***
Ближе к вечеру я надела джинсы, топик, кофту наверх и вышла. Сегодня оказалось холоднее, чем днями назад, ну а что ожидать? Всё-таки в конце этой недели наступит первое октября. Лето давно закончилось. К месту работы добралась достаточно быстро. Поменялась местами с менеджером, встав у кассы, и начала отрабатывать мамину смену. Покупателей было, как всегда, немного. Магазинчик не самый популярный, также маленький. Пока пробивала продукты посетителям, задумалась и вспомнила, что когда-то сама закупилась здесь. Черт... и это произошло вместе с Хайтани в день нашей ссоры. Какого хрена вселенная так крепко связывает наши судьбы? Меня всё ещё трясло от них. Как только покупателей не осталось, я решила попытаться отвлечься, засев в журнале. Там читала новости про всяких европейских звёзд, начинающих j-pop айдолов, выходы популярных аниме, обычную рекламу и т.д. Заняться стало в какой-то момент настолько нечем, что я включила радио на табуретке рядом. Уж не знаю, как оно ещё фурычило, но сигналы как-то ловило. Я нахмурилась, встряхнув журнал, когда голову снова посетили мысли о Хайтани, а потом мне вспомнился старик... Его имя, естественно, я бы не запомнила, оно мне не к чему. Единственное, что осталось в памяти, это возможная первая буква имени - "Т". – Тамирома? Не-ет... – начала неосознанно рассуждать вслух – Текаяхи? Нет. Тануки...? Фу! Точно нет! Такаши? Боже, что за имя? – я возвела глаза к небу и, сгорбившись, разлеглась на столе кассы. Всё равно никто не видит. – Как-то же его звали...? Тут неожиданно прозвенел колокольчик, оповещая о новом посетителе. Я на автомате поднялась, а потом легла обратно, когда в новом человеке узнала менеджера. – Нанами-сан, – сонно и лениво позвала её. – вы что-то забыли? – Угу. – Обеспокоенно закивала. – Ты тут мой телефон на зарядке не находила? – Это? – подняла я раскладушку с торчащим из неё шнуром. – Да! – сразу выхватила она. – Представляешь, подходила к метро, начала рыться в сумке, а телефон пропал! – Испугались? – Очень! – менеджер обошла кассу со стороны покупателей и вынула также зарядку. Я решила поймать момент, прежде чем Нанами окончательно не ушла. Спросила: – А кто-то работал до меня? Та вскинула бровь – Конечно да. Что за вопросы? – Интересно стало. – Задумалась. – А кто именно? – Судзуки-сан, я спешу. Зачем тебе это? – Мне очень нужно. Это ведь был Таками? Э-э-э... Табирама? Т-Тамиока! – Какой Тамиока? – больше удивилась. – Ты о ком вообще? – Был же дед какой-то. Лет 8 назад точно! – Может, был. Не знаю. Я тут лишь 4 года работаю. Тебе зачем? – снова повторила вопрос. – Знакома раньше была с ним... Поговорить хотелось. – По сути, я не соврала. Так и было. – Ну был кто-то, вроде, да. Такигава какой-то. Имя не помню. – А где он сейчас? – Это точно не знаю. Бомжевал после увольнения, кажется. Потом скончался. – Серьёзно? – Да. Не удивлюсь, если его убил кто. К ночи иногда такой треш на улицах творится. Сама про гопников знаешь. Я больше ничего не спрашивала после этих слов, только кивала, погрузившись в мысли. – Это всё? Я спешу. – Да-да. Простите за беспокойство, Менеджер. Брюнетка махнула мне рукой на прощание, и я снова осталась в тишине, не учитывая бубнёж радио. Дальше опять скука: я просидела ещё час, обслуживая покупателей. По моим расчётам, уроки в школах закончились к 5, поэтому сюда и заглядывали школьники. Уже часам к 6-7 начинало темнеть. Я тупо надеялась поскорее отработать часы и уйти, когда меня заменит другой сотрудник на более поздней смене. Однако оказалось, что на сегодня я ещё не получила полной дозы треш-событий. Недели спокойствия с меня достаточно, пора бы начать нервничать: