***
Оптимус открыл оптики и сел на платформе. Он только что вышел из оффлайна, и ему снился сон… Очень странный сон. Будто это были воспоминания, вот только… Воспоминания как-будто бы были не его. Прайм опустил взгляд и посмотрел на пластины металла, за которыми была скрыта его искра. Он чувствовал, как матрица внутри него немного дрожит. Был ли загадочный сон видением, посланным матрицей? Оптимус знал, что в ней находится коллективная мудрость Праймов, и что прошлые и настоящие Праймы могут с ним связаться через нее. Вот только за все тысячи лет ношения древней реликвии с ним никогда никто не связывался. Иногда он чувствовал странное покалывание в груди, там, где находилась матрица, но не более того. И вот сейчас, спустя столько лет, прошлые Праймы наконец-то связались с ним чтобы… передать чьи-то воспоминания? Оптимус прикрыл оптики, вспоминая свой сон. Как назло, все было размытым, и он не даже мог разобрать слова. Однако он не мог избавиться от чувства, что во сне был кто-то, кого он очень хорошо знал. Тень чего-то хорошо знакомого и давно утерянного. Ему казалось, что он видел какой-то очень знакомый именно ему, Оптимусу, силуэт, но он не мог понять, кто это. Он из-за всех сил пытался разглядеть этот силуэт, но казалось, что чем больше он пытается это сделать, тем размытие он становится. Однако это не остановило Прайма, который продолжил пытаться распознать знакомую фигуру, как вдруг он почувствовал резкую боль в груди. Оптимус резко выдохнул и прижал манипулятор к своей искре. Внутри него матрица дрожала гораздо сильнее, чем до этого, причиняя тем самым боль. Кажется, ей не нравилось то, что рассматривал Прайм. Оптимус вздохнул и перестал пытаться распознавать знакомый силуэт, сразу почувствовав, как матрица в его груди наконец-то успокоилась. Видимо, тот, кто передавал ему эти воспоминания хотел, чтобы он сосредоточился на другом. Оптимус стал искать в своем сне то, что ему хотели бы передать прошлые Праймы. Он смотрел на размытые картинки из своего сна, как вдруг его взгляд зацепился за два знакомых сияющих огонька рубинового и сапфирового цвета. Как только Оптимус стал рассматривать их, то картинка тут же стала становиться четче, а в груди, там, где находилась матрица, появилось приятное ощущение: видимо, он нашел то, что прошлые Праймы хотели ему показать. Картинка становилась все четче и четче, и вскоре Прайм смог увидеть совсем маленького фиолетового спарка. И Оптимус точно знал, кто это был. Прямо сейчас он смотрел на маленькую Сапфир, которой от силы было не больше пяти с половиной тысяч лет, и, честно признаться, не мог не умиляться ею. Она была совсем спарком, таким молодым и таким… счастливым. Сапфир улыбалась и смотрела на того, чьи воспоминания передала Оптимусу матрица. Она и в реальности, будучи уже намного старше, улыбалась точно так же, но почему-то именно сейчас Оптимус вдруг понял, что эта улыбка была ему до боли знакомой, вот только он понятия не имел, где видел ее раньше. Почему-то его взгляд зацепился за ее рубиновую оптику, которая была точь-в-точь как у Мегатрона, но он тут же отвел от нее взгляд. Нет, Мегатронус улыбался не совсем так, немного по-другому. Оптимус очень хорошо помнил искреннюю улыбку Мегатронуса, которую тот дарил ему… очень давно, и теперь Прайм даже не уверен, была ли она на самом деле искренней и наполненной теми чувствами, о которых думал тогда Орион. Оптимус тут же отодвинул от себя эти мысли: он старался не вспоминать часто то, что было, и жить настоящим (у него это плохо получалось). Тем не менее, он отодвинул Мегатрона на задний план и сосредоточился на Сапфир. Сейчас почему-то он смотрел на нее и был уверен в том, что она кого-то ему очень сильно напоминает, но он не может понять, кого конкретно, хотя ответ как будто бы лежал на поверхности. Затем в его процессор пришла внезапная мысль. Это были чьи-то воспоминания, и если матрица передала их ему, значит, это были воспоминания какого-то Прайма. Отсюда соответственно вытекало, что Сапфир была… знакома с каким-то Праймом? Помимо его самого, конечно же. И самое главное, что этот самый загадочный Прайм почему-то хотел, чтобы Оптимус посмотрел на маленькую Сапфир, поэтому передал ему свои воспоминания. Оптимус нахмурился. Зачем какому-то Прайму связываться с ним через матрицу, чтобы просто передать ему свои воспоминания о маленькой Сапфир? Оптимус снова вгляделся в изображение спарка из его сна, ища в нем что-то необычное. Но он не почувствовал ничего нового: только уже привычную теплоту в искре и желание защитить Сапфир, которое он испытывал каждый раз, когда он на нее смотрел. Оптимус очень давно, еще в первый день пребывания Сапфир на базе рассказал об этом чувстве теплоты, которое возникло у него в искре когда он посмотрел на Сапфир, своему близкому другу — Рэтчету. Тогда медик сказал, что желание защитить спарка может исходить прямиком из матрицы лидерства, и Оптимус с ним согласился. Он никогда не слышал от том, что матрица может побуждать своего носителя оберегать абсолютно любых спарков, словно делая его их альфой, но это было вполне