Любовь витает в воздухе

      В коридоре было пусто, а Ягучи скрылся за углом, только пятки замелькали. Тамура хотел было крикнуть, но вовремя сообразил и закрыл рот. Оставалось догонять, чем он и занялся. Яч-чан оказался тем еще бегуном: Тамура пожалел, что пропускал бег на физкультуре — сейчас бы пригодилось.       Ягучи повернул за угол, а дальше холл — бежать было некуда, разве что в другое крыло, в столовую. Там ему не скрыться, все равно придется разговаривать. Или же закроет уши.       Но Ягучи выбрал иной путь. Он толкнул входную дверь и выбежал на улицу. Дождь стоял серой стеной густых капель, даже воздух был серым от сгустившихся туч. Раздался гром, и Ягучи съежился. Тамура видел его сквозь стекло на двери, но не думал, что тот бросится прямо под дождь.       — Да чтоб тебя, стой! Яч-чан!       Тамура прикусил язык. Он затормозил на пороге, глядя, как Ягучи пересекает двор и направляется в сад. Тамура быстро вдохнул, и его накрыло ливнем, промочившим до нитки уже за несколько шагов. Он добежал до беседки в саду и залетел внутрь, перескочив через ступеньки.       Ягучи сидел на скамейке. Весь мокрый, вода текла с его волос, прилипших к бледному лицу. Футболка слилась с телом, отчего Ягучи казался совсем маленьким.       — Яч-чан…       — Не подходи ко мне! — прошипел Ягучи. — Чего ты поперся за мной? Чего тебе, блять, надо?!       Тамура не сразу ответил. Дождь смыл всю злость и запал, оставив только чувства к этому рыжеволосому парню, вжимающемуся в деревянную стенку. Сначала он хотел узнать все, что было в той комнате: об игре, об однокласснике, целовавшем Яч-чана. О том, кто это был, хотя Тамура и так знал: только Тооно мог не попросить раздеться полностью. Он ведь боится всего, а обнаженных особенно.       Но Тамура утратил желание говорить об этом.       — Яч-чан, извини.       — В жопу нахуй засунь свои извинения! — Ягучи натурально трясло. — И больше со мной не разговаривай!       — Мне… мне правда жаль. Ну, прости! Я так приревновал, что чуть с ума не сошел.       Тамура осторожно ступил шаг к Ягучи и присел рядом со скамейкой. Прохладный воздух прошелся по плечам, и Тамура вздрогнул.       — Какого хуя ты ревновал вообще? Какое у тебя есть право? — Ягучи стукнул кулаком по скамье. — Ты мне никто!       — Я знаю…       — Раз знаешь, тогда отвали от меня!       — Не могу, Яч-чан. Я люблю тебя.       — Что ты несешь, Тамура? Ты, блять, всем это говоришь, кто тебе не дает?       — Я вообще, блять, это впервые говорю!       Тамура в сердцах сел. Черт, он и не думал, что признаваться так тяжело. И где все эти романтические штуки, бабочки в животе и глаза в глаза? Нихера подобного! Мало того, что сказал, так еще и доказывай!       Ягучи вздохнул. Он покачал головой и съехал со скамьи:       — Послушай, Тамура. Меня уже заебало все то, что между нами происходит. Это, блять, какая-то сопливая дорама, а я в ней главный герой. Ты уцепился за мной, как клещ, ты мне проходу не даешь. Ты ставишь меня в неловкое положение перед ребятами! Если бы я тебя не знал, то да — подумал бы, что чувак реально встрескался. Но это, блять, ты! А ты секс-машина, Тамура! Раз я тебе не дал, так ты решил взять меня своими бреднями про любовь? Я, по-твоему, совсем тупой?       Тамура спокойно посмотрел прямо в глаза напротив:       — Да, ты совсем тупой, мой милый ангелочек. Я тебе тут в любви признаюсь уже второй раз, а ты все не веришь. Да если бы мне лишь секс был нужен, то я бы давно нашел кого посговорчивее…       — Например, Фукуи, — подхватил Ягучи.       — Да, например.       — Вот и вали к нему!       — Нахуй его. Нахуй всех.       — Ой! Ты лишь сейчас такой крутой! А сам все время только и флиртовал с ним! Фукуи-чан то, Фукуи-чан се! Противно! Я сказал к нему и вали!       — Но я не флиртовал, Яч-чан. Я шутил. Зачем он мне сдался, если я тебя люблю? — Тамура придвинулся. — Я хочу быть с тобой. Я реально хочу с тобой встречаться! И я… я перестану трахаться со всеми, если ты скажешь…       Ягучи отвернулся. Он смотрел на дождь, окруживший беседку почти непроницаемой стеной, и молчал. Тамура осторожно взял его ладонь. Она была холодной и дрожала. От холода или же Ягучи нервничал — Тамура предпочел остаться в неведении и опустился на колени совсем рядом, притянув ладошку к себе.       — Эй, ты что делаешь? — вздрогнул Ягучи. — Пусти!       — Ты такой холодный, Яч-чан. Дай-ка я тебя согрею.       — Не надо меня греть! Тамура! Убери руки!       — Еще заболеешь! — Тамура прижал его к себе и от восторга чуть не задохнулся. Яч-чан в его объятиях.       — Это не твоя проблема! — пытался выбраться из кольца рук Ягучи, но Тамура держал крепко. Уж теперь он не отпустит. Тщетно поборовшись, Ягучи затих и лишь сердито сопел: Тамура развернул его спиной и усадил между ног. Грудь у Тамуры была теплая.       — Ну, вот, а ты не хотел…       — Ты меня вынудил, — упрямо буркнул Ягучи. — Как дождь перестанет, я…       — Не загадывай. Просто сиди. А я тебя буду греть.       В ответ Тамура не получил ничего, но он был доволен, как никогда. Он обнимал своего ангелочка, и был так взбудоражен. Он был промокшим, ветер обдувал плечи, но холода не ощущал. Он не видел любимого лица, но отчетливо представлял себе поджатые губы и сдвинутые тонкие бровки. Тамура сейчас душу дьяволу продал бы, если б Яч-чан повернулся и склонил, предположим, голову ему на плечо. Но оставалось наблюдать, как тонкие струйки воды стекали с длинных прядей на затылке, продолжали свой путь по тонкой шее, спускались на спину и терялись между двумя телами.       Тамура внезапно наклонился и коснулся губами небольшого участка кожи, прямо над горловиной футболки.       Ягучи крупно вздрогнул и охнул.       — Тихо, тихо…       Ягучи сделал попытку вырваться, но руки Тамуры держали, словно в тисках.       — Ты что делаешь?! Отпусти!       Тамура прижался так сильно, что Ягучи аж пискнул, и зашептал на ухо:       — Я не сделаю ничего плохого… Не уходи… Яч-чан, я все могу… Все для тебя…       — Ах… Прекрати, не дыши мне в ухо… Та…       Тамура поцеловал небольшую раковинку. И ниже, где трепетала под горячей кожей жилка… Еще раз. Еще. Его ангелочек такой нежный, как он себе и представлял. Здравые мысли покинули Тамуру, силы покинули его — силы, способные оторвать его от Яч-чана. Если пять минут назад он реально думал, чтоб только согреть продрогшего от дождя ангелочка, то сейчас разум застилало желание. Оно растеклось по всему телу в момент, когда Тамура коснулся холодной кожи губами. Ее вкус, запах взбудоражили все естество, подняли целый ураган чувств внутри. Он не слышал протестов Яч-чана, не ощущал, как тот пытается вырваться, был глух к его словам… Просил ли Яч-чан или требовал? Тамура не слышал. Наверное, и то, и другое, потому что Тамура упивался поцелуями, облизывал шею, шарил по телу руками. Его руки оплетали все тело Яч-чана лианами, он гладил ноги, жадно сжимал пальцами. Он был страждущим и утолял дикую жажду.       — Пожалуйста…       Умоляющий голос его ангелочка, который больше не сопротивлялся, а только дрожал, схватившись за руку Тамуры. Горячий и мокрый — такое могло случиться лишь в смелых фантазиях Тамуры, но сейчас было реальностью.       — Пожалуйста, перестань… — сдавленно простонал Ягучи.       Тамура очнулся.       — Я не сделаю тебе плохо…       — Отпусти.       От непривычно жалобного голоса Тамуру словно холодной водой окатило.       — Я просто тебя ласкал, Яч-чан.       Он разжал руки, но Ягучи не спешил убегать. Тамура был растерян. Неужели он напугал своей страстью? Такое разве возможно? Но ведь это был дерзкий Яч-чан, острый на язык и ловкий футболист, — не какой-нибудь тощий Тооно. Не могло быть, что он испугался поцелуев Тамуры, пускай и весьма горячих. Тамура, конечно, облизал ему всю шею и уши, потрогал немного, погладил. Но не был ни секунды грубым.       Тамура осторожно наклонился и заглянул в лицо Ягучи. К большому облегчению, слез он не увидел. Щеки были красными, глаза влажными, но Ягучи не плакал.       Тамура выдохнул:       — Ты меня здорово напугал, Яч-чан! Я подумал, что ты ревешь и потом скажешь, что я травмировал тебе психику или что… В общем, я рад, что ты в порядке.       — Решил, что после признания разложишь меня тут? — глухо спросил Ягучи, не поворачивая головы. — Я такой, по-твоему? Доступная шлюха, как все, кто у тебя был? Значит, не секс тебе нужен?       Его голос задрожал.       — Заруби себе на носу: я другой. Если ты хочешь быть со мной, то действуй иначе, Тамура. Или проваливай.       — Я буду действовать иначе, — быстро ответил Тамура. — Но я не собирался тебя здесь трахать. Я столько раз представлял тебя на белой постели, какая уж тут деревянная беседка… Вот, ты наконец посмотрел на меня, Яч-чан, пускай и такими обиженными глазами… Я хотел только поласкать тебя. Хотел доставить тебе удовольствие.       — Чего?       — Удовольствие, Яч-чан, — облизнулся Тамура, внимание которого привлекли припухлые губки. — Я все еще хочу это сделать.       — Нет!       — Ты не понимаешь, о чем я, да? Давай я покажу. Если тебе не понравится, то я остановлюсь, даю слово.       — Я не согласен! Я… Я не…       — Я только попробую. Ты скажешь «Тамура, остановись», и я прекращу.       — Ты… Не остановишься, я не верю.       Ягучи прижался к скамейке спиной.       — Я обещаю. Только руки, никакого члена. Иди ко мне.       Тамура потянул его за руки, но Ягучи замотал головой.       — Я буду целовать… Поласкаю. Буду нежнее, честно. Тогда я слишком увлекся, прости…       — Ага, увлекся! Чуть уши мне не откусил! — пытался увернуться от рук Ягучи, но в конце концов Тамура опять повернул его спиной и стиснул в объятиях. Он глубоко вдохнул прямо у мокрых волос:       — Давай посидим так немного.       Ягучи в ответ буркнул что-то, а Тамура просто обнял, положив руку на бедро Ягучи. Рыжая макушка была под его подбородком, сам Ягучи молчал, а Тамура думал. Он думал о сказанном ранее. Правда ли он собирался только понежничать или же сказал так для успокоения Яч-чана?.. Он не мог вспомнить наверняка. Страсть обуяла его, вскружила голову. Зашел бы он далее или нет, но сейчас он точно не собирался этого делать. Он пообещал ангелочку удовольствие — он исполнит. Как давно он не делал подобного ни с кем! Только с Юри поначалу нравилось целоваться, дурачиться, но сейчас и с ним поцелуи стали просто прикосновением губ и языка. В них не было чувств, только техническая сторона. С другими дело обстояло еще проще: комната, презерватив, секс и никаких лобызаний.       