голос, раздавшийся правее, заставил Гарри вздрогнуть. — А я уже боялся, что ты так и простоишь в стороне и не присоединишься к нам.       На кончике палочки Альбуса вспыхнул огонёк, который тот тут же отправил в полёт. Искорка дугой пролетела над Гарри и упала ему за спину. В тот же миг вспыхнувшее там пламя рвануло вверх, к своду пещеры, и потекло в стороны, огибая и беря их троих в полыхающее кольцо.       — Пора выполнять свою часть сделки, Гарри, — голос Дамблдора был приторен и тягуч. — Ты нашёл родителей, я не солгал. Пора и тебе выполнить то, что ты мне пообещал.       «Даже спрашивать не стану, что ты обещал ему. Просто выпорю тебя, как вернёмся домой, воробушек», — несмотря на недовольство Тома, на лице Поттера расплылась до безобразия счастливая улыбка. Мерлин, слышать заветное «воробушек» было сладко.       С той же самой счастливой улыбкой Гарри молча атаковал Альбуса. Пора было заканчивать с этим. Его Лорд устал и хотел домой. С ним. Вместе. Чтобы… От всплывших перед глазами картин парня бросило в жар, а щёки опалил румянец. В голове раздался заливистый смех Тома, кажется, он понял, о чём, несмотря на ситуацию, успел помечтать Гарри.       Впрочем, очень скоро мальчику пришлось выкинуть из головы все посторонние мысли, сосредоточившись на дуэли. Альбус был силён и искусен. Тому не раз приходилось прикрывать Гарри от очередной пропущенной атаки. Фоукс также крутился над ними, и с каждым разом уворачиваться от его когтей становилось всё сложнее и сложнее. Усталость накатывала волнами, и ноги так и норовили подогнуться. Гарри держался на голом упрямстве. Бок, которым он ударился после атаки вражеского волшебника у зеркала, болел всё сильнее, сковывая движения. Вместе с усталостью подступала и паника. Они так долго не протянут. Сколько Том уже ведёт эту дуэль, а до этого погоню? Рано или поздно устанет и он.       «Вот только у Дамблдора тоже есть такой гарант.»       — Крестраж? — мальчик побледнел.       — Да. И насколько мы смогли выяснить, он спрятан где-то здесь, в Хогвартсе. Его нужно найти и уничтожить…» — в памяти всплыли слова Уилла, сказанные им перед тем, как тот открыл проход.       «Крестраж! — Гарри огляделся, укрывшись щитом и затравленно дыша. — Да это может быть что угодно!»       Взгляд мальчика блуждал по тьме пещеры. Там всё ещё шло сражение между Пожирателями и последователями Альбуса, теперь в личности напавших на них волшебников не было и сомнений. Где-то там всё ещё продолжало мерцать холодным светом зеркало, в котором были спрятаны его родители. Могло ли оно быть крестражем, или одновременно сочетать в себе несколько свойств артефакт не мог?       Громкий клёкот отвлёк парня от размышлений, а в следующий миг он оказался прижат к земле упавшим на него Фоуксом. Феникс держал крепко, впившись когтями в правую руку, царапая предплечье едва ли не до кости. Закричав, Гарри забился под волшебным существом. Пальцы ослабли, выпуская палочку, которая тут же оказалась отброшена в сторону на первый взгляд случайным движением хвоста феникса.       — А-а-а! — сквозь слёзы захрипел мальчик. Боль пронизывала всё тело, а руку жгло. Фоукс не переставал прижимать его к земле, как мышь, пойманную на охоте ловким соколом. А потом ударил клювом, метя в грудь. В панике Гарри зажмурился и инстинктивно прикрылся левой рукой. Раздавшийся над ним визг заставил его вздрогнуть. Фоукс, клекоча что-то обиженное, резко взмахнул крыльями и устремился ввысь.       — Меч… — слово сорвалось с губ с хрипом. В горле першило, и Гарри зашёлся в надсадном кашле. Он совсем забыл, что всё это время продолжал судорожно сжимать в левой руке отобранный у Уизли меч Гриффиндора.       Прижав раненую руку к груди и опираясь на меч, мальчик медленно встал, ища взглядом Тома. Тот нашёлся в нескольких метрах от него купающимся в окружающей его тьме, пронизанной едва заметными, мерцающими искорками, и скрестившим лучи заклинаний с Альбусом. Оба волшебника, поджав губы, сверлили друг друга злыми взглядами, не уступая и давя противника мощью своей магии.       — Гарри! Ложись! — услышав предупреждение, выкрикнутое знакомым голосом, Гарри, не раздумывая, вновь рухнул на землю, глухо застонав.       «Больше не встану», — проскочила предательская мысль.       — В бок, быстро! — скомандовал всё тот же голос, и Гарри, сжав челюсти, послушно перекатился. В то место, где он лежал, ударил мощный Конфринго, разбрасывая языки пламени и осколки камня вокруг. Парень зашипел, когда несколько из них попало в рану на руке.       — Ещё раз, перекат! — и вновь приказ, и вновь мальчик не смел ослушаться. Со сдавленным стоном он вновь откатился, избегая очередного заклинания.       — Снейп, Вы издеваетесь? — почти воя от боли, Гарри нашёл помутневшим взглядом стоящего поодаль профессора.       Всё в позе зельевара выдавало его напряжение и внутреннюю борьбу. По его фигуре иногда пробегали красные искры, будто нити, оплетающие его с ног до головы. Вот одна из них вспыхнула на уровне груди и юркой змеей скользнула по руке с зажатой в ней палочкой. В тот же миг Снейп вновь выкрикнул:       — Перекат! Шевелись, Поттер! — а следом выпустил в него очередное проклятие.       «Мерлиновы подштанники!» — Гарри рванулся в сторону от странного белёсого луча. Объяснять, почему Снейп напал на него, не было необходимости. Похожие нити, которые сейчас, судя по всему, управляли Северусом, парень уже видел в его воспоминаниях, когда тот добровольно отдал себя в рабство. А значит, декан Слизерина получил приказ и вряд ли может ему противостоять.       — Вставай! Вставай! Где твоя палочка, Поттер? — впервые в голосе Северуса Гарри чувствовал волнение, страх и горькое отчаяние. Обрати тогда парень внимание на Снейпа, он бы отчётливо увидел злые слёзы, тёкшие по впалым щекам. Мужчина изо всех сил пытался противиться подавляющему его рабскому проклятию, но каждый раз проигрывал, направляя палочку на подростка. Атаковал и ненавидел себя за свою слабость, свирепея и холодея от мысли, что может причинить вред сыну Лили. Лили, которую они не смогут освободить, если с Гарри что-то случиться.       Парень растерянно огляделся. Круг огня, зажжённый Дамблдором, давал достаточно света, чтобы осмотреться. Но палочки нигде не было. Оставался лишь старинный меч, на рукояти которого мальчик всё ещё судорожно сжимал пальцы.       Следующее заклинание Снейпа Гарри пропустил, как и его предупреждающий окрик. Алый луч ударил в область поясницы, взорвавшись там новой вспышкой боли и вырвав из горла истошный крик. Парень чувствовал, как отнимаются ноги, а истерзанное за эту невероятно длинную ночь тело отказывается его слушаться и шевелиться. Сквозь застилающие глаза слёзы Поттер наблюдал, как профессор шаг за шагом приближается к нему. Когда до зельевара оставалось не больше пятнадцати шагов, с кончика его палочки сорвался зелёный луч, устремившийся Гарри точно в грудь.       Мальчик постыдно зажмурился, не в силах смотреть на приближающую смерть так же, как не мог смотреть на опускающийся на него меч в руках Уизли.       — Уилл, — спустя пару долгих секунд, когда удара так и не последовало, лишь странный треск совсем рядом, Гарри открыл глаза, услышав хриплый голос профессора Снейпа.       Заслоняя собой Гарри, перед зельеваром стоял Уилл.       — Северус, — парень не видел лица Мальсибера, но из-за того отчаяния, что звучало в его голосе, он был уверен, что сейчас оно искажено в гримасе боли.       — Уилл, прошу, отойди, — слова профессора перемежались с заклинаниями, которые он не переставал посылать в сторону Гарри и которые успешно парировал Мальсибер. Он больше не приближался, стоя на месте с лёгким покачиванием.       — Я не могу, — голос целителя был тих и печален.       — Мальсибер, прошу, не дури! — и вновь вспышки заклинаний. — Я не могу этому сопротивляться! Он отдал мне прямой приказ!       — А я не могу позволить причинить вред Гарри. Том любит его, — Уилл вновь и вновь отбивал заклинания Северуса, но с каждым новым лучом, бившим в его щит, делал маленький шажок назад, будто пасуя и не выдерживая натиска Снейпа. — Так же, как и я тебя, Сев.       