логично, если учитывать, что их планета мертва и там давно не появлялась новая жизнь. Матрица могла просто хотеть уберечь спарка, как последнюю надежду на будущее их народа. И Оптимус так тоже думал, но теперь… Теперь матрица показала ему воспоминания кого-то из Праймов, и там была Сапфир. Причем не просто там была, а являлась именно тем, что хотела ему передать матрица. Это могло значить то, что возможно желание защитить Сапфир возникало в матрице лидерства и было направлено именно к ней, а не к любым спаркам. И Оптимус должен был ее оберегать не потому, что она спарк, а потому, что она могла оказаться очень важным мехом, раз сами Праймы послали ему ее изображение. Возможно, она сделает что-то важное в будущем, или уже что-то сделала, просто сама об этом не помнит. Вдруг Оптимус снова почувствовал укол боли в груди. Он опустил взгляд на матрицу. Похоже, он снова двигался в своих рассуждениях не в ту сторону. Прайм прикрыл оптики. Он не понимал, что от него хочет древняя реликвия. Поэтому он решил отправиться на патруль и отложить мысли о том, что хотели ему передать Праймы, на вечер. Оптимус встал со своей платформы и подошел к противоположному концу комнаты, где спала спарк. Присев рядом с ней, Прайм, положив манипулятор на плечо, легонько потряс ее. — Доброе утро, Сапфир. — мягко сказал он. Спарк повернула к нему голову и приоткрыла свои разноцветные оптики. — Вчера вечером ты сказала, что хочешь отправиться сегодня на утренний патруль. Сапфир, все еще пребывая в полусонном состоянии, кивнула, явно не улавливая смысл по меньшей мере половины слов, сказанных Праймом. — Если ты не чувствуешь себя достаточно бодрой, то ты всегда можешь отказаться. — сказал Оптимус, но Сапфир тут же замотала головой. — Нет, я… Я пойду. Просто… — она зевнула и посмотрела куда-то вдаль, явно что-то вспоминая. — Мне приснился сон. Такой чудесный, я там была такой маленькой… Образ маленькой Сапфир, который ему послала матрица, снова пронесся у Оптимуса в голове. Он перевел взгляд на настоящую Сапфир и снова заметил, будто она ему кого-то напоминает, но вот только кого, он понять не мог. Может быть она все-таки напоминает ему Мегатрона из-за ее рубиновой оптики? Возможно, но Прайм больше склонялся к тому, что она напоминает ему другого меха. Вот только кого? — Сапфир, я буду ждать тебя на улице. — наконец сказал он, выводя спарка из размышлений. Та лишь кивнула, и Оптимус встал и направился в сторону выхода.***
— Нокаут, что, во имя Праймуса, случилось? Рубиниус вошел в медицинский отсек, наблюдая за медиком, который носился по комнате. — Брейкдауна захватили эти… мерзкие людишки! — воскликнул он, как только завидел Рубиниуса. — Как я теперь буду без своего ассистента?! Кто меня будет полировать?! Его последнее предложение было сказано как шутка, но вид у него был такой, будто он уже на грани сумасшествия. Хоть он и не делал вид, будто потеря Брейкдауна для него сравнима с отсутствием очень хорошего инструмента в лаборатории, но Рубиниус видел, что он на самом деле очень переживает. — Нокаут, все в порядке. Ты же знаешь, наши спасательные отряды… — начал он, но медик его перебил. — Лорд сказал, что пусть он сам выбирается, если его захватили эти люди. — сказал Нокаут. — Я, конечно, не сомневаюсь в Брейкдауне, но это может занять некоторое время, и он может повредиться… — Всмысле он сказал «пусть сам выбирается»? — сказал Рубиниус. — Он это… серьезно? Нокаут кивнул, и молодой командир нахмурился. Конечно, Лорд Мегатрон не принимал людей всерьез, однако, Рубиниус, как мех, который часто зависал в человеческом интернете, мог сказать, что они способны твоить тот еще шлак. И, возможно, одному меху будет трудно с ними справиться. — Нокаут, я пойду, но я уверен, что Брейкдаун справится. — сказал он, и тут же вышел из медицинского отсека, направляясь в свою комнату. Ему нужно было взять пару инструментов, на случай, если Брейкдауну понадобится первая медицинская помощь. Хотя большинство медицинского оборудования находилось в мед отсеке, Рубиниус, за время своих полетов в космосе, сформировал себе личную маленькую «аптечку». Там у него лежали и самые необходимые и компактные инструменты, с помощью которых он мог оказать первую помощь или даже провести маленькую операцию. Там же лежали растворы, которыми можно было покрыть порезы для более быстрого заживления. Большое место также занимали смеси от ожегов, конечно, после того случая, Рубиниус без них никуда не ходит. Ну и еще пару десятков порций антидота от кибоной чумы. Ну так, на всякий случай. Как только двери медицинского отсека закрылись за его спиной, Рубиниус тут же пошел быстрым шагом в сторону своей комнаты, как вдруг сзади его окликнул знакомый голос. — И куда вы так спешно направляетесь, молодой бот? Рубиниус замер и повернулся. Старскрим стоял за поворотом и, очевидно, подслушивал их с Нокаутом разговор. — И вам доброе утро, командир Старскрим. — сказал он, слегка поклонившись. — Я иду в свою комнату. А что? — Ничего, просто я подумал, что ты решил пойти и попытаться спасти Брейкдауна. — Старскрим сделал несколько шагов