Тамура усмехнулся и поцеловал Яч-чана в плечо. Он спустился вереницей поцелуев вниз и оттянул футболку, чтоб чмокнуть под ней кожу. Яч-чан повел плечом, но не оттолкнул. Милый ангелок, который доверился. И согласился на отношения, мать его! От осознанного Тамура чуть не выругался вслух и грубым матом. Он твердо решил, что его Яч-чан сегодня будет удовлетворен без участия члена, или же Тамура просто пиздабол.       — Становись на колени… Я имею в виду, чтоб ты сел на них, — поспешно исправился Тамура, становясь на колени тоже и скидывая шлепки.       — Это что за поза? — недоверчиво спросил Ягучи, глядя, как Тамура становится коленями на обувь.       — Так будет удобнее. И коленям не больно.       — Бля, это подозрительно, Тамура…       — Когда ты уже назовешь меня семпаем, эх. Я вообще дождусь этого когда-нибудь?       — Не начинай. У тебя, что, фетиш?       — Кто знает, — молвил Тамура и прильнул сзади.       — Я до сих пор не верю, что согласился на это, — пробормотал Ягучи, подставляя шею под поцелуи.       — Думаю, можно уже признаться, что я тебе нравлюсь…       — М-м…       — Скажешь это потом…       Тамура залез руками под футболку. Тело было спортивным, с небольшими мышцами, и Тамура с удовольствием огладил все бугорки. Он гладил, массировал, одновременно целовал шею и скулу, куда смог дотянуться. Он специально не трогал соски, оставил их на потом. Возможно, ему удастся их пососать. Он уверен, что Яч-чан в этом месте чувствительный, так что не надо спешить раньше времени доводить его до пика. Ангелочек так неопытен, это буквально чувствовалось через прикосновения, через тихие вздохи, которые он пытался скрыть. Тамуру переполняли чувства. Как же долго бегал от него Яч-чан! В момент очередного прилива эмоций Тамура сильнее прикусил тонкое ушко, и Ягучи дернулся.       — Прости, ангелочек, — прошептал Тамура, зализывая место укуса и залезая языком в раковинку.       — Не… не кусайся, — выдохнул Ягучи, запрокидывая голову.       — Ага…       Тамура сильнее прижался к нему. Он искусал бы его всего, о да. Он кусал бы и лизал все тело Яч-чана, оставляя отметины на видных местах. Он был бы внимателен и жаден одновременно. Он сделал бы его своим…       — Тамура…       Яч-чан накрыл своей ладошкой его руку.       — Не бойся, — ответил Тамура и подумал, что более банальной вещи он не говорил никому во время близости. — Я сделаю хорошо.       У него было масса девственников за эти почти два года. Парни обычно сами напрашивались на секс или минет, Тамура никого не заставлял. Он ни с кем не проводил прелюдий. Никому не целовал уши, не ласкал тело. Они сами шли к нему, и Тамура максимум мог растянуть их анальной пробкой или чем еще. Они сжимали зубы и пыхтели, когда он им вставлял, у них содрогались бедра, а на шее выступали капельки пота. Они неумело сосали член, цепляли зубами, но держались за ноги Тамуры, как за спасательный буй. Никто не сбегал, все как один готовы были потерпеть, лишь бы у них «что-то было с Тамурой-семпаем». Но отношений с Тамурой им было не добиться, как бы не подставлялись и не глотали сперму. Только один первогодка интересовал Тамуру. Этого первогодку Тамура наконец добился и прямо сейчас дрочил ему, засунув руку в шорты и даже не сняв их. Член был небольшим, но не тонким: таким Тамура и сам бы потрахался.       — Все впереди, — пробормотал он.       — М?       — Впереди все, говорю, — хмыкнул Тамура, легонько сжимая яички и вырывая очередной вздох у Яч-чана. — Привстань.       