не услышать настолько громкий шум мотора было бы невозможно. Я даже испугаться успела. Поток мыслей просто не останавливался, когда через несколько секунд пришло осознание, что небольшая группа байкеров едет именно сюда. Сначала думала, то тупая мысль, ложная, но, к сожалению, нет. Человека 4 остановилось неподалёку от входа. Через стеклянные двери я наблюдала, как светятся фары мотоциклов в темноте. Красный свет вывески осветил лицо одного из них: довольно высокий парень с блондинистой шевелюрой, перекинутой полностью на правую сторону головы, а на левой стороне - на висках и ниже, растянувшись по шее - татуировка дракона. Рядом с губой, у подбородка шрам. Глаза чёрные. В ушах серьги. Второго парня почти не видно, какой-то брюнет, тоже рослый. Оба сидели на байках. И вот, за их спинами появились ещё двое человек. – Бля-я-ять... – провыла я, не веря глазам. Лучше бы эта была неправда, но это была правда! Мать твою! Теперь Хайтани я бы узнала за километр, настолько приелась внешность. Почему я не подумала над этим? Раз когда-то ходили сюда, то и через 8 лет ходить тоже могут. А что мешает? Камеры, кстати, в итоге и не повесили! Вот умора! Директор шутник от Бога! Я нервно засмеялась, не зная куда девать себя, и в итоге просто спряталась в кабинете для сотрудников, закрыв дверь. Этот позор останется со мной навсегда, зато Хайтани не узнают про меня. Ладони вспотели, когда через несколько минут они подошли к кассе, но меня там не было. Черт... Там же ещё деньги лежат... Вот тупица, вот тупица... Братья что-то обсуждали. По голосу Рана стало понятно, что он устал, довольно сонный и не в духе. Риндо по максимуму пытался не конфликтовать с ним. На моей памяти, он всегда уважал его. Абсолютно любым. Какую бы хуйню тот не вычудил. То же самое Ран. Мне даже казалось, что он готов ради него с 9 этажа спрыгнуть, если это сохранит младшему жизнь. – Всё, я домой хочу. Похрен. – Ран зашагал к выходу, настаивая, чтобы Риндо не ждал кассира. – Да подожди. Шион же ещё хотел прокатиться. – он зарылся в карманах. – И че? – Ты согласился. – Это полчаса назад было. Сейчас мне вообще плевать, чего он хочет. – теребил кончик косы между пальцев, хмуро поглядывая. – Я тоже хотел покататься. – Риндо вынул несколько йен из кармана и кинул на стол. – Тогда езжай домой спать, а мы ещё погуляем. – И первым открыл дверь. Старшего не гладила по головке мысль, что брат будет шляться в такую темень с отбросами, особенно не радовала мысль о Мадараме, который даже для него казался трусливым, но конченным недоумком. А Риндо умудрится устроить тусовку даже дома. – Я с вами. – отчеканил он уверено и раздражённо. Пизда всем, кто попытается ещё как-то разлечься в компании Рана во время поездки, пока он не в духе. Звон колокольчика сотый раз на дню оповестил о закрытие двери. Через минуту на улице стало громче от моторов, обратно зоведённых двух байков. Вскоре компания уехала, оставляя после себя странную гудящую тишину в ушах. Моё сердце билось очень сильно и быстро. Мне не была понятная причина. Я с трудом открыла дверь, боязно оглядываясь, в страхе заметить, что неприятные бывшие друзья остались, однако нет. Они вправду уехали. Я почему-то нервно захихикала, представляя себя настолько жалкую со стороны. Зато они не узнали обо мне. Дурой, конечно, я бы могла остаться, если бы кто-то из братьев решился не платить за продукты вообще или из кассы пропали деньги. Риндо же оказался не настолько гадким, чтобы совершать подобное. Слава Богу. Даже настроение как-то поднялось. Всё позади. И камень с плечь будто спал. Я чуть погромче включила радио. Если честно, я пока не готова к новой