в сторону Рубиниуса. Тот сузил оптики и посмотрел на командующего снизу вверх: сейчас они стояли достаточно близко, что была заметна разница в росте. — Даже если и так, то что? — сказал он. — Я не собираюсь делать ничего противозаконного. Брейкдаун выберется сам, я просто… поспособствую ему. — И как же ты собираешься это делать, позволь спросить? — усмехнулся сикер. — В одиночку найти его координаты, а потом пойти одному спасать? — Да, а что? — спросил Рубиниус. — Бывали ситуации, когда я в одиночку… — Позволь тебе напомнить, что после этих ситуаций ты едва выходил живым. — перебил его Старскрим, переводя взгляд на тонкий шрам, пересекающий фейсплейт. Рубиниус помрачнел. — Я говорил не про это. — сказал он. Старскрим закатил оптики, а затем схватил Рубиниуса за плечо и, оглянувшись по сторонам, наклонился к его аудиалу. — Если хочешь помочь, то мои развед-отряды уже отправлены на его поиски, а как только они найдут Брейкдауна, то мы туда вылетем. Иди в комнату и жди сигнала. И не слова Мегатрону и Саундвейву. Рубиниус кивнул, и тут же отошел от Старскрима, поворачиваясь к нему спиной, и направился в сторону своего отсека.***
— Ну, а потом я выстрелила и, конечно же, попала, а Бамблби быстро туда подпрыгнул и БАМ! — спарк, находясь в своей альтформе, перекувырнулась в воздухе, — И вырубил их! И все, мы забрали энергон и смылись как можно быстрее. Сапфир летела на высоте пары десятков метров, что было очень низко для десептиконов, и в принципе военных самолетов. Но это было нужно для ее безопасности. Так она могла оставаться в поле зрения Прайма, и при этом вероятность встретиться с десептиконами заметно понижалась. Находясь на такой высоте, спарк не могла почувствовать себя понастоящему свободной, но это было лучше, чем ничего. — Я очень рад вашему с Бамблби успеху. — сказал Оптимус по связи. — И я это уже давно говорил, но я очень рад, что ты нашла общий язык со всей командой. Для тебя, как для спарка, очень важно иметь друзей. Сапфир немного опустилась и подлетела поближе к Праймус который ехал по дороге. Несмотря на то, что они разговаривала по каналу связи, ей все же не хотелось находится далеко от собеседника. — Оптимус, а у тебя были друзья, когда ты был моего возраста? — спросила она. — Конечно, у меня был Рэтчет. — ответил Прайм. — И не только он… У меня была очень близкая подруга. — Правда? А… Можешь о ней рассказать? Мне очень интересно! — Конечно. Она была… очень доброй, смелой, порой настойчивой. Она очень принципиальной фемм. И в то же время, когда я делал вещи, за которые меня могло бы осудить общество Иакона, она выслушала меня и поняла. Она всегда старалась защищать слабых или тех, кто не всегда мог за себя постоятьВозможно, поэтому мы с ней и стали друзьями. — Потому, что ты тоже борешься за справедливость и защищаешь слабых? — спросила Сапфир. Оптимус замялся. — Не совсем… — сказал он. — Скорее, в нашей ситуации я был тем, кого она постоянно защища… — Ой, подожди. — вдруг сказала Сапфир. — Прости, что перебиваю, но ты сказал, что ты делал вещи, за которые тебя могло осудить общество Иакона. А что за вещи ты делал? — Я… близко общался с некоторыми южанами и разделял некоторые их идеи. Например, идею о том, что они не хуже северян, и то, что они не должны угнетаться. — сказал Оптимус. — Я до сих пор так думаю, несмотря на то, что большинство южан стало десептиконами, против которых мы боремся. Сапфир посмотрела на Оптимуса. В ее искре загорелось что-то теплое от осознания того, что лидер автоботов никогда не являлся одним из тех северян, которые открыто издевались над южанами. — Оптимус, вам нужно вернуться на базу. — послышался голос Рэтчета по связи. — Я открою земной мост. — Я тебя понял. — тут же ответил Оптимус, и Сапфир резкую перемену в его голосе. Сейчас, когда ситуация стала серьезной, он стал говорить как лидер автоботов. Вдруг перед Оптимусом и Сапфир возникла бирюзовая воронка, и спарк трансформировалась и встала рядом с Оптимусом, который, тоже трансформировавшись, уже стоял возле земного моста. Сапфир посмотрела в разноцветную воронку, сияющую разными оттенками зеленого, голубого и синего. — Как думаешь, что там… все в порядке? — спросила спарк, повернувшись к Прайму. Оптимус, который до этого хмуро смотрел на воронку, повернулся к Сапфир. — Не беспокойся, — сказал он. — Все будет в порядке. И спарк, смотря в его сапфировые оптики, могла в это поверить.***
