Наследники

2005 год, 7 января. — Эй, ты! Куда прёшь?! Машина резко затормозила. Водитель, пребывавший в крайней степени возмущения, погрозил кулаком нерастопному пешеходу сунувшемуся на красный. Пешеход лишь потеряно покачал головой и побрёл вверх по улице. Боромир был в отчаянии. Уже два дня подряд он пытался понять где оказался, и что за хрень здесь происходит. Но на его вопросы прохожие лишь недоуменно выпячивали глаза и спешили пройти мимо, явно считая что повстречали сумасшедшего. А потом он и сам перестал спрашивать, поняв что ему все равно не ответят. Вот сказал бы ему кто нибудь раньше, ещё до попадания в этот странный мир, что его, сына гондорского наместника будут принимать за спятившего.. В этот момент, нога проехала по скользкой от льда плитке тротуара, и гондорец с размаху упал на мостовую безлюдной улицы, крепко ударившись затылком. Свет перед глазами померк.. Секунду спустя из за поворота вышел насупленный мальчишка лет шести на вид, тащивший на верёвочке санки. Санки были старые, с почти слезшей краской и тусклыми от старости дощечками. Владелец санок остановился, заметив растянувшегося на плитках дядьку. Подошёл ближе , с интернетом вытянув шею. - Дяденька... Дядь.. Вы чего? Дяденька не ответил, и глаз не открыл. Малыш тяжело, словно раздумывая, вздохнул с усилием затащил человека на санки. Правда не всего, а лишь верхнюю половину. Нижняя - черезвычайно длинные ноги так и остались на снегу. Малыш взял санки за верёвочку, и выгибаясь от тяжести потащил к своему дому. Благо, дом этот, старый, деревянный, был сразу за углом. Боромир пришел в себя от льющейся прямо ему на лицо воды. Вода была теплой, но не горячей. Видно заметив что он пришел в себя, некто неизвестный перестал лить воду ему на лицо, и спросил детским голосом - Дяденька, вы как? - Хорошо - воин открыл глаза, и встретился взглядом с мальчишкой лет шести на вид. У того были растрёпанные русые волосы, и широко посаженные серо - зелёные глаза. Малыш улыбался, внимательно смотря на Боромира . - Ты кто? - воин вернул мальчишке его изучающий взгляд. Улыбка на лице последнего стала ещё шире. - Я.. Я Борька. Сквозняки из приоткрытых дверей и младший брат с утра пораньше, это явно не то что нужно человеку. Особенно если младшие братья имеют привычку запрыгивать прямо тебе на матрас! — Боля, вставай! — Фомка весело подпрыгнул на матрасе, при этом чуть не приземлившись на старшего. Борька быстро отдернул руку, которая рисковала быть отдавленной при следующем братишкином прыжке. — Фомка, уймись. Сколько время? — Пол седьмого. Боль, пойдем уже гулять, а? — Ладно, только отстань. Борька уронил голову на подушку. Да. Фомка как всегда в своем репертуаре. Но самое удивительное в создавшейся ситуации, что они умудрились никого не разбудить. И вот не мог же Фомка прийти на час позже! В полседьмого весь «Шахматный конь» ещё спал. И что то подсказывало Борису что средиземцы не будут довольны ранним подъёмом. Особенно те, кто не спал ночью. Чертыхнувшись про себя он начал одеваться со скоростью пожарника, горя желанием как можно быстрее покинуть спальню. Счастливый, и крепко уверенный в том, что брат сейчас же отправится с ним гулять Фомка ускакал вниз по лестнице. Сквозь тонкие стенки пола было слышно как он громко хлопнул кухонной дверью. Закончив одеваться, Борька мрачно последовал за братом к лестнице, соединяющей чердак, где спали обитатели «Шахматного коня» с остальной частью клуба. И да, кстати, теперь стоит рассказать про клуб. «Шахматный конь» располагался в одном из старых зданий, которых в Энске было немало. На улицу, носившую гордое название «Екатерининская» он смотрел угрюмыми, забитыми фанерой старыми окнами, и надписью «РЕМОНТ» на двери. Было в доме один наземный этаж, один полуподвальный, и громадный чердак. На наземном этаже располагались «каминный зал» в реальности представлявший из себя комнату с кучей старых диванов и маленькую кухню с кладовой — которыми безраздельно владели хоббиты. На чердаке спали, а на подземном этаже устроили душевую. Остальное пространство этажа в разные времена использовалось по разному. Например сейчас там лежал почти готовый мотоцикл, детали для которого собирали всем клубом три года подряд. Борька особо в этом деле не участвовал, но вот рохирримы ушли в это дело с головой. Солнце яркими лучами уже освещало зал. В воздухе витала пыль и запах какого-то старого дивана. Но несмотря на это, в «Шахматном коне» было очень уютно, а дизайн и правда был не так уж и плох. Вон там, в углу валялась гора подушек. На ней можно было развалиться подобно королю и отдыхать, хотя они также были предназначены в цели оружия. Ребята часто устраивали ожесточенные «битвы» на ночь, кидая и пихая друг друга и отбиваясь подушками. Посередине зала стоял большой деревянный стол, вокруг него цепочка стульчиков, не таких удобных, но зато прочных. Чаще всего мальчишки устраивали за ним так званый «совет», за которым обсуждались их дальнейшие планы и действия. Младшим ребятам всегда такие собрания быстро надоедали, поэтому сидя за круглым столом они могли тихонько, пока все остальные заняты делом, залезть под стол и удрать подальше от скучных разговоров. На подоконниках либо где-то в углах стояли небольшие, но красивые растения, которые ежедневно поливал кто-то из детей. На том, чтобы поместить цветы в «Шахматный конь» настояла Нелли. Она часто ворчала и возмущалась что у них не какая-то секретная база, а обычный бабушкин дом, с ковром на стене (который никто не решался снять, уж очень он был тяжелый и пыльный) и старыми половицами скрипящими под ногами. Несмотря на небольшие украшения и мебель, обитатели «Шахматного коня» и так очень любили свою базу. Никто точно не знал что в ней находилось до их прихода сюда и обустройства помещения, но знали одно — такого прекрасного места они точно не покинут. Борис уверенно спускался со ступенек, протирая глаза чтобы окончательно стрясти с себя остатки сна. Некоторые жаворонки уже встали как пораньше, и завидев Борьку кидали ему задорное «Доброе, соня» или «Ты сегодня ночью так храпел, я думал что стены рухнут». После этого замечания в зале раздался взрыв смеха, сопровождаемый какими-то язвительными шуточками. Борька лишь махнул рукой, давая понять что на их остроумные комментарии он внимания обращать не собирается. Подойдя к холодильнику, он резким движением его открыл и стал изучать его содержимое. Мда, особо чем поживиться не было, разве что со вчерашнего дня могло что-то остаться… Найдя кое-какой уже достаточно сухой хлеб, кусок ветчины и ломтик сыра, он соорудил из этого небольшой бутерброд. Запихнув его в рот, он направился в сторону дивана. Он ещё не успел до него нормально дойти, как почувствовал как к нему запрыгнул кто-то на плечи. Поперхнувшись едой, Борька согнулся пополам. -Болька-а-а! Ты чего так долго, капуша? Обещал что на улицу выйдем сразу же, а сам тут рассиживается! Младший брат начал легонько его трясти, нахмурив брови и устремив грозный взгляд на брата. -Ой, вда фну тебя, фнадоел — тщательно пережевывая еду и разговария с Фомкой промямлил Борис. -Чего-чего? -Тьфу, да я говорю чтоб ты отстал! Не видишь, подкрепляюсь… Голоден как волк. Фомка недовольно фыркнул. Всегда они, эти взрослые, такие упрямые и жутко медленные… Его брат был в том же числе. «Фомка то.», «Фомка это…», вечные приказы и строгость. Медленно развернувшись и незамето показав язык, Фома зашагал прочь. Может, он найдет себе в компанию и в другом месте.