Яч-чан исполнил, и Тамура стянул его шорты с трусами. Да, член был хорош. Тамура облизнулся: отсосать или нет? Но он обещал, что задействует лишь руки. Руки… Зачем он так сказал? Надо было предложить ангелочку минет. Ягучи словно прочитал его мысли и молвил:       — Не надо минет. Не здесь.       Тамура угукнул. Конечно, хотелось бы показать Яч-чану себя во всей красе, так сказать, но он обещал. Пора пустить в ход свои умелые пальцы.Немного пососав мочку уха и подрочив, Тамура понял, что естественной смазки недостаточно — Яч-чан нервничал. После того, как остался без белья, это стало заметно. И Тамура вспомнил про пакетики в кармане.       — Это смазка, — пояснил он, разрывая один и выдавливая содержимое на ладонь.       — Зачем?       — Она нужна, потому что твоей мало… Только руки, не переживай, — поспешно заверил он.       С лубрикантом дело пошло лучше. Тамура задвигал рукой увереннее, быстрее, не боясь причинить дискомфорт. Он дрочил то быстро, то совсем замедлялся и лишь гладил, слушая непроизвольные охи Ягучи, которые были для него словно музыка. Член в ладони стал совсем твердым, а Ягучи вдруг запрокинул голову, больно стукнув в подбородок.       — Мой ангелочек, — прошептал Тамура, горячо целуя над виском. Движения его руки стали ритмичными. Он доводил своего ангелочка до оргазма, а тот так отзывался на ласки, что Тамура едва не потерял себя. От коротких стонов у него тоже встал. Он сел на задницу и обхватил ногами Яч-чана, прижавшись твердым членом к его пояснице. Как же ему хотелось трахаться! Яч-чан, такой сладкий, такой нежный, совсем рядом и стонет ему в ухо. Его голос полон трепета и мольбы, его кожа горит, а пальцы крепко сжимают обе ноги Тамуры — до синяков. Весь он сейчас — сплошное желание…       И Тамура скользнул пальцами ниже.       — Ах-х… — вырвалось у Ягучи, когда палец Тамуры надавил под яичками. Он помассировал немного и спустился еще ниже, до сжатого колечка мышц, но Ягучи слабо запротестовал: — Не трогай там…       — Только пальцы, ты же помнишь. Сядь на задницу, вот так…       Тамура отнял вторую руку от груди Ягучи и начал снова ему дрочить, одновременно массируя промежность. Ягучи застонал громче и откровеннее. Именно такой голос хотел услышать Тамура, когда будет трахать Яч-чана своим членом. Когда пройдет весь подготовительно-букетный период и они будут сношаться, как кролики.       Голова стала горячей. Тамура быстро пережал член Ягучи у основания и услышал недовольный вздох, но только ухмыльнулся: кончать было слишком рано. Он разорвал зубами еще один пакетик и на пальцы вылилась вязкая жидкость. Он стал массировать прямо у ануса, надавливая на сжатое колечко, пока что совсем неподатливое. Но Тамура знал, что это лишь поначалу. Он активно занялся этим местом, которое пока что девственно хранило свой вход. Но ведь не зря же у него оказалось два пакетика смазки в кармане. Здесь сама судьба благоволит. Ягучи смирно сидел и больше не сопротивлялся, не просил, только тяжело дышал. Даже стонов не издавал, только ойкнул один раз, когда Тамура засунул кончик пальца.       — Все будет хорошо… — прошептал Тамура.       — Тамура, стой… Это неприятно…       — Сейчас, подожди чутка и будет лучше.       