Оказалось, что вся проблема была в том, что Балкхед не отвечал по каналу связи. Автоботы подумали, что десептиконы его вырубили, поэтому решили тут же отправиться туда, как вдруг разрушитель ответил по связи, когда его позвала Мико. Рэтчет тут же открыл земной мост, и теперь Балкхед сидел на базе и рассказывал про то, что с ним произошло, пока медик лечил его небольшие порезы. — Драться с врагом в одиночку было глупо, Балкхед. — сказал Оптимус. Сапфир стояла за его спиной и выглядывала оттуда, немного боясь вмешиваться в серьезный разговор взрослых. — Он напал первым. — ответил Балкхед. — Я бы и сам справился… Ай! — Не шевелись. — сказал Рэтчет. — И он едва ноги унес, верно? — воскликнула Мико. Сапфир посмотрела на Балкхеда и поняла по его фейсплейту, что это было не так. — Эм… да, кстати об этом. — замялся Балкхед. Мико заметно поникла. — Ты его не сломал? — спросила она. — Не совсем. — Балкхед снова повернулся к Оптимусу, Арси и Бамблби. — Так это были не вы? Однако те лишь покачали головами. — Когда я очнулся, Брейкдауна уже не было. — сказал Балкхед. Затем он задумался. — Я помню звук вертолета. Может быть это был агент Фоулер? — Это не я. — послышалось со стороны лифта. Сапфир повернулась туда и увидела Фоулера, подходящего к перилам. Оптимус кивком поприветствовал его, и агент ответил ему тем же. — Но я догадываюсь, кто. Покажет, где вы с ним встретились? Рэтчет встал и подошел к главному компьютеру, после чего он вывел координаты земного моста на экран. — Мы забрали Балкхеда вот отсюда. — сказал он. — Полуостров Камчатка, Россия. — сказал агент Фоулер. — Район был заброшен двадцать лет назад после извержения вулкана. Но сегодня там был замечен отряд механоидов. — Кого? Тех роботолюдей? — спросила Мико. — Они одни из немногих, кто знает о том, что мы есть на Земле. — пробормотал Рэтчет. — Они за нами следили. — сказал Балкхед. — Но… зачем им Брейкдаун? — недоумевала Мико. — Какая разница, пусть забирают. — тут же сказала Арси. — Да, нам как бы от этого даже лучше. — засигналил Бамблби, а Балкхед усмехнулся. — Ха-ха, был схвачен людьми! Выходит, я его хорошо подготовил! — воскликнул он. Мико повернулась с разочарованным видом. Однако Сапфир не разделяла всеобщей радости от несчастья врага. Как та, кто очень часто и очень много сидит в интернете, она успела очень много изучить о людях. Для нее они были очень интересным и необычным народом, так похожем на кибертронцев, но все же очень отличающийся. И то, что больше всего ее в них удивляло — темпы развития их технологий и науки. Люди, которые буквально несколько тысяч лет назад копались в грязи, не имея абсолютно никаких технологий, сейчас уже свободно ими пользовались, открывая и изобретая разные вещи каждый день. Они придумали компьютеры, которые были подобны кибертронским, меньше ста лет назад, а сейчас ими уже была оборудована вся планета. Их развитие можно было описать как график квадратичной функции, когда линия параболы устремлялась вверх все быстрее и быстрее. В то же время, развитие кибертронцев можно было описать, как график функции с аргументом под корнем, когда ветвь параболы была повернута горизонтально, и развитие шло все медленнее и медленнее. Конечно, пока война шла на Кибертроне, развитие технологий ускорилось, но теперь, когда основные силы автоботов и десептиконов разбросаны по бескрайнему космосу, развитие науки застопорилось. Да и до начала войны они не то, чтобы очень сильно развивались: кибертронцы использовали одни и те же технологии, что и использовались десятки, а то и сотни тысяч лет назад. Наверное, на это были свои причины, но Сапфир, которая страдает амнезией и очень мало что помнит с Кибертрона, не могла их осознать. Однако она могла осознать ту опасность, которая может возникнуть, если механоиды получат технологии кибертронцев. Заполучив новые технологии, недоступные никому больше, механоиды смогут представлять реальную угрозу для всего человечества. И не в плане того, что они получат новые технологии и смогут захватить весь мир, это, скорее всего, вряд ли, хотя это тоже возможно. Но они точно смогут совершить технологический прорыв в области оружия, который может повлечь за собой множественные конфликты. Учитывая свойство людей быстро осваивать новую науку, особенно в области оружия, и то, как они быстро ее пускают в ход… Сапфир боялась, что новые кибертронские технологии, тем более в руках у механоидов, точно не повлекут ничего хорошего. Она подняла взгляд на Оптимуса и с удивлением обнаружила, что его лицо было таким же хмурым, как и у нее. Видимо, его мысли были так же мрачны. Он повернулся к медику, стоящему возле компьютера, и сказал: — Рэтчет, активируй предыдущие координаты земного моста. Мы будем спасать Брейкдауна. Все автоботы уставились на него. — Что? — недоверчиво спросил Рэтчет. — Оптимус, ты же пошутил? — спросила Арси. — Спасать десептикона? — засигналил Бамблби. — Мне все равно, что с ним будет. — сказал Балкхед. — Пусть его спасают свои. — Я сомневаюсь, что Мегатрон способен на такое проявление милосердия, по крайней мере сейчас. — сказал Оптимус, опустив голову, в то время как Сапфир вспомнилось то, как Мегатрон отпустил их с Рэтчетом, когда он мог спокойно убить их и нарушить свое обещание. — Ясно… Но ведь речь идет о Брейкдауне. — проговорила Арси. — Иногда необходимо переступить через себя ради общего блага. — сказал Оптимус, и теперь он звучал как Прайм. — Да зачем нам это нужно? — недоумевал Балкхед. — Или ты думаешь, что в знак благодарности он перейдет к нам? — Переход десептиконов на сторону светлых сил почти невозможен, однако даже они способны меняться. — сказал Оптимус. Балкхед фыркнул. — Я в этот не верю. — выплюнул он, а Оптимус продолжил: — Под общим благом я подразумевал жизнь