ID работы: 13846284

Фанатики

Гет
PG-13
В процессе
18
Размер:
планируется Миди, написано 37 страниц, 8 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
18 Нравится 22 Отзывы 1 В сборник Скачать

Часть 6—«Полина»

Настройки текста
Примечания:

23 декабря

Вечер 17:23

      Руки уверенно потянулись к лицу парня. Мягкие подушечки пальцев медленно поглаживали его пухловатые щёки. Нежный взгляд ярких голубых очей и хитрая улыбка, кажется, делали девушку ещё привлекательнее. Хотя куда привлекательнее? Непослушные чёрные пряди щекотали маленький нос и румяные скулы.       Коснувшись обветренной нижней губы Антона, девушка осеклась. Она отдёрнула руки в испуге и, отшатнувшись, сделала шаг назад. —Прости!—       Видимо, приступ смелости прошёл. —Я правда не знаю, что на меня нашло!—       Но Антон не хотел, чтобы это заканчивалось. Наоборот. —Мне жаль!—       Пусть она продолжает до тех пор, пока это возможно. —...Антон?—       Погружённый в свои мысли, подросток и сам не заметил, как уткнулся в плечо девушки, обнимая талию. —Поль, не извиняйся. Всё в порядке.— —Ты слишком добр! Я же...— —Ты можешь делать со мной всё, что вздумается, если ты хочешь этого.—       Слишком необдуманно, резко и, кажется, не по возрасту... —Что?—       Розовые губы застыли, оставаясь приоткрытыми. Морозова отвела смущённый взгляд от, и так не смотрящего на неё, друга.       Только сейчас Петров понял свою глупость. Он вздохнул. Поздно думать. —Забудь.—

***

28 февраля

Ночь 2:34

      Тот день... Это было в декабре, да? Антон потерял счёт времени. —Может, оно и к лучшему?—       Его чувства к Полине развивались слишком быстро. Их дружбе даже года нет, о каких отношениях может идти речь? —Она откажет и перестанет общаться со мной.—       Подростки неопытны в некоторых делах и достаточно наивны. Может, никакой влюблённости и нет? Простое желание быть с человеком «от» и «до». Беспокоить и беспокоиться, получать заботу и заботиться, радовать и радоваться, пугать и бояться, удивлять и удивляться, смущать и смущаться, злить и злиться, ругать и ругаться, обижать и обижаться, огорчать и огорчаться, разочаровывать и разочаровываться, позорить и позориться, уверять и верить, обманывать и быть обманутым, любить и быть любимым... —Освободит себя от моего эгоизма.—       Но разве не это называют любовью? —Она же не будет грустить из-за меня?—       Время, время... Сколько минут прошло? Часов? Вряд ли Антон знает. Для него сейчас не было ничего. Ни окна, за которым виднелось множество маленьких, изящных, белых хлопьев, опускающихся на землю и сливающихся со своими «коллегами», расстелая мягкое, светлое покрывало по округе; ни комнаты, по которой парень бродил некоторое время назад; ни кровати, на которую он недавно лёг, ударившись об её деревянное изголовье. —Наверное, даже с Пятифаном ей будет лучше?—       Тихое, малоразборчивое бормотание постепенно превращалось в говор. Не было ли это слышно для спящих мамы и сестры? Возможно и было. Но Антону не до этого.       Для него гораздо важнее разобраться в себе, своих чувствах, эмоциях, ощущениях. Подобного ведь не было раньше, да? Впервые за двенадцать лет Петров испытывает сильную симпатию к кому-то. Стоит ли поговорить с матерью? Или дальше молчать о том, насколько на самом деле он переживает? —Но не мне за неё решать, правда?—       