Гарри вспомнил тот единственный учебный бой, когда он видел, как Уилл сражался с Томом, и вспомнил слова Гойла-старшего, что защитные заклинания Уилла всегда были на редкость слабы. У него другой стиль ведения дуэли. Ему нужно двигаться, уклоняться, пропускать заклинания мимо и столь же стремительно атаковать, но никак не встречать проклятия и чары напрямую. И сейчас Уилл был загнан именно в такую ситуацию, когда ему нужно было стоять на месте и закрывать Гарри, который всё ещё не мог нормально шевелиться, оглушённый последним заклинанием Снейпа.       Исцелить Гарри Уилл тоже не успевал. Сам паралич, полученный от заклинания, не страшен и вскоре пройдёт самостоятельно, он бы лишь ускорил это процесс, но это значило бы отвлечься и пропустить очередной удар от Северуса.       Стиснув зубы, Мальсибер выставил очередной щит и зашипел от боли, когда тот разлетелся от очередного Конфринго, и заклинание опалило руку огнём.       — Мальсибер, дракон тебя подрал! — Гарри видел весь ужас, отразившийся на лице Снейпа в этот момент. — Да позови ты хоть кого-нибудь! Где Розье? Гойл? Нотт? Лестрейнджи? Да хоть кто-нибудь!       Северус прекрасно знал, что Уилл ему не соперник в таких условиях. Он был более сильным дуэлянтом, чем целитель, привыкший полагаться на свою скорость и таланты регенерации. Вот только сейчас они были бесполезны. Узы рабства давили на Снейпа и диктовали убрать помеху с пути, и он не мог им сопротивляться. Не мог. А ещё он прекрасно знал все слабые стороны Уилла. Знал и то, что сейчас правило заставляло этими знаниями пользоваться, чтобы достичь цели и убить мальчика.       Снейп едва не взвыл, стискивая зубы, когда очередное его заклинание ударило Уилла в бок, и тот припал на одно колено, зажимая рану рукой.       — РОЗЬЕ! РАБАСТАН! — закричал зельевар. Ему нужен был хоть кто-то из них. «Пожалуйста, кто угодно! Прошу, только не Уилл...» — прошелестело в голове Северуса. Он слишком привязался к этому доброму и любящему его мужчине. И пусть он никогда этого ему не говорил, но он ведь тоже его лю…       Следующее заклинание разбило слабый щит Уилла вдребезги, дезориентируя мужчину, а слетевшая с палочки новая зелёная вспышка ударила в плечо.       — НЕ-Е-Е-ЕТ!       Истошный крик Северуса на мгновение оглушил Гарри.       Лицо зельевара было перекошено мучительной судорогой. Парень бросил на него быстрый взгляд и вздрогнул: столь безжизненны стали глаза мужчины.       — Нет… Нет, нет, нет, — как заведённый, начал шептать Северус, а потом рассмеялся каркающим смехом.       Прямо перед ним, раскинув руки и устремив остекленевшие глаза к своду пещеры, лежал Уилл.       В груди больно кольнуло. Тот, кого в последнее время он почти ненавидел, с кем сравнивал себя и с кем, думал, будет соревноваться за Тома, принял смерть от руки любимого, защищая его самого.       — Прости, Уилл, — глаза заволокло пеленой слёз. Гарри со злостью сморгнул их, но они потекли по перепачканным щекам сплошным потоком, застилая взгляд и не давая рассмотреть, как опоздавшие на какие-то секунды Арман и братья Лестрейнджи обездвижили Северуса и накинули волшебные путы.       Зельевар не обращал на них никакого внимания, его тело всё дёргалось в попытках направить палочку на Гарри, но безучастный, пустой взгляд был направлен на тело Мальсибера. Мальчик боялся даже представить, что Северус сейчас чувствует. Только что от его руки погиб тот, кого он любил и кто любил его самого.       — Гарри, — рядом присел Родольфус, — сможешь встать?       Парень перевёл на него взгляд, пытаясь сообразить, что у него спросили, но потрясение было сильнее, и слова отказывались приобретать хоть какой-то смысл. Мужчинам пришлось повторить свой вопрос ещё несколько раз, прежде чем Гарри наконец понял его и пошевелился. Ноги всё ещё плохо слушались, но, оперевшись на подставленную Родольфусом руку и уперев острие меча в землю, гриффиндорец встал. Всё тело дрожало и болело, казалось, что на нём не осталось ни одного живого места. Гарри бил озноб и клонило в сон.       «Соберись, — мысленно приказал он сам себе. — Ещё ничего не закончилось».       На Уилла мальчик старался не смотреть, так же как и на Северуса. Щёки всё ещё не высохли от слёз, и видеть тело того, кто так хорошо к нему отнёсся с его первого появления в доме Тома, было невыносимо. Как и вспоминать свою глупую ревность, вызванную призраками прошлого. Было стыдно и больно.       