Перья и кровь

Первый шаг – и мост вдруг стал шире: острые обломки серых камней преобразились в искрящиеся лучи из золота и серебра, подобно Солнцу и Луне, что сливались в единый завораживающий конус света, а дорожка отражала бесчисленное множество звёзд. Вокруг не было ничего, кроме этого моста и этого сияния. На втором шаге полотно звёзд рассекло лезвие отточенного кинжала. Острие камня едва не пронзило стопу. Появилось оно тихо, но его неожиданность оглушила, словно отравляющие своей жестокостью слова, высказанные дорогому человеку. Делать третий шаг было страшнее. До слуха донесся треск огня. Где-то снизу, под мостом, яростно кружил огонь. Дыма не видно, жар не доходил, однако сполна хватало этого звучания, так нагло и пугающе вторгавшееся в умиротворяющую тишину моста. Похоже на равнодушие: сначала не чувствуешь ничего, но приходит время – и душа ощущается выжженной пустыней. Колени дрожали, и всё же третий шаг сделан. Ничего не произошло. Яркая пелена вновь заволокла дорожку, радушно приглашая идти дальше. Каждый новый шаг был смелее предыдущего. Мост плавно уходил вверх. Камни порой преграждали путь, маленькие кусочки моста крошились в беспросветную пропасть, откуда до сих пор раздавался рокочущий звук огня. Однако свет… Свет не становился бледнее. Опора под ногами была всё так же тверда и широка, как и в начале. Это чувство уверенности в том, что путь будет пройден до конца, окрыляло, и было похоже на весну после долгой зимы. Как воссоединение со старым другом: позади столько ссор и обид, но они ничего не значат, когда родная душа снова касается тебя. Путь был лёгким, хоть и длинным. Усталость, истома и тревога не накрывали даже тогда, когда казалось, что пролетели уже десятки дней. Удивительное, странное ощущение, ведь в таком месте, должно быть, ночь никогда не сменяет день. Но «никогда» слишком громкое слово, и если тёмные камни здесь разрывают ткань света, а мост способен менять форму, то наверняка и ночь приходит к путникам, вот только не для того, что покрыть их разум безмятежным сном. Порой ночь слишком темна и ужасна, как и этот мост. У каждой души своя дорога. Вдалеке показалась вершина – путь близился к завершению. Благоуханный ветер с небес приятно наполнял грудь и опьянял своей живительной силой. Сколько же было пройдено? Как далеко начало этого моста? Оборачиваться не стоило. Но почему? Ответ никто не смог бы дать, но предчувствие дурного прочно засело в голове. Обернешься – пропадешь. Иди дальше. Последние шаги дались с трудом, когда перед взором возникли весы. Из одной чаши лился ослепительный свет, из другой – просачивалась тьма. Они качались вверх и вниз бесконечно долго, перевешивая то одну сторону, то другую. Первая чаша искрила радостью от добрых видений и жизнью, но совершенно иное проникало в сердце при взгляде на вторую чашу. Злоба. Тяжесть. И бесконечный холод. Казалось, он настолько глубоко проник под кожу, что сейчас обратит всё естество в лёд. Руки уже покрывались инеем, на щеках замер мороз. Нет, это наваждение, но слишком осязаемое, чтобы отбросить его прочь. Глаза неотрывно следили за весами. Правая, левая. Левая, правая. Чаши издевательски болтались, бросая то в тоску, то в счастье. Тепло и холод. Лёгкое сердце превращалось в тяжкий груз. Груз становился легче пера. А затем чаши замерли друг против друга в идеальном балансе – и всё стало на свои места. Она впервые с тех пор, как вступила на дорожку моста, ощутила себя настоящую. Свет померк, опустились веки. Но в следующий миг – в миг ли? – снова можно было видеть. Всё было как в тумане: неясное, тягучее и белое. Рядом появились люди: юноши и девушки. Все они вместе с ней плыли. Ладья уносила их по прямой от вершины, где находились весы. Больше не нужно было подниматься или опасаться, что сейчас упадёшь в огонь. Они плыли где-то между верхом и низом, где видны узорчатые облака и чёрная воронка, источающая густой дым. «Туда я могла упасть?» В ушах зазвенел тот жуткий треск огня, а после вспомнился небесный щекочущий ветер, который страстно захотелось ощутить вновь. Вместо всего этого приближалось нечто совершенно иное, где придётся многое преодолеть и ещё большее испытать, чтобы в конце пути самой выбрать лестницу. «Но зачем мне это?» Вопрос будет долго терзать её разум. Ладья причалила. Золотой и серебряный ключи отворили врата Алмазного порога. Чистилище впустило сотню душ. Здесь мука, но не смерть.