Я смотрела пристально и долго, как смотрят тупые подростки в экраны их дорогих, несущих лишь чушь, телевизоров или компьютеров.
Так смотрят на что-то чрезвычайно интересное и несравненное.
Но меня привлекает нечто иное, странное, такое редко увидишь в других людях, и мне это непонятное нечто нравится как что-то невероятное.
***
Коридор кажется узким, похожим на склеп или темницу для заключённых. Особняк Аддамсов похож на нечто среднее между склепом и темницей, девушка же привыкла называть это место просто Пристанище. Здесь было всё необходимое для жизни, Уэнсдей была благодарна своим родителям за столь хорошее убежище от внешнего мира. В помещении всегда пахло деревом, на языке всегда оставался привкус лака и влаги. Девушка любила бродить по особняку. Часто это помогало ей сосредоточиться на идеях для романа, иногда подобные прогулки помогали развеяться и очистить голову от ненужных мыслей. Под ногами не скрипнула ни одна половица: все они были выучены девушкой ещё в детстве, длинные чёрные шторы обрамляли вытянутые окна. Был виден сад и как Гомес подстригает кусты. Стоял туман, но были видны очертания статуй, благородно возвышающихся над клумбами. Уэнсдей облокотилась о подоконник, любуясь приятным родным пейзажем. Внезапно в кармане юбки зазвенел телефон. Противная мелодия, которую Уэнсдей пока не смогла сменить. Не без гримасы девушка взглянула на экран орущего устройства. Энид. Уэнсдей редко кто-то звонит, обычно Ксавье и реже Юджин. Энид чаще пишет, зная, что Уэнсдей не любит, когда её отвлекают от дел бесполезными звонками. Смс-ки были в тысячу раз удобнее, Уэнсдей без труда печатала на телефоне и могла ответить тогда, когда ей самой будет удобнее. Поэтому звонок от Энид был в новинку, Уэнсдей приняла звонок, перед этим несколько раз с силой ударив по телефону. На той стороне послышалось шипение и несколько громких щелчков, будто кто-то нажимал на кнопку выключателя. Уэнсдей поморщилась, недовольно кривясь. — Слушаю? — Уточнила девушка, склоняя голову в бок. — Да-да, подожди, сейчас-сейчас… где оно. Уэнс, буквально секунду! — Теперь Уэнсдей может с уверенностью сказать, что голос может быть взъерошенным. Да-да, голос подруги на той стороне был очень похож на спутанную шерсть или встрёпанные волосы. Уэнсдей невольно вообразила себе Энид со спутанными разноцветными волосами, неаккуратно уложенными прядями и выбивающимися в разные стороны локонами. Частая картина для Энид и приятное воспоминание для самой Аддамс. — Зачем ты звонишь? — Холодно уточнила Уэнсдей. То ли из-за на редкость хорошего настроения, то ли из-за любопытства, Уэнсдей решила подождать. Время было и пока что не пришло ни одной интересной идеи для романа. — Всё. Так, Уэнс, ты меня слышишь? — На той стороне Энид взволнованно поправляла волосы. — Разумеется. — Девушка с чернильными волосами невольно усмехнулась. Подобная взволнованность Синклер не могла не умилять. — У моей любимой есть время на разговор? — Уэнсдей невольно улыбается, прикрывая глаза и позволяя себе расслабиться. Слава Богу, с Энид всё хорошо. — Конечно, — Уэнсдей облокачивается о стену плечом, продолжая поглядывать на окутанный туманом сад. Телефон с силой прижат к уху, Уэнсдей не смеет пропустить и слова Энид. — Итак, — Энид на секунду запнулась, подбирая правильные слова, — я бы хотела приехать к тебе, — чуть тише продолжила она, — если ты не против, конечно… Повисла секундная пауза. Уэнсдей невольно кинуло в жар — мысль, что они с Энид могут провести недельку-другую вместе, будоражила сознание. — Так что? — Уточняет Энид. Конечно, ей ведь не видно взволнованное лицо Уэнсдей, её блестящие от нетерпения глаза и глупую до невозможности улыбку. — Я буду рада видеть тебя, — тихо проговорила Уэнсдей, всё сильнее и сильнее прижимая телефон к уху. Аддамс желает услышать все радостные звуки и возгласы своей девушки.***