встречи с братьями. Мне нужно было время до конца переварить всё увиденное неделю назад. И у меня получится. Почти получилось. Конечно, это происходит через нервное состояние, когда нормально поесть, поспать толком нельзя, но через несколько дней становится легче. Станет. Определённо. В 19:30 с копейками на следующую смену явился другой сотрудник. Мы обменялись парочкой слов с ним, обсудили новости: он узнал, что мама ещё занята и придётся продолжать заменять её, а я узнала, что в одном из тц в Сибуя намечается какое-то мероприятие, будет чем заняться и т.д. Я приняла к сведению и засеменила домой. Садясь в автобус, мне пришло которое сообщение от Сэнго «Этот абонент звонил вам 3 раза.» На экране снова высветилось "Мама." с жирной точкой в конце. Я поднесла телефон-раскладушку к уху: – Да, Мам? – Ты сейчас где? – Еду в автобусе. – Давай быстрей. – Ага, щас. Скажу водителю, чтобы он шевелил булками, а то достал плестись на месте. – Ояма, у нас с тобой будет серьёзный разговор. Я вся напрягалась, услышав отцовскую фамилию. Почему она вообще назвала меня по фамилии? Что было очень странно. Даже не по имени. Вообще всё казалось странным. – Что-то произошло? – Как-то слишком серьёзно спросила я. На секунду реакция напомнила папину. – Нет. Я просто всё обдумала. Объясню дома. Нечего делать это в транспорте. Людей бесит это. – И сбросила, не попрощавшись. Я отняла телефон от уха со скуксившимся лицом. Люблю маму, но её никогда не понять. И что же на этот раз? В любом случае хуже, чем с Хайтани быть не может. Через 10 минут я доехала до нужной остановки и вышла. Дойдя до дома, в квартиру зашла спокойно. В полумраке заметила лишь свет из её комнаты. Я подкралась подслушать. Она смотрела какую-то дораму: " – Я... я беременна. И ребёнок он... – Бремена?! Ах, нагуляла где-то и посмела явиться ко мне?! С кем!? Отвечай! Послышался плач. – Н-нет... я не... Нет! Это не то, что ты думаешь! Позволь объяснить! – Я не хочу ничего слушать! Ты предала меня, бросила! А теперь ещё смеешь издеваться надо мной!? – Нет! – Я подаю на развод! – Нет!!! – хнык-хнык. " «Боже, что за страсти?» пронеслось в моей голове. Горе-парочке находиться в ссоре ещё долго, а мне дело решать надо. Поэтому открыла дверь и зашла внутрь. – Мам. Привет. Сэнго разлеглась на кровати. От неё пахло чем-то странным. Непонятный запах. – Уже пришла? Садись. Я уселась рядом, где она постучала. Мама выключила телевизор, тяжело вздохнула и глянула. – Ну как? Рассказывай. Как дела твои? – Да нормально всё. – усмехнулась я. Вот чудна́я. Мы вместе живём. Что за "Как твои дела"? – Отлично. – сухо отозвалась она. – Одной проблемой меньше. Для начала хотела предупредить: возможно, у меня появится новый мужчина. – Хорошо... – смутилась. – Это было ожидаемо. Ты же не любишь больше папу. – Кстати, на счёт этого. Он... – осеклась на полуслове. – Скажу как-нибудь позже. Сейчас разговор о другом. – Так что ты хотела? Переходи к сути. – Даичи что-то говорил тебе о твоём рождении? – Только то, что он планировал наследника. – А Аяно? – Мы вообще с ней эту тему не затрагивали. – Прямо ни разу? – А что тут обсуждать? Понятно ведь: вы с папой поженились, родилась я, развелись из-за ссоры и теперь не общаетесь. Всё. – Даже дедушка не сказал? – О чём? – А его ведь идея была. – она хмуро улыбнулась, сказав мысли вслух. – Мама, ну что там? – я начала нервничать, не понимая к чему она клонит. – В последние дни я хожу к очень хорошему психологу. Он мне помогает, Камэ. – я закивала, Сэнго продолжила. – На последнем нашем сеансе он предложил мне рассказать тебе всю правду. Так мы сможем лучше понимать друг друга. – Ну и? Она открыла рот пошире, начиная рассказывать целую историю:***
