Плод в ладонях

Му Цинфан сам пришел в пещеры Линси на рассвете. К слову сказать, едва этого рассвета дождавшись. ...Наверное, это все даже выглядело со стороны глупо. Целый Лорд, а сидел всю ночь и едва не рыдал, сопливо шмыгая в подушку. И из-за чего? Из-за лживого обвинения! ...Из-за того, что в эти обвинения старший брат поверил. И едва не убил. Не стал ни говорить, ни что-то обсуждать, ни спрашивать. Безоговорочно поверил и ведь если бы не случай – лежать бы Цинфану уже в усыпальнице. ...Да, его разум отравили. И тут уже Котенку впору рыдать от собственного непрофессионализма – не увидел признаков, не заприметил, не среагировал вовремя. Если бы не чудо-артефакты – чем бы это вовсе закончилось бы? Лю Цинге не спал. Сидел за барьером весь сосредоточенный, серьезный, нахмуривший брови, будто пытался угрожать камням, на которые смотрел. – Шисюн. – Позвал Цинфан, замерев с другой стороны барьера. Сжал ладони в кулаки. Бог Войны чуть повернул к нему голову, продолжая смотреть на стену. – ...Ты как? – Жить буду. – Лаконично отозвался седьмой Лорд. Со стороны могло показаться, что он ненавидел разговаривать. Но Котенок знал Лю Цинге с самого своего детства, и еще в свои сопливые пять весен выучил, что тот просто такой. Живые артефакты по пещере не бродили. Ушли на ночь к себе? Исчезли в воздухе за ненадобностью? – ...Я никогда не помышлял даже, чтобы обидеть твою сестру. – Наконец выдавил целитель. Шмыгнул носом, совершено не собираясь начать ронять слезы. – Или допустить, чтобы кто-то другой мог причинить ей вред. Бог Войны наконец перевел взгляд от стены пещеры на лицо Цинфана. Издал какой-то звук, будто хотел хмыкнуть, но сдержался. – Клянешься? – Клянешься? – Шутливо спрашивал шишу Котенка, когда тот только начал учиться врачеванию. – Клянусь! – У Цинфана луну назад выпал очередной молочный зуб, и поэтому он шепелявил сильнее обычного. – Выласту и всех буду лесить! И блатца Лю! И сестлицу Сы! ...Ах, как долго еще Цинци припоминала ему собственное исковерканное имя! И потом, уже став Госпожой пика Сяньшу, она иногда мечтательно закатывала глаза и сообщала, что приди Шэнь Цинцю в Цанцюн раньше, получил бы имя «Сэнь». – Клянусь. – Твердо произнес целитель, выныривая из детских воспоминаний. – Хорошо. – Внезапно согласился Лю Цинге. Цокнул недовольно языком, попытался зачесать пятерней волосы, убирая черные пряди от лица, что все норовили вновь упасть на глаза. – ...Извини. ...Цинге трудно давались слова. Ждать от него велеречивых фраз или витиеватых извинений было бесполезно. Котенок знал, что иногда Бога Войны называли грубым или необразованным, но неучи Лордами стать не могли. Он просто был таким, предпочитая больше действовать, чем говорить. Бог Войны тяжело вздохнул. Не глядя, чуть сдвинулся в сторону. Хлопнул ладонью по сложенному рядом с собой одеялу. ...Наверное, будь это кто-то другой, Му Цинфан бы не сдвинулся с места. Но это был Цинге, который терпеть не мог обманные маневры и ложь. Так что целитель приложил к барьеру свой личный жетон, и переступил его. Подошел ближе, неловко плюхнувшись на одеяло и привалившись к плечу старшего брата. – Балбес. – Цыкнул Лорд пика Байчжань на столь вопиющее несоблюдение правил безопасности. – А если бы я тебя обманывал? – Ты не обманываешь. – Едва не захлюпал носом Котенок. Пошарил по рукавам, и протянул на ладони горсть медовых орешков. Одним из них Цинге сразу же принялся хрустеть. – А где... – Убрались к себе. Сейчас должны припереться. – Цинге закатил глаза. – Тупые артефакты. – ...Тебе Циньюань сказал, что артефакты пожелали в оплату за твое лечение? – Неуверенно протянул целитель. ...Учитывая тот факт, что Глава Школы не сказал даже Цинфану причину, по которой на него «обозлился» Цинге, то и это могло бы быть правдой. – Моего отца. – С непонятной интонацией отозвался Цинге. – Они мне пытались объяснить, но я нихрена не понял. Ты потом с ними поговоришь, и переведешь мне на нормальный язык... А тебе кто сказал? (Сколько Му Цинфан себя помнил, рядом всегда находился Лю Цинге. Его часто оставляли приглядывать за маленьким Котенком, и когда годами общаешься с кем-то, то рано или поздно переходишь на тот уровень понимания, когда не нужно задавать вопрос полностью) – Цинхуа. Циньюань с ним, Шэнем и девой-артефактом прибыли сразу в пещеры Линси. Я твоего отца даже не видел. – Я видел. Эти сказали, что с ним все будет в порядке. Целитель любопытно покосился в сторону той загадочной двери, что установили чуть дальше по каменному коридору. Лю Цинге недовольно фыркнул и пальцами развернул голову Котенка в противоположную от двери сторону. – ...