Энид несколько раз нажимает на дверной звонок, девушка горит от нетерпения и радости. Каждая часть её тела и разума фокусируется на одном единственном человеке — Уэнсдей Аддамс, открывающая тяжёлые деревянные двери особняка. — Уэнс! — Энид бросается в тёплые объятия своей девушки, всем телом прижимаясь к её холодному телу. Руки Аддамс сами собой обхватывают спину Энид, заставляя чуть продлить и без того долгие объятия. — Ты так быстро! — Выдыхает Уэнсдей, лукаво смотря на Синклер. — Пожалуй, — смеётся в ответ девушка. Её взгляд выражает глубокую привязанность и преданность, Уэнсдей чувствует себя самой счастливой рядом с ней. На удивление, Энид взяла с собой не так много вещей, лишь предметы личной гигиены и несколько футболок. Уэнсдей с усмешкой наблюдала за тем, как взволнованно Энид раскладывает вещи на выделенную специально для неё полку. — Твои родители не против, что я здесь? — Спрашивает Энид, при этом выглядя несколько неловко. — Они были только рады твоему приезду — их восхищает твоё мужество и терпимость ко мне, — усмехнулась Уэнсдей, подходя ближе и прикладываясь лбом ко лбу Энид. — Они очень любят тебя, — добавила она, зарываясь пальцами во вьющиеся волосы Энид. Та тихо засмеялась, позволяя себе опустить руки на талию Уэнсдей. Каждое движение было аккуратным, полным нежности и любви, девушки могли бы часами молчать и заниматься своими делами, но при этом никогда не забывать друг о друге. Подобное происходило само собой, Уэнсдей знала, что Энид любит сладкое, и поэтому привыкла дарить Синклер маленькие подарки для поднятия настроения, Энид же прекрасно помнила о любви Аддамс к классике, поэтому если выпадала возможность — ходила на разные распродажи, чтобы порадовать Уэнсдей новой книгой или пластинкой. — Уэнсдей! — Предварительно постучав, в комнату сестры входит радостный Пагсли. Мальчик всегда был рад приезду гостей, он любил разговаривать с родственниками и друзьями семьи, Энид была не исключением. Пагсли сдружился с девушкой сестры, благодаря Энид мальчик смог побороть в себе страх перед новыми знакомыми, девушка пообещала, что строго-настрого запретит своим братьям его трогать, что тоже было очень кстати. — Да? — Уэнсдей обернулась и недоумённо посмотрела на брата, — что-то случилось? — Уточнила она, чуть мягче. — Ужин готов, — улыбнулся Пагсли, быстро выходя из комнаты. — Боже, он невыносим! — Улыбнулась Уэнсдей, вновь встречаясь взглядом с Энид, — пойдём? — И не дожидаясь ответа, Аддамс взяла Синклер за руку и потянула вслед за собой.***
— Энид, передай, пожалуйста, салат, — Мортиша с улыбкой поглядела на девушку, уже готовую передать ей блюдо. — Папа, как твой сад? Я видела как ты стриг кусты, в этом году заморозки начнутся чуть раньше, не стоит их накрыть? — Уэнсдей некоторое время следила за Энид, но воспоминания о сегодняшнем наблюдении переключили её. — Да, дорогая, думаю на следующей неделе начать закрывать их от холода, а то корешки промёрзнут, — Гомес обнажил белёсые зубы, на что Уэнсдей кивнула. — А на сколько Энид останется у нас? — Поинтересовался Пагсли, беря добавку паштета. — Думаю на неделю или на две, — качнула головой Уэнсдей, смотря на возлюбленную. — Это очень хорошо! Надеюсь, мы не наскучим тебе за это время! — Звонко засмеялась Мартиша, делая глоток вишнёвого сока. — Это невозможно, — улыбнулась Энид, смущённо поглядывая на родителей девушки. — Дядя Фэстер снова ударился в бега, очень жаль, не сможет увидеться, — Гомес невзначай коснулся руки жены, поглядывая на выражение лица Энид. — Пожалуй, у нас будет ещё много шансов встретиться, — улыбнулась та, качнув головой. — Пожалуй, — согласился мужчина, вновь обнажая белые зубы.***
— Ты очень изменилась, — девушки лежали на просторной кровати Уэнсдей, Энид листала ленту Инстаграмма, Аддамс же читала книгу. Их руки были переплетены между собой, миниатюрная Уэнсдей устроилась между ног повзрослевшей Энид. Комната была погружена в приятный полумрак, и лишь лампа с длинной деревянной ножкой освещала комнату Аддамс. Голос Энид резко прорезал тишину комнаты, казалось, будто по всему особняку пронеслось эхо. Но это было лишь предположением, во всяком случае, лишь догадкой. — Что ты имеешь в виду? — Переспросила Уэнсдей, кладя чёрную закладку на страницу книги. Большие глаза с интересом глядели на Энид, которая отложила телефон в сторону. — С первой нашей встречи ты очень изменилась, — проговорила девушка, кладя правую руку на голову Аддамс. — Ты думаешь? — Несколько наивно уточнила Уэнсдей. — Ага, — Энид качнула головой, чуть прикрывая глаза. — И какие