***

На пустыре куда выходила дверь клуба было тепло и солнечно. Небо сегодня имело нежно — голубой оттенок, который где — то в необозримой вышине уходил в глубокую синеву. В эту синеву упирался шпиль одной из многоэтажек, которых в Энске было не мало. Они подобно горным хребтам поднимались над каменными купеческими домиками исторического центра, блестя тысячами одинаковых окон, похожих на громадный ледник. Гендальф когда — то давно, в те доисторические времена когда Фомку ещё не принес аист (по крайне мере, Боромир утверждал что это был аист. Сам Фомка всегда считал что его принес орёл Манвэ. Но с Боромиром не спорил) дал этим многоэтажкам имена. И сейчас Фомка смотрел на Тангородрим, на Мельтарму, и едва заметную в далеке Таникветиль с растущим чувством досады. В конце концов, прошло уже куча времени, но брат и не думал появляться! Этих старших не дождёшься! Малыш нахмурился ещё сильнее, мысленно приказывая брату появиться. Ну, или Боромиру, или любому другому из старших, кого можно было бы вытащить на прогулку. Ведь одного Фомку не выпускали за пределы пустыря. А пустырь этот был давно изучен до последнего камешка и травинки. Но кажется, ждать ему было ещё долго... Очень... Что же за черепахи эти взрослые!