Я не всегда была такой нервной, как сейчас. Или слишком эмоциональной. 19 лет назад закончила школу. Тогда я была ещё юной, ищущей девушкой приключения. Мы с подругами часто ходили то в клубы, то в бары, то ещё куда. В общем, не сидели на месте. И вот один раз мы что-то обсуждали вместе и мне пришла мысль, что пора бы найти парня. Уже совершеннолетняя, а ещё ни с кем не встречалась. Это было долго и муторно. У моих подруг подобное как-то получалось очень легко, кроме меня. Пока в один день я не встретила Даичи... Он был очень красивым. Я влюбилась по уши. Никогда не знала, что мужчины могут быть настолько обворожительны. В лет 37 я бы обратила внимание на татуировки на руках и насторожилась, но тогда меня это лишь заводило. Пепельные волосы до плеч, чёрные глаза, красивый оскал и сигарета в зубах. Ояма с кем-то общался тогда. Сам был моложе, чем сейчас. Я всячески пыталась привлечь его внимание, но всё было тщетно. Тогда я рассказала ситуацию своей подруге. А она, пьяная, не растерялась и всё сразу выдала, просто подойдя к нему. Тогда стол, за которым Даичи сидел, взорвался бурными овациями, ржачем парней и подколами. Мне было жутко стыдно. Ощущала себя преданной, зато прогресс появился. На протяжении часа мой будущий парень кидал на меня заинтересованные взгляды, оценивающие. А потом наконец подошёл. И всё. Так всё и началось. После этого я забыла про спокойные дни в своей жизни. Был только он, я, его тупые друзья и вечный треш, связанный с якудза. Он был красивым, но подонком. Часто игрался со мной, хоть я и не понимала. Велась на внешность. Один из его друзей как-то раз в набуханном состоянии сказал: – Даичи-сан сейчас на жутком стрессе. Ему нужна баба, а то секир башка. – Да он сам кого хочешь прикончит. – Только не своего отца. Тэдэо-сама очень страшный человек. Если твой паренёк не найдёт невестку и не сделает наследника, то даже представить жутко, что тот с ним сделает. А потом он засмеялся. – Да не волнуйся, Судзуки-чан! Ты ведь встречаешься с ним. Скоро, небось, предложение сделает! На тот момент мне уже стукнуло 19, и я не была готова к замужней жизни. Да. Ояма очень привлекателен, но мне ещё хотелось побыть свободной и юной. В особенности, я боялась своего первого раза, поскольку ни с кем не спала, даже с ним. Не то, чтобы я как-то много знала про него. Ояма был на 360° окутан тайнами, в которые во все 300° меня не посвящал. После того разговора шли дни, недели, месяцы. Я не знала, радоваться мне или нервничать. В итоге сделал он предложение в мой 20-ый день рождения в конце зимы - в феврале. Он счастьем как я не пылал. Мы не устраивали свадьбу, расписались и всё, каждый ушёл по делам. А потом, ранней весной я впервые переспала с ним не по своему желанию... Я терпеть не могла детей, наверное, потому, что ещё сама была ребёнком. И всё же я родила Даичи наследника, как он хотел. Но это оказалась девочка - не до конца то, что нужно. Для него, будучи супругой, мне не удалось полностью выполнить свой долг. Имя "Камэ" ей дал её отец. Потом он начал терять во мне интерес - это жутко бесило. Мы часто ссорились, пререкались и т.