изменения произошли в моей персоне? — Не без иронии уточнила Уэнсдей. Её привлекала некоторая осторожность Энид, проявляющаяся в мелочах. К примеру, Энид всегда вопросительно глядела на девушку, перед тем как обнять — она всегда нуждалась в подтверждении, что Уэнсдей будет комфортно. Энид всегда уточняла о планах своей девушки, чтобы не дай Бог не запланировать встречу в неудобное для Уэнсдей время. Ещё множество разных проявлений заботы было в этой девушке, именно это помогало Уэнсдей привыкнуть к этим отношениям. Энид была очень нежной по отношению к Уэнсдей, девушка стремилась понять Аддамс, узнать каждую мелочь об её увлечениях, но каждый раз она узнавала нечто новое и невероятное о своей паре. Эти мелочи приводили Энид в восторг. — Ты научилась проявлять заботу, — хихикнула Энид, кладя пальцы на шею Аддамс. Та в свою очередь невольно вздрогнула, ощутив мягкие прикосновения к собственной коже. — Что-нибудь ещё? — Уточнила она, чуть приближаясь к Энид. Та была явно смущена, но изо всех сил старалась подавить это чувство. — Теперь ты чаще улыбаешься, — прошептала она, чувствуя дыхание Уэнсдей на своих губах. — Мм, — улыбнулась Аддамс, почти что касаясь рта Энид своим. — Ещё… — Энид не успела договорить, губы Уэнсдей прошлись по её собственным, всё тело оборотня дёрнулось, но в то же время сильные руки Синклер впились в узкую спину возлюбленной. Аддамс повалила Энид на кровать, продавливая тело девушки в мягкие простыни. — Боже, — Энид тихо засмеялась, чувствуя, как Уэнсдей покрывает её шею поцелуями. Аддамс чувствовала каждую часть тела Энид и не могла себе позволить остановиться. Подобная близость была для неё новой и поэтому девушка хотела сделать всё в лучшем виде. Энид, поняв настроение Аддамс, стянула с себя белую футболку с утёнком, оголяя белоснежную кожу, чуть покрасневшую на местах недавних поцелуев Уэнсдей. Картина была великолепной, смущённая Энид, влюблёно смотрящая на возвышающуюся над ней Уэнсдей и Аддамс, мягко оглядывающая тело возлюбленной. — Ты великолепна, — выдохнула Аддамс, позволяя себе оставить ещё один поцелуй на теле Энид. Та невольно всхлипнула, горя от нетерпения и любви. Уэнсдей коснулась груди Энид, ловя ещё один тихий стон, были видны набухающие от возбуждения соски, поэтому Аддамс без промедления коснулась их. Энид чуть ли не вскрикнула, в последний момент она смогла сдержать себя, но Аддамс могла с удовольствием смотреть на её лицо. Вот уже лифчик расстёгнут и Аддамс прикладывается губами к чувствительным соскам девушки, позволяя той всхлипывать и извиваться от наслаждения. Уэнсдей позволяет себе мять чувствительную грудь Энид, при этом другой рукой она медленно опускается к нижней части живота. Её пальцы неаккуратно задевают клитор, и вот Энид выгибается, из последних сил сдерживая себя. — Уэнс. — тихо зовёт она, на что Аддамс молниеносно приближается к лицу возлюбленной, даря ей тёплый, полный уверенности поцелуй. — Ты прекрасна, — шепчет она на ухо Энид, чувствуя как та дрожит. Аддамс позволяет себе ещё раз приложиться к соску Энид, прежде чем вновь коснуться клитора, в то же мгновение Энид выгибается в последний раз и пальцы Уэнсдей становятся влажными. — Умница, — шепчет Аддамс на ухо Энид, прижимаясь к ней всем телом. Синклер улыбается, чувствуя, как прохладное тело Уэнсдей прижимается к ней и как тонкие руки Аддамс обхватывают её спину.***
Солнечные лучи приятно обжигали кожу, Энид чувствовала, что заключена в объятия Аддамс, из-за чего становилось так приятно и тепло на душе, что вставать категорически не хотелось. Поэтому Энид решила понаблюдать за Уэнсдей, пока та спит. Чуть встрёпанные волосы и пухлые губы, так мастерски целовавшие её вчера, ярко выраженные скулы и умиротворённое лицо. Всё это было прекрасным от начала и до конца, поэтому Энид не удержалась и с улыбкой чмокнула девушку в щёку. — Мм, — Уэнсдей неуклюже зашевелилась, но глаза так и не открыла, лишь крепче прижалась к Энид. Та улыбнулась и тихо засмеялась, умиляясь сонному состоянию Аддамс. — Ты у меня самая красивая, — прошептала она, приглаживая растрёпанные локоны возлюбленной. Уэнсдей ничего не ответила. Девушка и правда спала, чувствуя лишь безграничное спокойствие и счастье.