человечества. Механоиды являются явной угрозой для мира людей. — сказал он, и Сапфир, подняв голову, посмотрела на него. Все таки у них с Оптимусом были одни и те же мысли. И в этот момент она никак не могла остановить рост своей самооценки и появляющуюся на своем фейсплейте улыбку, ведь подумать только! В ее светлую голову пришли те же мысли, что и в процессор самого Прайма! — Прайм прав, ребята. — сказал агент Фоулер, привлекая к себе внимание. Сапфир тут же попыталась вернуть своему лицу серьезный и озабоченный вид, но, видит Праймус, у нее это плохо получалось. — Мы знаем, как они жаждут обладать новыми технологиями! — И это значит, что технологии Кибертрона ни за что не должны попасть в их руки. — сказал Оптимус. — Ладно, мы поняли. — сказала Арси. Рэтчет направился к управлению земного моста, а Оптимус развернулся к спарку. — Сапфир. — обратился он к ней, и он выглядел немного удивленным и неуверенным. — Когда я говорил про то, что механоиды являются угрозой для человечества, твой фейсплейт стал очень радостным и даже немного… счастливым? Моя речь… вызвала у тебя такие эмоции? Сапфир почувствовала, что хочет провалиться сквозь землю от стыда. Вот она дурочка! Оптимус говорил такие серьезные вещи, а она стояла и улыбалась, как ненормальная. — Нет, прости меня пожалуйста. — тут же сказала она. — Это я просто… В общем, когда Фоулер сказал про то, что механоиды забрали Брейкдауна, меня тоже посетили идеи о том, что наличие новых кибертронских техноголий у механоидов плохо скажется для человечества. А потом ты начал говорить, и я поняла, что ты тоже об этом думал, ну и… я порадовалась, что нас с тобой посещают одни и те же мысли. Оптимус наклонил голову. — Тебя радует то, что у тебя похожие со мной мысли? — просил он. — Конечно! Любой был бы рад иметь хоть что-то общее с тобой или быть в чем-то похожим на тебя, ты же Прайм! — сказала Сапфир, как что-то очевидное и всем понятное. Затем она добавила: — Если брать автоботов, конечно же. Да и тем более будет радоваться такой мех, как я. Я же… спарк с амнезией, а в прошлом была просто архивистом. Оптимус нахмурился. — Ты недооцениваешь себя, Сапфир. — сказал он. — В каком смысле? — спросила спарк. Оптимус посмотрел вдаль, немного улыбнувшись. — Иногда даже простой архивист может стать чем-то гораздо большим. Даже если он сам того не подозревает. — он снова перевел на нее взгляд. — Я хотел у тебя спросить, хочешь ли ты пойти с нами? Сапфир моргнула от резкой смены темы, а затем, немного подумав, ответила: — Ну, я хотела бы, но разве это не слишком опасно? — спросила Сапфир. — Я не хочу недооценивать механоидов, но пока они еще не овладели нашими технологиями, они не представляют такой же сильной угрозы, как десептиконы. Да, они смогли захватить Брейкдауна, но тот был один и ослаблен Балкхедом. А нас будет много, и к тому же, твои навыки в бою стали гораздо лучше, так что я думаю, что эта операция не будет представлять для тебя сильной угрозы. Однако, если вдруг что-то пойдет не так, ты должна будешь немедленно вернуться на базу по земному мосту. — Хорошо. — сказала Сапфир, и Оптимус, кивнув, развернулся к уже открытой бирюзовой воронке.***
Сапфир вылетела из земного моста и трансформировалась, встав рядом с Бамблби и активировав бластеры. В итоге, Балкхед так и не пошел спасать Брейкдауна, а вместо этого с ними пошел Рэтчет, как тот, кто может отследить его сигнал и оказать первую помощь. Спарк огляделась по сторонам. Заброшенный район выглядел точь-в-точь в точь как локации в страшилках и ужастиков, которые они с Мико и Джеком смотрели (Раф постоянно отказывался от таких фильмов). Вокруг было темно, куча заброшенных домов, школ, магазинов, детских площадок. Сапфир испытывала двоякие чувства: с одной стороны ей было немного страшно и жутко, а с другой стороны ей захотелось все здесь облазить и посмотреть. — Прям как в страшилках. — тихо просигналил Бамблби, который тоже часто присоединялся к ним во время просмотров кино. — Ага. — прошептала ему в ответ Сапфир. — Никаких признаков жизни, ни человеческой, ни кибертронской. — сказал Оптимус. — Смотрите! Следы от машины уводят туда! — просигналил разведчик, показывая на две полосы, оставленные колесами. — Забудь про следы, Бамблби. — сказал Рэтчет. — Я поймал сигнал энергона в трех километрах к северу западу. — Брейкдаун. — сказал Оптимус, повернувшись к Рэтчету. Сапфир все еще смотрела на следы машины. Если Брейкдаун находится в другой стороне, тогда кто их оставил? — Но мы ловим такой сигнал только… — начала Арси. — Если его энергон вытек. — закончил Рэтчет. Сапфир и Бамблби переглянулись, а Арси встала рядом с ними и, взяв их за манипуляторы, повернулась к Сапфир. — Не беспокойся, малышка, все будет хорошо. — мягко сказала она, а затем повернулась к Бамблби и добавила более серьезным тоном: — Держись рядом со мной и не уходи далеко один. — Хорошо, мамочка. — закатил оптики разведчик, за что получил тычок в бок. Они напивались в сторону сигнала. Первыми шли Бамблби и Арси: самые тихие, ловкие и незаметные. Затем, когда они проверяли, что путь чист, шли все