д. Я не смогла больше терпеть и переехала в Роппоги. Думала, что Ояма тоже потеряет интерес к Камэ, как ко мне. Однако тут случилось удивительное – моя дочь понравилась ему! Не знаю, были ли какие-то особые критерии, но Камэ-чан стала для него любима. Она, а не я. Дочь приезжала ко мне в гости иногда и только в это время я могла её воспитывать. Я завидовала ей, была обижена на мужа и ненавидела следить за капризными маленькими девочками. А когда я узнала ещё от Камэ, что у Даичи появилась новая девушка - Ямада Аяно, мой мир рухнул. Стало так противно. Не хотелось ничего иметь общего с этим гадким человеком. Тогда напоследок я решила отомстить, переманить Судзуки младшую на свою сторону, потом перенять опекунство над ней только себе, чтобы в итоге Ояма не получил ни дочери, ни наследника, ни меня саму. И через некоторое время: – Ты не посмеешь этого сделать, поняла? Сэнго, слышишь? А это случилось перед тем, как у меня поехала крыша: двое крепких мужчин до боли крепко сжимали мои плечи. Я устала рыдать и брыкаться. Никогда не знала, что психологическое давление может быть настолько жестким. За три часа, которые я провела в той машине, надеялась просто откинуться. Ояма пригрозил смертью родителей, то, что отберёт квартиру и в конце лично меня убьёт. После этого я не смогла вообще нормально реагировать на Камэ, ибо любое её существование напоминало мне о бывшем муже.***
– Но, знаешь, сейчас, – всё не унималась мать – когда мне стало легче, меня не смущает твоё присутствие. Только не задавай тупых вопросов и тогда мы вообще ссориться не будем. Я пялилась на неё с круглыми глазами и ничего не говорила. Что это было сейчас? Что за бред, блять?! – Это всё? – как-то холодно спросила я. – Да. – она повернулась ко мне. – Ты бледная. Всё в порядке? – Ясно. Да. Я погуляю. – Надолго? – Нет. Я закрыла дверь в её комнату в абсолютном разочаровании и отстранении. Как мне стоит реагировать на это? Плакать? Смеяться? Может, злиться? Я не знала. Очень устала. Нет. Хайтани были лучше. Лучше хрень от чужих, чем от своих. Я пошла на кухню и открыла холодильник в поисках еды, чтобы заесть стресс. Но её вид... меня подташнивало при мысли, что заставлю жевать себя насильно, когда нет аппетита. Я не принимала наркоту или курила, чтобы легко снять стресс. Никогда не пользовалась подобными методами. Но всё же отрыла кое-что... Я рылась в ящиках и шкафчиках, пока не наткнулась на одну интересную стеклянную бутылочку. Она сразу показалась мне знакома, как и название. Бренди когда-то предлагал мне попробовать Тэдэо, но я отказалась, однако теперь... Почему нет? Я чуть-чуть попробую. Мне говорили, что это помогает расслабиться, я расслаблюсь. Ничего не случится. Мне было очень страшно. Я на ватных ногах покинула квартиру и побрела в сторону лестницы на крышу. Бывала там очень редко по определённым случаям и сейчас как раз был тот случай. Только я открыла дверцу крыши, как в лицо ударил свежий ночной воздух. Я зажмурилась, поправляя лохматые волосы, бившие в лицо. По привычке потрогала плечо, но не нашла там сумки. Выругалась. Только бутылка, словно алкоголичка. Я подошла к краю крыши, где ветер бил ещё сильнее, и оглядела рядом и вдали метущихся людей. Кто-то шёл домой, кто-то ехал. Слышался шум машин, чьи-то разговоры, даже музыка. Роппонги утопало в ярких огнях. Плыло и светилось. Я уставилась в неизвестную точку, там конца и края Токио не было видно. Где-то простирается территория Сибуи, где-то Синдзюку. Я тяжело и с замиранием сердца вздохнула, глянув вниз. Отсюда, если упасть, точно шею свернёшь. Дураку понятно. «А может...?» пронеслась мысль. «Нет. Я не cмогу этого сделать. Это сумасшествие.» Я рухнула на выступ рядом с карнизом, прижавшись спиной к стене, и уставилась на этикетку от бутылки. – О-о-о..., натрий, калий и магний есть. Охринеть. Целая химия. – я потрясла жидкость в емкости, наблюдая, как спирное бьётся о стенки. И отпила. – В коктейлях он намного вкуснее. – Вкус оказался мягким с некими фруктовыми нотками, может, чуть суховат. Не очень зашёл мне. Но на распробовать у меня куча времени, потому я просто стала маленькими глотками вливать в себя. По своей памяти, быстро пьянею. Было бы интересно узнать, что со мной произойдёт сейчас.***