***

28 февраля

День 12:14

      Сонно потянувшись, парень услышал хруст. Очевидно, это не безе. Он медленно поднял голову, а затем и туловище с кровати. —Антон? Антон!—       Недовольные крики из другой комнаты вынудили подростка поспешить к их источнику. Собственно, он так и сделал. Потерев глаза, прошагал из своей спальни в коридор, а там спустился по старой, скрипучей лестнице и завернул прямиком на кухню. Оттуда пахло чем-то молочным. —Проснулся? Ну слава Богу!— —Что случилось?— —Ничего. Просто кое-кто проспал школу и напугал мать!— —Напугал?— —Конечно! Я уже сколько тебя разбудить пыталась, а ты всё не встаёшь!—       Женщина держала в руке ложку, которой мешала что-то в кастрюле. Кажется, это «что-то» называется кашей. —Ты во сколько лёг?— —Не знаю. Вечером.—       Устало вздохнув, Карина подняла свободную руку и взялась ей за голову, как будто та может упасть. —Посиди пару дней дома. Я передам Лилие Павловне, что ты себя плохо чувствуешь.— —А...— —Можешь позвать Полинку. Я не против.— —Спасибо!—       Петров подорвался с места и помчался к комоду, на котором расположен телефон. Сейчас он вновь поговорит с девушкой, от мыслей о которой не спал до поздней ночи. Всегда их разговоры были чем-то обычным. Ничего ведь не изменилось, да?       Пересилив себя, он поднял трубку и набрал номер. Слабый шорох. А после него стук, неприятно ударившись в голову. —Алло?— —Алло! Привет!— —Петров? Что случилось? Почему ты не пришёл?—       Она злится? Нет, скорее волнуется. Привычно чёткий, уверенный голос слегка подрагивал, как будто прямо сейчас Морозова расплачется. Что произошло в его отсутствие? —Прости, я проспал.— —Кошмары уже замучали, да?—       Антон представил миловидное личико подруги. Тёмные брови сдвинуты к переносице, уголки нежных, розовых губ опущены, глаза-аквамарины выражают сочувствие, жалость. Наверняка оно выглядит так. —Ага... Придёшь к нам сегодня? —Тётя Карина не против?— —Нет.— —Тогда приду! Сделаем домашнее задание вместе, хорошо? Я возьму учебники.—       Кажется, брюнетка повеселела. Теперь она говорила взволнованно и радостно. —Как скажешь. До встречи?— —До встречи!—       Шорох. Стук. Полина повесила трубку, после чего Антон сделал то же самое. Развернувшись, он опёрся о тумбу. —Мам!— —Что?— —Полина придёт! Я пойду в свою комнату, мне нужно убраться.— —Хорошо. Только поешь потом.—       Вечер обещает быть насыщенным. Или парню так кажется? Неважно. Важно то, что пока его нет в школе, что-то происходит. И разумеется это «что-то» связано с Ромкой! «Полина явно что-то недоговаривает. Что этот идиот мог натворить?»,— думалось Петрову.       Погружённый в свои мысли, он добрёл до письменного стола в своей комнате. Усевшись на старенький стул, парень и сам не понял, когда положил перед собой чистейший белый лист и взял в руку простой карандаш.       Полина, Полина, Полина. Её образ не мог выйти из головы. Эта девушка великолепна! Не мудрено, что так много людей в школе хотят добиться её внимания. Особенно сверстники. Но мало кто знает настоящую её, правда? А может вообще никто, даже Антон. Эх... В таком случае все фанаты Полинки — глупцы. Или не совсем все?       Несколько минут размышлений и вот, пожалуйста, рисунок готов! Чёрно-белая Морозова держала свою скрипку, радостно улыбаясь и светя глазами. Её ноги пропали где-то внизу, за границами листа. Антону показалось, или изображение ожило?..       Девушка подмигнула ему и махнула рукой, отвлекаясь от игры на инструменте. Она поддалась вперёд, пытаясь подойти, но безрезультатно. Всё-таки отствуе двух конечностей, которые нужны для хождения—проблема. Но «Морозова» не сдалась. Серые, почти чёрные линии ладоней сложились в кулачки и начали колотить невидимую четвёртую стену. Немые просьбы о помощи, которые можно было различить по шевелению губ девушки, ничем не помогли.       Антон застыл практически сразу, как она двинулась, в ужасе наблюдая за тем, что происходило «внутри» бумаги. Он подскочил со стула, из-за чего мебель с грохотом упала. Ему хотелось убежать, но ноги вросли в пол; хотелось закричать, но крик застрял комом в горле; хотелось порвать бумажку к чертям собачьим, но что-то не позволяло сделать этого, отталкивало.       За стенами комнаты послышался скрип ступени и топот. Петров не смог уловить этих звуков, остался стоять на месте. —Антон? Что за шум?—       В дверном проёме появилась Карина. Она уже сняла свой фартук и расчесала короткие тёмные волосы. Пройдя в спальню, женщина подняла стул и поставила его рядом со столом, справа от Антона. —Ну, что такое?—       Она повернулась к сыну. Тот продолжал смотреть на рисунок. Тогда Карина проследила за его взглядом. —М? Красиво.—       Произнесла женщина, оценивающие рассматривая нарисованную Морозову. —Ты и вправду хорошо рисуешь. Полинке понравится!—       Подняв руку, она утопила свою ладонь в белоснежных прядях.       Петров наконец посмотрел на мать, а после снова перевёл взгляд на лист. Теперь и он не видел ничего необычного. Простой рисунок.       
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.