остальные. Сапфир страдала о держаться рядом с Оптимусом: хоть большой опасности пока что рядом не было, но окружающая обстановка вместе с постоянным ожиданием внезапной атаки от механоидов наводили на неприятные мысли. Наконец они дошли к какому-то зданию, которое, наверное, было чем-то важным: оно отличалось от других, его форма была сложнее, да и само оно было больше, а еще у него был двор, в котором стоял неработающий фонтан. Когда Рэтчет подошел к нему, прибор в его манипуляторах очень сильно запищал. — Сигнал исходит прямо отсюда. — сказал он, и наклонился к фонтану. На самом верху лежала какая-то небольшая круглая вещь. Медик наклонился, чтобы ее рассмотреть, после чего он сказал: — Это оптика Брейкдауна. Арси и Бамблби переглянулись, а Оптимус выставил манипулятор перед Сапфир, как бы ограждая ее от опасности. Рэтчет, тем временем, взяв оптику Брейкдауна, вставил ее в свой прибор. — Что ты делаешь? — спросила Арси. — На оптических рецепторах могло сохраниться последние, что он увидел. — ответил медик, а Сапфир, решив рассмотреть получше, подошла поближе и встала рядом с Арси и Бамблби. — Он и это умеет делать? — спросила Сапфир, указывая на прибор. Арси усмехнулась, пожав плечами. — Как обычно, наука снова выигрывает. — сказала она. На приборе отображалось изображение, как гигантский бур, управляемый человеком, начинает сверлить глаз, то есть экран, когда вдруг возникли помехи, и появился человек, который наверняка был никем иным, как Сайласом, на фоне которого можно было увидеть, как куча приборов разбирают тело Брейкдауна. Спарк почувствовала приступ рвоты. — Так-так, Оптимус Прайм. Как же мне приятно снова тебя видеть. — сказал он. — О, и твои друзья тоже с тобой. — его взгляд метнулся к Сапфир, а в глазах отразилось сначала небольшое удивление, а затем заинтересованность. — Как тебе твоя прошлая поездка в поезде, разноглазая? Ты выглядела немного по-другому с тех пор, как угрожала моим людям своим оружием, сидя в вагоне вместе с диноядом. Сапфир отшатнулась от экрана, видя, как Оптимус снова закрывает ее своим манипулятором. Она действительно теперь выглядела по-другому, так как у нее поменялась альт-форма. Хоть Сайлас не видел ее до этого своими глазами, наверняка его люди, носят на себе что-то типо незаметных камер, передали ему ее изображение, как и всех остальных автоботов. — Он настроил оптику на двухстороннюю передачу. — сказал Рэтчет. — А ты должно быть Сайлас. — сказал Оптимус. — Собственной персоной. — сказал человек. — Я удивлен. Наш пленник не является одним из вас и признаться, я ожидал… Мегатрона. Сапфир старалась смотреть только на его лицо и не обращать внимание, как какие-то клешни катаются во внутренностях десептикона. — В таких обстоятельствах автоботы и десептиконы объединяются против общего врага. — ответил Оптимус. — Механоиды вам вовсе не враги. — сказал Сайлас. — Как видите, наш гость предоставляет нам новую информацию относительно вашей биомеханики. Правда, Брейкдаун не так хорошо видит, как раньше. — Мы вас не боимся. — сказал Рэтчет. Сапфир не могла с ним согласиться. — Ох, а зря. — протянул Сайлас. — И кстати, я вам настоятельно не рекомендую стоять на этой позиции. Сапфир нахмурилась. Что он имел в виду? — Это ловушка! — воскликнул Оптимус. — Нужно уходить отсюда, немедленно! Сапфир проследила за его взглядом и увидела гигантскую бомбу, спрятанную под фонтаном. Таймер показывал две секунды. Спарк вскрикнула и тут же трансформировалась, взлетая вверх. Автоботы, тоже трансформировавшись, отъехали в сторону как раз в тот момент, когда бомба взорвалась. И только спарк подумала, что опасность миновала, как ее настигла взрывная огромной силы волна и она, потеряв управление, полетела прямиком вниз. Полет вниз, хвала Праймусу, был недолгий, так что она не успела даже сильно испугаться и осознать, что происходит. Однако она также не успела трансформироваться из своей альф-формы, чтобы приземлиться на свои сервоприводы и получить как можно меньше ранений. Вместо этого она упала боком, и трансформировалась уже на земле, чувствуя сильную боль в своем левом крыле. — Сапфир! — услышала она голос Оптимуса, который подбежал к ней и тут же приподнял ее верхнюю часть корпуса, осматривая на предмет ранений. За на ту же подбежал Рэтчет. — Хвала Праймусу, серьезных ранений нет. — сказал он, быстро оглядев ее и присев рядом с ней. — Сапфир, как ты себя чувствуешь? — Мое левое крыло… — сказала спарк. — Оно сломано, но это не так страшно. — сказал Рэтчет. — Я смогу его починить, и оно полностью восстановится через пару недель. Правда, так пока что не сможешь летать. — Сапфир, ты должна немедленно вернуться на базу. — сказал Оптимус. — Рэтчет пойдет с тобой. Спарк кивнула и, не без помощи Оптимуса, встала на сервоприводы. В целом, кроме крыла и нескольких ушибов, все было хорошо, и Сапфир даже подумала, что она легко отделалась. — Прием, база, это Рэтчет. Запрашиваю земной мост. — сказал медик. — Рэтчет, привет, это Мико. Я сейчас открою… Так, Раф вроде говорил, что вот здесь… — Мико? А где Балкхед? — спросил Рэтчет. — Эм… Он уснул. Как и агент Фоулер. А я не хочу их будить. — сказала девочка, но Сапфир чувствовала, что она говорил неправду. По крайней мере на счет Балкхеда. — Ладно… — сказал Рэтчет. — Ты точно справишься? Лучше разбуди Балкхеда или хотя бы агента Фоулера, а то… Но вдруг перед ними открылась бирюзовая воронка. — Я помню, как его открывать. — сказала Мико. — После того, как вы все оказались в Арктике, и еще там воскрес Мегатрон, и мне, Рафу и Джеку пришлось открывать вам земной мост оттуда. Рэтчет и Сапфир подошли к земной воронке, однако, перед тем, как войти туда, Сапфир оглянулась. — У вас все будет в порядке? — спросила она. — За нас не беспокойся. — улыбнулась Арси и Сапфир, кивнув, развернулась и зашла в земной мост.***