Я не знала, пьяная ещё или нет. Зато определённо расслабилась. Когда бренди осталось лишь половину, то по приколу решила медленно вылить ещё немного прямо на землю с крыши. Со скукой наблюдала, как алкоголь льётся вниз. И тут я остановилась, заметив только-только припарковавшийся байк, двое человек слезли с него и прогулочным шагом направились к подъезду. К сожалению, я не смогла рассмотреть хорошо, поскольку темно и с такой высоты мне почти ни хрена не видно. Походу именно один из них был владельцем мотоцикла и как раз он всё это время колесил под окнами. Что за конченный? Я ещё чуток посидела, понаблюдав за суетой города. Почти заснула, забивая на все переживая матери, как услышала топот. Кто-то поднимался по лестнице, активно общаясь, а потом открыл дверь. – А вот и она. Я же говорил, что здесь появляется, когда больше всего этого не хочешь. – знакомый голос послышался. – Надеюсь, весь этот путь был проделан не зря. – некто ещё. Я обернулась, осознавая, речь идёт обо мне. Как на зло, ни сумки, ни телефона, даже не было канцелярки. Две фигуры медленно двинулись ко мне. Первым делом я заметила самого высокого, под метр 92 - брюнет с осветлённой челкой, зачёсанной наверх, золотые глаза, такого же цвета длинная серёжка в левом ухе. Белая футболка оверсайз, узкие черные джинсы и тёмные шлёпки. И самая отличительная деталь - татуировки на руках: на одной кандзи «преступление», на другой «наказание». – Вот черт, Ханма... – озвучила я вслух. А вот рядом стоял незнакомец. Парень пониже, примерно метр 64. Блондинистые волосы подстрижены коротко, носил очки, под ними взгляд хмурый, брови узкие и сведены к переносице. В ухе тоже серьга. Одет был в черную футболку со светлой рубашкой поверх и какой-то цепочкой с кулоном, широкие штаны и кроссовки. – Желаю тебе разорваться на атомы. – вместо "привет" сказала Шуджи. – Это физически невозможно. – отсёк знакомый Ханмы. Слишком умный, что ли? Я возвела глаза к небу, поставив бутылку рядом собой и наклонив голову. Ханме показалось это смешным. Он усмехнулся, зажав сигарету между зубов, поднося зажигалку к ней. – Когда успела стать алкоголичкой? – Когда рак на горе свистнул. – я снова столкнулась взглядами с молчаливым очкариком. «Ну давай, скажи, что это "физически невозможно".» А потом он всё же подал голос, когда мы с Ханмой опять перебросились колкими фразачками: – Мы сюда пришли, чтобы вы болтали или, чтобы дело решить? – Не обисуй. – тот до странного был улыбчив сегодня. – Знакомься, Кисаки, это Камэ Судзуки - ещё та занона в заднице. – Я как бы тут всё слышу. Он продолжил, проигнорировав: – Камэ-чан, это Киски Тетта. – Не хочу врать, что мне приятно познакомиться. – поправил Тетта очки. – Ты не в моём вкусе. Я скривила лицо, не понимая прикола. Что за унижение? – Взаимно. – улыбнулась я наигранно. – Ханма, поиздеваться пришёл? – Над тобой жизнь уже поиздевалась, мне это не нужно. – Моё состояние тебя не касается. Тот выпустил дым прямо в мою сторону, и я отвернулась. – По какой причине? – всё-таки поинтересовалась я. Шуджи глянул на знакомого рядом, и Кисаки с важным видом спросил: – Ты ведь на самом деле Ояма? Здесь я будто чуть протрезвела, но ненадолго. Мигом понялась с выступа и нервно засмеялась, потоптавшись на месте. – С чего ты взял? – Ты хуёво скрываешься для той, у кого две фамилии. – Это ничего не объясняет. – сама подошла к ним. – Хотя ладно. Ну хорошо. Допустим: я дочка якудза - ты понял это. Теперь что? А тот хитро оскалился: – У меня есть одно предложение для тебя.