Одного я тебя туда не пущу. Это же бедлам. – Убежденно припечатал старший брат. – Ты там был? – С восторгом спросил целитель. Бог Войны издал протяжный фыркающий звук и закатил глаза. – Эти придурки сказали, что мой отец – их потомок. И я вроде как тоже. – Выдал он недовольно и возмутился еще сильнее. – Да каким боком я могу быть тупым артефактом?! Му Цинфан попытался спрятать улыбку за рукавом. – Очень даже прямым. – Весело фыркнул белокрылый артефакт, выскочив будто призрак из темноты, за которой скрывалась дверь. Часть ночных жемчужин в пещере не светилась. – Хочешь, докажу? – Опять свою нудятину будешь монотонным голосом зачитывать? – Сурово сдвинул брови Лю Цинге. – Да нет, быстрее. – Со смешком покачал головой Вольф, остановившись с той стороны барьера. Му Цинфан замер, завороженный тем, как тонкие косицы, заплетенные на висках и свободно свисающие, плавно качнулись от чужого движения. – Ты меня за руку просто возьми. Бог Войны запыхтел, но на ноги поднялся. Подошел вплотную к барьеру, посмотрел с подозрением на чужую конечность, которую живой артефакт протянул прямо сквозь многоуровневый энергетический щит. Очень осторожно, будто беря в руки ядовитую крысозмею, Лю Цинге взялся за чужие тонкие пальцы. Вольф сделал шаг назад, и легко, будто между ними не стояли щиты, способные удержать Главу Школы, вытянул Бога Войны сквозь барьер. – Как?! – Пораженно охнул Му Цинфан, и на всякий случай постучал пальцем по барьеру. Без прикладывания личного жетона щиты были непреодолимой преградой. Легче уж просочиться сквозь камень, будто призрак! – Ваши щиты рассчитаны на любое живое существо, несущее в себе ци. – С довольной улыбкой поделился живой артефакт. Лю Цинге раздраженно вырвал собственную ладонь из чужих пальцев и потряс ей, будто ему было брезгливо. – Мы не имеем ни ци, ни энергетических каналов для ее циркуляции. – Но я – заклинатель! И у меня есть золотое ядро! – Едва не запыхтел Бог Войны. Он попытался было пройти обратно за барьер, чтобы вернуться в свою камеру, и наткнулся на непреодолимую преграду. – Маленький Лорд Лю, ты человек лишь в девятом поколении. Наша же кровь сильна, и потребуется еще дважды по столько же, чтобы размыть ее. – С усмешкой заявил Вольф. Казалось, ему доставляло удовольствие бесить Лорда. – Ты заклинатель, но ты так же и наш потомок. Или вся сила, которой ты обладаешь, пришла к тебе уже после формирования золотого ядра? – Озеро Чистых Помыслов! – Охнул Му Цинфан, едва не выронив свой нефритовый жетон. – Шисюн, помнишь, ты когда-то прыгнул туда и выплыть смог! Еще шишу на тебя страшно орал, и по голове дал так, что ты кровь из носа не мог остановить до самого Цяньцяо. Помнишь? Лю Цинге тряхнул распущенными волосами и хмуро уставился на барьер, будто тот лично его ужасно подвел. Недовольно поджал губы. – ...Предположим. – Нехотя, будто делая одолжение, согласился заклинатель. – Сквозь камни тоже можно пройти? – Только барьеры из ци. – Отрицательно покачал головой артефакт. – И как это делать? – Еще более недовольно спросил Цинге. (Хотя, казалось, куда уж сильнее?) Но в глазах у него зажегся тот самый огонек, с которым, как Му Цинфан помнил, Лорд пика Байчжань бросался как на освоение новых атакующих техник, так и в бой с опасным и сильным противником. – Котенок, ты уж постарайся стать лучшим целителем. А то этот балбес сопливый только и знает, что бегать и палкой махать. – Недовольно фыркнул шишу, с гордостью глядя на своего личного ученика, что вместе с остальными на площадке отрабатывали новый удар. Котенка туда не пускали – слишком маленький, байчжанята еще случайно зашибут палкой, не увидев. – ...Вот обалдуй, весь в отца...