— Сер, Брейкдаун находится в ста метрах от нас. — Хорошо. Снижаемся! — скомандовал Старскрим, и Рубиниус, слегка наклонил корпус вниз. Когда они снизились достаточно низко, чтобы видеть, что происходит внизу, десептикон сначала не поверил своим оптикам. Брейкдаун и зеленый автобот, кажется, его звали Балкхедом, стояли спина к спине и сражались против общего врага. Когда они со Старскримом во главе стали снижаться, люди решили покинуть поле боя, оставляя автобота и десептикона в удивлении. Старскрим трансформировался и первым приземлился рядом, а за ним последовали и остальные. — Командующий Старскрим? — воскликнул Брейкдаун. — Да ты дружишь с врагом, Брейкдаун? — недовольно сказал Старскрим, подходя к десептикону. — Балкхед освободил меня. — ответил ему десептикон. Рубиниус перевел взгляд на растерянного автобота. Проявление милосердия? Ради чего? — Спасибо тебе от всей искры, автобот! — воскликнул Старскрим, а затем повернулся к Брейкдауну. — А теперь уничтожь его. Брейкдаун посмотрел на Балкхеда, а Рубиниус выступил вперед. — Старскрим, он спас ему жизнь. — сказал молодой командир, привлекая к себе внимание. — Брейкдаун сейчас в не лучшем состоянии, может нам просто… отступить? Я не хочу бессмысленных жертв. — Рубиниус, не вмешивайся! — рявкнул на него Старскрим, и десептикон отступил на пару шагов. — Брейкдаун, чего ты ждешь? Или ты что, уже решил в скором времени вступить в их ряды? Нет? Ну тогда уничтожь его наконец! Брейкдаун посмотрел на Балкхеда. — Ты проиграл, Балкхед. — он трансформировал свой манипулятор в молот. — Может быть в следующей жизни. Он замахнулся на него, но автобот легко увернулся и ударил Брейкдауна сзади, отчего тот упал. Рубиниус закатил свою единственную оптику. — Я же говорил. — сказал он. — Надо было меня слушать. Старскрим зарычал от злости. — Убейте его! — воскликнул он, прежде, чем Балкхед мощным ударом своей булавы откинул его на пару десятков метров. Десептиконы мгновенной активировали бластеры, но автобот, подняв Брейкдауна, кинул его в них, сбивая половину с ног. Рубиниус хлопнул себя по лбу. — Что за цирк… — пробормотал он. — Подходите, я превращу вас в металлолом! — закричал Балкхед. Рубиниус, трансформировав свои манипуляторы клинки, мгновенное оказался рядом с автоботом. Балкхед замахнулся на него булавой, но тот, легко увернувшись, оказался сзади автобота, тут же нанес ему ранение. Автобот, быстро развернувшись, попытался схватить десептикона, однако тот, снова легко увернувшись, порезал тому манипулятор. — Вам лучше сдаться, автобот. — сказал Рубиниус между ударами. — Брейкдаун ослаблен, но и вы тоже. — Автоботы, в отличии от вас, десептиконов, так просто не сдаются. — сказал Балкхед, и Рубиниус уже готов был ответить, как вдруг послышался выстрел. В самый последний момент десептикон увернулся от пары световых сгустков энергии, выпускаемых автоботскими бластерами. — О, кажется, к кому-то пришла помощь. — сказал он, разворачиваясь только что прибывшем автоботам. — Привет Прайм, давно не виделись! Как там ваши спарки? — Отступаем! — воскликнул Старскрим, и Рубиниус, трансформировавшись в свою альт-форму, последовал за остальными десептиконами.***
— Так, теперь аккуратно попробуй его приподнять. Сапфир кивнула и слегка приподняла свое крыло. Никаких признаков боли или неприятных ощущений. — Все хорошо, Рэтчет. — сказала она. — Все, оно полностью восстановилось, я смогу сегодня полетать? — Нет. — отрезал медик. — Я думаю, что лучше подождать еще как минимум неделю. — Неделю? Но ты же говорил, что через две недели оно восстановится! Уже прошло две недели! Рэтчет устало вздохнул. — Ладно. Половина недели. И первый полет на небольшой высоте с маленькой скоростью. И не более тридцати секунд! Ты поняла меня? — спросил он. Спарк закивала. — Все, можешь идти. Через сколько там приедет Джек? — О, он говорил, что приедет в два часа, а сейчас… Праймус, он же сейчас должен приехать! — воскликнула Сапфир. Она встала и направилась в сторону своей комнаты. — Я пойду позову Оптимуса! Лидер автоботов шел из своей комнаты по коридору, когда Сапфир встретила его. — Оптимус, Арси сейчас должна приехать, пойдём скорее. — сказала Сапфир, и Прайм кивнул ей. — Я как раз туда и направлялся. — сказал он, и они вместе продолжили путь в главную комнату. — Как твое крыло? — О, я думаю, что замечательно. — сказала Сапфир. — Однако