Тамура взял в ладонь опавший член и стал надрачивать, чтоб приободрить ангелочка, который неслабо вжимал их двоих в скамью. Он растягивал Ягучи не потому, что решил изменить обещанному, а просто время было подходящее. Место, может быть, не очень, а вот время — когда Яч-чан возбужденный до чертиков и трется о его член — да. И Тамура дрочил и растягивал, растягивал и дрочил. Он помалу всовывал одну фалангу пальца и шевелил внутри, затем выскальзывал и снова по кругу…       Дождь стал тише. Тамура посмотрел по сторонам, на тело в его руках и всунул палец глубже.       — А! Тамура, больно! Хватит! — дернулся Ягучи, подавшись назад, хотя уже и некуда было. Тамура прикусил губу, в очередной раз больно вдавившись спиной в твердую скамейку.       — Не сжимайся, Яч-чан!       Он схватил Ягучи в момент, когда тот готов был подскочить.       — Послушай… Постарайся расслабиться, еще немного. Я даю слово, что еще немного…       — Чего именно сейчас? — Ягучи снова сделал попытку встать, но Тамура держал крепко. — Ну, почему, блять, именно здесь ты решил ковыряться в моей заднице?       — Во-первых, момент был такой, а во-вторых — ты еще не знаешь, какой кайф тебе будет, если посидишь тихо…       — Какой нахуй кайф? Я уже минут пять терплю, а это то еще удовольствие!       — Яч-чан, надо еще пару минут!       — Черт, да ты просто мастер пиздежа! Как я вообще согласился? Мог бы уже давно дать мне кончить и все. Дрочил же спокойно, так нет, надо было делать это… Ладно, попробую расслабиться или что там, все равно ж не отстанешь. А быть застуканным не сильно и хо… Ах-х!       Ягучи внезапно содрогнулся. Он коротко выдохнул и лишь открыл рот, как его тело дернулось снова. Он впился пальцами в ноги Тамуры, скручивая штаны в кулаках.       — Так хорошо? — прошептал Тамура, аккуратно загибая палец внутри и чувствуя, как безошибочно нащупал простату.       — Что это… Ах-х… Не…       — Ты не ответил, — Тамура лизнул раковинку уха разгоряченного Яч-чана. Тот застонал.       — Так что, тебе приятно? Скажи мне, Яч-чан… Если я делаю так, тебе хорошо?       — Тамура… Не так… Это слишком…       — Слишком, говоришь? Что слишком? А если мы займемся твоим члеником? Он скучает…       — М-м-м…       Тамура быстро дрочил Яч-чану, одновременно массируя простату. Ангелочек выгибался, стонал и кусал свои губы, он был в его власти полностью. Все тело жаждало прикосновений, и Тамура наслаждался зрелищем, хоть у самого был хороший стояк. С этим он разберется позже, если Яч-чан не будет так активно двигаться за его руками и не сделает Тамуре трусы со спермой. Хватает и мучительной пытки в виде возбужденного Яч-чана, так еще и это… Он ведь не железный.       — Ангелочек, не трись так, — просипел Тамура, сдерживаясь изо всех сил. Ягучи вдруг резко выгнулся, дыхание стало обрывистым. Пора было заканчивать, но Тамура был слишком Тамурой, чтоб так просто дать ангелочку кончить. И он зашептал:       — Яч-чан, ты ведь хочешь кончить? Да?..       — Да… — Ягучи был на грани, но Тамура снова прижал его член, не давая сперме излиться. Ягучи замычал.       — Скажи это. Назови меня «Таму-семпай»…       — А-ах…       — Давай же… — лизнул горячую щеку Тамура, разжимая кольцо пальцев на члене. — «Таму-семпай»…       — Та… Таму-семпай!       Ягучи со вскриком кончил. Его тело содрогнулось в конвульсиях и обмякло, заваливаясь на Тамуру. Пока он отходил от самого сильного оргазма в его жизни, в чем Тамура был уверен, то даже и не понял толком, когда Тамура осторожно прислонил его к скамейке, а сам поднялся и вышел из беседки. По сдавленным звукам можно было догадаться, что Тамура довел себя до разрядки. Через минуту он вернулся, в руках был ковш с водой.       — Заметил его еще утром, — объяснил он вопрошающему взгляду Ягучи. — Давай-ка я на тебя плесну, а потом надо смыть все.       — Не надо, я в душ пойду все равно, — отвернулся Ягучи, натягивая шорты.       Тамура полил водой, подобрал разорванные пакетики и подошел к Ягучи. Тот стоял, глядя на редкую капель с листьев.       — Эй, — позвал он. Ягучи молча посмотрел на него, и Тамура вдруг прижал его к себе и поцеловал. Это был их первый поцелуй. Тамура сразу же залез языком в рот и захватил всю власть и тут, высасывая из Ягучи остатки сомнений. Он высосал бы и душу, если бы это было возможно. Так Ягучи точно еще не целовали. Целовали ли вообще хоть как, Тамура был не уверен, но об этом еще успеет узнать. Если захочет. А пока что он наслаждался.       Наконец он оторвался от губ, отмечая, в какой прострации находился его ангелочек.       — Пойдем, — молвил Тамура и взял за руку Ягучи. — А то искать будут.       — Пошли.       Они быстро пересекли двор и у порога Ягучи остановился:       — Мы будем говорить ребятам о нас?       — А то! — хмыкнул Тамура. — До завтра все будут знать. И в Академии тоже.       — Я не это имел в виду, — сказал Ягучи, но довольно усмехнулся.       — А я именно это! Черт, забыл! — Тамура резко затормозил. — Ты будешь моим парнем?       — А?.. Ну, да. Ты вроде уже спрашивал.       — Не так, — ответил Тамура. — Теперь все правильно.       Он рассмеялся и быстро дотопал с Ягучи до комнаты. Коридоры были, к счастью, по-прежнему пусты. Ягучи вдруг потянул его за руку:       — И еще. Прекращай флиртовать с Фукуи.       — Я с ним даже не буду разговаривать, ангелочек! — ответил Тамура, пряча улыбку. Он уверенно открыл дверь и вошел.       — Мы вернулись!       — Я уже думал, что вас засекли, — ответил ему Акеми, поднимаясь с постели. Остальные молча уставились на руки Тамуры и Ягучи.       — А, это! — Тамура поднял их сплетенные пальцы. — Мы теперь встречаемся!       — О, во дела! — воскликнул Акеми. — Но ты будешь и дальше в Клубе, так ведь, Таму-кун?       — Могу только консультировать, ха-ха! — со смехом ответил Тамура, глядя на смущенного Ягучи.       — Разберемся!       Пошутив немного, Тамура забрал Ягучи, и они ушли в ванную. Пока учителя находились у себя, надо было спешить. Допросов никто не хотел.       И уже в душе, стоя вдвоем под теплыми струями воды, Тамура снова поцеловал Ягучи. Этот поцелуй был не так ненасытен, как в беседке: Тамура целовал нежно, посасывая язык и ласково гладя спину. Вода затекала в рот, но так было даже вкуснее.       — Как бы устроить, чтоб ты жил со мной в комнате, — мечтательно молвил Тамура, стискивая Ягучи в объятиях.       — Никак, — пробормотал тот.       — Не хочешь?       — Хочу.       — Ну так?       — Тамура, — поднял голову Ягучи. Он встретился с немым вопросом в глазах и тихо рассмеялся: — Таму-семпай, мы тогда совсем не будем учиться. Смекаешь?       — Смекаю, — согласился Тамура.       Они замолчали, обнявшись.       — А знаешь, что? — спросил Ягучи. — Ты можешь приходить ко мне ночевать.       Тамура резко отстранился.       — Яч-чан! Ангелочек! Я всегда знал, что ты умный!       — Ну, ну, — скорчил рожицу Ягучи. — Давай уже мыться, а то реально сенсей не погладит по голове за то, что мы вдвоем решили принять душ.       — Ты прав, конечно… Я тогда куплю новую зубную щетку и… и белье надо будет принести! И еще смазку с презервативами занести к тебе! И…       — Тамура, мойся.       — Я моюсь…       — Себя мой, а не меня.       — Ох, ангелочек, с ума меня сведешь…