Краем зрения Гарри видел, как рядом с Мальсибером присел Розье и, накрыв его лицо ладонью, закрыл другу глаза. Мужчина ещё пару секунд посидел рядом с опущенной головой, после чего резво поднялся.       — Гарри, — всё его внимание теперь было сосредоточенно на мальчике. — Идём. Эйвери ждёт у зеркала. Пора вытащить твоих родителей и заканчивать с этим, — мужчина подошёл и крепко ухватил его за предплечье. — Рабастан, Родольфус, он, — быстрый кивок в сторону Снейпа, — под вашу ответственность.       Братья кивнули, и с палочки Рабастана сорвались новые путы, оплетая Северуса и заменяя собой уже чуть ослабевшее предыдущее заклинание.       — Где твоя палочка? — чуть отведя парня в сторону, спросил Арман.       — Не знаю, — Гарри в растерянности осмотрелся.       — Ладно, — было видно, что Розье раздражён. И как бы не пытался скрыть этого, он очень устал. — Мы её потом обязательно найдём. А теперь пойдём, не стоит терять время.       Но далеко уйти они не смогли. Над ними, клекоча, пролетел Фоукс. Что-то в его полёте показалось Гарри странным. Он проводил улетающего дальше во тьму пещеры феникса, и в голове что-то щёлкнуло. Оттолкнув от себя Розье и сжав в руке рукоять меча, парень со всех ног кинулся в догонку за Фоуксом.       На боку птицы виднелся чёрный след, оставленный мечом Гриффиндора. Из разреза вилась дымка, и Гарри точно знал, что у живых существ, пусть даже магических, такого быть не должно. Тем более слёзы феникса мгновенно исцеляют, он сам когда-то испытал их действие на себе. Но Фоукс не залечил порез.       — Или не смог, — прохрипел Гарри, следуя по пятам за фениксом и молясь Мерлину, чтобы его мимолётная догадка оказалась верна.       Крестраж Дамблдора тоже живой. Такой же, как и он сам у Тома. Кто-то близкий сердцу. И Гарри прекрасно помнил, как Альбус дорожил своей птицей. Фоукс — крестраж.       Арман пытался кинуться в догонку за ним, но когда его пальцы почти сомкнулись на плече Гарри, он был атакован одним из приспешников Альбуса и вынужденно отвлёкся.       В боку нещадно кололо, и парень рвано хватал воздух ртом. Он надеялся, что Фоукс тоже скоро устанет. Мерзкая птица по дуге облетала место сражения, будто выискивая кого-то.       «Дамблдора ищет», — понял Гарри и сделал очередной рывок, стараясь не отстать.       Силы были на исходе. Пот застилал и жёг глаза, а дыхание с хрипом и свистом вырывалось из груди; Гарри всё-таки запнулся за незамеченный камень, выворачивая его, и упал. Благо, смог удержать меч в руке, не выронив его ни на секунду. И в тоже мгновение спина вспыхнула болью! Фоукс упал на него с высоты, вновь впиваясь когтями, раздирая то, что осталось от рубашки, и полосуя кожу на спине и боках.       Гарри забился под ним, силясь скинуть огромную птицу с себя, но сделал ещё хуже, когда почувствовал, как когти феникса лишь сильнее впились в него. С надсадным криком парень постарался замахнуться мечом, но лишь сам едва не порезался. В отчаянии он бился под тяжестью Фоукса, пока тот просто удерживал его. Ничего не видя от боли, Гарри слепо шарил рукой по земле, силясь найти хоть что-то, что помогло бы ему выпутаться из этой ситуации, когда пальцы внезапно нащупали тот самый камень, о который он споткнулся. Не замечая, как одна из острых граней камня режет его ладонь, гриффиндорец сжал камень и, извернувшись, ударил себе за спину, пытаясь задеть волшебную тварь.       Когда хватка ослабла, а Фоукс с возмущённым криком спрыгнул с него, щёлкнув клювом у самого лица, Гарри со стоном и из последних, как ему казалось, сил развернулся к нему и, не глядя, ударил мечом.       Оглушительный рёв и ослепительная вспышка грянули неожиданно, и мальчик едва не выпустил рукоять меча. Феникс вспыхнул миниатюрным солнцем и заревел, как адское пламя, пожирающее всё на своем пути. Жар опалил руку, лицо, грудь. Казалось, он горел в костре, и кожа плавилась под натиском огня. В багровых всполохах угадывалось очертание лица директора, скалящегося в победной ухмылке.       «Я помогу, львёнок, — прошелестел в голове шёпот Осколка. — Только не отпускай меч».       