Рэтчет все еще не разрешает мне летать, хотя оно уже несколько дней не болит. — Рэтчет, возможно, иногда чрезмерно обо всех заботится, но он это делает во благо. — сказал Оптимус. — Он лучший медик, которого я встречал. — Я в этом не сомневаюсь. — улыбнулась Сапфир. — И для меня он наверное лучший медик тоже, хотя я других даже не знаю. Они вышли в главную комнату и увидели, что все автоботы стояли возле въезда на базу. Оптимус прошел вперед, и перед ним все расступились. Сапфир, которая шла за лидером автоботов, тоже смогла протиснуться вперед. Она смогла увидеть Арси, которая стояла рядом с двумя людьми. Одним из них был знакомый ей Джек, а вторая была незнакомой женщиной. — Мам, познакомься. — Джек показал на Оптимуса. — Это — Оптимус Прайм, лидер автоботов. Женщина повернулась к Оптимусу, и ее глаза расширились от удивления. Сапфир же поразилась тому, насколько они с Джеком были похожи: одинакового цвета оптики, хоть и разной формы, одинаковые волосы. У них даже была похожа форма лица, и Сапфир сразу могла сказать, что эта женщина являлась альфой Джека. — О… Мне… Приятно познакомиться. — сказала женщина. Она явно все еще была в шоке от того, что разговаривает с огромными роботами, которые умеют превращаться в машин. — Мне тоже, мисс Дарби. — сказал Оптимус. — И мне очень жаль по поводу того, что с вами случилось. Я приношу извинения за то, что механоиды подвергали вас и вашего сына опасности. Как вы сейчас себя чувствуете? — Я в порядке, спасибо. — сказала мать Джека. Оптимус кивнул и продолжил: — Я также приношу свои извинения за все те разы, которые Джек подвергался опасности. Однако, я также не могу отметить и то, что именно здесь Джек находится в наибольшей безопасности. — сказал он. — Да, Джек мне все рассказал, и на самом деле он даже много упоминал то, как вы часто спасали его жизнь, но я все равно не могла не волноваться. — сказала мисс Дарби. — Ну вы же знаете, я, как мать, всегда буду чрезмерно беспокоиться о своем ребенке, даже если его охраняют такие гиганты, как вы. — она улыбнулась и по-доброму посмотрела на лидера автоботов. — Но, как я думаю, вы можете меня понять. В комнате воцарилась тишина. — Эм… Простите? — спросил Оптимус. — Оу, я… Я просто подумала, что эта замечательная молодая девушка-робот ваша дочь. — сказала мисс Дарби, указывая на Сапфир, которая почувствовала, как у нее отваливается челюсть. — Вы просто очень похожи, и она так рядом с вами стоит и смотрит на вас, прямо как на…. — Мама!!! — воскликнул Джек, и вид у него был такой, будто он был готов прямо сейчас провалиться сквозь землю от стыда. Он повернулся к Оптимусу и Сапфир и чуть ли не упал на колени. — Оптимус, Сапфир, извините пожалуйста. Я ей этого не говорил! — Все в порядке, Джек. — сказал Оптимус. — Ничего страшного не произошло, тебе не за что извиняться. Мисс Дарби не оскорбила нас. — Оу, так она не ваша дочь? — удивленно спросила мисс Дарби. — Простите пожалуйста, я не хотела ничего такого сказать… Джек просто упомянул то, что у вас могут быть дети, и что даже есть один подросток его возраста в команде, вот я и подумала, что если у вас есть дети, то есть и родители, и я просто… — Мама-а-а! — закричал Джек. — Пожалуйста, перестань. Ты делаешь все слишком… неловко. — Все в порядке, Джек. — сказала Сапфир. На деле же она даже боялась смотреть в сторону Оптимуса. Мисс Дарби хотела сказать, что она как-то по-особенному смотрит на него. Но что не так с тем, как она смотрит на Оптимуса? В ее голове почему-то возник образ Мегатрона, который упоминал о том, что она смотрит на Оптимуса, как на своего альфу, но Сапфир решила его проигнорировать. — Нет, мне правда жаль, я же вижу, что вам неловко. — сказала мисс Дарби. — И я не хотела вас оскорбить. А вы… и правда ребенок? — Да, я все еще спарк. — ответила Сапфир. — У кибертронцев дети называются спарками. Но я уже взрослый спарк, мне шестнадцать тысяч лет, и, кстати говоря, по кибертронским стандартам я ровесница вашего сына. — Да, Джек говорил мне об этом. — улыбнулась мисс Дарби. Затем она вздохнула. — Мне правда жаль, я не хотела создать неловких ситуаций… — Мисс Дарби, все в порядке. — сказал Оптимус. Мать Джека кивнула, и, спустя некоторое время, когда она еще немного пообщалась с Оптимусом, она уехала с базы, потому, что у нее закончился перерыв на работе. По мнению Сапфир, Джун Дарби оказалась очень приятной женщиной. После того, как мать Джека уехала, Сапфир решила пойти в свою комнату, однако по пути она снова встретила Оптимуса в коридоре. — Сапфир. — сказал Оптимус. — Все… в порядке? Спарк подняла на него голову. — Да… а почему ты спрашиваешь? — спросила она. — Просто мне показалось, что ты немного избегала меня после встречи с мисс Дарби. — сказал Оптимус. — Ее слова о том, что ты похожа на моего спарка, задели тебя? — Нет-нет, что ты! Все в порядке. — тут же ответила Сапфир. — Ну, у меня по крайней мере. Не могу того же сказать про Джека. Оптимус улыбнулся. — Я рад, что у тебя все в порядке. — сказал он, и продолжил свой путь по коридору. Сапфир кивнула и тоже пошла в сторону своей комнаты.