В тот же миг стало легче. Откуда-то из груди в сторону сгорающего в неистовом пламени, осветившим едва ли не всю пещеру, феникса рванулась чернильная тьма, пронизанная мерцающими звёздочками.       Что-то случилось с ним, но в тот же миг Гарри перестал чувствовать боль. Всё перестал чувствовать, становясь сторонним наблюдателем, с неподдельным интересом следя за тем, как две силы, два крестража, что были в них с фениксом, пытаются уничтожить друг друга.       Тьма победила свет. Медленно она задушила огонь, подавляя его, пока не осталось ничего, кроме тлеющих угольков.       Расслабившись, Гарри улыбнулся, думая, что вот оно. Только что они вместе с Осколком уничтожили крестраж Дамблдора и остались живы, а значит, теперь Том сможет победить Альбуса. Но вдруг по пеплу, в который превратились угольки, пробежали искры, а потом его отбросило назад от мощной вспышки магии.       Гарри потерял сознание, и ему было неведомо всё, что произошло после. Вспышка, разлетевшаяся по всей пещере, оглушила каждого. Досталось и Тому, который из-за этого пропустил одно из проклятий, насланных Дамблдором. Впрочем, он быстро смог его снять и продолжить дуэль.       Они сместились почти к самому центру, туда, где стояло зеркало, медленно поднимаясь к артефакту на возвышение. Несмотря на усталость и на то, что он начал ошибаться, Том теснил Альбуса. Его воробушек только что обеспечил ему победу. Кривая улыбка исказила лицо мужчины.       — Ты рано радуешься, Том.       Реддл видел, как старик, подволакивая ногу, старается разорвать с ним дистанцию, оставляя между ним и собой зеркало.       — Посмотри сюда, — костлявый палец указал на артефакт. Лорд метнул быстрый взгляд на зеркало, в любой момент готовый к атаке, но её не последовало. Зато он успел рассмотреть, как паутина из трещин покрывает всю поверхность зеркала, и похолодел. — Да, — мерзко улыбнулся Альбус. — Один удар — и мальчишка лишится того, о чём так мечтает. Ты его так разочаруешь! Возможно, он даже возненавидит тебя, когда это произойдёт, и он поймёт, что это всё же ты убил его родителей. Ведь их уже нельзя будет освободить, если с артефактом что-то случится, — старик покачал головой, изображая глубокую скорбь.       — Этого не произойдёт, — Том упрямо поджал губы. Он не позволит лишить своего воробушка счастья вновь встретиться с родителями.       — Не стоить давать обещаний, которые не в силе выполнить, — Дамблдор стоял расслабленно на самом краю возвышения. — Наш мальчик тоже дал одно такое и не сдержал его, а значит, сделке не бывать! — осклабился старик и вскинул палочку.       Том ударил первый. Два заклинания подряд сорвались с конца его палочки. Первое, усиленное Редукто, чтобы пробить щитовые чары, которые бывший директор Хогвартса всегда ставил, а второе — незаменимая Авада Кедавра, чтобы раз и навсегда избавить мир от гнили в лице Альбуса Дамблдора.       Каково было его изумление, когда синий луч Редукто вдруг врезался в выставленное магическое зеркало, отразившее его. Собственное заклинание пролетело обратно совсем рядом, и прежде, чем Лорд, утомлённый бессонными ночами, погоней и дуэлями, успел что-то сделать, оно попало ровно в зеркало Еиналеж. Артефакт низко загудел и лопнул, осыпав мужчину градом осколков.       Зеркала больше не было. Он подвёл своего воробушка.       Том стоял на возвышении. Где-то внизу лежало тело Альбуса, которого всё же настигло смертельное проклятие, но радости это не приносило.       Лорд нервно рассмеялся. Какая ирония. Он действительно только что своими руками убил родителей своего мальчика. Лишил его их, когда Гарри вновь обрёл надежду встретиться с ними, обрести полноценную семью.       Том смеялся и не мог остановиться, пока блуждающий взгляд мужчины не наткнулся на сидящего в отдалении Гарри. Его хрупкую фигурку освещали редкие очаги огня, не потухшие от взрыва магии крестража. Выражения лица и глаза Лорд не видел, мальчик был слишком далеко, но по той связи, что их соединяла, до него докатилась его боль, заставляя захлебнуться вздохом и закашляться.       Впервые он одержал победу, которая не принесла никому счастья, лишь одну горечь.